Что случилось на дальнем востоке
В Хабаровском крае всех непривитых пенсионеров отправили на самоизоляцию
В регионе резко увеличилось число заразившихся коронавирусом в возрасте 60+
На оперштабе в правительстве Хабаровского края приняли решение о введении режима самоизоляции для лиц старше 60 лет, которые ещё не вакцинированы от коронавируса. По данным пресс-службы краевого правительства, за прошедшую неделю среди граждан 60+ произошел рост заболеваемости на 6 %, или 360 заболевших на 100 тысяч жителей – это самые высокие цифры среди субъектов России.
— Мы уже не раз говорили о том, что наши пенсионеры поздно обращаются к врачам и занимаются самолечением. При этом каждый день может стать решающим. Циркулирующий сейчас штамм отличается быстрым развитием осложнений. Ограничительные мероприятия позволяют сдерживать темпы роста заболеваемости, но пока этого недостаточно. Поэтому штабом и было принято решение о введении дополнительных мер перед новогодними каникулами, – рассказала Татьяна Зайцева, главный санитарный врач Хабаровского края.
В период с 15 по 30 декабря все пенсионеры старше 60 лет, по тем или иным причинам не сделавшие прививку, отправлены на самоизоляцию. На сегодняшний день процент вакцинации в группе старше 60 лет составляет 55,8 %.
«Чтобы обеспечить соблюдение режима самоизоляции, принято решение о приостановке с 15 по 27 декабря на территориях Хабаровска и Комсомольска-на-Амуре компенсации льготного проезда на городском транспорте для пожилых пассажиров без QR-кода», – сообщают в пресс-службе краевого правительства.
Итоги-2020: Дальний Восток продолжает отдаляться
В 2020 году Дальнему Востоку, очевидно, пришлось тяжелее, чем другим регионам России. Помимо коронавируса и падения экономики, здесь хватало и своих неурядиц: ледяной дождь в Приморье, протесты в Хабаровске, экологическая катастрофа на Камчатке, политическая нестабильность в Якутии и прочее. Федеральный центр рассчитывал, что в третье десятилетие XXI века федеральный округ вступит с более впечатляющими результатами, что поможет раз и навсегда пресечь разговоры об отдалении его от Москвы. Вместо этого уже в Москве заговорили об отдалении от Дальнего Востока.
– Дальний Восток как будто считается в сознании федерального бизнеса обузой. Когда общаешься с московскими коллегами или предпринимателями, то всё чаще говорят: «Вот мы вас кормим, поим, а крабов ваших и не видим». Я с тревогой наблюдаю, как то здесь, то там гайдаровские идеи по освоению Дальнего Востока вахтовым методом возрождаются, – рассказывает «Октагону» декан социально-гуманитарного факультета Тихоокеанского государственного университета, доктор политических наук Илдус Ярулин.
Попытки федерального центра вытащить с обочины на проторённый путь телегу, полную масштабных планов по экономическому развитию, приводят к кадровой чехарде на ключевых должностях на Дальнем Востоке.
– Москва пытается решить проблемы местных элит за счёт кадров из центра, но когда новые кадры, в свою очередь, не справляются, это вызывает серьёзное недовольство местных. Угрозы сепаратизма пока нет, но протесты есть и будут. Это мы чётко увидели на примере Хабаровска. Мы не знаем, где рванёт. Может, в Бурятии рванёт, а может, в Находке, а про Хабаровск я вообще молчу, – говорит Ярулин.
Приморский край
В ночь с 18 на 19 ноября в Приморском крае начались осадки в виде дождя, перешедшего в снег и ледяной дождь. Движение через мост на остров Русский перекрыто из-за падения льда с вант на проезжую часть. Фото: Юрий Смитюк/ТАСС
Приморье, до того как на него обрушился ледяной тайфун, чувствовало себя лучше прочих дальневосточных регионов. Избранный два года назад губернатор Олег Кожемяко сумел наладить отношения с местными элитами, каких-либо серьёзных выборов в регионе не намечалось, что позволило отодвинуть всю политическую активность на будущий 2021 год.
Пандемия коронавируса, несмотря на близость к Китаю, не слишком сильно затронула край: больницы справлялись, предприятия работали, статистика не выбивалась из рамок общероссийской. Даже масштабный скандал в порту Владивостока, где рабочие компании FESCO закидали руководство касками, опасаясь потери рабочих мест, удалось притушить. С сотрудниками и их профсоюзом подписан договор, по которому краевое начальство и сама компания гарантировали им сохранение всех трудовых договорённостей.
Скандал вполне мог стать политическим, но тут властям повезло – напряжённость удалось снять на начальном этапе.
