Что значит циклично изучение литературы
Пять шагов к пониманию классической литературы
Чтобы понимать и анализировать классику, нужно любить читать, развивать художественный вкус и поближе познакомиться с авторами и эпохой.
Начните с беллетристики
Корней Чуковский считал, что путь к «Евгению Онегину» начинается с детской литературы. Воспринимать сложные и многозначные тексты классических произведений, не имея читательского опыта, и в самом деле довольно сложно. Поэтому первый шаг к пониманию классики — это чтение беллетристики, то есть развлекательной литературы.
Известные, любимые многими поколениями юных читателей проверенные временем произведения в жанре приключений, детектива или фантастики, авторства Марка Твена или Жюля Верна, а также Джоан Роулинг и её цикл о Гарри Поттере — эти и подобные книги помогут полюбить сам процесс чтения, познакомится с разными сторонами жизни, увидеть героев в неожиданных обстоятельствах. У каждого человека есть та книга, что станет его проводником в мир литературы. Самое главное — отыскать её.
Читайте о современности
Понять и полюбить классическую литературу помогут произведения, описывающие наши современные реалии. Чем ближе действие к нашему времени, тем проще воспринимается книга: от читателя не требуется знание исторического и культурного контекста, он может ассоциировать героев с собой и своим окружением. На примере подобной книги неопытный читатель может потренироваться в анализе произведения: определить её идею, проблематику, авторскую позицию и языковые средства, которыми она выражена, и тем самым улучшить свои читательские навыки.
Подборку таких произведений можно составить самостоятельно. Я могу посоветовать следующий список:
Йорн Риэль «Мальчик, который хотел стать человеком»
Нина Дашевская «Я не тормоз»
Алексей Варламов «Лох»
Евгений Водолазкин «Лавр»
Дмитрий Быков «Июнь»
Хайтани Кэндзиро «Взгляд кролика»
Исигуро Кадзуо «Погребённый великан»
Полюбите стихи
Один из путей к пониманию классики — чтение стихов. Стихотворения, как правило, короче, чем рассказы, повести и тем более романы, но при этом эмоционально насыщены. Прочитав всего несколько строк, можно почувствовать авторское настроение и уловить образы, которые он стремился передать. Чтение стихов развивает литературный вкус, учит получать удовольствие не только от содержания, но и от формы произведения, неожиданной рифмы. Благодаря стихам читатель начинает видеть в тексте не только информацию, но и скрытые смыслы, а это умение — важная ступенька к пониманию классики.
📚 Планируете переход на домашнее обучение?
Пример гармоничного сочетания формы и содержания — фигурные стихи. Их писали многие поэты: Г. Державин, В. Брюсов, И. Рукавишников, А. Вознесенский и другие.
Кроме того, стихотворения дают представление и о культурном контексте, в них часто упоминаются разные подробности быта и образа жизни людей. Впоследствии это поможет в понимании более объёмных классических произведений. Например, прочитав стихотворение Пётра Вейнберга «На Невском проспекте», можно уловить особое настроение этой улицы, почувствовать характер проспекта. Это очень пригодится для понимания повести Н. Гоголя «Невский проспект», в которой Невский выведен в качестве самостоятельного персонажа.
Изучайте историю
Современным школьникам трудно понимать классику, потому что за сто или двести лет с момента написания произведения повседневная жизнь людей кардинально изменилась: другими стали обычаи, привычки, нормы, этикет. Из-за этого и персонажи, и события классических произведений кажутся далёкими и непонятными.
Здесь поможет изучение истории и культуры того периода, которому посвящено произведение, расширение кругозора в этом направлении.
Необязательно читать скучный учебник по истории — составить представление об эпохе помогут фильмы, ролики в интернете или другие книги писателей той эпохи. В любом произведении обязательно отражаются культурные реалии своего времени: быт, одежда, образ жизни разных сословий, любимые блюда и напитки. Помните, что авторы могут описывать не только свое время, но и прошлое, которому они не были свидетелями и которое изучали по историческим документам, воспоминаниям и мемуарам. Именно так, например, Пушкин написал «Капитанскую дочку».
Познакомьтесь с писателем
Необязательно подробно изучать всю его биографию или заучивать наизусть события и даты — это вряд ли продвинет вас в понимании классики. Однако некоторые детали биографии — те, которые имеют отношение к созданию конкретного произведения — могут дать ключ к пониманию его смысла или настроения. Например, стихотворения Пушкина, написанные в 1830 году в болдинской ссылке, обретают совершенно новое звучание, если знать, в каком эмоциональном состоянии в тот момент находился автор. Высланный в Болдино, Пушкин всей душой стремился обратно в Москву, где его ждала невеста Наталья Гончарова, и на этой волне эмоций и переживаний как раз и рождались его болдинские тексты. Среди них «Элегия»: «Но не хочу, о други, умирать; // Я жить хочу, чтобы мыслить и страдать…», «Бесы», «Стихи, сочиненные ночью во время бессонницы».
Иногда, читая биографию автора, можно узнать какую-нибудь деталь, которая сразу сделает его ближе, понятнее, интереснее. Например, Гоголь очень любил макароны-спагетти с сыром, Грибоедов был дипломатом и погиб во время исполнения посольской миссии в Персии, а Анна Ахматова сочинила свое первое стихотворение в 11 лет. Порой одна такая деталь способна перевернуть представление о писателе и начать иначе воспринимать его произведения.
Что нужно запомнить:
1. Чтобы понять и полюбить классику, нужно много читать, двигаясь от простой, развлекательной литературы к сложным произведениям.
2. Чтение стихотворений поможет развить художественный вкус и умение видеть скрытые смыслы.
3. Знание истории и культуры позволит лучше ориентироваться в событиях произведения, поступках и мотивах героев.
4. Знакомство с писателем и деталями его биографии сделает его книги ближе и понятнее.
Хотите получать новые статьи во «ВКонтакте»? Подпишитесь на рассылку полезных статей
Как схемы произведений помогают изучать литературу
Рассказываем, что такое схемы произведений, чем они полезны и как их составлять.
Схема — способ кратко и упрощённо изложить любую информацию. Сложные схемы с использованием разных шрифтов, цветов, графических элементов, стрелок и так далее, называют интеллект-картами. Они помогают быстрее разобраться в произведении, составить о нём целостное представление, написать сочинение и быстро повторить материал перед экзаменом. Разбираемся в основных плюсах использования схем.
Задействуют зрительную память
Нарисованную схему вспомнить легче, чем текст, особенно длинный и непонятный. Люди с хорошей зрительной памятью могут вспомнить информацию, записанную в той или иной части рисунка, вверху или внизу страницы.
Например, сюжет «Евгения Онегина» можно изобразить в виде такой схемы. При желании её можно дополнить цветом, деталями, рисунками и иными графическими элементами.
Включают воображение
Благодаря схемам в голове читателя формируется чёткий образ, понятная и запоминающаяся картинка происходящего.
Пример — схема, посвящённая одному дню Евгения Онегина, его идеалам и материальному положению.
Подобная схема меняет представление о персонаже: становится ясно, что Онегин вёл весьма активный образ жизни, у него был жёсткий распорядок дня. Глядя на схему, девятиклассники начинают лучше понимать героя, примеряют на себя его образ жизни, оценивают, насколько Онегин приятен или привлекателен. Схемы помогают воссоздать картину бытовой жизни человека в XIX веке, которая плохо знакома современному читателю.
Помогают систематизировать информацию
С помощью схем большие объёмы информации легко раскладывать по категориям или составлять определённую последовательность, создавать списки или диаграммы. В результате тексты воспринимаются легче, особенно если в них много персонажей, событий, подробностей времени и места.
Рассмотрим схему по повести Н. В. Гоголя «Невский проспект».
