Что случилось в ленинакане
«Мужчины выли, лежа на груде камней своих домов»: ужасы землетрясения в Спитаке, унесшего 25 тысяч жизней
После Ашхабадского землетрясения 1948-го катастрофа в Армении стала самой крупной на территории СССР. Более 25 тысяч человек погибли, 140 тысяч получили инвалидность, а полмиллиона людей лишились крова.
После событий 1988-го 7 декабря официально считается в Армении Днем памяти жертв землетрясения. Забыть, как сила природы за полминуты похоронила Спитак, частично разрушила Ленинакан, Степанаван и еще 19 городов и 58 сел — невозможно. Случившееся освещалось с удивительной, по советским меркам, масштабностью: все газеты писали о том, как 111 стран объединились, чтобы помочь пострадавшим в стихийном бедствии.
Группа французских музыкантов во главе с Шарлем Азнавуром записала песню Pour toi Arménie, организовала фонд помощи и собрала деньги на постройку 47 новых школ для потерпевших, а в 1989-м в поддержку жертв природной катастрофы вышел альбом Rock Aid Armenia. Даже спустя годы артисты и режиссеры обращаются к теме страшного бедствия: в 2016-м Сарик Андреасян снял фильм «Землетрясение», ну а Александр Котт в 2018-м выпустил картину «Спитак». Но что об ужасах того времени говорят сами очевидцы? И могло ли погибших быть меньше?
Спасательные работы
Землетрясение в северной части республики произошло в 11:41 по местному времени, а через 20 минут по тревоге подняли пожарную часть Ленинакана. В первые часы после сейсмической катастрофы, мощность которой сравнивали с 10 атомными бомбами, в Спитак отправили бригаду медиков из Москвы, а руководить спасательными и восстановительными работами поручили председателю Совета Министров СССР Николаю Рыжкову.
«Примерно через сутки получилось выстроить работу, наладить и скоординировать усилия. Удалось донести: мало плакать, сидеть в оцепенении или кричать — надо действовать, вытаскивать живых. Митингов мы не организовывали, было не до них. Но все начало становиться на свои места. Спасли из-под завалов 16 тысяч человек. А всего вывели из зоны разрушения свыше 40 тысяч», — вспоминал Рыжков.
Николая Ивановича, разъезжавшего по Армении на красном «Икарусе», быстро запомнили местные жители. Только через четыре дня к политику присоединился Михаил Горбачев: в момент трагедии генсек находился в Нью-Йорке. Вероятно, поэтому именно Рыжков стал для пострадавших народным героем, которого нарекли «Всеспасителем» и даже спустя десятилетия радушно встречали в горных деревнях.
«Из очереди выходит пожилая женщина, вся в черном, — рассказывал Николай Рыжков случай в сельском магазине. — Подходит ко мне: узнала. Обнимает, плачет и что-то говорит по-армянски. Я не понимаю ни слова. Позже мне перевели. Эти слова — самое великое, что армянин может сказать, и только в исключительных случаях. Звучит так: «Дай Бог, чтобы твои болезни перешли ко мне. » Да, они меня помнят. И я никогда не забуду этот великий народ».
Спасательные работы осложнялись из-за зимнего периода и горной местности. Дороги были разрушены, а сейсмические толчки в 3,5 — пять баллов, продолжавшиеся в последующие 10 дней, не только пугали выживших, не давая им задерживаться во временных укрытиях, но и уничтожали старания ехавших со всего мира строителей.
Личные истории
Рука помощи
Галуст учился в третьем классе, когда 10-ю школу города Ленинакан (ныне — Гюмри — прим. «СтарХита») стихия снесла как карточный домик. Больше двух суток мальчик пролежал под завалами. До того, как этажи обрушились, а сверху посыпались панельные плиты, ребенок успел схватить за руку одноклассницу Тагуи. Все эти бесконечные два дня девочка оставалась единственной, чье присутствие рядом он ощущал.
«Я и Тагуи все это время держались за руки, но, когда Михаил, так звали спасателя, вытаскивал меня из завала, моя рука разжалась. Тагуи осталась там», — вспоминал Галуст.
