Что строили заключенные гулага
ГУЛАГ у Кремля: названы главные стройки зеков в Москве
Заключенных содержали прямо в высотках, которые они строили
Демонтаж Дворца Советов
Впрочем, не всегда зеков-работяг посылали вкалывать в отдаленные районы. Некоторым выпала удача трудиться в в Москве и ее ближайших окрестностях.
Пожалуй «рекордсменами» можно назвать тех, кто в труднейший период Великой Отечественной оказался отправлен на спецзадание по демонтажу конструкций Дворца Советов. Их лагерь и место работы находились менее чем в километре от стен Кремля.
Эта лагерная эпопея до сих пор остается в тени, подробностей о ней известно не так много. Однако корреспонденту «МК» в свое время довелось познакомиться с людьми, имевшими непосредственное отношение к истории с уничтожением недостроенного исполина.
Борис Георгиевич Степанов – один из опытнейших советских инженеров-путейцев. Еще в довоенные годы он, будучи сотрудником инженерной службы ГУЛЖДС – Главного управления лагерей железнодорожного строительства, занимался проектированием и прокладкой железных дорог.
Уже через несколько месяцев после нападения на СССР фашистов выяснилось, что необходимо открыть регулярное движение по этой трассе как можно скорее: страна и ее армия, отрезанные немцами от угля Донбасса и Бакинских нефтяных месторождений, остро нуждались в угольных запасах Воркутинского бассейна и нефти Ухты.
В Котласе, где тогда базировалось главное управление строительства Печерской магистрали, был организован новый мостоучасток, состоявший из нескольких вольнонаемных инженеров и техников и приблизительно двухсот человек заключенных. Всех их перевезли в столицу, на площадку строительства Дворца Советов. Среди инженерно-технического персонала была и моя жена Мария Сергеевна».
От тех времен в семейном архиве сохранился уникальный документ.
«НКВД. Управление Северного железнодорожного исправительного трудового лагеря. СМО-4. 11 августа 1942 г. №1/974.
КОМАНДИРОВОЧНОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ. Выдано настоящее удостоверение инженеру Строительно-мостового отделения №4 Севжелдорлага НКВД СССР тов. Болохвитиновой Марии Сергеевне в том, что она командируется в гор. Москву на работы по демонтажу конструкций Дворца Советов для мостов Северо-Печерской магистрали. Начальник Строительно-мостового отделения №4 Янушевский».
Как рассказывала Мария Сергеевна, прибывших с севера зеков поселили в домиках, где раньше ютились рабочие, возводившие каркас Дворца Советов. Причем этих новоселов первым делом заставили обносить бараки колючей проволокой и сооружать сторожевые вышки.
Так в самом центре Москвы, под боком у кремлевской резиденции самого Сталина появилась лагерная зона. Супруга Бориса Георгиевича вспоминала такой любопытный бытовой штрих: все заключенные, трудившиеся на демонтаже Дворца Советов, получали красноармейский паек, а вот инженерам мостоучастка полагалась только лишь скудная продовольственная карточка служащего.
Заключенные приступили к разборке конструкций весьма активно, хотя выполнять эту работу оказалось не просто. Никакой специальной техники не было. Крушили бетон ломами, заклепки срезали автогеном. Вместо подъемных кранов использовали обычные тали и сколоченные из бревен укосины. Снятые металлические фрагменты грузовиками везли в Лужники и там перекладывали на железнодорожные платформы. К весне 1943-го на месте громадной металлической «клетки» каркаса Дворца Советов, которую успели перед войной смонтировать на высоту 10-этажного дома, практически ничего не осталось.
Зеки напоили столицу
Из сохранившихся в архиве документов НКВД можно узнать, какое количество подневольных рабочих трудилось на этих масштабных московских стройках. Вот лишь несколько красноречивых показателей:
Численность заключенных 158 ИТЛ: по состоянию на 1 октября 1937 года – 10706 человек; по состоянию на 1 января 1938 года – 7001 человек.
1 июля 1938-го в лагере насчитывался 9601 сиделец, а 1 октября того же года – 8310 лагерников, среди которых 7 «осужденных за контрреволюционные преступления», 1595 – СОЭ («социально опасные элементы») и СВЭ («социально вредные элементы»). К 1 января 1939 года в лагере находилось 2727 зеков.
Последние статистические данные по зоне в подмосковном селе Щитниково относятся к январю 1940 года: согласно сводке Учетно-распределительного отдела (УРО), в этом лагере тогда еще оставалось 1726 человек.
Основная часть «щитниковских» зеков работала неподалеку от места своего обитания – строила Сталинскую насосную станцию столичного водопровода и кварталы жилых домов для ее работников (сейчас это поселок Восточный). Других работяг приходилось конвоировать на гораздо более далекое расстояние. Эти бригады трудились на территории будущей ВСХВ. Из документов явствует, что строительство «Всесоюзной с/х выставки» было передано в ведение НКВД СССР в мае 1938 года. Прежние гражданские руководители из наркомата Земледелия СССР и их вольнонаемные работяги, судя по всему, слишком медленно продвигали этот важнейший с идеологической точки зрения государственный проект к его завершению. Поэтому в Кремле было принято решение поручить заботы о создании «волшебной страны» ВСХВ энергичным «специалистам» из ведомства, взлелеянного товарищем Берия. НКВД подключили к решению этой проблемы «для повседневного руководства строительством и оказания ему необходимой помощи в очень короткий остающийся до запланированного открытия срок».