В повести автор описывает, в какое время и кто появляется на Невском проспекте. Читая текст, очень легко запутаться в обилии информации. Схема в виде часов даёт ясное представление: рано утром, около 4 часов, Невский проспект пуст, потом появляются рабочие, затем около 8 утра — чиновники, спешащие на работу, после 12 — гувернёры, гуляющие с детьми.
Такая схема составляется прямо во время чтения, по мере того как в тексте встречается нужная информация.
Схему можно составить и по системе героев произведения. В этом случае можно указывать степень родства (муж, жена, тётя, двоюродный брат), полное имя. Дополнить схему можно указанием на смену мест действия, если герои перемещаются.
Упрощают анализ текста
На схемах отмечают самые главные характеристики произведения, из которых легко сделать вывод. Возьмём для примера схему, составленную во время изучения пьесы А. С.Грибоедова «Горе от ума».
Справа на ней кратко обозначены герои — Софья, Молчалин, Лизонька, Петруша, Фамусов и Чацкий. Рядом с героями подписаны их краткие характеристики: Софья — сообразительная, образованная девушка, Молчалин — секретарь, родом из Твери, для него главное деньги. Красными стрелочками обозначены их любовные интересы и симпатии: Софья влюблена в Молчалина, тому нравится Лизонька, Лизоньке мил Петруша, а Чацкий влюблён в Софью.
Из этой части схемы сразу понятно, насколько запутанную любовную коллизию создал автор, и что эта запутанность — один из элементов комедии.
Слева на схеме отражено, где происходит действие пьесы, упоминается о единстве места и времени (дом Фамусова, один день). Отсюда можно сделать вывод, что в произведении есть черты классицизма. Видно, что Грибоедов отходит от жёстких требований этого направления: единства действия не сохраняется. Таким образом, схема помогает проводить литературоведческий анализ.
Ускоряют подготовку к экзаменам
В схемах фиксируют основную информацию по произведению, необходимую для выполнения заданий. С помощью схем можно быстро повторить пройденный материал.
По каждому произведению, которое входит в школьную программу, можно и нужно составить схему по определённому шаблону. Выглядеть она будет примерно так:
Схема заполняется в процессе чтения и анализа произведения или по итогам его изучения. При необходимости в готовую схему можно вносить изменения.
Возле названия кратко записана информация о первом издании, если с ним были связаны какие-то сложности или особые обстоятельства. Сбоку указан жанр, ниже, под названием, разобран основной конфликт произведения, в центре обозначено направление, в котором оно написано. Здесь схема требует доработки: нужно добавить в неё основные черты классицизма и реализма. Слева вверху перечисляются персонажи, справа вверху даётся краткая информация об авторе. Слева и справа внизу вертикально записаны ключевые цитаты критиков.
В итоге получается схема, которая помогает создать целостное представление о произведении.
Необязательно делать схему точно такой же формы, полет фантазии здесь только приветствуется. Можно добавлять в схему картинки, оформлять её разными цветами, менять шрифты. Отличия необходимы, чтобы схемы лучше запоминались, но при этом должен сохраняться примерно одинаковый шаблон, по которому она заполняется. При изучении лирики для каждого поэта можно выбрать цвет, с которым этот автор у вас ассоциируется.
Облегчают подготовку к сочинению
Если написание сочинения вызывает у вас сложности, попробуйте работать со схемой. Для этого оттолкнитесь от ключевых слов темы. Найдите для них определения, синонимы. Подумайте, какие фрагменты текста помогают раскрыть пункты схемы. В итоге у вас получится материал, который может пригодиться для раскрытия темы сочинения.
Например, так выглядит схема для написания сочинения «Береги честь смолоду» по книге А. С. Пушкина «Капитанская дочка».
Сначала подробно разбираем понятие «честь»: что это такое и что означала честь в те времена, когда разворачивается действие повести.
Далее анализируем название темы. «Береги честь смолоду» — это:
2. эпиграф к книге; значит, эта фраза отражает главную идею произведения, что честь либо есть, либо её нет;
3. эти слова произносит отец Гринева, значит, понятие чести идёт из семьи.
После этого переходим к перечислению героев и соотносим их с понятием чести: у кого она есть, а у кого нет. Перечисляем эпизоды, которые это подтверждают.
Получившуюся схему можно использовать для составления плана сочинения.
Из неё видно, какую информацию использовать для вступления, основной части и заключения. Основная часть сразу делится на абзацы. Всё, тема раскрыта.
Чтобы набить руку, такие схемы полезно составлять по всем темам, которые встречаются в демоверсиях ЕГЭ или приводятся в пособиях по подготовке к экзамену. Одновременно повторяется основной материал школьной программы.
Что нужно запомнить
1. Схемы активизируют зрительную память и развивают воображение.
2. Они помогают понять текст, проанализировать его и сделать выводы.
3. С помощью схем удобно готовиться к ОГЭ и ЕГЭ по литературе.
4. Полезно составлять схемы, раскрывающие темы сочинений.
5. Схемы лучше составлять сразу при чтении и изучении произведения.
6. Они могут быть любой формы, вида, размера, по-разному оформлены и украшены — главное, чтобы вам было удобно ими пользоваться.
Хотите получать новые статьи во «ВКонтакте»? Подпишитесь на рассылку полезных статей
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter
Циклы и цикличность в сюжетно-композиционном составе произведений Н. В. Гоголя: «Арабески», «Женитьба», «Мертвые души» тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Музалевский, Максим Евгеньевич
Оглавление диссертации кандидат филологических наук Музалевский, Максим Евгеньевич
Циклы и циклизация в структуре «Арабесок» и «Петербургских повестей».
Глава 1. «Арабески» — цикл или сборник?
Генезис, композиция, жанр.
Глава 2. Межтекстовые связи как циклообразующий элемент «Арабесок»
Глава 3. «Петербургские повести»: специфика рецептивного цикла.
Цикл и цикличность во внутренней архитектонике одного произведения.
Глава 1. Циклические элементы в структуре петербургских повестей.
Глава 2. Циклические элементы в сюжетно-композиционном составе комедии «Женитьба».
Рекомендованный список диссертаций по специальности «Русская литература», 10.01.01 шифр ВАК
Структура «Арабесок» Н. В. Гоголя и вопросы поэтики русского прозаического цикла 20-30-х годов XIX века 2000 год, кандидат филологических наук Киселев, Виталий Сергеевич
Циклизация как принцип поэтики П.И. Мельникова-Печерского: На материале произведений 1840-1860-х гг. 2005 год, кандидат филологических наук Баланчук, Ольга Евгеньевна
Гендерная проблематика в творчестве Н.В. Гоголя: литературно-художественные аспекты 2011 год, доктор филологических наук Синцова, Светлана Викторовна
Проблема циклизации в русской прозе первой половины XX века 2004 год, доктор филологических наук Егорова, Ольга Геннадьевна
Циклическое текстопостроение в малой эпической прозе 2012 год, кандидат филологических наук Нестерова, Светлана Викторовна
Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Циклы и цикличность в сюжетно-композиционном составе произведений Н. В. Гоголя: «Арабески», «Женитьба», «Мертвые души»»
Н.В. Гоголь входит сегодня в число наиболее интенсивно изучаемых русских классиков XIX века. На рубеже двух тысячелетий интерес к творчеству писателя не только не спадает, но постоянно увеличивается.
В работах последних четырех десятилетий, связанных с изучением творчества Н.В. Гоголя, преобладает интерес к «святая святых» филологической науки — поэтике. Проблемы поэтики гоголевского творчества по-прежнему остаются в числе самых актуальных. Одна из таких проблем — место цикла и цикличности в творчестве писателя.
Эта проблема является отдельной и весьма актуальной исследовательской темой в современной литературной науке. Если еще совсем недавно термин «цикловедение» был мало известен, то сегодня он доказал свою легитимность в ряду традиционных направлений литературоведения, среди актуальных проблем литературной науки.
