Что значит чудотворная икона
Чудотворные иконы
митрофорный протоиерей Владимир Сергеев
Для начала определим некоторые известные понятия:
В Русской Православной Церкви чудотворные иконы стали различаться как местно-чтимые и общецерковные. Последние как признанные церковной властью, в результате многочисленных свидетельств верующих, чудотворные иконы включались в общецерковный список, который ежегодно публикуется в церковном календаре. Такое включение уже само по себе стимулировало изучение истории иконы, и поэтому в отношении таких икон степень изученности более высока. Однако прославление большинства таких икон произошло из ряда местно-чтимых, почитание которых сформировалось на местных преданиях. Поэтому этот общецерковный список далеко не отражает всей глубины влияния чудотворных икон на церковную жизнь.
митрофорный протоиерей Владимир Сергеев
Почитание чудотворной иконы отличается от иконы
Чудотворная икона как часть Священного Предания, является и вещественной святыней и догматическим образом. Другими словами, если в иконе как в образе почитанию принадлежит только изображение, а не доска и краски, то в чудотворной иконе почитается и само вещество. Таким же образом, как святость святых переносится на их мощи и личные предметы, послужившие подвигу. Например, мы чтим Крест не только как образ, но и части древа Креста Господня. Это никогда не оспаривалось в церкви, и поэтому если чудотворная икона от ветхости теряла свой образ, то изображение переписывали или поновляли на том же самом веществе. Полностью сохраняя почитание чудотворной иконе, даже если изображение было совершенно изменено. Ярким примером является чудотворная Ченстоховская икона Божией Матери.
митрофорный протоиерей Владимир Сергеев
Современное почитание Ченстоховской иконы Божией Матери
Ченстоховская икона Божией Матери. Оригинал 2014.
Аннотация: Работа представляет собой как обзор существующих преданий о чудотворной иконе, так и отчет о современном прославлении православной святыни.
Ченстохо́вская ико́на Бо́жией Ма́тери – находится в Ясногорском католическом монастыре г.Ченстохов Польша. Праздник иконы отмечается католиками 26 августа, а православными 19/6 марта. Это довольно большая икона 122 x 82 x 3.5 см.
Монастырь на Ясной Горе. 2014.
Икона известна уже в 66—67 годах, когда во время разрушения Иерусалима римскими войсками императора Веспасиана и Тита, христианами она была перенесена в Пеллу и в пещерах между гор сохранялась с другими святынями. В 326 году, св. Елена вывезла икону в город Константинополь. В Галиции икона уже известна в XII веке. Галицкий князь Лев Данилович перевёз икону в город Белз, где она прославилась многочисленными чудесами. В Ченстохово икона оказалась потому, что эта местность народом всегда связывалась именами святых равноапостольных просветителей славян Кирилла и Мефодия. В древности по всей долине реки Варты насчитывалось 12 православных монастырей и множество храмов Восточной Церкви. Поэтому 1382 году польский князь Владислав Опольский перенес икону на Ясную Гору, около Ченстоховы, а сам решил поселиться неподалеку, в Олыптинском замке. Видимо тогда же – появился документ, устанавливающий неоспоримое право монахам ордена святого Павла-пустынника (так называемые “павликиане”) на Ясно-горский монастырь и чудотворную икону. Сам орден уже был здесь со времен отца короля Людовика – Карла Анжуйского.
Почитание иконы в Кракове.
С начала XV века монастырь подвергся нападению гуситов. Однако чудотворный образ был спасён, но на иконе остались два шрама от ударов саблей. В 1430 году икона была повреждена иконоборцами-таборитами поэтому в 1434 году образ заново переписали на той же доске.
Католическое предание относит образ иконы к константинопольской Одигитрии. А искусствоведческий анализ датирует икону к Византии IX—XI веков. В России, Украине и Польше известны различные изводы Ченстоховской иконы, значительно отличающиеся друг от друга. Часть из этих икон считается чудотворными.
Вотинные привесы на стенах. 2014.
Так в России почитается точная копия польского варианта Ченстоховской иконы, которая находится в Санкт-Петербургском Казанском соборе. Этот образ был преподнесён русским казакам в 1813 году при освобождении Ченстоховской крепости от Наполеона.
На Украине в Свято-Троицком Браиловском женском монастыре, в местечке Браилов Винницкой епархии, хранится наиболее древняя копия образа византийского письма. Одна из них находится на Украине. Предание гласит, что икона была пожертвована брацлавским подсудком (заседателем земского суда) Михаилом Кропивницким в основанный им в городе Виннице Благовещенский монастырь. В 1845 году монастырь перешел в Браилов, а икона стала называться Браиловской Ченстоховской.