И каски в москвичей бросали
С 1 октября на территории Владивостокского морского торгового порта идут акции протеста: докеры выражают недовольство отставкой гендиректора ПАО «ВМТП» (входит в группу FESCO) Заирбека Юсупова.
Однако ноябрьский ледяной дождь, нарушивший связь города и острова Русский (где располагается федеральный университет ДВФУ), стал для Олега Кожемяко сложным испытанием, которое он не сумел легко преодолеть. Замерзающие, голодные люди, нерасторопные чиновники и полное отсутствие понимания, как нужно действовать в кризисной ситуации, серьёзно ударили по имиджу приморского правительства.
– Кожемяко вроде отлично начал. Договорённости с центром есть и влияние есть, но малейшее испытание – и всё рухнуло. Не выдержала элементарно инфраструктура – ни мосты, ни дороги. Дальний Восток целиком не готов к серьёзным испытаниям. Два-три дня ледяного дождя – и коллапс полнейший. Мы не готовы, мы отстали, а впереди ещё аномальные морозы, которые прогнозируют в 2021 году, – продолжает Ярулин.
Хабаровский край
Акция в поддержку арестованного экс-губернатора Хабаровского края Сергея Фургала. Фото: Igor Volkov/AP/TASS
2020 год стал для Хабаровска своим «семнадцатым» – годом рождения общедальневосточного протеста, а не только исключительно Хабаровского. Триггером послужил арест экс-губернатора Сергея Фургала.
Не утихавшие более трёх месяцев уличные протесты привлекли внимание общественности во всём мире, даже Арнольд Шварценеггер и Чак Норрис поддержали мятежный Habarovsk. Увы, но наладить диалог с обществом власти так и не удалось. Присланный на смену Фургалу его однопартиец Михаил Дегтярёв едва ли смог исправить ситуацию, скорее наоборот – окончательно расколол общество и усилил неприятие по отношению к федеральному центру. Появление новых федералистских движений, таких как «Голос Дальнего Востока», а также призывы бойкотировать «волю Кремля» говорят об усилении антимосковских настроений в регионе, где в 2021 году должны пройти выборы нового губернатора.
– В январе 2020 года ничего не предвещало беды и тех событий, которые случились. Шли своим ходом привычные информационные войны вокруг «Амурстали», ожидали голосования по поправкам к Конституции, на фоне этого продолжалась травля, я так это называю, федеральной власти со стороны команды Фургала. Как итог мы получили низкую явку на голосовании по поправкам к Конституции. В результате мы вышли на арест Фургала. По моей информации, эта акция планировалась ещё в феврале, но её перенесли, – рассказывает «Октагону» политолог Александр Головко.
«Это жёсткий протест». Хабаровский край не отпускает Фургала
Хабаровск вновь митингует из-за ареста Сергея Фургала – всё ещё губернатора края. Обозреватель «Октагона» пообщался с хабаровчанами, вышедшими на многотысячное шествие.
По его словам, протесты в Хабаровске идут до сих пор, но участвуют в них только несколько десятков человек. Очень многих задерживают, и не по разу – правоохранительная машина включилась.
И. о. губернатора края Михаил Дегтярёв, заменивший на этом посту Фургала, с ходу показал, что у него есть выход на федеральные власти. В регион зачастили федеральные чиновники, а сам Дегтярёв часто появляется в Москве. При этом от Фургала он демонстративно старается дистанцироваться – видимо, больше переживает за хорошие отношения с федеральным центром, чем с хабаровчанами.
– Видно, что команда Дегтярёва старается не ассоциировать себя с командой губернатора. Дегтярёв осторожно называет его на публике «мой предшественник», как в случае, когда ему пришлось комментировать скандал с тратами на охрану. При этом через подконтрольные СМИ, телеграм-каналы и в кулуарах его команда старается проводить мысль, что за несколько месяцев им сделано больше, чем Фургалом. Надо признать, что даже Шпорт не объезжал столько городов и весей, сколько посетил Дегтярёв. Явно делается ставка на жителей районов края, а не на мятежный Хабаровск, – рассуждает Головко.
– Бизнес-элиты ждут весну. Они хотят удостовериться, что Дегтярёв пойдёт на выборы. Так или иначе все находятся в подвешенном состоянии. Но люди всё равно помнят Фургала, и я не представляю, что должно случиться, чтобы его забыли, – заключает он.
Камчатский край
Крабы-стригуны, выброшенные на берег Халактырского пляжа. Фото: Елена Верещака/ТАСС
Для полуострова 2020 год ознаменовался сменой губернатора: правившего два срока Владимира Илюхина сменил молодой технократ Владимир Солодов, ранее работавший в якутском правительстве. Помимо рыболовного промысла, Камчатка делала основную ставку на развитие туризма, с чем и были связаны надежды на экономический и инвестиционный рост в последующие годы. Кстати, регион – один из немногих, кто сумел в 2018 году выполнить задачу, поставленную президентом, и войти в тот самый топ-30 рейтинга АСИ, поднявшись с 78-го места.