Введение в тему диссертационного исследования нам представляется логичным начать с описания научной традиции, в русле которой находится исследование. Важность этой темы в контексте современной литературной науки обуславливает актуальность нашего исследования и степень его научной новизны.
Принципиально новый поворот в исследовании гоголевского творчества связан с монографической работой В.В. Гиппиуса «Творческий путь Гоголя»1. Эта монография в каком-то смысле вернула гоголе-ведение на тот путь изучения, который стал развитием работ дореволюционных исследователей.
Работа Гиппиуса возвращала науку к значимым итогам, достигнутым в этой области. Предназначавшаяся автором для академической истории русской литературы статья «рассматривалась им как своего рода конспект будущей монографии о Гоголе, призванной заменить более ранний очерк 1924 года»2.
Глава о Гоголе в 10-томной «Истории русской литературы», написанная Н.Л. Степановым, обозначила другое направление в истории го-голеведения советских лет3.
Завершение 14-томного академического издания (1937-1952) Гоголя, обогащение источниковедческой базы в предшествующие десятилетия служили добротной основой для подведения широкомасштабных итогов изучения Гоголя. Такие труды появились, они принадлежали авторитетным ученым (М.Б.Храпченко, Н.Л.Степанову, Г.Н.Поспелову, С.И.Машинскому, В.В.Жданову, В.В. Ермилову и др.). В 1959 году посмертно была опубликована монография Г.А.Гуковского «Реализм Гоголя», над которой ученый работал в 40-е годы в Саратове, затем в Ленинграде до последних лет жизни4. Однако в процессе чтения монографий ведущих ученых, не говоря уже о тех, кто участвовал в формировании официальных идеологических установок, возникает впечатление о «постороннем» вмешательстве в текст, самоограничениях, автоцензуре. В наше время этот факт, может быть, более очевиден и многое объясняет при подведении итогов гоголеведения тех лет.
Исследование Гиппиуса при появлении в печати в 1966 году знаменовало собой возрождение принципов подлинно научного историко
1 Гиппиус В.В. От Пушкина до Блока. М.; Л., 1966. С.46-200.
2 Фридлендер Г. От редактора/ Гиппиус В.В. От Пушкина до Блока. М.; Л., 1966. С.6.
3 История русской литературы. Литература 1840-х годов. Отв. ред. Б.П. Городецкий. М.; Л., 1955. Т.УН. С. 131-260.
4 Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. М.; Л., 1959. литературного анализа. Книги и монографии, появившиеся спустя двадцать лет после названного исследования интенсивно и результативно продолжили именно это направление. Можно сказать, что с конца 1980-х годов начался своеобразный «гоголевский период» в нашем литературоведении. Целая плеяда ученых обратилась к изучению художественной системы Гоголя на основании новых методологических, теоретико-литературных принципов5. Авторский состав сборника был представлен отнюдь не единомышленниками, что являлось симптоматичным для наступающих перестроечных времен.
Для обновленного изучения творчества Гоголя имели также большое значение дискуссии по проблемам реализма и романтизма в 60-е годы и та концепция романтизма, которая выдвигалась в работах H.A. Гуляева и И. В. Карташовой. Этими же исследователями общие методологические подходы к романтизму в его историко-литературном проявлении были реализованы применительно к гоголевскому творчеству. Плодотворность исследований И.В. Карташовой подтверждается работами других ведущих ученых-гоголеведов.
Не претендуя на последовательный обзор новейшей научной литературы о Гоголе, отметим только важный для интересующих нас проблем момент. При всей несомненной популярности структурального анализа, плодотворно реализуемого многими авторами (изначально — Ю.М. Лотманом), проявила себя тенденция к синтезу методов — привлечение историко-литературных данных, биографической аргументации, психологии творчества, функционального метода для обоснования специфики жанровых, стилевых процессов, характеристики нарративной ситуации, классификации типов и архетипов гоголевских произведений.
В ряду этих формосодержательных аспектов актуализировался еще один — изучение гоголевских циклов. Объяснение актуальности этого
5 Об освобождении установок и запретов свидетельствовал ряд статей сборника: Гоголь: История и современность (К 175-летию со дня рождения). М., 1985. направления можно найти уже в том, что первые три книги Гоголя («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород» и «Арабески») представляют из себя циклы.
В критической литературе внимание к циклам в творчестве писателя возникло едва ли не при жизни Гоголя. Однако, структура гоголевских циклов и элементы цикличности в его творчестве при современном состоянии гоголеведения могут быть изучены более обстоятельно и системно, чем в прежние годы. Укажем на подходы к проблеме, являющиеся предварительным обоснованием темы «Цикл и цикличность в сюжетно-композиционном составе произведений Гоголя».
6 Прозоров В.В. Материалы к спецсеминару «Мир Гоголя» //Гоголь и русская литературная культура. Саратов, 1999. С.76.
Одна из самых главных причин — в особом складе его натуры и особом сплаве его поэзии, в соединении неподражаемой веселости, блестящего комизма, сатирического дара с глубинной невыразимой печалью, с неотрывной думой о самом насущном, с пронзительной религиозностью, искренней до боли, сперва таившейся под покровом обезоруживающего озорства, а позже проступившей отчетливо и явственно. Гоголь был и остается очень часто непонятым в силу особого склада его религиозной сосредоточенности, его духовного подвига»7.
7 Прозоров В.В. Лестница Гоголя или Жизненный его подвиг//Саратовские епархиальные ведомости. 1993. №1. С.23.
Многие биографические свидетельства, переписка писателя с близкими говорят об осознанном процессе формирования своей личности как о факте, заявившем себя с отроческих лет. Коренные основы своего духовного склада, рано сложившиеся, Гоголь сохранил навсегда, не растеряв и в зрелые годы дорогих идеалов юности. В «Авторской исповеди» он будет настаивать именно на этом своем свойстве, хотя столь бесспорную верность самому себе современники подвергнут сомнению, и судьба гоголевского наследия окажется во власти таких стереотипов.
Алексей Веселовский, желая проникнуть в истоки созданий Гоголя, уловить творческие импульсы, обосновал свой ряд понятий — «личные источники». О первом из них он пишет так: «Лучше всех ему известен и понятен был его же собственный характер, который он привык анализировать до мелочей еще в то время, когда в анализ не закрадывалось самобичевание и когда это был здравый и строгий суд над самим собой, естественное следствие раздвоения его натуры на действующую, страстную, порою слишком подпадающую людским слабостям сторону,
Такой формулой Гоголя Веселовский объясняет состав «Арабесок»: сочетание «туманного изложения» и «бесподобно правдивого языка «Петербургских повестей».
9 Котляревский H.A. Николай Васильевич Гоголь. 1829-1842. Очерк из истории русской повести и драмы. СПб., 1903. С.427.
10 Веселовский А. Этюды и характеристики. М., 1903. С.579-580.
11 Веселовский А. Указ. соч. С.583. рок считает, что феноменальная наблюдательность и памятливость о «мельчайших подробностях предметов», «образы, постоянно воспринимаемые, населяли его воображение и деспотически завладевали им»12. Все богатство и многообразие картин гоголевской живописи автор объясняет его впечатлительностью и памятливостью: «Как предшествующая жизнь в Малороссии оставила в его воображении картины малороссийской природы, быта, нравов, так глубоко запечатлеваются в душе Гоголя-петербуржца и сырые петербургские сумерки, и Невский проспект в разные времена суток, и угрюмый вид опустелой улицы, «когда движущаяся сеть дождя задернула почти совершенно все, что прежде видел глаз». Впечатления искусства были над ним также властны, как и масса будничных, порой даже просто уличных впечатлений»13.
Надо заметить при этом, что повторы, параллели в системе персонажей отнюдь не свидетельствуют об узком круге воплощенных типов. Произведения Гоголя многонаселены, изобилие человеческих фигур поражает. В «Словаре литературных типов» Гоголя, изданного Ник. Носковым в 1909 г.14, регистрирующем 49 главных героев, помещен еще и «Указатель типов, образов и лиц», занимающий в этом издании 82 страницы имен собственных и нарицательных, густо заселивших мир гоголевских произведений15.