К счастью, через несколько часов спасателям удалось расколоть плиту, преграждавшую девочке путь к свободе, и она выжила. Каждый день ребята приходили на место школы, надеясь, что снова увидят товарищей и учительницу, но этого так и не случилось: из всего класса уцелели только Галуст и Тагуи.
Помутнение рассудка
Карине Отанесян было 28, когда случилось землетрясение. 7 декабря было важным днем для девушки: в качестве психиатра она принимала своего первого пациента. После первого толчка Карине выскочила из здания и, увидев, как перед ней падают многоэтажки, в состоянии шока побежала к дому сестры.
«Улицу, на которой она жила, было не узнать. По дороге я видела людей, покрытых кровью, лица в белой пыли. Деревья перегибались до земли, — это был второй толчок. Было ощущение, что это кино, декорации. Люди были в разорванных одеждах, кричали, просили помочь. В белой пыли и штукатурке я застала свою сестру с двухлетним ребенком на руках. Они смогли выбраться из-под обломков. Я с трудом их узнала. Племянника — только по одежде», — признавалась Отанесян.
Творящееся вокруг не шло ни в какое сравнение с тем, что мы видели в фильмах-катастрофах, ведь то была ужасающая реальность. Выжившие мужчины каждое утро вставали и шли на завалы искать близких, соседей, земляков, в надежде, что они уцелели. Многие не выдерживали увиденного: молодые солдаты сходили с ума, женщины, потерявшие детей, впадали в ступор на месяцы.
«Самое душераздирающее для многих было слышать вой — не плач, а именно громкий вой мужчин, лежавших на груде камней собственных домов, под завалами которых были близкие. Помню женщину окаменевшую, совершенно не реагировавшую ни на что. Она стояла рядом с маленьким гробиком, а на улице было очень холодно, я просто вставила ей в рот таблетку», — откровенничала Карине.
Прибывшие на место журналисты столкнулись с женщиной, укачивавшей что-то завернутое в яркий платок, и спросили, не нужна ли ей помощь. Ответ привел корреспондентов в ужас. «Уже не нужна, это мама, — сказала она и развернула шаль, в которой была рука с тремя пальцами с ярким лаком и в кольцах. — Вот, нашла, это кольцо ей папа дарил, — спокойно сказала женщина и медленно пошла, укачивая сверток и что-то тихо напевая», — писали репортеры.
Двигаться дальше
А ведь жизнь должна была продолжаться, несмотря ни на что. Так, семилетний Григор Симонян, которого землетрясение застало на линейке, знал, что его папа каждое утро ищет под завалами тела брата и бабушки. Однако спустя несколько дней Григор пошел учиться: во дворе старого здания школы разбили палатки. Через два месяца дети уже вернулись за парты.
«Многие дети боялись заходить в старое здание школы из страха, что все повторится. Думаю, я тоже боялся. Поэтому родственники отвели меня к психологу. Это была первая в моей жизни встреча с иностранцем — француженкой из «Врачей без границ». Она говорила на своем языке, а рядом сидела девушка, студентка с филологического факультета из Еревана, и переводила. Со временем я начал ценить то, что тогда сделали «Врачи без границ» все больше и больше. И в итоге, можете считать это провидением, я сам стал врачом, главой миссии «Врачей без границ» на Украине», — делился Григор.
Последствия
Не только стихия была виновата в том, что более 25 тысяч человек погибли. «Эта катастрофа потрясла не только всю толщу земной коры, но и всю толщу нашего общества. Рухнуло все, что прогнило: неоправданно оптимистическая схема сейсмического районирования Армении и намеренно удешевленные конструкции многоэтажных зданий, зарегулированная система гражданской обороны и беспомощная система местной администрации… Свой крест, свою вину будем нести мы, члены редакционной коллегии Карты сейсмического районирования СССР, допустившие то, что на Кавказе были приняты заниженные оценки сейсмической опасности», — заключил заведующий лабораторией сильных землетрясений Института физики РАН Николай Шебалин.
Печально известны дома 111-й серии, похоронившие под собой семь тысяч человек. Еще в 1976-м испытатели проверяли проект этих каркасно-панельных девятиэтажек вибромашинами и заключили, что здания ненадежны.