Экологическая катастрофа с загрязнением нескольких участков побережья, включая и пляжи для местных сёрферов, больно ударила по имиджу Камчатки как перспективного курорта. Как назло, это случилось после очевидного медиауспеха – фильма популярного журналиста Юрия Дудя. Виной тому стала противоречивая информация об источниках загрязнения, которая подорвала веру к краевым властям, а также возможные последствия этого бедствия.
Оттенки фенола: что будет с Камчаткой
После загрязнения океана в Камчатском крае возбудили два уголовных дела. В воде найдены нефтепродукты, а подозреваемых пока нет. «Октагон» разбирался, кто виноват в инциденте, который не принято называть техногенной катастрофой, и что будет с морскими обитателями и океаном в будущем.
Вторым ударом по стабильности на полуострове стало необдуманное решение новых властей упразднить администрацию Корякского округа, после чего коряки пригрозили выйти из состава региона. Конфликты такого рода одни из самых болезненных для северных регионов, так как могут стать причиной серьёзной разбалансировки в обществе.
Попытка объединить НАО и Архангельскую область привела к вспышке протестных настроений, а если что-то подобное произойдёт и на Камчатке, то это может вызвать цепную реакцию во всех схожих автономиях.
Республика Якутия
Глава Якутии Айсен Николаев с супругой Людмилой (слева) и мэр Якутска Сардана Авксентьева (вторая справа) во время празднования якутского Нового года в этнографическом парке «Ус Хатын». Фото: Светлана Павлова/ТАСС
Вся страна знает мэра Якутска Сардану Авксентьеву, которая не сходит со страниц федеральных СМИ. В 2020 году она пыталась продать здание мэрии и призывала голосовать против поправок к Конституции. Вела себя как последний и настоящий оппозиционер во власти, который избрался на должность вопреки всем усилиям республиканской верхушки. Нынешний глава Якутии Айсен Николаев сам в недавнем прошлом занимал кресло мэра города. Сегодня, став главой всей Якутии, он сосредоточил силы на самом главном проекте – строительстве моста через Лену.
Возможно, транспортно-логистическое значение этого сооружения немного переоценено, но вот символический смысл поистине колоссален. В 2015 году деньги были перекинуты на возведение Крымского моста, а в 2020-м Николаев добился выделения средств на начало строительства, тем самым как бы отстояв народные интересы. Помогать строить мост Николаеву будет новый премьер-министр республики Андрей Тарасенко (прежний – Солодов – сам стал губернатором Камчатки), которого многие запомнили по неудачной попытке избраться главой Приморья.
Якутия ждёт ювелирной огранки
Несмотря на то, что Якутия – это национальная республика, на первый взгляд может показаться, что здесь царит чёткая вертикаль власти и тотальная поддержка федерального центра и элит на выборах, например, как на Кавказе или в Татарстане. На деле Саха – политически вольнодумный регион, его столица при желании может с лёгкостью дать фору даже либеральному Екатеринбургу или мятежному Хабаровску.
Прикомандированный глава правительства сразу смутил местное сообщество, которое стало полниться слухами о том, что Тарасенко прислали «присматривать» за чересчур усилившимся Николаевым. К тому же неспокойная политическая ситуация, подогреваемая оппозиционным мэром, тоже стала головной болью для Кремля, который явно хотел бы лучше контролировать ситуацию в Якутии.
Сахалинская область
Ворота-тории храма Хигаси Сираура Дзиндзя в селе Взморье Сахалинской области. Фото: Максим Фёдоров/ТАСС
С падением цен на нефть на острове наступило затишье. Инвестиционный потенциал снижается, а каких-то новых проектов не предвидится. Главным итогом работы губернатора Валерия Лимаренко стал декабрьский митинг с требованием отставки главы субъекта. У населения накопилась масса претензий к региональным властям, но диалога не выходит.
– Отсутствие коммуникации – одна из ключевых проблем команды Лимаренко, а предстоящие выборы в Госдуму лишь усиливают этот разлад, – говорит источник «Октагона», знакомый с ситуацией в регионе.
Неожиданно для всех США вдруг решили признать всех жителей Курил японцами. Как заявил полпред Юрий Трутнев, в ответ на то, что американцы считают жителей Южных Курил японцами, он переговорит с МИД, чтобы жителей Аляски считали русскими.
– Это то, что называется «мягкая сила». Она будет потихоньку играть на фоне недовольства. Обращения в международные организации будут продолжаться. Тут надо понимать, что мы и сами же порождаем такие ситуации, – считает Илдус Ярулин.