Итак, ясно, что давно замеченные учеными текстуальные параллели не представляют собой простых повторов и вариантов, а обнаружи
12 Шенрок В.И. Материалы для биографии Гоголя. СПб., 1892. Т.1. С.369.
14 Словарь литературных типов/Под ред. Н. Носкова. СПб., 1909. Т.Ш. Вып.4. Гоголь.
15 Там же. С.21-24: « Дамы (приятные во всех отношениях и просто приятные, дамы города Ы, дамы молодые, дамы среднего света, великосветская дама и т.д. и т.п.). вают интертекстуальные связи, образующие обширный контекст, то есть метатекст всего гоголевского творчества. Поэтому цикличность выполняет одну из функций необходимых связующих элементов.
Однако, «единый» текст всего гоголевского творчества не представляет собой панорамную смену живых картин и портретов. Он насыщен сложной внутренней динамикой, жанровым разнообразием, богатством нарративных ситуаций, мотивов, напряженным эмоциональным и интеллектуальным проявлением авторского начала. В конечном счете, речь идет об интенсивной творческой эволюции, в процессе которой автор возвращается к истокам, непрерывно корректируя созданное, о чем убедительно свидетельствуют вторые редакции давно опубликованных произведений («Тарас Бульба», «Портрет»), Поэтому, когда мы говорим об отказе от легенды о двух Гоголях, понимая как важно было разрушить эту «берлинскую стену» между Гоголем 30-х и 40-х годов16, мы отчетливо сознаем, что, устанавливая общность, нельзя не исследовать движения «от и до». В процессе формирования художественного мира Гоголя многое совершалось и совершенствовалось, происходили неизбежные в жизни художника кризисы (отказ, пересмотр, самоотрицание и возвращение к отвергнутому в недавнем отчаянии). Все это необходимо держать в поле зрения. К существованию цикличности и циклов такая природа творческой индивидуальности Гоголя, особенность его художественного мышления имеют самое прямое отношение, так как являются объективным истоком структурных и других художественных феноменов. Учет этого определяющего фактора методологически обязателен и, памятуя об официальной корректировке творческого пути Гоголя в недавнее время, актуален.
16 Прозоров В.В. Материалы к спецсеминару «Мир Гоголя»// Гоголь и русская литературная культура. Саратов, 1999. С.76; Демченко A.A. «Выбранные места из переписки с друзьями» в критике 1840-50-х годов. Белинский и Чернышевский// Там же. С.82-87.
В последние десятилетия проявился и интенсивно развивается общенаучный интерес к циклическим процессам, который, пусть опосредованно, но отражается и в литературоведении. Однако, недостаточность теоретической основы продолжает ощущаться. Вот как высказываются на этот счет организаторы Первой международной конференции «Циклические процессы в природе и обществе», которая прошла в 1993 году в Ставрополе: «Широкое внедрение в практику научных исследований циклического подхода сдерживается из-за отсутствия общей теории циклов»17.
Необходимы взаимные усилия и контакты ученых разных отраслей науки — гуманитарных и естественных, чтобы проблема циклической основы мироздания, всех сфер природной, человеческой и общественной жизни была активно продвинута. Участниками конференции (Ю.Н. Соколовым, Н.П. Медведевым, И.П. Яковлевым) был высказан целый ряд положений общеметодологического и философского порядка, которые учитывались нами в процессе освоения проблем цикличности применительно к материалу нашего исследования. И, прежде всего, суждения о цикличности как о некоем универсальном законе бытия, о постижении этого закона в самой глубокой древности, о разработке циклической модели мироздания, интерпретации циклических процессов представителями разных философских систем от древнейших времен до нашего времени — все эти и другие проблемы так или иначе проясняют объективную основу творчества писателя, стихийно и сознательно постигающего мир, вырабатывающего свои формы воспроизведения действительности. Подробное рассмотрение научных концепций циклического развития онтологических, исторических, культурных, цивилизационных, природных процессов вряд ли уместно в рамках нашей работы. Мы кос
17 Циклические процессы в природе и обществе. Ставрополь, 1993. С.З. немея только тех аспектов, которые имеют отношение к исследованию циклических элементов в художественном тексте и непосредственно в произведениях Гоголя.
Творческая индивидуальность любого художника вырастает из системы общезначимых представлений, форм и законов мышления, традиций и т.д. К концу XX столетия гуманитарная наука подошла к осознанию того, что в качестве предпосылок того или иного художественного явления следует рассматривать не только исторический фактор, социальный и общественно-политический фон эпохи, не только общекультурный и философский контекст в его синхронном и диахронном звучании, но и гораздо более глубинные, архетипические структуры, которые определяют законы человеческого мышления и мировосприятия в целом. Каждая последующая эпоха накладывает свой отпечаток, ставит свои акценты, наращивает свою плоть, но в глубине, в основе остается жестко сконструированный, тонко обточенный и глубоко заложенный архаикой скелет. Традиция изучения этой основы была заложена философами и религиоведами, на современном этапе она плодотворно развивается в искусствознании, культурологии и филологических науках. Резко возросло внимание к системному подходу, к проблеме соотношения частей, а также целого и части, к методу моделирования на разных уровнях конкретики и абстракции. Проблема цикла и цикличности входит в ту же обойму.
Цикличность — одно из наиболее древних представлений архаического сознания, участвующих в сознании модели мира18. Две основополагающие категории, строящие картину мироздания — это пространство и время. Модель мира может выглядеть и функционировать по-разному, в зависимости от того, какой облик приобретают названные категории, в
18 См.: Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. М., 1997; Мифологический словарь/ Под ред. Е.М. Мелетинского. М., 1991. каких соотношениях они находятся друг с другом и по какой схеме организуется движение созданной ими модели. Циклическая модель времени и истории — своего рода универсум древнего мышления, т. к. жизнь и архаичного охотничьего социума и более поздних аграрных, земледельческих общин определялась регулярным повторением биологических, космических, аграрных, хозяйственных циклов. В основе лежали природные ритмы (фазы луны, времена года, стадии развития любого живого организма, чередование дня и ночи и т. д). Для того, чтобы преодолеть замкнутость каждого цикла, внести в модель идею движения, существовала обрядовая практика. Каждый обряд, ритуал, по сути, был направлен на регенерацию, актуализацию некоего мифического события, случившегося в мифическом прошлом — во времени «первого круга», «первого цикла». Время осознавалось как прошлое, будущее и настоящее, но членение на эти три слоя было весьма непроявленным, т.к. циклическое движение неуклонно нивелировало его: В настоящем повторялось прошлое, в будущем — настоящее. Мир прошлого — это загробный мир предков, но он влияет на живую земную жизнь потомков, а в будущем потомки, пройдя порог смерти, сами уйдут в мир предков — прошлое, замкнув тем самым круг времени.
Однако на следующем этапе развития миропонимания циклическая модель усложняется. Развитые мифологии ранних цивилизаций — Египта, Шумера, Китая и, в особенности, наиболее поздняя, завершенная в своем развитии и отшлифованная античная мифология развивают понятие цикличности более сложно.