«Я знаю, что Госстрой Армении разработал перечень мероприятий по повышению сейсмостойкости этих зданий, отослав копию протокола в Госгражданстрой. И только через 12 лет, приехав для анализа последствий землетрясения, мы узнали, что эти мероприятия оказались невыполненными, — делился ученый Григорий Ашкинадзе. — Об их негодности знали все. И Госстрой, и Госгражданстрой, и Госстрой Армении, и заказчик наших испытаний, и авторы проекта, и головной институт по сейсмостойкому строительству. Конечно, люди на улице этого не знали, но все, кого это касалось, были в курсе. Но тех, кто участвовал в этом безобразии, давно нет в живых. Ссылка на стихийность и непредсказуемость землетрясения позволила все списать. Говорили, что в Ленинакане ждали максимум 8-бальное землетрясение, а было 9-бальное, но ведь другие панельные дома выдержали!»
Отголоски тех событий звучат до сих пор: пару лет назад в мэрии пережившего 10-бальное землетрясение Спитака заявили, что о полном восстановлении города говорить рано. Спустя 30 лет после стихийного бедствия осталось более 400 бездомных семей, вынужденных ютиться в вагончиках. «Когда точно им дадут жилье — сказать не можем, наверное, никто не может, — сообщали в муниципалитете.
Что случилось в ленинакане
__________________________________
7 декабря 1988 года в 11 часов 41 минуту на Северо-Западе Армении произошла одна из самых страшных катастроф современности. за 30 секунд был практически уничтожен город Спитак
Спитакское землетрясение произошло утром в 11 часов 41 минуту 7 декабря 1988 года на северо-западе Армении. От мощных толчков магнитудой около 7 баллов пострадали более 300 населенных пунктов, а город Спитак (с армянского языка «Спитак» переводится как «белый»), оказавшийся в эпицентре катастрофы, был разрушен до основания практически за 30 секунд.
По официальным данным, погибли двадцать пять тысяч человек, сто сорок тысяч стали инвалидами. Пятьсот тысяч – лишились крова.
В эпицентре землетрясения ‑ городе Спитаке ‑ сила подземных толчков достигала 10 баллов (по 12-балльной шкале), в Ленинакане ‑ 9 баллов, Кировакане ‑ 8 баллов. Очаг землетрясения находился на глубине 20 километров, в шести километрах к северо-западу от Спитака.
В общей сложности, землетрясение охватило около 40 % территории Армении. В зоне бедствия оказались около 970 000 человек. Из-за риска аварии была остановлена Армянская АЭС.
Из воспоминаний первого секретаря ЦК Компартии Армении (в 1988-1990 гг) Сурена Арутюняна
«Вспоминаю ночной Ленинакан 7 декабря 1988 года. В городе пылали костры. В их колеблющемся багровом свете вырисовывались из тьмы фигуры людей – мужчин и женщин, детей и стариков, закутанных в одеяла, стоящих и сидящих на чем попало.
У каждого разрушенного дома кольцом стоят люди, на лицах – напряженное ожидание. В их душах, на их лицах горе и надежда сплелись воедино.
В этот момент единственная цель заключалась в том, чтобы найти дорогого человека, а если судьба распорядилась по-другому, то похоронить по обычаям предков».
На исходе первых суток стало ясно, что сложившаяся чрезвычайная ситуация выходит из-под контроля.
Большинство больниц в районе оказались разрушены, значительная часть местных врачей погибла или пострадала, были повреждены системы подачи электроэнергии и водоснабжения.
Местные власти оказались не готовы к стихийному бедствию такого масштаба.
Комиссию по ликвидации последствий трагедии возглавил председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков, которому впоследствии присудили звание «Национального героя Армении».
За несколько дней в республике было развернуто 50 тысяч палаток и 200 полевых кухонь.
Всего в спасательных работах, помимо добровольцев, принимали участие свыше 20 тысяч солдат и офицеров, при расчистке завалов использовалось более трех тысяч единиц военной техники. По всей стране активно проводился сбор гуманитарной помощи.