Существует также резко отличающийся извод, который впоследствии стал считаться изводом другой иконы – иконы “Умягчение Злых Сердец”.
Общий «рисунок» Ченстоховской иконы, несомненно, представляет собой традиционный в православной иконографии тип «Одигитрии». Божия Матерь также держит на левой руке Младенца-Христа и правой рукой указывает на Него. Спаситель же благословляет правой рукой, а левой удерживает Святое Евангелие. Однако икона все-таки нарисована в готическом стиле. Это и цвет, и формы и украшения риз Богомладенца и Божией Матери. Лик Божией Матери имеет очевидное сходство с сиенскими Мадоннами эпохи треченто. Узкие глаза и тонкие брови. Тем не менее православная традиция проглядывается в открытых руках и сохранении кровоточащих ран. Следует отметить, что икона лишь иногда называется «Чёрная мадонна», скорее как традиция, поскольку Ее лик достаточно светел.
Маршрут крестного хода к чудотворной иконе.
За многовековую историю пребывания Ченстоховской иконы в Польше страна не раз спасалась от завоевателей. В 1655 году Ясную Гору подверглась шведскому нашествию. Героическая оборона монастыря, несмотря на значительное превосходство врагов, связывается в стране с помощью чудотворной иконы. Эти события описаны в романе Г.Сенкевича «Потоп». Король победившей Польши – Ян Казимир, провозгласил во Львове 1 апреля 1656 года Божию Матерь Ченстоховскую королевой и покровительницей Польши.
Главные святыни алтаря.
Новое и всемирное прославление иконы произошло в 2000 году, когда папой Иоанном Павлом IIстал поляк. Новый папа везде, где только не бывал, устанавливал почитание чудотворной иконы. Так в Ватикане была устроена часовня в честь этой иконы. Польские католики связывают с Ченстоховской иконой развитие общекатолического почитания Божией Матери и православных икон в XX-XXIвеках. Существует пророчество об особой роли этой чудотворной иконы в процессе воссоединения церквей. Может быть, поэтому католики перенимают православные традиции во всех формах почитания этой чудотворной святыне.
Так уже становится устойчивой традицией во время масштабных паломничеств проводить крестный ход из Кракова к чудотворной иконе в Ченстохов. Пресса оценивает размеры паломничества в 4 млн. человек. Составлен и периодически читается акафист посвященный иконе. По примеру других греческих святынь установлен обряд открытия иконы под звуки барабанов и литавр.
Для поклонения на коленях.
Поклонение иконе совершается через движение на коленях по периметру центральной части храма и под иконой (примерно 50 м.). Власти устроили громадный парк вокруг монастыря, который уже подготовлен для регулярных визитов папы и совершения открытых месс с возможностью участия нескольких сотен тысяч человек. Каждое совершившееся чудо украшается так называемым “вотом” – благодарным даром в виде серебряного сердца или иконы. Такими вотинными привесами заполнены все стены храма, где находится святыня. Кроме этого развиваются и другие народные формы почитания иконы. Так, например, перед иконой поют песни под гитару цыгане.
Очевидна цель Божией Матери, которая через Свою чудотворную икону не желает покидать древние православные места ожидая,что и мы возродим здесь веру.
Тайна чудотворной силы святых икон
В современном обществе существует какое-то предубеждение против чудотворных икон. Говорят, что таких икон нет, что чудотворные иконы это не что иное, как профанация религиозного чувства православного народа, обман «попов», заинтересованных в поднятии своего материального благосостояния, больше ничто. В виду такого обидного отношения к нашей святыне, хочется лишний раз пересмотреть этот спорный вопрос, обсудить все выставляемые нам возражения и показать, что чудотворные иконы есть на самом деле, что они вообще могут быть, и существование их покоится не на народном невежестве, не на мнимой эксплуатации духовенства, а на глубокопсихологических, неоспоримых основаниях.
Такого рода религиозно-философский этюд тем более необходим в настоящее время, что повсюду ведется открытая, ожесточенная борьба против народной святыни, везде расшатываются и колеблются пьедесталы вековых драгоценностей церковного культа, оплевывается и обесценивается все близкое, дорогое и святое для церкви и для нас.
Начнем с разбора ходячих возражений. «Мы должны знать, пишет Гальфдан Лангаард, как мыслят и чувствуют другие, чтобы научиться – как самим нам не надо мыслить и чувствовать». «Возможны ли чудотворные иконы и существуют ли они в действительности?»– спрашивают обычно нас «совопросники века сего».