Конечно, значительную часть работ на строительстве выставочных павильонов, особенно тех, которые требовали высококвалифицированного труда, – например, декоративную отделку фасадов и интерьеров, выполняли вольнонаемные работники. На долю зеков выпадала в основном работа не столь изысканная: возведение самих зданий, прокладка коммуникаций…
Впрочем известно, что не чужой для товарища Сталина павильон «Грузинская ССР» в значительной степени был построен именно силами заключенных.
Зеков привлекали для работы в этих местах и в послевоенные годы, когда решено было возродить, расширить прежнюю ВСХВ и создать вместо нее Выставку достижений народного хозяйства. В начале 1950-х для работ сюда привозили заключенных из лагеря, оборудованного в Заморинском проезде (нынешняя улица Бочкова), неподалеку от пересечения Проспекта Мира со Староалексеевской улицей. В числе зданий, построенных ими, павильоны Московской области. Украинской ССР…
Полет с высотки МГУ
Весьма активно использовали труд заключенных в послевоенной Москве. Первые лагерные зоны, куда привезли под конвоем «подневольных строителей», появились в городе еще в 1944 году.
Точные места размещения в Москве лагерей, где содержались эти зеки-строители, определить сейчас далеко не всегда возможно. Адрес одного из них обнаруживаем в книге Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ»: он находился в доме №30 по Ленинскому проспекту! И это не опечатка.
В то время в Москве часто практиковался такой вариант: зеки сперва приезжали под конвоем на строительный объект откуда-то издалека, а когда здание поднималось на несколько этажей, в нижнем оборудовали для них жилую охраняемую зону.
Весьма вероятно, что подобные «зоны-дома» существовали в конце 1940-х – начале 1950-х на площади Маяковского, в Колпачном переулке, на Велозаводской улице…
Одной из самых известных московских достопримечательностей, которую строили в том числе и заключенные, является высотка МГУ на Воробьевых (Ленинских) горах, к возведению которой приступили весной 1949 года.
В газетных репортажах с этой ударной стройки сообщалось, что высотное здание «возводят 3000 комсомольцев-стахановцев». Однако, в действительности работало гораздо больше народа. Причем основная часть строителей «очага мировой культуры и науки» была подневольными тружениками. Здесь существовало ГУЛАГовское «Строительство 560», преобразованное в 1952-м в Управление ИТЛ Особого района (так называемый «Стройлаг»), контингент которого занимался сооружением университетской высотки.
Курировал объект на Ленинских горах лично генерал Комаровский, начальник Главного управления лагерей промышленного строительства. Численность заключенных в «Стройлаге» достигала 14290 человек (практически все они сидели по бытовым статьям, пресловутую 58-ю статью чекисты везти в Москву побоялись). Зону со сторожевыми вышками и колючей проволокой, построили в нескольких километрах от университета, рядом с деревней Раменки (район нынешнего Мичуринского проспекта).
Но, как оказалось, ГУЛАГовские охранники недооценили свой подшефный контингент. Сохранились воспоминания участников строительства об одном экстраординарном случае (впрочем документальных подтверждений этой информации пока обнаружить не удалось). Мол, нашелся среди узников умелец, который летом 1952-го соорудил из фанеры и проволоки некое подобие дельтаплана.
Что представляла собой, как работала в СССР система ГУЛАГа, и кто мог выйти на свободу
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
ГУЛаг, а если не сокращенно, то Главное управление лагерей – это не название лагеря или тюрьмы, а аббревиатура подразделения НКВД СССР, которое руководило местами заключения и содержания в период с 30 по 60-е годы 20 века. Проще говоря, аналог современного ФСИН. Однако ГУЛАГ стал не просто ведомством, а символом произвола властей, которые умещались в эту короткую аббревиатуру.
История ГУЛАГа: когда появилось и для чего?
Несмотря на то, что фактическую работу как система ГУЛАГ начал в 30-е годы, предпосылки к его созданию возникли много раньше. Еще весной 1919 года вышел документ, регламентирующий работу лагерей принудительных работ, который и положил начало созданию системы. Примерно тогда же был сформулирован главный принцип таких лагерей – это «изоляция вредных, нежелательных элементов и их приобщение, с помощью принуждения, к перевоспитанию и созидательному труду».
В принципе именно этот принцип работы лагерной системы объясняет в буквальном смысле все то, что происходило застенках ГУЛАГА. Объявить нежелательным элементом можно было кого угодно и за что угодно, ведь сама формулировка даже не предполагает преступления и какого-либо проступка, в принципе. Стать «нежелательным элементом» можно было просто так, по факту своего существования.
Управление трудовых лагерей (первоначально УЛАГ) было образовано в 1930 году, для объединения всех лагерей в систему. Это стало возможным, благодаря постановлению «Об использовании труда уголовно-заключенных». Уже к 1940 году в систему входило более 50 ИТЛ, более 400 ИТК, 50 колоний, где содержались несовершеннолетние.