В восстановлении разрушенных районов приняли участие все республики СССР. 111 стран, включая Бельгию, Великобританию, Италию, Ливан, Норвегию, Францию, ФРГ и Швейцарию, оказали СССР помощь, предоставив спасательное оборудование, специалистов, продукты и медикаменты. Была также оказана помощь в восстановительных работах.
В 1988г. сразу после Спитакского землетрясения Национальный герой Армении Шарль Азнавур создал в Париже фонд помощи пострадавшим от стихии, который получил название «Азнавур для Армении». В 1993г. было открыто представительство данной организации в Ереване.
С 1988г. Шарль Азнавур много раз посещал Армению с благотворительными миссиями, в рамках которых организовывал сбор пожертвований, благотворительные концерты и др.
В память о Спитакском землетрясении 7 декабря 1989 года в СССР была выпущена в обращение памятная монета достоинством 3 рубля, посвященная всенародной помощи Армении в связи с землетрясением.
В 2015 году в Спитаке открыли памятник советским воинам, принявшим участие в ликвидации последствий землетрясения.
Скульптура из бронзы высотой 3,5 метра символизирует советского солдата с ребенком на руках, поскольку в ликвидации последствий землетрясения особую роль сыграла Советская Армия, разбиравшая завалы и спасавшая мирных жителей.
Спитак 33 года спустя: как одно землетрясение изменило жизнь целого региона
Фразу «земля ушла из-под ног» жители бывшей Армянской ССР не могут воспринимать без слез. Землетрясение 7 декабря 1988 года принесло горе в каждую семью, а процветающие города превратило в руины.
История одного города
Сегодня Спитак — город с архитектурой, которая очень отличается от всей Армении. Никаких советских застроек, многоэтажек и крупной промышленности.
История этого региона берет свое начало еще до нашей эры. Но, по правде говоря, Спитак — один из самых молодых городов страны. Его полностью перестроили после 1988 года.
А что было до этого? Так сразу и не скажешь, но Спитак был промышленным городом. Только на сахарном заводе трудилось более 1000 работников. Здесь делали лифты, производили молочную продукцию, шили одежду.
А потом город исчез. Зарыл себя в землю, погубил жителей своими же обломками. Как много времени это заняло — месяц, день, час? Всего 30 секунд. Этого хватило, чтобы сильнейшее землетрясение стерло процветающий город с лица земли. Это произошло 7 декабря 1988 года. В 11 часов 41 минуту.
История одной семьи
Самвел Макарян помнит тот день, как будто это было вчера. Он шел в здание администрации. Было утро, будний день. Мужчина еще не знал, что через несколько секунд его жизнь поделится на до и после.
«Когда прогремел гром, в первые секунды я подумал, что началась война или стреляют танки», — говорит Самвел.
У Самвела было пять дочерей. После того дня их осталось всего три. Самая младшая, ей было всего 19 месяцев, погибла. Старшая, шесть лет, — пропала без вести. Мужчину до сих пор мучает мысль о том, что, если бы в тот день они остались дома, — выжили бы все.
«В тот день был день рождения моей дочери, которая потерялась. Если бы его не было, может быть, мы бы и не вышли. В садике отмечают день рождения: торт, конфеты, стихи. Не отметили, может, дома бы осталась. Мой дом одноэтажный остался. Мы бы живы в нем остались все вместе», — продолжает мужчина.
«Однажды она пришла и говорит: «Мама, посмотри, какая я высокая, красивая! Я самая высокая в нашем садике!» — вспоминает Асмик Тирабян.
Жена Самвела в момент землетрясения сидела с подругой на кухне. На них буквально посыпался потолок. Женщина чудом выжила, а ее приятельница умерла на месте. Даже спустя 33 года, рассказывая о случившемся, Асмик сдерживает слезы и долго подбирает слова.
После подземных толчков Самвел побежал к дочерям в садик. Точнее — в то, что от него осталось. Одной из девочек удалось спастись после обрушения здания. Она схватилась за ногу воспитательницы и буквально выползла из-под обломков. Мужчина до сих пор с трудом описывает увиденную им картину.
«Она, когда вышла, страшно рассказывать, я ее не узнал. У нее не было вообще скальпа. Вся в крови. Она сама закричала: «Папа!». Я ее не узнал», — продолжает Самвел.