Конечно, да. Раз многомиллионная масса православного русского народа в течение многих веков благоговейно чтила и поклонялась чудотворным иконам, раз это чувство не только не охладевает в душе русского народа, а еще более крепнет, растет и развивается, то разве можно после сего сомневаться в наличности чудотворных икон? Ведь если бы никаких чудес не происходило при св. иконах, то их бы и не почитали за чудотворные. Затем, и религиозное чувство народа, как не получающее для себя никакой пищи, постепенно глохло бы, охладевало, замирало. Но раз оно крепнет, растет, значит, оно находит обильную пищу для себя. Значит, чудеса при св. иконах совершаются. А если так, то, значит, есть и чудотворные иконы.
«Если при св. иконах, возражают далее нам, происходят чудеса, то отчего они оказываются только или в давнее время или вдали от нас, и отчего они не явятся пред нашими глазами для нашего уверения?» 2
Это совершенная неправда. Чудеса при св. иконах совершаются не только вдали от нас, но и вблизи; не только в давнее время, но и в настоящее время.
Вот несколько примеров.
В 15 верстах от с. Осокоровки, Херсонского уезда, в селе Костромке, того же уезда, проживает жена псаломщика Н. Назаревская, которая заболела и потеряла вдруг способность говорить. В течение трех месяцев она искала помощи у врачей и по совету врачей должна была подвергнуться операции, но, зная, что исход операций не всегда благополучен, она решила обратиться к Врачу Небесному – Целителю всех недугов.
Вот что рассказывает сама больная: «Снится мне, что кто-то советует поехать в с. Осокоровку и помолиться у иконы св. угодника Божия Иоасафа, привезенной из Белгородского монастыря. Я отправилась в Осокоровку, где остановилась у церковного старосты. В тот же день я, вместе с женой старосты, отправилась к настоятелю, прот. Корчинскому, просить помолиться у иконы угодника и совершить литургию. Была отслужена литургия и молебен святителю Божию Иоасафу, при чем жена протоиерея дала мне масла, которое было получено ею в г. Белгороде, во время открытия мощей святителя. Этим маслом, взятым из лампады, горевшей над ракой святителя, я, по указанию жены протоиерея, смазала горло. На другой день я снова была у литургии». Прошел день, и вот ночью церковный староста и жена его проснулись от говора. Каково же было их удивление, когда они увидели, что больная, до того времени объяснявшаяся только знаками, начала говорить, находясь в сонном состоянии.
«Когда меня разбудили, – рассказывает больная, я почувствовала страшную слабость, пот катился с меня градом.
Рано утром мы отправились к прот. Корчинскому, которым был отслужен благодарственный молебен, на котором присутствовало огромное количество молящихся».
Это чудо произошло в позапрошлом году. Все свидетели и очевидцы его еще живы. И публикация его, с точным обозначением местности, свидетелей и самой виновницы этого благодатного исцеления, показывает, что тут нет обмана, а все сообщенное – правда.
А вот другой замечательный случай, бывший не так давно и не так далеко от нас.
Вот чудо, случившееся недавно и недалеко от нас. Как же после этого противники чудотворных икон осмеливаются утверждать противное. Если они сомневаются в приведенном факте, пусть обратятся к членам указанной фамилии. Лепешкины еще все живы и они, в доказательство истинности совершившегося чуда, могут сослаться на посторонних свидетелей, что исключает всякую мысль об обмане.
Таких примеров можно привести не один десяток и не два, а несколько сот. Желающие ознакомиться с ними и убедиться, что чудеса при св. иконах совершались и совершаются с давних пор и никогда на долгое время не прекращались, могут обратиться к следующим книгам: Архиепископа Сергия: «Православное учение о почитании св. икон», Е. Поселянина: «В похвалу Богородицы. Знамения Ее благодатной чудесной силы, являемые верующим чрез Ее св. иконы»; Снессоревой: «Земная жизнь Пресвятой Богородицы и описание святых чудотворных икон Ее, – с изображениями в тексте», а также ко всем епархиальным органам, где описывается каждый случай чудесного исцеления у местных святынь.
Но ведь все эти случаи, возражают нам противники чудотворных икон, описывают православные. Посему вполне возможно заподозрить их подлинность и достоверность. Вот, если бы о фактах исцеления при чудотворных иконах сообщали не заинтересованные в этом вопросе лица, т. е. не православные, а инославные, не верующие, а сомневающиеся, тогда другое дело. Тогда можно было бы дать веру всем сообщаемым случаям. А иначе мы вправе отрицать все приводимые вами примеры и не доверять вам, как лицам, заинтересованным в существовании чудотворных икон.