Изначально ГУЛАГ возник как место изоляции, инструмент борьбы с инакомыслием, но довольно скоро стал едва ли не самостоятельной отраслью народного хозяйства, поскольку труд во имя исправления работал крайне успешно. Дешевая рабочая сила на протяжении нескольких десятилетий решала индустриальные вопросы отдаленных районов. Учитывая тот факт, что даже самые тяжелые виды работ предполагали в своем большинстве ручной труд, то речь идет о миллионах рабочих рук.
Долгое время любые данные о ГУЛАГе были засекречены, особенно информация о количестве заключенных. Потому долгое время историки и другие общественные деятели не могли прийти к общему знаменателю в этом достаточно остром вопросе. К тому же, после того как архивные данные были рассекречены, стало известно, что многие факты и детали оказались противоречивыми и даже взаимоисключающими.
Показания свидетелей – бывших заключенных, членов их семей, добавляли вопросов, на которые не находилось ответов, внося еще большую сумятицу. Относительно точно можно сказать, что с 1934 года по 1956 годы в ГУЛАГе побывало от 16 до 28 млн человек.
Лагерь как система
Немаловажным фактом стало и то, что в 1917 году государственная система контроля развалилась и царские тюрьмы оказались без охраны. В ту пору на свободу вышли практически все, кто содержался под стражей. Однако помимо настоящих преступников теперь были еще и те, которых нужно было «перевоспитать». В их число входили представители буржуазии: помещики, фабриканты, кулаки.
Северные лагеря особого назначения или сокращенно СЛОН стали наполняться такими «неугодными элементами», затем нечто подобное основали на Соловецком архипелаге. Однако в эти самые Соловки, заключенных отправляли еще во времена царской России. К моменту, когда ГУЛАГ стал существовать официально, система исправительно-трудовых лагерей уже была сформирована и работала. Соловецкий лагерь к этому времени был самым крупным. Ранее здесь располагался крупный мужской монастырь и именно это место стало своего рода испытательным полигоном – здесь впервые стали использован труд заключенных стол массово и широко.
Здесь в холодном климате на островах Белого моря зеки валили лес, занимались строительством дорог, осушали болота. При этом жили в холодных и сырых бараках. Сначала режим содержания был относительно мягким, но ближе к 30-м годам все изменилось. Труд использовался не во благо, а в качестве наказания, заключенных могли отправить пересчитывать чаек, переливать воду из одной полыньи в другую, петь «Интернационал» на морозе.
СЛОН был расформирован в 30-е годы, он продемонстрировал, что каторжный труд весьма эффективен, нужно было распространять опыт на другие лагеря. Сам монастырь позже отреставрировали, он существует до сих пор, являясь не только архитектурным и православным достоянием, но и свидетельством исторических событий.
Как люди попадали в лагеря ГУЛАГа
О том, что вовсе не обязательно было быть преступником-рецидивистом, для того чтобы попасть в ГУЛАГ, общеизвестно. Так называемые «политические» или те, кто попал в лагерь по 58 статье УК РСФСР, составляли весьма внушительную часть лагерных заключенных.
Измена родине – один из наиболее серьезных пунктов, но при этом, широко применяемый, ведь стать изменником родины мог кто угодно и за что угодно, порой достаточно было оскорбить высокопоставленного собеседника, чтобы попасть под эту статью. К тому же, отсутствие конкретики в формулировке давало возможность посадить по этой статье буквально ни за что.
Контакты с иностранным государством тоже запрещались законом, чтобы попасть в лагерь по этому пункту, достаточно было пообщаться с иностранным гражданином.
Помощь международной буржуазии – весьма расплывчатое, но поэтому же широко применительное обвинение, для получения которого достаточно было написать зарубеж или получить оттуда письмо.
В шпионаже тоже можно было обвинить едва ли не просто так: за излишнее любопытство, даже фотоаппарат, используемый по назначению.
Своеобразным советским ноу-хау стало обвинение в диверсиях. К таким вредителям относили тех, кто причинял ущерб системам, признанным жизненно важными: водо, теплоснабжения, транспорт, связь. К таким вредителям вполне могли отнести работника котельной, который из-за ее неисправности был вынужден с опозданием запустить отопление.
Любителям анекдотов с политическим окрасом, тоже была подготовлена статья, на сей раз за «пропаганду и агитацию». Причем наказание получал не только тот кто рассказывал, но и тот, кто слушал. Конечно, если он не выступил в качестве доносчика и не раскрыл «опасного преступника» собственноручно.
Если рабочий завода при работе превысил норму по браку, причем не важно, что стало тому причиной (низкое качество исходного сырья, к примеру), то его вполне могли посадить за контрреволюционный саботаж. К этой же статье относились даже опечатки в газетах.
Для большинства современников подобные ограничения кажутся дикостью и преступлением против человечности, однако стоит понимать, что в те годы страна жила в эпоху перемен и в ней на самом деле хватало идеологических противников и тех, кто готов был вести диверсионную политику. Сосем другой вопрос как при этом работала карательная система и почему посадить невиновного было так просто? Знала ли об этом политическая верхушка? Конечно, знала. Но проще было посадить невиновных, чем тщательно отбирать среди виновных невиновного.