Отдельный интерес вызывает инициатива администрации, которая замахнулась на проведение эксперимента по регулированию выбросов парниковых газов и обращению углеродных единиц на территории Сахалина. Очень амбициозная и сложная задача, в которой губернатор собирается проявить все свои лоббистские возможности. При этом за такой инициативой, как утверждают источники издания, отчётливо просматриваются интересы «Росатома», который пытается продвигать свои проекты на фоне повестки по снижению парниковых выбросов.
Республика Бурятия
Разгрузка первой партии благотворительной помощи из 6,9 тысячи дополнительных комплектов индивидуальной защиты для медиков. Фото: пресс-служба правительства Республики Бурятия/ТАСС
Этот недавно присоединившийся к ДВФО регион сразу добавил проблем. Система местного здравоохранения оказалась одной из самых непрочных на территории. «Бурятский локдаун», введённый одним из первых в России, успел прогреметь на всю страну – в том числе и потому, что сопровождался протестами предпринимателей, недовольных тем, что деятельность местного бизнеса приостановили, а федеральные сети, которым губернатор не указ, продолжали работать. На этом фоне медработники пожаловались на отсутствие «ковидных» доплат. Не обошлось и без коррупционных скандалов, в декабре был задержан зампред правительства республики Алексей Мишенин.
– Похоже, что глава Бурятии Алексей Цыденов и вправду ослабил свои позиции. В ноябре был обыск у одного замглавы правительства, теперь – у второго, видимо силовики решили, что с мнением главы можно не считаться, а это тревожный сигнал. Кроме того, Цыденов старается снискать славу международного политика, который ведёт переговоры с Китаем и Индией. Но население беспокоят более приземлённые вещи: медицина, рабочие места, доступное образование. Кроме того, для Юрия Трутнева он так и не стал «своим», и общение с полпредством строится исключительно формально, – сообщил источник «Октагона», знакомый с ситуацией в республике.
Забайкальский край
Избранный губернатор Забайкальского края Александр Осипов во время церемонии вступления в должность. Фото: Ксения Зимина/ТАСС
Выборы нового губернатора Александра Осипова прошли с поистине «северокорейскими» результатами – он сумел набрать более 90 процентов голосов. При этом ни одна оппозиционная парламентская партия не смогла выдвинуть на них своего кандидата.
По данным издания, команда политтехнологов, которая занималась выборами в Забайкалье, таким образом сумела реабилитироваться после провалов приморского экс-губернатора Владимира Миклушевского и перебраться к новому главе Камчатки Солодову, чтобы помочь ему в информационной зачистке экологической катастрофы на Халактырском пляже.
Еврейская автономная область
Июньский град в ЕАО. Фото: Jörg Schüler/imago images/TASS
В Еврейской автономной области выборы прошли этой осенью, и об успехах главы Ростислава Гольдштейна говорить пока рано. ЕАО, как и Забайкалье, считается одним из беднейших регионов ДВФО. При этом Гольдштейн взял себе в команду Дмитрия Братыненко («политический» вице-губернатор ЕАО). Последний, по данным источников «Октагона», считается одним из ответственных за громкий провал Андрея Тарасенко на выборах в Приморье в 2018 году. Есть мнение, что своей яркой победой на фоне протестов в соседнем Хабаровске Гольдштейн обязан столичным политтехнологам и вливаниям в регион средств из федерального центра. В Москве таким образом купировали протесты в Хабаровске, не дав им перекинуться на ЕАО. Гольдштейн обещал «сделать Еврейскую автономную область одним из самых динамичных и преуспевающих регионов страны». Однако, судя по всему, после выборов федеральные транши стали заметно сокращаться.
– Гольдштейн во многом прошёл из-за того, что федеральный центр дал мощные вливания. Выборы прошли, а что дальше? Будут дальше вливания? По чуть-чуть развиваются горнодобывающие предприятия, но мост даже достроить не можем. Опять же, начиналось всё хорошо, но потом опять потихоньку всё заглохло, – оценивает ситуацию Илдус Ярулин.
Кроме того, ЕАО уже пришлось столкнуться с буйством стихии – июньским градом. Погибли агрокультуры, нанесён ущерб домовладениям. В одном только посёлке Николаевка ущерб оценили в 50 млн рублей. Поэтому в региональной столице, Биробиджане, было принято важное решение, определены места, где население может пасти крупный рогатый скот.
Чукотский автономный округ
В этом году Чукотка праздновала 90-летие со дня образования. Фото: Александр Миридонов/Коммерсантъ
На Чукотке в 2020 году провели масштабную экологическую спецоперацию – генеральную уборку природной достопримечательности – сопки Михаила. К слову, металлолом, от которого очистили арктическую зону в Провиденском районе, отправили в Хабаровский край на знаменитый на всю страну завод «Амурметалл». Также Чукотка стала одним из первых регионов, где начали снимать коронавирусные ограничения.