Цикл остается в основе и их миропонимания, но рядом с цикличностью укореняется понятие линейности, возникают бинарные категории начала и конца мира. В античной мифологии существует некая универсальная точка отсчета — состояние хаоса. Развитие хаоса в греческой мифологии — это путь от хаоса к космосу, в котором намечаются свои циклы, например, гесиодовские циклы «пяти веков». Аналогичные мифы о циклической смене эпох состояния мира существуют, практически, во всех древних мифологиях. Смена эпох обозначается некими космическими катастрофами, вызванными гневом богов. Катастрофы уничтожают старый круг жизни и дают начало новому. Потребность в обозначении смены циклов — это потребность в этиологии движения, развития мира, т.е., тоже некое воплощение идеи линейности. Еще сильнее подчеркнут ее эсхатологические мифы (самые поздние во времени появления). Наиболее универсальной формой выражения идеи циклического чередования эпох и состояний, идеи вечности бытия, заложенной в циклическую воспроизводимость мира, стал миф об умирающем и воскресающем боге. Вечность бытия выражается в нем через образ божества, проходящего последовательно через состояния жизни — смерти — воскресения и новой жизни. Круг бытия оказывался вечным, неразрывно циклическим, но трансформным, т.к. к новой жизни персонаж возвращался в несколько ином, измененном качестве.
Весь этот мощный слой представлений, прочно укорененный в сознании человека, унаследовало христианство. Понятие линейности в нем было вычерчено более четко: однонаправленной линией от сотворения мира — к дню Страшного суда. Однако циклические модели не могли быть изжиты, т.к. природные циклы, историческое знание и укорененные архетипы и мифологемы обеспечивали незыблемость в ощущениях и сознании явления и понятия цикличности.
Наиболее древние библейские мифы, практически воспроизводят архаические представления о цикличности исторических эпох (легенда о судьбе городов Содома и Гоморры, миф о Великом потопе и т.д.). Более поздние тексты воспроизводят древние структуры более тонко. Миф об умирающем и воскресающем боге воспроизведен в Евангелии, но из него убрана идея повторяемости, т.к. в этому времени существует уже представление о конечности истории. В практике новой религии легенда о смерти и воскресении Христа обретает циклический характер через систему ритуалов и праздников, отражаясь в христианском календаре.
Таким образом, архетипы мышления содержат в себе сложно выстроенную и вариативно действующую модель мира, определяемую временными схемами разной конфигурации и сложного взаимосочетаний. С одной стороны, модель времени имеет линейный характер, определяемый дихотомиями «начальное время/историческое время», «сотворение мира/гибель мира» или триадой «прошлое — настоящее — будущее».
С другой стороны, в ней заложено циклическое начало, подпитываемое цикличностью природных, биологических и космических циклов, а также многовековой традицией философской и религиозной рефлексии.
Наконец, взаимодействие этих двух схем движения может создавать самые прихотливые структуры. Наиболее распространенной среди них является спираль. Циклическое круговое движение в ней обеспечивается линейной направленностью и диаметром разомкнутых кругов. Можно считать, что такая модель существовала уже в античности, т.к. ге-сиодовская смена пяти веков сопровождалась изменением сущности каждого века и содержало в себе перспективу возвращения к веку золотому.
Весь комплекс представлений о циклической и линейно — циклической модели мира оказал огромное влияние на развитие философской и религиозной мысли человечества в целом и европейской культуры в частности.
Идея цикла как всеобщей первоосновы бытия и универсального принципа объяснения сущностей содержатся уже в ранних досократиче-ских трудах античных философов19. В работах представителей милет
19 Агамов A.A. Цикл как принцип объяснения в античной философии// Циклические процессы в природе и обществе. Ставрополь, 1993. ской школы цикл выступает и как материальная основа мира (через толкование природы стихий), и как универсальный закон бытия.
Большую роль циклическая модель мироздания играла в концепциях античных и раннехристианских историков и философов. Циклич-на космология Платона, но в его учении и в работах его современников и последователей уже разрабатывается идея цикличности истории, т.е. развития мира человека (в частности, политики, государственного устройства и т.д.)20.
Христианская наука и философия, исследуя проблемы развития природы и истории, включила в их циклическое движение и человека. Позже, в XVIII веке проблема цикличности связывается с идеей развития человеческого разума по восходящей линии. Она находит свое наиболее яркое выражение у таких просветителей, как А. Тюрго, Ж. Кон-дорсе, И.Г. Гердер, а затем оформляется в законченную философскую концепцию у Гегеля. Два последних имени особенно значимы для нас, т.к. влияние Гер дера и Гегеля на творчество Н.В. Гоголя доказано и не раз становилось объектом внимания историков литературы21. В задачи нашего исследования проблемы влияния не входят, но важно отметить, что архетипы православного сознания писателя, выросшие на почве античной мифологической традиции, были укреплены и знакомством с научными философскими трудами.
Понимание Гегелем истории ярко выразилось в идее Абсолюта, мирового разума, который развивается циклически, проходя через три этапа и возвращаясь к самому себе. Еще более ярко идея цикличности у Гегеля выразилась в законе отрицания отрицания, выражающем идею спиралевидности развития. Т.е. идея развития и движения по спирали в
20 Ольсен Г. О циклической и линейной концепции времени в трактовке античной и раннесредневе-ковой истории//Цивилизации. М., 1993. Вып.2.
21 Карташова И.В. «Портрет» Гоголя и эстетические принципы Вакенродера/ / Научные доклады высшей школы. 1984. №4. работах известного Гоголю философа была вычленена и сформулирована, что также важно для нашего исследования.
В гуманитарной науке XX века идеи циклического развития представлены богато и разнообразно. Особенно плодотворно развивались они в области культурологического знания. Циклическое движение было по-своему интерпретировано в знаменитом двухтомнике О.Шпенглера22. (Близкие Шпенглеру идеи содержатся в работе русского ученого Н.Я. Данилевского, появившейся на свет на сорок лет раньше23, однако в европейскую традицию циклический подход к развитию культуры вошел с именем Шпенглера).
Из созданных в XX веке теорий циклического развития, наряду со Шпенглером, большую известность получили концепции К. Ясперса, А. Тойнби и П.Сорокина24. Все три названных имени относятся к числу «живых» в науке — анализ их концепций позволяет уточнить наши представления о принципах развития истории и культуры, учесть их концептуальные построения, синтезируя отдельные подходы и используя новый эмпирический материал.
Все охарактеризованные в этом разделе концепции циклического развития онтологических, исторических, культурных, цивилизационных и др. процессов не исчерпывают научную картину циклических элементов мироздания. Однако даже перечисленные явления и проблемы позволяют утверждать, что роль циклических элементов в развитии менталитета в целом и его творческой составляющей весьма важна, а это не может не отражаться и в художественной рефлексии, и в художественной интуиции25. Современное литературоведение удачно использует собственные возможности и инструментарий метанаучного знания для
22 Шпенглер О. Закат Европы. М., 1989. Т. 1; М., 1993. Т. 2.
23 Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.
24 Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994; Тойнби А. Дж. Постижение истории. М.,1991; Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
25 Щербаков А.Б. Введение в поэтику литературы нового времени: «Рефлектирующий гений»// Гоголь и русская литературная культура. Саратов. 1999. С. 87-97. исследования циклических процессов и феноменов, близких к ним. В последние годы появились, например, работы, расширяющие сферу понятия ритма, в которых ритм понимается не только как свойство поэтического текста или ритмизованной прозы, но и как смы ело содержащая и сюжетообразующая категория, присущая любому художественному произведению. В таком толковании ритм воспринимается как категория, близкая к циклу26.
К числу связанных с циклом вопросов, наиболее хорошо изученных в отечественной науке о литературе, относятся проблемы художественного пространства и времени.
В классических работах М. М. Бахтина изначально указывалось, что время в художественном произведении воспринимает циклические качества бытового, календарного времени: «Время, прежде всего, раскрывается в природе: движение солнца, звезд, пение петухов, чувственные, видимые приметы времен года, все это в неразрывной связи с соответствующими моментами человеческой жизни, быта, деятельности — циклическое время разной степени напряженности»27. На подобные природно-бытовые циклы ориентируется и художественное время — пространство: «Здесь (в эпоху Просвещения — М.М.) разрабатываются приметы и категории циклических времен — природного, бытового и сельско-трудового идиллического времени. И на этой взрыхленной циклическими временами почве начинают раскрываться и приметы исторического вре
Ю.М. Лотман указывал на отчетливую связь образа времени поздних культурно-исторических эпох со временем архаического мифа, определяя мифическое время как циклическое, а время «современного культурного сознания», которое «неразрывно связано с представлениями
26 Душина Л.Н. Ритм и смысл в литературном произведении. Саратов, 1998.