Часто современники обвиняют граждан советского союза, имевших неосторожность родиться и жить в этот период в доносах, кляузах и «стукачестве». Для тех, кто был сторонником скрытности, существовала своя, особая статья «Недонесение». Если человек знал о том, что сосед имеет несколько грешков и до сих пор не позвонил куда следует, то рано или поздно воронок приедет за ними обоими.
Всех, кто попадал под эти пункты, называли «политическими» и даже после окончания срока заключения, они не могли больше проживать в крупных городах ближе, чем 100 км. Отсюда и появилась фраза про «101-ый километр».
Быт и особенности жизни заключенных
Учитывая, что лагерь был местом заключения, исправления и перевоспитания, то и условия в нем были, мягко говоря, не санаторными. Они могли существенно отличаться в зависимости от расположения лагеря и руководства учреждения, но кое-какие нормы были общими для всех. Например, продовольственный паек с нормой в 2000 калорий был, конечно, не преступно ничтожным, но явно скудным, особенно для мужчины, занимающимся ежедневным тяжелым физическим трудом.
К тому же, большинство лагерей располагались в регионах с экстремально холодными температурами, а бараки плохо отапливались, одежда заключенных была не достаточно теплой, потому простудные заболевания и высокая смертность на этом фоне были повсеместным явлением.
Сама лагерная система подразумевала три вида режима, в которых содержались заключенные. Тех, кто был заключен под строгий режим (особо опасные преступники, в том числе и политические преступники), тщательно охранялись. Однако избежать каторжного труда не могли даже они. Напротив, их следовало привлекать к труду, который был наиболее сложным.
Под усиленным режимом находились те, кто сидел за грабежи и равнозначные преступления. Они всегда находились под конвоем и работали на постоянной основе. Были и те, чей режим считался общим, они не нуждались в конвое и работали на административных и хозяйственных должностях низшего порядка лагерной системы.
Спустя пять лет после образования ГУЛАГа, в него стали заключать и подростков. Фактически детей, учитывая, что попасть туда могли даже 12-ти летние. Начиная с 16 лет их направляли в специальные зоны для малолетних преступников. Система перевоспитания в таких лагерях была никакой, большинство тех, кто попадал на зону малолетним, в последующем не могли вернуться к нормальной жизни.
Перевоспитание или экономический ресурс?
Несмотря на то, что труд лагерных заключенных использовался для их перевоспитания, партия не скрывала того факта, что их труд является экономически важным. Однако преподносилось это как малая толика, которую арестанты могут вернуть обществу и партии за свои проступки. Да, говоря откровенно, качество работ каторжан нельзя назвать высококвалифицированным трудом с высокими результатами. Однако цель оправдывала средства, благодаря дешевому труду лагерных заключенных, построены крупные объекты, играющие важную роль.
Среди таких объектов целые города, например Воркута, Находка, Ухта. Нередко арестанты строили железные дороги, их руками построена Печерская и Транспортная магистраль, гидроэлектростанции Рыбинска, Усть-Каменогорска. Труд заключенных использовался в шахтах, предприятиях металлургической промышленности, лесоповале, строительстве дорог и многое многое другое. В том числе они привлекались к сельскохозяйственным работам, причем на постоянной основе.
Несмотря на то, что смертность в лагерях была высокой, проблемы в недостатках рабочих рук не было, ведь количество тех, кого нужно было «перевоспитать» не уменьшалось. По современным меркам это кажется бесчеловечным, однако примерно то же самое на тот момент происходило и в Америке, там миллионы людей работали за возможность есть, возводя инфраструктуру городов.
В лагере действовала довольно жесткая дисциплина, за нарушение которой заключенный лишался и тех немногочисленных благ, которые имел. Могли перевести в холодный барак или к менее доброжелательным соседям по нарам, запретить переписку с родными, поместить в изолятор. Впрочем, за хорошее поведение могли перевести на другой вид работ, не такой тяжелый, разрешить свидание, возможно, было даже назначение премии.
Кстати уже после 1949 года заключенным стала полагаться заработная плата. Сначала это было введено лишь в нескольких лагерях, а затем стало повсеместной практикой. Конечно, использовать деньги, находясь в лагере, заключенный не мог. Однако деньги могли накапливаться, либо отправлялась семье.
Колыма: наказание трудом и холодом
Лагерь на Колыме стал известным не только благодаря творчеству Солженицына, но и потому что на самом деле являлся крупным местом заключения, в котором выжить было крайне сложно. И дело не только в том, что место соединения реки Колымы и Охотского моря – это весьма сложные климатические условия. Мороз по коже шел и от других условий, в которых оказывались арестанты.
В период создания ГУЛАГа возник золотой трест в районе Колымы, запасы были огромными, но инфраструктуры не было никакой. Именно ее и должны были возвести арестанты, один за другим здесь стали возникать лагерные бараки, строились дороги, последние из-за высокой смертности от работы в тяжелых условиях стали называть дорогой смерти или построенной на костях.