Тем временем пандемия не помешала региону развивать международное сотрудничество. Например, канадская золотодобывающая компания Kinross Gold подписала контракт о развёртывании производства в ЧАО. А в августе Роснедра провели аукцион на разработку в субъекте крупного оловянного месторождения. Зато и физических лиц – банкротов на Чукотке оказалось меньше, чем в среднем по стране.
Магаданская область
Губернатор Магаданской области Сергей Носов (слева) и мэр Магадана Юрий Гришан (справа) на праздничном шествии Дедов Морозов. Фото: Виктор Сатановский/РИА Новости
Хорошо известный на Урале вице-губернатор Колымы Андрей Колядин сумел выстроить из местных пабликов в соцсетях внушительных размеров медиаструктуру. Сравнимую, как говорят собеседники «Октагона», с той, что была у пиарщиков Фургала. Именно с помощью такой локальной медиаимперии команда опального хабаровского губернатора обеспечивала победы в региональных интригах и повышала рейтинг своего руководителя, создавая ему образ критика москвичей и федерального центра.
Однако для главы Колымы, выходца с «Уралвагонзавода» Сергея Носова этот инструмент в борьбе с представителем местных элит – мэром Магадана Юрием Гришаном – оказался бесполезен. Градоначальник Магадана сумел переизбраться на новый срок. Областная власть и муниципальные власти областной столицы с виду живут в мире, не забывая, впрочем, иногда троллить друг друга. Например, Гришан после избрания повысил себе оклад до уровня вице-губернатора, а журналисты ГТРК «Магадан» периодически подтрунивают над мэром, спрашивая в интервью: «Как вы оцениваете работу своего предшественника, Юрия Фёдоровича Гришана?»
Всё ещё дальний
Подводя итоги года по Дальнему Востоку, можно отметить, что существенного прорыва территории достичь так и не удалось. Политическая нестабильность продолжает преследовать ряд ключевых субъектов: Приморье, Хабаровский край, ЕАО, Сахалин и Камчатку. К тому же руководить внутренней политикой в отдельных регионах поставлены люди, ранее проигравшие избирательные кампании. Похоже, что череда приморских неудач теперь может перекинуться и на новые подшефные им территории.
Кроме того, в свете всех этих неудач поползли слухи о возможной смене полпреда президента в ДВФО.
Якобы Юрий Трутнев может сосредоточиться на других проектах – развитии Арктики и Северного Кавказа, более перспективных регионов, чем Дальний Восток, где все инвестиционные и инфраструктурные успехи, похоже, остались в прошлом.
При этом проблемы Дальнего Востока за этот год никуда не ушли и, очевидно, будут нарастать.
– Мне трудно назвать какой-то субъект на Дальнем Востоке, который пошёл бы в рост. Разговоров об этом много, но вот нам уже Арктику добавляют. Ещё с Министерством Дальнего Востока ничего не решено, а создаётся уже что-то новое. Нет нормальной, чёткой, выстроенной и федеральной программы по развитию территории, подкреплённой экономически, – рассуждает Илдус Ярулин.
Впрочем, на Дальнем Востоке уже не особенно надеются на полпредство как инструмент, который может решить проблемы его регионов.
– Нет единого блока губернаторов Дальнего Востока. Их негде собрать и негде им выдать средства под какой-то единый план. А поодиночке каждый регион уже не вытащить. Да, на это было рассчитано полпредство, но у него нет экономических инструментов. Может быть, в рамках Госсовета создать такую группу. Может быть, это бы решило проблему, – предлагает Ярулин.
Путина нет – земля ничья: Китай ждёт своего часа
«Силовая» смена власти в Хабаровском крае вывела Дальний Восток в топ информационной повестки. Такое внимание к себе регион, к сожалению, чувствует нечасто, и то преимущественно по скандальным или трагическим поводам. Так уж повелось, что о Дальнем Востоке, занимающем больше 40% площади России, вспоминают только тогда, когда жить там становится совсем невмоготу даже привычным к невзгодам местным.
Форточка в Тихий океан
Чтобы понять особенности Дальнего Востока, необходимо обратиться к истории. Освоение Сибири, начавшееся в XVII веке, стало естественным продолжением расширения России на восток. Стране нужны были деньги, важнейшим источником которых была торговля пушниной. Промысел требовал транспортной инфраструктуры, безопасности и земель, пригодных для обеспечения переселенцев продуктами. Не встретив серьёзного сопротивления, меньше чем за столетие русские добрались сперва до Амура, а потом и до Камчатки, включив её в состав империи.