В ответ на такого рода речи и рассуждения нужно сказать, что не только верующие, но даже неверующие, и те свидетельствуют правдоподобность чудесных исцелений при св. иконах, и те говорят в нашу пользу.
Возьмем, например, Максима Горького. Ведь он атеист, как и сам аттестовал себя в своих мемуарах. Однако и он был свидетелем чуда при св. Иконе Божей Матери. Описывает он сей случай в «Исповеди» таким образом:
«Было это в Седмиозерной пустыне, за крестным ходом с чудотворной иконой Божьей Матери: в тот день ждали возвращения иконы в обитель из города, – день торжественный. Стоял я на пригорке над озером и смотрел: все вокруг залито народом и течет темными волнами тело народное к воротам обители, бьется, плещется о стены ее.
У ворот обители чуда ждут: в небольшой тележке молодая девица лежит неподвижно: лицо ее застыло, как белый воск, серые глаза полуоткрыты, и вся жизнь ее – в тихом трепете длинных ресниц.
Подходят люди, смотрят больной в лицо, а отец мерным голосом говорит, тряся головой:
– Пожалейте, православные, помолитесь за несчастную, без рук, без ног лежит четвертый год; попросите Богородицу о помощи, возместится вам Господом за св. молитвы ваши, помогите отцу–матери горе забыть.
Тысячи глаз смотрят вдаль, и вокруг меня плывет, точно облако, теплый и густой шепот:
Тяжело и медленно поднимается в гору народ, словно темный вал морской, красной пеной горит над ним золото хоругвей, брызгая снопами ярких искр, и плавно качается, реет подобно огненной птице, осиянная лучами солнца икона Богоматери.
Вокруг скорбные лица, тихий и печальный шепот молитвы, отуманенные слезами глаза, и мелькают люди, творя крестное знамение.
Подходят снизу люди. Жалко силу веры, распыленную в воздухе.
Возбужденно, но мрачно, и как бы укоряя, несется по воздуху мощный крик:
– Радуйся, Всеблагая, радуйся!
В целом облаке пыли сотни черных лиц, тысячи глаз, точно звезды млечного пути. Вижу я: все эти очи, как огненные искры одной души, жадно ожидающей неведомой радости.
Идут люди, как одно тело, плотно прижались друг к другу, как будто далек их путь, но готовы они сейчас-же неустанно идти до конца его.
Душа моя дрожит великой дрожью непонятной тревоги. Рванулся я, опрокинулся навстречу народу, бросился в него с горы и пошел с ним и запел во всю грудь:
– Радуйся, благодатная Сила всех сил!
Схватили меня, обняли – и поплыл человек, тая во множестве горячих дыханий. Не было земли под ногами моими, и не было меня, и времени не было тогда, но только радость необъятная, как небеса. Был я раскаленным углем пламенной веры, был незаметен и велик, подобно всем, окружавшим меня во время общего нашего полета.
Помню – остановилось все около меня, возникло смятение, очутился я около тележки с больной, помню крики и топот:
Было великое возбуждение: толкали тележку, и голова девицы немощно, бессильно качалась, большие глаза ее смотрели со страхом. Десятки очей обливали больную лучами, на расслабленном теле ее сгустились сотни сил, вызванных к жизни повелительным желанием видеть больную восставшей с одра, и я тоже смотрел в глубину ее взгляда и невыразимо хотелось мне вместе со всеми, чтобы встала она, не себя ради, но для чего-то иного, пред чем и я и она – только перья птицы в огне пожара.
Как дождь землю влагою живой, насыщал народ иссохшее тело девицы этой силой своей (силою веры), шептал он и кричал мне и ей:
– Ты – встань, милая, вставай! Подними руки-то, не бойся! Ты вставай, вставай без страха! Болезная, вставай! Милая! подними ручки-то!
Сотни звезд вспыхнули в душе ее, и розоватые тени ее загорелись на мертвом лице ее; еще более раскрылись удивленные и радостные глаза, и медленно шевеля плечами, она покорно подняла дрожащие руки и послушно протянула их вперед – уста ее были открыты и была она подобно птенцу, впервые вылетающему из гнезда своего.
Тогда все вокруг ахнуло. Вздрогнул, пошатнулся народ и смешанно закричал:
– На ноги! Помогай ей! Вставай, девушка, на ноги! Поднимайте ее!
Тихо идет среди нас исцеленная, доверчиво жмется ожившим телом своим к телу народа, улыбается, белая вся, как цветок, и говорит:
Остановилась, пошатнулась – идет. Идет точно по ножам, разрезающим пальцы ног ее, но идет одна, боится и смеется, как милое дитя, и народ вокруг нее тоже радостен и ласков, подобно ребенку.