Сначала сюда привозили только реальных уголовников, получивших сроки за преступления, однако, после начала репрессий 1937 года, сюда повезли и «политических». Для последних Колыма стала сложнее вдвойне не только из-за погодных условий, но и потому что они были вынуждены работать и жить бок о бок с криминальными элементами, которые не упускали возможности выместить злобу на тех, кто вряд ли сможет дать отпор.
Практически все виды работ заключенные делали вручную, и это несмотря на то, что зимой в этих краях бывает до минус 50. Тем не менее, заключенные превратили этот жесткий край в регион, где есть дороги, электричество, дома, предприятие. Именно этот регион позволил государству наращивать военный потенциал. Сегодня Колыма это живое доказательство неустанного труда арестантов, здесь до сих пор живут потомки каторжан, а сам регион является живым музеем ГУЛАГа и испытаний, выпавших на долю целого поколения.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
«Всё на месте: и приговорили, и расстреляли». Как узники ГУЛАГа строили БАМ
Российские власти решили расширить пропускную способность БАМа и Транссиба, но из-за пандемии в России резко сократилось число гастарбайтеров. Именно поэтому в правительстве возникла идея привлечь к работам заключенных. По предварительным расчетам, требуется около 10 тысяч человек. Сегодня более чем у 11 тысяч осужденных, отбывающих наказание в регионах, где проходит БАМ, есть возможность подать заявление о замене оставшегося срока наказания принудительными работами. В случае положительного решения они смогут жить не в колонии, а в исправительном центре, работать, получать зарплату. Отказаться от работ они уже не смогут – или им придется вернуться обратно в колонию. При этом во ФСИН подчеркивают, что данный проект не имеет ничего общего с БАМлагом – системой лагерей, узники которых и начинали эту стройку в 30-е годы.
О временах БАМлага Сибирь.Реалии рассказывает Виктор Прядкин – автор книги «Неизвестный БАМ». В его собственное судьбе многое связано с «Всесоюзной ударной комсомольской стройкой».
В 1972 году 23-летний Прядкин отправился возводить БАМ. С 1988 года он работал в управлении магистрали. Был назначен в госкомиссию по приемке БАМа в постоянную эксплуатацию и пешком прошел все станции от входного до выходного светофора.
После развала СССР Виктор Прядкин остался жить в Тынде, хотя мог переехать в бесплатную квартиру в любом другом городе: МПС России за свой счет покупало их всем управленцам. Прядкин не покинул ставшие родными места, работал преподавателем, защитил диссертацию. И много лет посвятил изучению истории строительства магистрали, особенно первому, довоенному ее этапу. В своей книге «Неизвестный БАМ» он рассказывает, в каких условиях работали заключенные БАМлага, и сколько их покоится в безымянных могилах вдоль всей магистрали.
– Виктор Максимович, вы сказали, что считали своим долгом рассказать о первых бамовцах. Потому что вы сами из семьи репрессированных?
– Мои предки были крестьянами, жили в Богучарском районе Воронежской губернии. Обе семьи – Прядкины по отцу и Маслаковы по матери – отказались вступать в колхоз и в 1930 году были высланы на север Читинской области. Дедушки и бабушки погибли по дороге.
Людей загрузили в вагоны для скота. Люди голодали. Но мама рассказывала, что самым страшным испытанием было сходить в туалет. Их в вагонах не было, и мужчины ножовками выпиливали отверстия в полу. В те годы женщины носили длинные юбки, не выходили на улицу без платка, а тут такое, на виду у всех! Делали так: окружали дырку в полу по кругу и поворачивались к ней спиной. Но это не помогало преодолеть стыд.
Дорога была долгой: ехали пять или шесть месяцев. Вагоны неделями стояли на станциях. Люди гибли как мухи. За что? А за то, что умели растить хлеб и кормили им Россию, и не только Россию.
Моим родителям, которые в то время были детьми, удалось выжить. Они поженились в 1936 году. Я четвертый ребенок в семье, самый младший, послевоенный. Остальные трое родились до войны. Отец – фронтовик, умер в возрасте 78 лет, мама – в 90. В память о них я написал документальный очерк «Тайна Поднятой целины».
А книгу «Неизвестный БАМ» я написал, потому что убежден: мы обязаны почтить память погибших при строительстве магистрали. Мы кому и чему только не устанавливаем памятники! Но ни одного достойного памятника жертвам БАМлага нет до сих пор. О первых строителях магистрали сегодня даже вспоминать не хотят. И я решил: расскажу настоящую историю БАМа, сделаю все от меня зависящее, чтобы люди хотя бы узнали об этих несчастных. Ведь через БАМлаг прошло свыше двух миллионов человек. Сколько вернулись домой – не знает никто.
– БАМ строился с 30-х годов. Первым начальником Управления строительства стал не выходец из структур НКВД, а «старый большевик» Сергей Мрачковский. Вы в книге упоминаете, что еще до этого назначения, в 1927 году, он был арестован за критику Сталина, а потом освобожден и восстановлен в партии. Как такого «неблагонадежного» товарища отправили руководить столь важной стройкой?