Уже при Петре I в России всерьёз задумались о возможности создания на Тихом океане постоянного флота, дав старт научным экспедициям Беринга и его последователей. Решение о необходимости наращивания присутствия на Дальнем Востоке оказалось прозорливым. Набиравшая ход английская колонизация настолько ослабила империю Цин, что Россия к середине XIX века практически без боя заняла Приамурье.
Выгода от занятия южных рубежей Дальнего Востока была очевидна: открывался прямой путь к азиатским рынкам и возможность потеснить царивших там англичан и французов. Рубеж XIX-XX веков стал золотым веком русского Дальнего Востока. Строительство Транссиба и КВЖД превратили Приамурье в серьёзный экономический и военный форпост. Сюда ехали люди, завозилась техника, росли порты и города. По темпам экономического роста южная часть Дальнего Востока перед Первой мировой войной опережала остальную часть России и США.
Но сумасшедший XX век спутал все карты. Пережив четыре войны и революцию, Россия была уже не способна тягаться с возросшим влиянием в регионе европейцев и американцев. «Окно в Тихий океан» пришлось фактически заколотить, оставив приоткрытой лишь форточку. Вместо геополитического плацдарма Дальний Восток вновь превратился в сырьевой придаток. Всё вернулось к тому, с чего началось.
Свой глобус
Сегодня Дальний Восток – это своего рода копия России. Огромная территория, своя арктическая зона, свои бескрайние леса, своя житница, своё море. Эта универсальность накладывает отпечаток на образ мыслей и жизни дальневосточников. Здесь привыкли жить сами по себе, в отрыве от «большой земли».
Но Дальний Восток не «самостиен» – он просто самостоятелен. Никто здесь не высказывает не то что сепаратистских, а вообще каких-либо «автономных» настроений. Местные жители искренне, от чистого сердца считают себя частью России. И даже гордятся этим. Просто здесь свой глобус, на котором центром мира являются не Берлин, Лондон и Париж, а Токио, Пекин и Сеул. И, глядя на этот глобус, сказать «за нами Москва» не получается. За Дальним Востоком не Москва, а тысячи километров тайги. Как и 300 лет назад, рассчитывать здесь можно только на свои силы. А их не так уж и много.
В любом учебнике географии вы прочтёте, насколько Дальний Восток богат природными ресурсами и полезными ископаемыми. Вот только там не пишут, что большая часть из них относится к труднодосягаемым. Разработка таковых оказывается просто нерентабельной в обозримом будущем. Значительная же часть тех, что используется сейчас, добывается преимущественно вахтовым методом. Это проще и дешевле. Поэтому не стоит обманываться макроэкономическими показателями, которыми любят бравировать чиновники. Основной объём инвестиций идёт в добывающую отрасль, которая фактически изолирована от экономики региона. Добыча не оказывает определяющего влияния ни на структуру занятости местного населения, ни на развитие сопутствующей инфраструктуры, ни на наполнение региональных бюджетов. «Кладовая России», как часто называют Дальний Восток, по факту оказывается дотационной территорией. Ни один из одиннадцати субъектов ДФО так и не вышел в плюс.
На Дальнем Востоке многие живут браконьерством и контрабандой. Фото: HejinghuaKeystone Press Agency/Global Look Press
Не лучше обстоят дела и в других «хлебных» отраслях. Картина везде примерно одинаковая: производство расположено на Дальнем Востоке, головной офис находится в Москве. Продукция централизованно уходит в другие регионы. На производстве – вахтовики и гастарбайтеры. Так, в частности, ловят рыбу. Доходит до абсурда: улов вывозят на «большую землю», а потом готовые полуфабрикаты привозят в магазины Дальнего Востока. Икра, крабы, гребешки и прочие дары моря во Владивостоке чуть ли не дороже, чем в Москве. Всё потому, что большинство квот выбирают крупные московские компании. Остатки разрешённого улова достаются маленьким местным артелям, которым как-то нужно сводить концы с концами.
Наиболее красноречиво об экономической ситуации на Дальнем Востоке говорит список системообразующих предприятий, составленный во время пандемии правительством. В него вошли меньше двух десятков предприятий, имеющих производство в ДФО. Большинство из них – по факту московские недропользователи.
«Уходим, уходим. «
«Уходим, наступят времена почище», – пел приморец Илья Лагутенко. Песня, ставшая хитом в 1996 году, до сих пор до боли актуальна. Люди уезжают с Дальнего Востока. По некоторым прогнозам, к середине этого века численность трудоспособного населения сократится вдове, а Чукотка и Магадан могут и вовсе опустеть.
Жить здесь действительно сложно. Даже в сравнительно обжитых районах Приморского или Хабаровского края, не говоря уже о «Северах». С работой туго. Та же Еврейская автономная область – край бюджетников и пенсионеров. Коммерческий сектор представлен небольшими магазинами и похоронными бюро. Другой бизнес тут не живет.