Всюду праздник и праздничный гул. Идет мимо меня некий человек, улыбается, спрашивает:
Обнял я его и поцеловал, как брата после долгой разлуки, и больше ни слова не нашлось у нас сказать друг другу. Улыбаясь, мы молча разошлись».
Итак, констатируют действительность чудес даже те, которых совсем нельзя заподозрить в преданности христианской вере. Как объясняют они чудеса от св. икон, для нас не важно. Важно то, что они признают возможность чудес и сами были свидетелями их. Если же противники нашей веры оправдывают чудеса и свидетельствуют о них, то как же тогда утверждают иные, что только православные говорят о чудесах при св. иконах? Нет, чудодейственную силу св. икон признают решительно все: и православные и неправославные, и верующие и неверующие. Пусть же смолкнет после сего неразумный голос «совопросников века сего», утверждающих противное и возводящих на русское духовенство тяжелое, обидное, и совсем незаслуженное обвинение!
«Но если так, возражают нам современные скептики, то почему не каждая икона может быть чудотворною?»
Отчего-же? По учению православной церкви, всякая икона может быть чудотворною. Что это так, что это не наш личный взгляд, а голос всей церкви, видно из тех молитв, какие читает священник при освящении того или другого образа.
Например, при освящении иконы св. Богородицы читается такая молитва:
И при освящении иконы Спасителя мира читается такая молитва:
В таком же духе, и в подобных выражениях составлены молитвы и на освящение всех других образов.
Как видно из предложенных образцов, верующие вместе со священником просят Господа Бога о том, чтобы Он всякую икону сделал чудотворною, чтобы чрез всякий образ подавал Он великие и богатые милости. А если так, то, значит, все уверены в том, что всякая икона может быть чудотворною, если только Господь Бог благословит и освятит ее.
Почему же тогда не всякая икона бывает чудотворною, а только некоторые, как то: «Иверская», «Елецкая», «Казанская», «Владимирская», «Козельщанская» и мн. др.? спрашивают нас современные рационалисты.
Мы подошли к самому главному вопросу нашей темы.
Постараемся обследовать его по возможности со всех сторон и лучше уяснить его в своем сознании, чтобы при всяком удобном случае заградить уста «религиозных отщепенцев».
Не будь у нас веры, не было бы и чудотворных икон. В этом не может быть никаких, сомнений.
«Но почему же такая вера не может проявиться пред обыкновенной иконой?» – спрашивают нас современные скептики.
Может, но только редко. В давние времена, в период наивысшего подъема религиозного духа, в славный век св. Отцов и Учителей церкви, это очень часто бывало. Теперь, же, напротив, это очень редко бывает. Теперь вера ослабела в своей силе. Пламень веры погас. Посему, для своего проявления она нуждается в исключительных условиях и в благоприятных обстоятельствах. Вот нужную то для проявления веры обстановку и создают чудотворные иконы. При них бывает то, чего при обыкновенных Иконах не встретишь. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочесть два–три отрывка из впечатлений тех писателей, которые сами были у св. икон, сами были свидетелями настроения собравшейся толпы богомольцев пред народной святыней.
Вл. Короленко, например, в своем художественном очерке «За иконой» так описывает свои наблюдения.
«. У каждой часовеньки икона останавливалась, служился молебен. Всякий раз вокруг иконы делалась давка. Народ рвался к ней, стараясь приложиться к стеклу киота. Сгибаясь, проходили они под шесты, на которых икона была поставлена, давя друг друга и теснясь, и тянулись к иконе. Теперь, на просторе полей, у этих часовенек, среди раскинувшейся и поредевшей толпы, икона стала как будто ближе и доступнее. Тут, собственно, ее окружал тесный кружок настоящих богомольцев. Страждуший, болящий, немощный и скорбящий люд охватывал икону живою волной, которая поднималась под влиянием какого-то особенного притяжения. Не глядя друг на друга, не обращая внимания на толчки, все они смотрели в одно место.