– С 1923 года Сергей Мрачковский принадлежал к левой фракции партии большевиков, был сторонником Троцкого, лидером оппозиции на Урале. Решением МКК (Московской контрольной комиссии ВКП(б). – Прим. СР) от 28 сентября 1927 года Мрачковский был исключен из партии как член Всесоюзного троцкистского центра. В октябре он был арестован ОГПУ, сидел в изоляторе в Угличе. В январе 1928 года его приговорили к ссылке в селе Боровое рядом с Карагандой. В 1929 году Мрачковский подал в ЦКК (Центральную контрольную комиссию ВКП(б). – Прим. СР) заявление, в котором отрекся от оппозиции. Ему разрешили вернуться из ссылки, и решением ЦКК от 31 мая 1930 года он был восстановлен в ВКП(б).
Начальником Управления строительства БАМа Мрачковского назначили в 1932 году, сразу после создания самой этой структуры. На начальном этапе стройка велась силами вольнонаемных, и рабочих рук катастрофически не хватало. Мрачковский докладывал руководству страны, что решить поставленные перед Управлением задачи нереально: из 25 тысяч человек, как предполагалось по плану, удалось привлечь только 2,7 тысячи. Ситуация с техникой и оборудованием была не лучше.
И тогда проблему предложили решить другим путем, не требовавшим техники и высоких зарплат. 23 октября 1932 года Политбюро ЦК ВКП(б) обсудило положение дел на строительстве, и в результате вышло второе секретное постановление Совнаркома СССР Љ 1650/340с. Строительство БАМа и реконструкция Транссиба были переданы ОГПУ – Объединенному государственному политическому управлению, наследнику ЧК. Приказом ОГПУ Љ 1020/с был создан БАМлаг – Байкало-Амурский исправительно-трудовой лагерь. Мрачковский остался начальником Управления строительства, но его заместителем и одновременно начальником БАМлага стал Николай Еремин.
При этом Сергей Мрачковский был, видимо, порядочным человеком и не смог работать в системе ОГПУ. Сохранились многочисленные доносы, которые писал на него Еремин. В сентябре 1933 года по личной просьбе Мрачковского его сняли с должности и назначили руководителем Казжелдорстроя. Начальником и Управления строительства БАМа, и БАМлага стал Нафталий Френкель – очень одиозная и противоречивая личность.
Дальнейшая судьба Мрачковского сложилась трагически. В феврале 1936 года его арестовали по делу «объединенного троцкистско-зиновьевского центра». 24 августа 1936 года он был признан виновным на открытом процессе и приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. В тот же день приговор был приведен в исполнение. И лишь в 1988 году Мрачковского полностью реабилитировали за отсутствием состава преступления.
– Нафталий Френкель известен тем, что, будучи заключенным на Соловках, создал рентабельное производство в колонии. Сейчас его бы назвали «эффективным менеджером».
– В Забайкалье он развернулся еще шире и, по сути, построил целую империю закрытого типа. В БАМлаге были созданы цеха по производству оборудования, столярные и слесарные мастерские, рыболовецкие артели, выращивали фрукты и овощи, разводили коров, птиц и свиней. Да что там говорить, заключенные даже делали мебель ручной работы для высокого начальства из Москвы, благо, краснодеревщиков за колючей проволокой хватало. Лес тоже валили – правда, в основном на шпалы. Были созданы и старательские артели по добыче золота.
– Главным ноу-хау Френкеля вы называете создание фаланг – подразделений, где заключенные получали дополнительный паек, только если выполняли коллективную норму…
– Так стимулировали зэков к труду и до него, и не только в России. Френкель лишь предложил использовать этот метод, когда еще в ранге зэка отбывал срок на Соловках. Его усилиями это ноу-хау было успешно внедрено в лагерной системе СССР.
Зачем бесплатно кормить зэка? Пусть заработает свой хлеб! Были разработаны трудовые нормы. Например: нужно за смену откатать, допустим, 20 тачек. Выполнил – получи паек. Выполнил две нормы – два пайка, плюс тебе спишут один день отсидки. А кто не смог выполнить – тому достанется всего 200 граммов хлеба и вода. Такие же нормы были разработаны для бригады, фаланги и прочих подразделений. Вмешиваться в их деятельность уже не было смысла. Началась круговая порука. Кто не работает, тот не ест. Зэки сами трудились до упаду, да еще и следили друг за другом.
– Если Френкель так заботился о том, чтобы выжать из заключенных максимум, почему тогда с этапов в БАМлаг снимали столько замерзших, умерших от голода и болезней людей?
– Приказом ОГПУ от 10 ноября 1932 года в БАМлаг предписывалось направлять заключенных в хорошем физическом состоянии. Но приказ регулярно нарушался, поскольку очень много заключенных брали из других лагерей. Их руководство, напротив, отправляло больных, чтобы избавиться от обузы. Они умирали прямо в пути. Контролировать было некому, да и зачем – людей-то много! Эшелоны на станцию Сковородино прибывали чуть ли не ежесуточно.
На области и республики давали разнарядку: арестовать столько-то плотников, столько-то слесарей и т. д. Вот эти свежие арестованные прибывали здоровыми. Правда, ненадолго: питание и условия труда были ужасающие! Смертность среди «контингента» в БАМлаге была самая высокая среди всех сталинских лагерей. Недаром именно Френкелю лагерная молва приписывает слова, ставшие идеологией ГУЛАГа: «Вам нужно забрать от узников все в первые три месяца, а потом они уже не нужны».