Столичные города дают ещё хоть какую-то трудовую мобильность. Тут и сфера услуг, и туризм, и строительство. На периферии работать негде. Подспорьем для местных могла бы быть лесная отрасль, но она буквально захвачена китайцами.
Власть оказалась не способна обеспечить ни порядок, ни приемлемый уровень жизни. А людям приходится просто выживать. Фото: Alexandr Liskin/Russian Look/Global Look Press
Уже несколько лет подряд Дальний Восток – в числе лидеров по доходам населения. Судя по данным статистики и сообщениям официальных СМИ. Реальность, конечно, совсем иная. «Статистическую погрешность» даёт добывающая отрасль и повышенные бюджетные ставки северных регионов. Но в том же Магадане, где учитель может получать под 100 тысяч, есть продавцы, охранники, бухгалтеры с зарплатами в 25-30 тысяч. А в Забайкальском крае или Бурятии недоступно даже это.
Власти активно заманивают на Дальний Восток молодых врачей и учителей повышенными выплатами. Да, здесь они выше, чем в большинстве регионов Центральной России, но это нивелируется совершенно космическим уровнем цен на всё.
Программы выравнивания энерготарифов и субсидирования авиаперелётов дают скорее косметический, чем реальный эффект. Билет до Москвы и обратно в осенне-летний период может обойтись в 100 тыс. рублей. Льготных же билетов настолько мало, что очередь за ними выстраивается за несколько месяцев вперёд. А летать надо. Хотя бы на лечение. Региональная система здравоохранения отправку льготников на обследование и лечение в Москву и Петербург поставила на поток – не хватает квалификации и оборудования. Кто не стеснён в средствах, предпочитает лечиться в Корее. Люди победнее едут в Китай. Это дешевле, чем несколько раз за год слетать в Москву. Но и риск выше. Иногда простейшие медицинские манипуляции в Поднебесной оборачиваются серьёзными осложнениями, а то и летальным исходом.
Многие привычные жителям европейской части страны продукты на Дальнем Востоке нельзя купить в принципе. Они сюда не доезжают. Те, которые привозятся, стоят иногда в два раза дороже, чем на «большой земле». Номенклатура местных производителей не такая широкая, но и их продукция не отличается низкой стоимостью – издержки жизни на Дальнем Востоке у всех высоки, многие компоненты всё равно приходится «импортировать» из России.
Именно поэтому на Дальнем Востоке многие живут браконьерством и контрабандой. Из Японии и Китая везут промтовары. Обратно отправляют рыбу, древесину, тигров, женьшень. Москвичи любят судачить, что криминальный флёр дальневосточников – генетическое наследие: с царских времён на окраину страны ссылали и уголовников, и политически неблагонадёжных. Но корень проблемы, конечно же, не в этом. Власть оказалась не способна обеспечить ни порядок, ни приемлемый уровень жизни. А людям приходится просто выживать.
Ничья земля
Год за годом Дальний Восток показывает на выборах худшие по стране показатели доверия центральной власти. Это не оппозиционность в классическом понимании. Дальневосточники не против власти. Они против её отсутствия.
Регион живёт не просто в другом часовом поясе, а в другом измерении. Разница в «глобусе» оборачивается когнитивным диссонансом с федеральной повесткой. Москва просыпается, когда на Дальнем Востоке уже глубокая ночь следующего дня. У местных чиновников это не вызывает ничего, кроме раздражения. А у простых людей – недоумения. На федеральный запрет ввоза подержанных праворульных машин, на которых ездит весь Дальний Восток, регион ответил ввозом «запчастей». Поначалу их действительно разбирали. Сейчас перед погрузкой просто снимают двери, проводят по документам как «машинокомплект», а на другом берегу вешают обратно. Москва не поспевает за Дальним Востоком. Здесь время идёт быстрее, а проблемы совершенно иные. Рядовому дальневосточнику не понять, чем далёкий и непонятный Донецк важнее родного и знакомого Комсомольска-на-Амуре.
Подстанция для импорта электроэнергии из России, так не хватающей Дальнему Востоку, и строящийся газопровод, по которому в Китай пойдёт российский газ. Фото: Caojianxiong/Keystone Press Agency/Global Look Press
Семантика названия определила отношение центральной власти к Дальнему Востоку. Большое начальство сюда наведывается редко. И прилетает всегда с тем же самым отставанием в день. Ни опыт объединения должности вице-премьера и полпреда, ни опыт создания Министерства по делам Дальнего Востока с расквартированием в Хабаровске проблему управляемости и контроля не решили. Наглядным «памятником эффективности» федералов стал железнодорожный мост через Амур между Китаем и Еврейской АО. Китайцы свои три четверти моста построили в 2016 году в течение нескольких месяцев. Россия строит свои 300 метров четыре года.