27 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С.204.
28 Там же. С.205-206. о том, что каждое событие сменяется последующим», как линейное29. Такую же бинарную оппозицию имеет в виду и М.М. Бахтин, противопоставляя циклическое время — историческому30.
По определению Ю.М. Лотмана, «художественное пространство представляет собой модель мира данного автора, выраженную на языке его пространственных представлений»32. Это определение Лотмана, по сути, может быть отнесено и к представлениям временным. Художественное пространство и время образуют пространственно-временной континуум, отражающий как специфические особенности данного произведения, индивидуальные особенности творческого мировосприятия писателя, так и ряд устойчивых представлений об универсуме, характерных для его эпохи, культуры, коллективного бессознательного. В данной работе мы пытаемся проследить параметры гоголевского пространства-времени на всех уровнях: в ткани конкретного произведения; в особенностях психологической организации самого писателя и в синхронном и диахронном литературном контексте начала — середины XIX века, для чего нами привлекаются параллели из творчества Пушкина, Некрасова, Островского и т.д. Главной же задачей анализа гоголевского хронотопа остается изучение того, как осваиваются и используются Гоголем универсальные онтологические категории, какое конкретное выражение получают они в художественной ткани произведения, как это обусловлено художественными задачами Гоголя, спецификой композиции и сюжета
29 Лотман Ю.М. Исторические закономерности и структура текста//Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. М., 1996. С.ЗЗЗ.
30 Есин А.Б. Время и пространство//Введение в литературоведение. М., 1999. С.47-61.
31 См.: Лотман Ю.М. Художественное пространство в прозе Гоголя//Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М.,1988. С.251-292; Его же: Сюжетное пространство русского романа XIX века/ / Там же.
32 Там же. С.325-348. его произведений, его идейно-тематическим содержанием. Как, наконец, моделирование художественного пространства-времени связано с общими художественными и идейными задачами автора и как цикличность хронотопа соотносится с жанровой принадлежностью того или иного произведения.
Итак, кратко охарактеризовав цикличность и циклы как одну из I ключевых онтологических категории, как универсальный принцип миропорядка, мы не стремились раздвинуть панораму исследования и перенести границы изучения за пределы филологии. Понимание природы цикличности и циклов было близко Гоголю и проявлялось не только на интуитивном уровне (о чем уже говорилось выше). Сосредоточение размышления над коренными судьбоносными вопросами человеческой жизни, природы, искусства и художества получили свое выражение в статьях и письмах Гоголя. Мировоззрение Гоголя было романтически универсальным, имело тенденцию к осознанию мира в философских и поэтических категориях, среди которых важное место занимает и представление о циклическом бытии человека и природы.
В отдельные периоды биографии теоретический аспект проблемы выступал на первый план (помыслы об ученой карьере начала 30-х годов или время авторецензий 40-х годов). Интерес Гоголя к историко-философским и эстетическим вопросам соотносился с интеллектуальной жизнью 20-30-х годов33. Мы затронем эти моменты в нашей дальнейшей работе.
Обратимся к центральным понятиям — цикличности, циклу и циклизации в литературоведческом содержании — в их теоретическом определении и практическом применении. Цикловедение — молодая ветвь современной филологической науки, ее теоретическая основа находится
33 См.: Манн Ю. Русская философская эстетика. М., 1998. С.370. в стадии становления, хотя и накоплен уже богатейший конкретный материал.
Теоретическая разработка проблем циклизации, цикличности и циклов не является прямой задачей нашей диссертации и должна быть предметом специального изучения. Но для решения задач нашего исследования необходимо выработать рабочий терминологический инструментарий, обеспечивающий последовательный подход к анализу материала. Само творчество Гоголя корректирует и «запрашивает» некоторые общие обозначения (например, в применении понятия «циклизация»), но это не означает, что терминология «приспосабливается» нами к рассмотрению художественных явлений.
Так, в Краткой литературной энциклопедии цикл определяется как «группа произведений, сознательно объединенных автором по жанровому, тематическому, идейному принципу или общности персонажей»34.
Статья «Цикл» в «Словаре литературоведческих терминов» объединяет два словарных значения, которые используются в «Толковом словаре русского языка», «Словаре современного русского литературного языка» и в «КЛЭ»: круг, колесо — два синонимических понятия35.
По сравнению со статьей в КЛЭ здесь увеличен перечень циклообразующих принципов: единый замысел, рассказчик, историческая эпоха (в прозе и драматургии), единое поэтическое настроение, место действия (в лирике). Специально выделены древнегреческие мифы о богах и героях. За статьей о цикле следует статья о циклическом эпосе (саги, сказки, былины)36. (Автор обеих статей — А. Головенченко)
В других словарях и литературоведческих справочниках также дается два слова, соответствующие греческому «куЫоя» — круг, колесо. Заметим, что в «Словаре» Даля при толковании слова «цикл» кроме значения «круг» дается близкое онтологическому толкование: «период времени, срок, оборот дней, годов. круг луны, 19-летний; круг солнца, 28 лет; циклоида — кривая черта, которую описывает любая точка круга, катя
Цикл как художественная целостность, состоящая из отдельных произведений — вот то общее, что принято как аксиома всеми авторами. Вместе с тем, исследователи, занимающиеся проблемами циклической организации художественных произведений, прежде всего обращают
35 Гоголь в «Театральном разъезде» уподобляет персонажей комедии колесам^которые все вместе двигают машину. К этому Мы вернемся в главе диссертации, посвященной «Женитьбе».
36 Словарь литературоведческих терминов. Редакторы-составители Л.И. Тимофеев и С.В.Тураев.М., 1974. С.456.
37 Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.,1955. Т.1У. С.574. внимание на то, что обозначаемые циклами группы произведений чаще всего — явления «разных планов», что слово «цикл» многозначно38.
К пониманию цикла как группы произведений, объединенных в новое художественное единство, близко и значение понятия «циклизация». В нашем понимании, циклизация — это процесс объединения произведений, процесс создания цикла, который может лежать как в авторской воле, так, в некоторых случаях, и вне ее.
Чаще всего в определениях «цикла» доминирует одно циклообразующее начало — воля автора, что вполне объяснимо. Дело в том, что долгое время поэтика цикла изучалась на материале лирических циклов. Известны целые литературные эпохи, тяготеющие к циклической организации лирики. «Лирический цикл стал одной из оптимальных структур у русских символистов более всего. Сборник стихотворений собирался как единое, в своем роде драматическое построение, т.к. в пределах сравнительно большого контекста символический образ, раскрывая раз
38 Ляпина Л.Е. Лирический цикл А.К. Толстого//Жанровое новаторство русской литературы конца ХУШ-Х1Х вв. Л., 1974. С.102.
39 КЛЭ. М.,1975. Т.8. С.399. отдельные главы, организующие всю его лирику, в которой он видел
Меняя расположение стихотворений внутри циклов, Блок, считает Д.Е. Максимов, основывался на принципе «выявления пути», т.е. постоянного переосмысления коренных вопросов бытия и своего места в современном мире.
Вместе с тем, известны литературные циклы, не объединенные авторами в единое художественное целое, но утвердившиеся в читательском сознании и научном изучении именно как циклы. Классический пример — денисьевский Тютчева и панаевский Некрасова, самими поэтами не сгруппированные. Между тем, циклообразующие элементы так последовательно выражены здесь и в содержании, и в структуре (единство героя и героини, сквозные темы и ситуации, диалектика любовного чувства и т.д.), что Г.А. Гуковский считал возможным говорить о романной структуре этих циклов, вызвав полемику по этой проблеме41. Очевидно, что применительно к подобным циклам понятие циклизации может включать в себя как собственно творческий процесс, так и процесс озознания художественой близости произведений в читательском, критическом, научном сознании. Как видим, изучение лирических циклов, сформированных самими авторами или помимо их воли, открывает дорогу к углубленному изучению процесса рождения новых жанровых образований (поэмы, романа и т.д.).