Полупотухшие глаза, скорченные руки, изогнутые спины, лица, искаженные от боли и страдания,– все это обращалось к одному центру, туда, где из за стекла и переплета рамы сияла золотая риза, и голова Богоматери склонялась темным пятном к Младенцу. Из глубины киота икона производила особенное впечатление. Солнечные лучи, проникая сквозь стекла, сверкали многочисленными переливами на золоте ее венца; от движения толпы икона слегка колебалась, переливы света вспыхивали и угасали, перебегая с места на место, и склоненная голова, казалось, шевелилась над взволнованной толпой. Тогда потухшие глаза и искаженные лица оживлялись. По всем этим лицам проходило какое-то веяние, сглаживавшее все различные оттенки страдания, подводившее их под общее выражение умиления. Я смотрел на эту картину не без волнения. Такая волна человеческого горя, такая волна человеческого упования и надежды. И какая огромная масса однородного движения, подхватывающего, уносящего, смывающего каждое отдельное страдание, каждое личное горе, как каплю, утопающую в океане. Не здесь ли, думалось мне, не в этом ли могучем потоке однородных человеческих упований, одной веры и одинаковых надежд – источник этой исцеляющей силы?
Икона вздрагивала, подымалась и, плавно колыхаясь, проносилась над распростертыми людьми. Счастливцы, над которыми она проходила, вставали с умиленными лицами».
Вот другая иллюстрация, более живая, более полная, более говорящая нашему сердцу о той горячей народной вере, какая, подобно морской волне, бьется и клокочет вблизи чудотворных икон.
В статейке «Время сева» бывший священник Гр. Петров пишет:
«Мне случилось однажды в Киеве, в Печерской лавре, зайти в главную церковь в конце обедни в будний день. Богомольцы наполняли церковь. Кого-кого тут не было! Тут стояли и местная свитка, и овчинный тулуп костромича, и белый кожух белорусса.
Мое внимание особенно привлекли двое соседей. Справа, немного впереди, стояла старушка. Издалека она, видимо, приплелась сюда. Лапти ее были избиты. Видимо, и горя она принесла не мало. Лицо ее, словно печеное яблоко, было изборождено морщинами, и в каждой складке морщины таилась неисходная тоска. Рядом со старухой в полоборота ко мне стоял молодой, красивый парень. Его нежное, пушистое, как кожа персика, лицо было угрюмо, по нем пробегала какая-то злая судорога; губы были сжаты, в глазах светился недобрый огонек.
Вся церковь вздрогнула. Это было не пение. Это был общий молитвенный вопль. Это рыдала народная верующая душа.
– Владычица! Спаси и помилуй! – шептала старуха.
И в этом шепоте слышалась твердая вера, что Владычица ее и спасет и помилует. Лицо старухи как-то расцвело, помолодело, озарилось светом; морщины разгладились, бремя векового женского горя свалилось с плеч. Парень рядом схватился руками за голову, сжал виски и страстно стонал: «Пречистая, очисти, огради!» – Словно желая под покровом Ее укрыться, бежать от самого себя, от своего злого умысла.
Вся церковь рыдала. Молитва толпы охватила меня. Я забыл все и опомнился, когда народ двинулся ко кресту. Лицо мое было мокро от слез, а на душе светло и отрадно, как в лучшую пору чистого детства».
Современный итальянский писатель Габриель д’ Аннунцио в своем обширном романе «Страх смерти» так описывает тот могучий подъем религиозного чувства, какой пробуждают чудотворные иконы в душе верующих людей.
Эти вопли, чуть не раздиравшие грудь, эти слова, повторяемые без передышки с упорною настойчивостью и верою, этот дым, сгущавшийся как грозовая туча, эта теснота и смешение дыханий, вид крови и слез подействовали на толпу, и она слилась в одно единое существо с общею ужасною и несчастною душою, с общими движениями и страданиями, с одним голосом и экстазом. Все болезни и мучения слились в одную общую болезнь, какую Божья Матерь должна была исцелить; все надежды слились в одну общую надежду, и народ, ожидал ее осуществления от Божией Матери».
Такая же картина глубокой, горячей и искренней веры вблизи чудотворных икон описана еще известным французским писателем Э. Золя в романе «Лурд»..
Таким образом, уже из этих иллюстраций мы видим, что около чудотворных икон всегда замечается проявление сильного религиозного чувства. А сильное религиозное чувство заражает толпу, повышает веру всякого слабого, колеблющегося, сомневающегося, а веру избранных, веру крепких и сильных повышает до объема горчичного зерна, до возможности чудотворения. И вот, когда вера достигнет крайнего своего напряжения; дойдет до кульминационного пункта, тогда над человеком совершается просимое им чудо.
Правда, иногда чудо совершается над больным, который не проявил достаточной силы веры, который слаб духом. Но в таком случае, нужно заметить, благодать Божия действует не по его вере, а по вере других, по вере родителей, друзей, знакомых, вера которых «чиста, как пламя молитвы» и горяча, как пламя свечи.
Равным образом и здесь, пред чудотворными иконами, чудо милости Божией может проявиться над больным не только по его вере, но иногда и по вере его спутников, родных и знакомых.