– Почему в БАМлаг на первых порах запрещалось направлять осужденных за шпионаж, измену родине?
– Думаю, что из-за близости границы – это что касается шпионов. Но все настолько переплетено, запутано… Людей арестовывали по 58-й статье, и под пытками они признавали себя шпионами. Вот и получалось, как правило, что «политический» – равно «шпион». А ведь в 58-й статье было 14 частей, и многие из них были сформулированы настолько расплывчато, что можно было подвести под них любой невинный разговор или поступок. Например, 58-10 – «Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти», 58-11 – «Контрреволюционная пропаганда».
Когда мы жили в поселке Соловьевск, наш сосед дядя Коля рассказывал, что его родная сестра работала бухгалтером в приисковой конторе. В субботник ей поручили вымыть полы в «красном уголке» и протереть портреты членов Политбюро. К несчастью, у нее заболел ребенок – поднялась высокая температура. Она прибежала в контору и отпросилась у начальника. Но кто-то написал донос. Дядя Коля предположил, что в доносе сообщили: сестра, якобы, не захотела стирать пыль с портретов из идейных соображений. В результате ее приговорили к 10 годам заключения без права переписки, и больше ее никто не видел. Лишь после войны дяде Коле передали, что встречали его сестру на одном из лагпунктов БАМлага.
– Вы в своей книге приводите статистику по приговорам спецлагсуда, созданного при БАМлаге: только за семь дней августа 1937 года было расстреляно 837 человек. И пишете: «Это была настоящая «фабрика смерти», подобная нацистским лагерям в Германии. Тысячи заключенных, безвинно осужденных по первому разу, были повторно осуждены в лагерях к высшей мере наказания». Почему спецлагсуд выносил так много смертных приговоров? Ведь это потеря рабочих рук…
– БАМлаг строил железную дорогу, по которой нужно возить грузы. Построили, допустим, участок в 10–15 км, пустили по нему маневровый паровозик – а он упал или, в лучшем случае, сошел с рельсов. Причин много: некачественные искусственные сооружения, верхнее полотно, шпалы, рельсы и т. д. Комиссия определила причину схода. Всех причастных к строительству этого участка спецлагсуд приговаривает к расстрелу. Статья «вредительство» – и к стенке. Никого никуда возить не надо, все на месте: и приговорили, и расстреляли.
– Первые полтора года у строителей участка «БАМ-Тында» не было даже бараков. Как люди выживали?
– По документам из Красной Армии были списаны старые, буквально в дырах, палатки. Заключенные делали шалаши, впоследствии начали строить бараки из неошкуренных лиственниц.
Что касается самого большого испытания для тогдашних строителей, я думаю, это был голод и продукты крайне низкого качества. Основным питанием зэков была баланда из мороженых овощей и соленой рыбы. Но и это, как я уже сказал раньше, еще нужно было заработать. И представьте себе такой скудный рацион при тяжелейшем физическом труде!
Я думаю, такого же мнения был и Френкель. Недаром он организовал те же фаланги, которые сотнями тонн в Приморье и по рекам заготавливали рыбу. Создал сельхозпредприятия по выращиванию зерновых и овощей, по животноводству. И еще одна любопытная деталь: в теплое время года зэки работали в деревянных башмаках. Их делали в огромных количествах, и до сих пор находят при случайных раскопках.
А чтобы проверяющие из Москвы не замечали огромную хозяйственную империю БАМлага, Френкель буквально засыпал их подарками. Он был непотопляемый и мог подкупить чиновников любого ранга. Проверяющие уезжали от него с окороками, копченостями, икрой, золотыми украшениями.
Можно снять перед Френкелем шляпу как перед управленцем, организатором производства, хозяйственником. Но за то, что он отправил на тот свет тысячи людей, его десять раз расстрелять мало. А он умер своей смертью, с почетом – орденоносец, генерал-лейтенант, похоронен в Москве…
– Это все декорации, спектакль! Зэкам даже новое название придумали – «путеармейцы». В открытой прессе писали, что на стройку берут самых-самых! Я видел один из документальных фильмов тех лет о БАМлаге. На экране счастливые, улыбающиеся парни, сытые, хорошо одетые, – видимо, сотрудники ОГПУ.
13 апреля 1932 года Совет Народных Комиссаров СССР принимает Постановление СНК СССР «О строительстве Байкало-Амурской железной дороги». Задача возложена на Наркомат путей сообщения (НПС) СССР. Народный Комиссариат путей сообщения (НКПС) в октябре 1932 года издает приказ «Об организации Всесоюзного объединения по строительству Байкало-Амурской железнодорожной магистрали и ликвидации Дальжелдорстроя». Появляется на свет новая структура – Управление строительства Байкало-Амурской магистрали (УС БАМ НКПС). Эти документы были опубликованы в центральных средствах массовой информации. Весь мир узнал, что СССР начал строить новую железную дорогу. А вот постановление об организации БАМлага и передачи стройки ГУЛАГУ уже было засекречено!