Одним из ведущих отечественных цикловедов (и в теоретическом, и в историко-литературном плане) А.Е. Ляпиной введено понятие «рецептивного» цикла, т.е. цикла, утвердившегося благодаря читательской рецепции, устойчивому восприятию определенного круга текстов. Исследовательница подробно рассматривает такого рода цикл в гоголев
40 Максимов Д.Е. Поэзия и проза Ал. Блока. Л., 1975. С.91.
41 Гуковский Г.А. Некрасов и Тютчев. К постановке вопроса// Научн. бюллетень Ленингр. ун-та, №16-17; H.A. Некрасов. Статьи, материалы, рефераты, сообщения. А.,1947. С.51-54; Корман Б.О. Некрасов и Тютчев (заметки)// Некрасовский сборник. М.; А.,1960, III. С.208-222 и др. ском наследии. Для уяснения самого процесса нового текстового объединения и используется понятие циклизация42.
Содержательные теоретические итоги историко-литературного изучения цикла подведены в одноименной статье недавно вышедшего труда «Введение в литературоведение»43. Большим коллективом авторов, представляющих крупные научные центры страны, истолкованы основные понятия и термины, необходимые для анализа литературного произведения. Библиография к каждой статье фиксирует современное состояние изучения различных категорий поэтики. Авторы словно приглашают продолжать эту насущную литературоведческую поэтологиче-скую задачу. Статья «Цикл», написанная М.Н. Дарвиным, имеет неоценимое значение для нашей работы, позволяя откорректировать некоторые изначально разрабатываемые аспекты диссертационной темы.
Проблема авторства цикла является одним из наиболее интересных направлений исследования цикла как жанра. Но можно ли вообще воспринимать циклические произведения как произведения особой жанровой формы?
Такое понимание цикла разделяется далеко не всеми исследователями. Некоторые из них отказываются видеть в цикле жанровые признаки, другие предлагают для цикла обозначение «квазижанровое образование». Несомненно одно: если цикл и является жанром, то жанром весьма своеобразным. Ведь объединяя в единую художественную общность произведения различных жанров — эпических, лирических, драматических, публицистических — цикл сохраняет их жанровую природу (причем как в том случае, если произведения цикла принадлежат к одному жанру, так и если они разножанровы). При этом первичная жанровая
42 Ляпина Л.Е. Литературный цикл в аспекте проблемы жанра//Проблемы литературных жанров. Томск, 1990; Ляпина Л.Е. Русские литературные циклы (1840-1860). СПб., 1993; Ляпина Л.Е. Цикл в русской литературе 30-х годов. СПб., 1995; Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX в. СПб.,1999.
В последние десятилетия ряд ученых обращался к различным аспектам жанровой циклизации в русской литературе. Как говорилось выше, одним из наиболее разработанных направлений является на сегодняшний день поэтика лирического цикла44. Ряд исследований посвящен также развитию жанров драматического и прозаического45 цикла. Изучению циклов в творчестве Н.В. Гоголя посвящен целый ряд исследований: работы И.А. Губарева46, О.Г. Дилакторской47, Т.Г. Черняевой48, A.C. Янушкевича49. Гоголевские циклы рассматривались также в монографиях В.В. Гиппиуса, М.Б. Храпченко, Г.А. Гуковского, Ю.В. Манна, И.В. Карташовой, М. Вайскопфа, посвященных творчеству писателя в целом или отдельным его произведениям. Подробнее мы остановимся на мнениях и позициях этих исследователей в главе, посвященной циклам «Арабески» и «Петербургские повести».
44 Дарвин М.Н. Русский лирический цикл. Красноярск, 1988.
45 Лебедев Ю. В. У истоков эпоса: Очерковые циклы в русской литературе 1840-х-1860-х годов. М., 1975.
46 Губарев И.М. «Петербургские повести» Н.В. Гоголя. Ростов н/Д, 1968.
47 Дилакторская О.Г. Фантастическое в «Петербургских повестях» Н.В. Гоголя. Владивосток, 1986.
48 Черняева Т.Г. О поисках творческого метода в «Арабесках» Гоголя//Художественное творчество и литературный процесс. Томск. 1976. Вып. 1.
49 Янушкевич A.C. Эпическое начало в «Вечерах на хуторе близ Диканьки»//Сборник трудов молодых ученых. Томск, 1971.
Л.Е. Ляпина в своих работах рассматривает как бытование цикла в конкретном историко-литературном контексте, так и теорию литературного цикла в целом. Ей же принадлежит и построение системной типологий циклов: по типу речи (стихотворные, прозаические); по уподоб-ленности традиционным жанровым формам (циклы-поэмы, циклы-баллады и др.); по родовой специфике материала (лирические, драматические, эпические); количественные (дилогии, трилогии, тетралогии и т.д.); по характеру соотнесенности частей с целым (циклы-сборники, циклы-книги, «собственно циклы»)50.
50 Ляпина Л.Е. Указ. соч.
51 Музалевский М.Е. К вопросу о формо-содержательном единстве сборника Н.В. Гоголя «Арабески// Филологические этюды. Саратов, 1998.
Все, о чем говорилось выше, посвящено в основном одному из возможных значений понятия «цикл» в литературоведческом обиходе, его жанровому свойству. Структура цикла, генезис цикла, циклообразующие функции — все эти вопросы применимы к анализу сгруппированных в цикл произведений. Именно эти вопросы являются предметом и задачей исследования в первой части диссертации («Цикл и циклизация в структуре «Арабесок» и «Петербургских повестей»). Первая часть состоит из трех глав, позволяющих вычленить самостоятельные аспекты общей концепции, которые теоретически обосновываются.
Второй, не менее важный и актуальный ракурс нашего изучения цикличности — внутрижанровые циклические образования (микроциклы, циклические элементы и т.п.), проявляющие себя в художественной логике одного произведения).
В ряде случаев представляется возможным термином «цикл» определять особенности не внешней по отношению к тексту композиции, а внутреннее композиционное построение сюжета отдельного произведения, его внутреннюю архитектонику. Именно в этом значении применительно к произведениям Н.В. Гоголя употребляет термин «цикл» В.Н. Топоров54. В своей фундаментальной статье «Апология Плюшкина» Топоров указывает на двойное циклическое членение поэмы: первый цикл включает 1 главу и все «помещичьи» главы, второй — все «городские» главы. Ученый говорит как о само собой разумеющемся о том, что первая часть поэмы строится композиционно по циклическому принципу, причем каждый цикл связан с одним из помещиков. Исследователь вы
54 Топоров В.Н. Апология Плюшкина// Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М., 1995. С.42. сказывает также предположение о том, что визиты Чичикова к чиновникам в первой главе — тоже своего рода «микроциклы», предвосхищающие дальнейшие циклы, связанные с поездками к помещикам.
Итак, понятие цикла прямо или ассоциативно используется при анализе сюжета и композиции произведения. Композиция, несомненно, находится в теснейшей связи с жанром. Являются ли цикличность сю-жетно-композиционного состава произведения и существование цикла как жанра двумя совершенно изолированными литературоведческими
55 Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. М., 1988. С.281.
Проблема цикла и цикличности во внутренней архитектонике отдельных произведений Гоголя рассматривается нами в ходе изучения петербургских повестей, «Женитьбы» и «Мертвых душ» во второй части диссертации. Специфика цикличности в различных жанрах и конкретное своеобразие каждого текста определяют теоретико-литературный и историко-литературный принципы анализа, «формулируя» для данного произведения свой вопрос. Так, например, в процессе анализа «Мертвых душ» на первый план выдвигается роль цикла в организации художественного пространства-времени, поэтика гоголевского хронотопа.