«Но почему такое сильное религиозное воодушевление вызывают только чудотворные иконы, а почему его не способны вызвать простые, обыкновенные образа?» – нередко спрашивают нас.
А потому, ответим мы, что мысль о том, что икона, пред которой стоишь, была многое множество раз свидетельницей вдохновенной молитвы, горячих молитвенных слез, сама по себе вызывает силу веры, возгревает ее, доводит до степени того «горчичного зерна», о котором говорил Христос Спаситель, и которому уподоблял веру великих столпов нашей церкви.
Прекрасно говорит по данному вопросу Киреевский в своей беседе с Герценом:
Кроме этого сознания, важна в данном случае еще молва о чудотворной силе той или иной иконы. Эта молва со всех концов России собирает и зовет к православной святыне верующих людей. Зажигает их сердца горячей надеждой на получение великих и богатых милостей от Господа Бога. А для слабых, больных, для немощных духом и телом, эта надежда сама по себе является отчасти целительной.
Таким образом, молитвы верующих создают около иконы атмосферу чуда, окружают ее благодатью, силою веры привлекают милость с неба.
Такова православная точка зрения по данному вопросу.
Что же наука говорит по поводу ее? Оспаривает ли ее? Критикует? Признает несостоятельной? Говорит, что на почве веры не может быть чудес? Что чудотворных икон не бывает?
Нисколько. Серьезные ученые, люди великого ума и больших познаний не только не отрицают возможности чудес на почве горячей, пламенной веры, но даже утверждают. Они если и говорят, то то, что и мы говорим, т. е., что молитва веры спасает болящего и низводит на него благодать свыше.
Чтобы не быть голословными, мы приведем несколько соответствующих иллюстраций.
Профессор психиатрии в Юрьевском Университете, В. Ф. Чиж, в своей чрезвычайно интересной статье «Психология наших праведников», помещенной в серьезном и симпатичном журнале «Вопросы философии и психологии», пишет по затронутому нами вопросу вот что:
Французский доктор Лоран в своем интересном и популярном сочинении «Медицина души» проводит такую точку зрения: самым лучшим лекарством является вера. Даже в тех случаях, когда уже все доктора отказываются от лечения, одна вера способна восстановить болящего от одра болезни. Вот собственные его слова:
Гораздо определеннее по данному вопросу высказался профессор клиники нервных болезней Ж. М. Шарко. Он специально занимался этой темой, и плодом его продолжительных занятий явилось очень интересное сочинение, изданное им под заглавием: «Исцеляющая вера». В этом сочинении он говорит сперва о росте целительной веры, затем о благоприятной для нее почве и наконец о фактах, скрепляющих его теорию.
Интересна и заслуживает внимания глава, трактующая о постепенном росте исцеляющей веры. Так как она вполне совпадает с нашими выводами, то для дополнения вышесказанного и для доказательства защищаемого нами тезиса, постараемся возможно обстоятельнее ознакомить читателей с основными ее положениями.
Далее Шарко приводит поразительные факты чудесных исцелений, происходивших на почве горячей, искренней веры в чудо.
Но мы этих фактов приводить не будем. Отчасти потому, что подобного рода случаи нами сообщены в начале статьи, а отчасти потому, что узкие рамки журнальной статьи не позволяют нам разбрасываться и отвлекаться в сторону. Желающих же ознакомиться с ними, тех мы отсылаем к книге Шарко «Исцеляющая вера», а также к книге Хэк-Тюка: «Дух и тело», где во множестве собраны факты чудесных исцелений на почве веры.
Подводя итог всему вышесказанному, мы должны сказать, что если люди не только веры, но и науки, если не только верующие, но даже и атеисты были свидетелями чудес от св. икон, допускают полную возможность их и оправдывают с психологической точки зрения, то, значит, противникам чудотворных икон нечего подвергать сомнению как наличность их, так и действительность совершившихся и совершающихся около них чудес.
Может быть все приведенные случаи чудесных исцелений можно объяснить «самовнушением, самогипнозом?» Тогда все будет чудотворно: и лекарство, и землица, и тряпица, и камень, и деревцо, и все то, во что человек поверит, на что будет смотреть с верою, надеждой и любовью?
И такие речи раздаются в настоящее время. Но и они, как все предшествующие возражения, не должны смущать совести православных христиан, ибо тоже пред судом здравой и беспристрастной критики оказываются ошибочными и несостоятельными. Даже сами представители такого рода воззрений и те порою сомневаются, в правдоподобности их и колеблют их силу и достоверность.