– А почему было засекречено строительство Дуссе-Алиньского тоннеля?
– Засекречен был весь БАМлаг, а уж туннель тем более. Долбили-то его вручную! Это же позор на весь мир: ХХ век уже, давно существуют специальные горизонтальные буровые станки, а в СССР зэки надрываются, орудуя кайлом и лопатами. При этом с одной из сторон тоннель прокладывали женщины. И им даже удавалось опережать мужчин, работавших с другой стороны…
– Когда вы начали работать на БАМе, многие ли из ваших товарищей знали, что на первом этапе дорогу строили заключенные? Эта тема вообще обсуждалась в те годы?
– Конечно, знали, говорили об этом. Понятно, что много было надуманного, правды никто не знал. Но про БАМлаг знали, передавали легенды из уст в уста. Например, популярен был рассказ о том, как дочка начальника лагпункта приехала из Ленинграда, пошла в лес за цветами, и ее изнасиловали зэки. Убитый горем отец якобы построил всех заключенных в один ряд и расстрелял из пулемета «Максим». В глазах людей он был героем. Все тогда говорили: правильно сделал!
Я в расстрел из пулемета не верил тогда, и не верю сейчас. А девушку действительно изнасиловали, её могила сохранилась до наших дней. И я уверен, что изнасиловали девушку не зэки, а охранник или охранники. Все-таки в большинстве своем в БАМлаге были осужденные по 58-й статье, а это люди порядочные. А вот в охрану, наоборот, подбирали отморозков.
Зэки поставили на могиле великолепный памятник. К сожалению, когда восстанавливали туннель в 70-е годы, какой-то высокопоставленный мерзавец распорядился – и бульдозером уничтожили, сровняли с землей все кладбище. Говорят, человек живет до тех пор, пока его помнят. Если так, то Квадратова убили дважды, как и других строителей тоннеля. А Кандаурова куда-то увезли, его судьба мне неизвестна.
– Когда вы приехали строить БАМ, вам удалось застать свидетелей тех первых лет стройки магистрали?
– С самими БАМлаговцами мне встречаться не приходилось, а вот со многими свидетелями я разговаривал. Например, когда я работал инженером в «Мостострой 10», у нас был сторож дядя Вася. Во времена БАМлага ему было лет 12–14. Он все помнил: как они с пацанами носили зэкам хлеб, потому что те натурально голодали и просили хоть что-то поесть. Одеты были в лохмотья, на ногах – вырезанные из старых автомобильных покрышек чуни, привязанные проволокой к ногам. Изможденные, худые. А в хронике, про которую я говорил и которую показывали по всей стране, – сытые, лоснящиеся ребята!
– Какой эпизод из БАМлаговского этапа строительства магистрали, на ваш взгляд, самый трагичный?
– Строительство участка от Транссиба до поселка Тындинский. Людей положили столько, что подсчитать никто не может. И впустую! Пользы стране – никакой. От той дороги остались одни воспоминания да документальные исследования энтузиастов-одиночек типа меня. Знакомые надо мной даже смеются, говорят: «Ну, Виктор Максимович, на том свете зэки тебя с цветами будут встречать!»
– Почему в годы войны рельсы для Сталинграда сняли именно с участка «БАМ – Тында»? Ведь это же слишком большое транспортное плечо для скорой доставки на фронт?
– Рельсы снимали и в других местах, там, где они не имели стратегического значения. Война! Помните лозунг: «Все для фронта, все для победы»? Тогда не считались ни с чем – ни с расстояниями, ни с количеством людей, которые могут погибнуть ради этой цели.
– На новом этапе строительства БАМа дорогу до Тынды пришлось фактически
строить заново. Это было связано исключительно с отсутствием рельсов или в реконструкции нуждались все сооружения?
– Чтобы проложить рельсы, нужно отсыпать полотно, на которое их укладывают. В нормальных условиях геологи ищут пригодную для этих целей породу. Специалисты согласовывают ее качество и делают карьер. Например, когда в 1970-е годы мы строили сквозной БАМ, который я в своей книге называю БАМ-2, карьер от будущей трассы отделяли десятки километров. Бурили, рыхлили и грузили мы великолепной японской техникой высочайшего качества – фирмы «КАТО». Породу возили 14-тонными немецкими самосвалами фирмы «Магирус». Шофера молились на эти машины! На самом полотне работали японские бульдозеры. А что было на вооружении у строителей БАМлага? Тачка, причем деревянная, кайло, лом, кирка, кувалда и лопата. Надеюсь, вы поняли, какое качество было у насыпи, которую отсыпали голодные зэки с тачками. Да и грунт использовался подручный. Поэтому нам пришлось не только исправлять низкое качество искусственных сооружений, но и сравнивать много кривых.
Но все это нисколько не умаляет ни подвига, ни жертвы узников БАМлага. Сейчас никто не помнит, что именно они уложили вторые пути на Транссибе. А первые пути практически построили вновь: подсыпали полотно, уложили новые шпалы, более мощные рельсы, деревянные мосты поменяли на железобетонные. Да много еще чего сделали. Вот кому памятники нужно ставить! А о них никто даже вспоминать не хочет.