Младшую дочь нашли мертвой на второй день. Судьба старшей девочки, которая в тот день отмечала день рождения, неизвестна до сих пор. Ни ее, ни ее верхнюю одежду не смогли найти даже спустя 33 года.
«Шкафы открываю у всех детей в шкафах все есть. У моих детей ничего не было. Я уже потом думал, она же очень умная была. Чувствовала себя старшей среди них. Думаю, она забрала это, не знала, что такое землетрясения. Вышла, чтобы найти своих сестер, одеть и уйти. До сих пор чувствую, что она жива. Никогда не теряю надежду. Дело в том, что не нашли», — говорит мужчина.
История одного землетрясения
Что такое магнитуда десять баллов? В октябре текущего года СМИ пестрили заголовками о толчках в японской префектуре Тиба. Его оценили, как «разрушительное»: с рельс сходили поезда, стены в домах ходили ходуном, а улицы наполнили звуки сирен.
Тогда в Японии была магнитуда шесть баллов. А в Спитаке в тот день толчки были почти в два раза сильнее. Красный сектор. Сила землетрясения — «уничтожающая». Характерны трещины в грунте и полное разрушение зданий.
«Толчки были очень сильные. Волнистые. На той стороне дороги были трехэтажные здания. Я видел, как одно здание поднимается, а другое опускается», — рассказывает Самвел.
Землетрясение унесло жизни 25 000 человек. Более полумиллиона жителей остались без крыши над головой. 140 тысяч — получили инвалидность. И все это за 30 секунд.
«Как будто чуть-чуть успокоился. Если это природное явление, то это не враг сделал, не сосед твой, не противник. Просто природное явление. Миришься с этим», — говорит мужчина.
Когда тела всех погибших были преданы земле, пришло время возрождать город из мертвых. Изначально советская власть хотела возвести Спитак в другом месте, чтобы не подвергать жителей повторной опасности.
Но в итоге город остался на своем месте. Помощь оказывали не только союзные государства, но и иностранные: Швейцария, Австрия, Италия, Великобритания и другие.
«Следующий день как будто большая стройка была. Нигде ничего не стояло. На каждом шагу, на каждом миллиметре люди работали: спасатели, военные, солдаты. Все работали», — вспоминает Макарян.
У людей, подавленных горем, появилась надежда на лучшее будущее, на новые дома. Но через несколько лет произошел еще один не менее масштабный катаклизм — развал СССР. Стройка заглохла.
«Уже котлованы остались отрытые, арматуры торчали, кое-где были выставлены колонны. Те, которые построили, — построили. Остальные — уехали. Спитак остался со своим Спитаком. Надеждой на свой народ, свою страну Армению», — отмечает Самвел.
История одной надежды
После пережитого Самвел и Асмик не оставили надежду вернуть семейное счастье. Уже после землетрясения у них родился сын Нерсес. Он знает о землетрясении только по рассказам. Горе, которое пережила его семья, он видит в слезах матери.
«Я стараюсь, чтобы они перешли на другую тему. Стараюсь отталкивать этот разговор. Все равно не получается. Когда вспоминают, начинают плакать и переживать. Но я даю надежду, что та сестра, которая потерялась, найдется и все будет хорошо», — поясняет Нерсес Макарян.
Самвел признается, что любые беседы с товарищами в итоге приходят к воспоминаниям о Спитаке. Это подтвердил и заместитель руководителя Спитакской общины Артак Матосян. По его словам, траур по погибшим объединяет весь город.
«Каждый год 7 декабря в городе царит грустная атмосфера. Каждый из нас заново переживает эту боль. В этот день руководство и население собираются у памятника, посвященного жертвам землетрясения, чтобы отдать дань памяти. После этого каждая семья идет на кладбище к родственникам, которые погибли после землетрясения», — говорит Артак.
Самвелу и Асмик было больно осознавать, что съемочная группа пришла к ним домой без вестей о дочери. Но семья убеждает себя, что жизнь продолжается. Ведь после пережитого 33 года назад уже ничего не может сделать им по-настоящему больно.