Отсутствие власти видят все: и дальневосточники, и соседи. Японцы же неспроста то и дело напоминают о притязаниях на бесхозные Курильские острова. Китайцы ни на что официально не претендуют. Они берут молча. Их картина мира проста и понятна: здесь нет Путина, значит, эта земля ничья. Китайский бизнес уже вовсю развернул агрессивное «химическое» сельское хозяйство, не заботясь о сохранности земель. О нелегальном вывозе леса и говорить не приходится. Он уже многократно превышает официальные объёмы. И это не проблема коррупции, а проблема бессилия. В Приморье на лесозаготовках живут десятки тысяч китайцев-нелегалов. А участковый на весь район только один. В их силах даже не пускать его на делянку. В его силах – закрыть на это глаза. Жителям региона не остаётся ничего другого, кроме как играть по тем же правилам. За 300 прошедших лет логика переселенцев не изменилась: «Лучше воспользуемся мы, чем заберут они».
Сохранению этой установки способствует обида за свою родину и слишком отчётливый пример перед глазами. В своё время напротив многолюдного и богатого купеческого Благовещенска на другом берегу Амура ютилась бедная китайская деревня на задворках империи. Сегодня напротив ветшающего 200-тысячного Благовещенска стоит современный мегаполис Хэйхэ с полутора миллионами жителей. На его территории – подстанция для импорта электроэнергии из России, так не хватающей Дальнему Востоку, и строящийся газопровод, по которому в Китай пойдёт российский газ.
Эта земля наша
Создана целая инфраструктура для «ручного управления» развитием региона во главе с вице-премьером и полпредом Юрием Трутневым. Фото: Михаил Терещенко/ТАСС
В регионе реализуется более двух тысяч инвестиционных проектов, которым оказываются те или иные меры государственной поддержки. Тех, кто хочет переехать на Дальний Восток, государство готово одарить всевозможными льготами – от оплаты транспортных расходов до рекордно низкой ипотеки. Государство закачивает деньги в Дальний Восток не безразмерно, но в приличных количествах. За 2019-2021 годы из федерального бюджета в регионы ДФО должно поступить 94 млрд рублей единой субсидии. При этом федералы сами признают, что выделяемые деньги расходуются эффективно.
В теории всё делается правильно: власти создают точки экономического роста, рабочие места и социальную инфраструктуру. Это и есть «освоение Дальнего Востока» – сделать регион привлекательным для жизни. Но всё равно люди «голосуют ногами». Самые амбициозные рвутся в Японию и Корею, другие – в европейскую часть страны. В Москве искренне не понимают, чем недовольны жители, для которых делается так много.
Дьявол всегда кроется в деталях. Бесчисленные льготы съедаются уровнем цен. Новые производства оказываются там, где работать можно лишь вахтовикам. Социальная ипотека упирается в сложности поиска работы. Очаговый характер создания социально-экономической инфраструктуры ставит крест на отдалённых посёлках, куда, как и раньше, добраться можно лишь на кукурузнике или по зимнику.
Многие правильные по своей сути решения оказываются либо «недокрученными», либо упираются в жёсткие местные реалии. Запуск программы «Дальневосточный гектар» казался небывалым прорывом. Но хорошая земля с подводом инфраструктуры от ближайших населённых пунктов оказалась в руках местных глав и бизнеса, которые успели подсуетиться с «правильной» нарезкой. Остальным предложили чистое поле без надежды на создание коммуникаций. Да и зачем человеку этот надел, если денег на его освоение у него нет? Вместе с землёй нужно было выдавать прямые субсидии и на строительство, и на ведение хозяйства. На практике система оформления гектара и мер поддержки, различающаяся от региона к региону, настолько запутанна и несовершенна, что отбивает интерес к «гектару» у большинства местных жителей, не говоря уже о «европейцах».
Кипучая энергия чиновников, подогреваемая обязательствами перед президентом, приводит к метаниям от одного проекта к другому, от инициативы к инициативе, ни одна из которых не решает главную проблему – изменения отношения к Дальнему Востоку. Сегодня он продолжает быть не центром, а окраиной. А на отшибе люди жить не хотят.
Кто-то из юмористов шутил, что карта России напоминает очертаниями коня. На востоке – голова, на западе – извините, круп. И выходит, что этот конь скачет навстречу восходящему солнцу. Метафора красивая, но пока не соответствующая действительности. В реальности всё наоборот. Головой и сердцем конь по-прежнему остаётся на Западе. А Дальний Восток продолжает быть тем местом, откуда растёт хвост. Удастся ли кому-то развернуть коня в правильном направлении?