Вот, например, что пишет в своем дневнике одна потерявшая веру в Бога медичка:
«Я воспитывалась в религиозном семействе, в вере и любви к Богу. Да, в дни юности моей я глубоко верила в Бога, в загробную жизнь, в святых и в их чудеса; и эта вера жила во мне и крепла, только до поступления на медицинские курсы. Когда же я поступила на курсы, моя вера стала постепенно ослабевать и, чем больше и дольше я училась, тем более ослабевала моя вера, и тем дальше был Бог от меня. Сначала я перестала верить в святых и их чудеса, потом в загробную жизнь, а потом и в Бога перестала верить.
Когда было открытие мощей св. Серафима Саровского, тогда много говорили и писали о великих чудесах; говорили, что многие исцеляются от неизлечимых болезней. Я не удивлялась тому, что многие больные исцелялись мгновенно. Я говорила себе: „если я поверю в этот камень, который лежит на могиле отца моего, что он исцелит меня, то я исцелюсь от своей болезни». Одним словом, я говорила: „во что бы только человек сильно ни уверовал: в землицу-ли, в тряпицу-ли, деревцо или камень, все равно – исцелится, – лишь была бы вера в исцеление». Но тут же я сама себе противоречила. „Как же так, думала я, ты имеешь большую веру в свою медицину, и в свои лекарства, а не исцеляешься от своей мигрени? Ведь ты с восемнадцати лет страдаешь этой мучительной болезнью? Ведь ты кажется, все испробовала, что рекомендуется при этой болезни! Верила и веришь в лекарства, и все таки твоя болезнь не улучшается, а с каждым годом ухудшается! А вспомни дни своей юности, вспомни свой ревматизм, который мучил тебя два года! Вспомни, как ты кричала от болей! Сколько бессонных ночей провела, а в особенности, если была ненастная погода, когда весной и осенью целыми месяцами не вставала с постели! Ведь тебе ни рук, ни ног нельзя было повернуть от болей! Тебя лечили лучшие доктора, и ты верила в них, но лучше тебе от того не было. Наконец, твои знакомые посоветовали тебе носить цинковые браслеты на руках, от которых, будто бы, в две недели проходит ревматизм, и ты поверила. Одела браслеты на руки, и на ноги, и верила, что через две недели избавишься от ревматизма. Но увы! Ты два месяца носила их, а болезнь не проходила. А так хотелось быть здоровой! Хотелось жить, любить, трудиться и быть полезной для других! Хотелось поступить на медицинские курсы, а болезнь приковывала тебя к постели. Вспомни твою горничную, которая говорила тебе, что будто бы она вылечилась в семь дней от ревматизма у знахарки, которая давала ей пить какую-то воду. Ты поверила и послала горничную за этой целебной водой. О, что это была за вода! Семь лет прошло с тех пор, а меня тошнит при воспоминании о ней. – Но тогда я пила и верила, что она излечит меня; да и горничная, как только подаст мне этой водицы и скажет: «кушайте на выздоровленье: хоть и не вкусна вода, ну, да лихое лихим выгоняют, так и водица эта выгонит болезнь вашу, как и мою выгнала», и я верила.
Как сейчас помню, когда я выпила последний глоток, то сказала:
Но, увы! На завтра я совсем не поднималась с постели, и все еще верила, что может день или два спустя настанет выздоровление. Между тем проходили дни, недели и месяцы, а мне не было лучше.
Итак, вера помогает, вера исцеляет, но вера не во все. Вера в лекарства, знахарей, докторов, всевозможные приметы, не помогает. Только одна вера, вера в святое, чистое и божественное может помочь. Потому что только здесь действует благодать Божия, только вера в Бога спасает и исцеляет.
Все вышесказанное кратко можно выразить в следующих словах:
Поэтому, чудотворные иконы сделались живым органом, местом встречи между Творцом и людьми. Молитвы верующих создают около иконы атмосферу чуда, окружают ее благодатью, силою веры привлекают милость с неба.
Около церковных стен т. I. 1906 г. Спб. стр. 104–105.
Это возражение высказывается большей частью сектантами (см. Оболенского: «критический разбор вероисповедания русских сектантов-рационалистов» 3-е изд. 1903 г. стр. 329), но оно разделяется и современной вопрошающей публикой
«Приходское чтение» (Приложение к журналу «Церковные Ведомости») № 13, 1911 года, стр. 288.
«Приходское чтение» № 20, 1911 г., стр. 459.
Уже из этих двух строк видно неправославие М. Горького.
См. Служебник, М. 1866 г. стр. 109, часть II.
См. Служебник, М. 1866 г. стр. 104, часть II.