Таким образом, структура диссертации подчинена ее главной исследовательской задаче — определению конкретных формо-содержательных функций цикла и цикличности в произведениях Гоголя. Эти произведения знаменуют важнейшие этапы творчества писателя и его художническую индивидуальность.
В большом объеме текстового материала, в сложности его жанрового оформления, обязывающих, вместе с тем к строгому структурированию характеристик и теоретической целеустремленности анализа, мы позволяем себе усматривать новизну предпринятого исследования. Циклообразующие принципы проявляют себя в живой жизни жанра, в неповторимой поэтике каждой повести, комедии, в загадочной гоголевской поэме-романе, что требует своего прочтения текста, при всем богатейшем арсенале научных интерпретаций.
Другое столь же обязательное условие — соблюдение хотя бы самой общей ориентации на контекст литературной эпохи, отличающейся напряженной динамикой и острой литературной полемикой. Самосознание Гоголя как участника этого созидательного духовного процесса нашло выражение в богатейшем эпистолярии, в переписке, отразилось с разной степенью глубины и достоверности в мемуарных источниках. Самооценки Гоголя, столь противоречивые, беспощадные к своим творениям и мессианские, способны порой завести в тупик. Его научно-критическое, искусствоведческое наследие так прочно впаяно в монолит его художественных произведений, что создает в подходе к их анализу большие методологические затруднения. И в то же время представляет актуальный интерес. Наверное, не нуждаются в специальных разъяснениях те фрагменты диссертационного исследования, в которых анализируемые произведения исследуются в широком контексте литературной эпохи.
Особую значимость в осмыслении эпохального контекста гоголевского творчества имеют лаконичные и меткие высказывания Пушкина о художественной манере Гоголя и отдельных его произведениях, так же, как и все, написанное о Гоголе Белинским. В работе учитываются эпистолярные и критические материалы П.В. Анненкова, С.Т. Аксакова, К. С. Аксакова, С.П. Шевырева и других современников. В этих сопоставлениях лишь намечаются некоторые ретроспективные, синхронные и перспективные линии.
57 Непомнящий В. Поэзия и судьба. Над страницами духовной биографии Пушкина. М., 1987. пекты, в которых действительность отражается искусством», а именно эпос, драму и лирику58.
E.H. Купреянова признает некоторое первенство Гоголя по сравнению с Пушкиным в избранной ими форме повествовательных циклов как магистральному пути жанровых трансформаций в прозе 30-х годов — «. в качестве прозаика прославленный и зрелый поэт Пушкин выступил одновременно с никому до того не известным Гоголем и так же, как Гоголь, дебютировал циклом повестей. Это не случайное совпадение, а один из показателей начинающегося «перехода от поэзии к прозе», который Белинский приветствовал как «большой шаг вперед, сделанный русской литературой в 30-е гг.»59.
М.А. Турьян, подготовившая в серии «Литературные памятники» «Пестрые сказки» В.Ф. Одоевского высказывает предположение, что «новоявленные литературные «рассказчики» (Белкин и Рудый Панько — М.М.) и подали ему окончательную мысль о форме циклического повествования»60. Этот цикл Одоевского знаменует, с точки зрения исследовательницы, «начало нового, зрелого петербургского периода в творчестве Одоевского». Говоря о завершенных циклах писателя, венчающих творческий путь писателя «Русские ночи», М.А. Турьян обращает внимание на незавершенность многочисленных циклических замысОштанавливаемся на этих характеристиках столь подробно, потому что они служат мотивировкой обобщения, которое может быть переадресовано и Гоголю: «Вообще для этого писателя в высшей степени характерно циклическое художественное мышление». Собственно говоря, разъяснение этого тезиса является первым шагом в обосновании темы
55 История русской литературы: В 4 т. От сентиментализму к романтизму и реализму. А., 1972. Т.2. С.530-531.
60 Турьян М.А. «Пестрые сказки» Владимира Одоевского// Одоевский В.Ф. Пестрые сказки. СПб., 1996. С.133. нашей диссертации на первых ее страницах. Обращают на себя внимание «Три повести» Н. Павлова и замечания об их единстве61.
Тенденции к цикличности отмечает и Б.М. Эйхенбаум в работах о Лермонтове, к которым мы также обращаемся в связи с характеристикой Гоголя и прозы 30-х годов. Ясно, что «эти не случайные совпадения» (по выражению E.H. Купреяновой) в творчестве современников Гоголя дают богатый материал для изучения прозаических циклов и цикличности не только в истории литературы, но и в теоретическом плане. Тем более, что долгое время теория цикла строилась в большей мере на материале поэзии. Обращение к циклам в прозе сохраняет свою актуальность. Названные подходы требуют учета обширного историографического материала по творчеству Гоголя.
Теоретические положения работ А.П. Скафтымова позволяют сделать необходимое пояснение к формулировке темы диссертации «Циклы и цикличность в сюжетно-композиционном составе произведений Гоголя». Речь идет о «внутренне-конститутивном» значении произведения, как это следует из формулы Скафтымова, которой он обознача
61 Павлов Н. Три повести/ Предисл. Н. Трофимова. М., 1958. ет один из теоретических принципов анализа в известной статье «К вопросу о соотношении теоретического и исторического рассмотрения в истории литературы»62. В тексте статьи теоретическое «рассмотрение» он называет еще «статическим», в отличие от генетического, «составом произведения». В ряде случаев ученый расчленяет это понятие, говоря о «внутренних образах», «общей внутренней композиции» и т.д. Те же теоретические формулировки повторяются в недавно опубликованной «Схеме изучения литературных произведений» Скафтымова: «соотношение внутреннего тематического состава произведения с личными воззрениями и вкусами автора» (т.е. о сопоставлении двух принципов анализа: теоретического и генетического — М.М.)63.
Теоретико-литературное понятие «сюжетно-композиционный состав» в нашей диссертации практически оптимально, т.к. наиболее корректно в обращении с разнородными текстами. Оно достаточно гибко, оперативно, многоаспектно и позволяет выделить в каждом конкретном материале доминанту исследования, т.е. своеобразие явления цикличности в данном тексте. Скафтымовское обозначение «состав произведения» коррелирует с разными типами текста (художественная проза и «ученые» статьи в «Арабесках», двухчастный сюжетно-композиционный состав «Портрета», цепь эпизодов, составляющих «необычайное событие» «Женитьбы» и т.д.).
Формулировка «сюжетно-композиционный состав» не предполагает анализа всех традиционных звеньев композиции в их последовательном движении. Полнота рассмотрения нарративных ситуаций и способов их развертывания также определяется степенью интенсивности проявления цикличности в целостном организме произведения.
62 Скафтымов А.П. К вопросу о соотношении теоретического и исторического рассмотрения в истории литературы// Русская литературная критика/ Под ред проф. В.В. Прозорова и доц. О.О. Мило-вановой. Саратов, 1994.
63 Скафтымов А.П. Схема изучения литературных произведений (2 раздела)// Новикова Н.В. Курсовая работа по истории русской литературы/ Науч. ред. проф. Е.П. Никитина. Саратов, 1998. С.35.
Конкретно-методическая основа исследования определена, в первую очередь, научными позициями и традициями кафедры общего литературоведения и журналистики СГУ. Конкретная тема диссертации формировалась и уточнялась в процессе работы в научном семинаре «Мир Гоголя» под руководством академика В.В.Прозорова64 в процессе взаимодействия с молодыми саратовскими исследователями творчества Гоголя. Работы В.В. Прозорова, посвященные различным аспектам творчества писателя, послужили методической базой для проведения данного исследования.
64 Прозоров В.В. Материалы к спецсеминару «Мир Гоголя» // Гоголь и русская литературная культура. Саратов, 1999. С.76.