Что случилось в 1980 году в россии
Чем нам запомнились 1980-е годы (22 фото)
1980-е годы в нашей памяти сохранились, как эпоха, которая серьезно изменила жизнь практически каждого из нас. Это и неудивительно, ведь тогда в СССР состоялась Олимпиада, прошел первый рок-фестиваль, который даже прозвали «российским Вудстоком», был учрежден первый конкурс красоты и еще много памятных событий. Мы советуем вам вспомнить всё это, просмотрев фотографии с подписями в продолжении поста.
Закрытие Олимпиады 1980 года в Москве.
Саманта Смит фотографируется на Красной площади в Москве, 1983 год.
1983 год, универсальный магазин в Ростовской области.
Московский ГУМ в 1986 году.
Девушка показывает новую модель брюк, выпущенных первой московской джинсовой фабрикой в 1987 году.
Москва, 1987 год, витрина книжного магазина.
Дети, принимавшие участие в советско-американском «Походе за мир» от Москвы до Ленинграда в 1987 году.
Советский мальчик с американским флагом, американская девочка с советским флагом. «Поход за мир», 1987 год.
Парад «мирной артиллерии», 1987 год.
Рок-фестиваль в Москве в 1989 году.
Зимние забавы в то время, когда еще не было интернета.
Болельщики «Спартака», Москва, 1987 год.
Рокеры и настоящие панки на улицах Москвы, 1987 год.
Очередь за мясом в Москве в преддверии празднования 7 ноября в 1987 году.
Родные навестили недавно призванного моряка в Калининградской области в 1989 году.
Советские 1980-е: Олимпиада, Цой и перестройка
© РИА Новости / Юрий Сомов / Перейти в фотобанк 80-е годы запомнились чередой пышных похорона генсеков ЦК КПСС. В это десятилетие не стало Леонида Брежнева, Юрия Андропова, Константина Черненко. Похороны каждого из генсеков транслировались по телевидению, в стране объявлялся траур, были отменены все развлекательные мероприятия. Каждое прощание сопровождалось длинной процессией, которая вытягивалась чуть ли не пол-Москвы.
На фото: траурная процессия на Красной площади во время похорон Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Ильича Брежнева.
80-е годы запомнились чередой пышных похорона генсеков ЦК КПСС. В это десятилетие не стало Леонида Брежнева, Юрия Андропова, Константина Черненко. Похороны каждого из генсеков транслировались по телевидению, в стране объявлялся траур, были отменены все развлекательные мероприятия. Каждое прощание сопровождалось длинной процессией, которая вытягивалась чуть ли не пол-Москвы.
На фото: траурная процессия на Красной площади во время похорон Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Ильича Брежнева.
Что случилось в 1980 году в россии
Крупные международные соревнования давно стали фактором глобальной политики. В том числе Олимпийские игры, возрожденные Пьером де Кубертеном как праздник спорта и братства. Обычно итоги Олимпиады подсчитывают, исходя из соотношения золотых, серебряных и бронзовых медалей. Мы рассмотрим Олимпиаду-80 под финансовым углом зрения.
Выиграв у США право на проведение Летних Олимпийских игр 1980 года, СССР одержал важную имиджевую победу. Олимпиада в Москве давала возможность показать десяткам тысяч туристов и миллионам телезрителей по всему миру достижения социализма. Поэтому к возведению олимпийских объектов подошли со всей тщательностью, расценивая стройку не только как производственный процесс, но и политически важное мероприятие.
На олимпийские стройки ежегодно планировалось направлять порядка 700—750 млн рублей. Параметры выдержать не удалось. В 1974-м инвестиции составили чуть больше 350 млн рублей, к 1979 — 1,5 млрд, рассказывает Владимир Коваль в книге «Записки олимпийского казначея». Как заместитель председателя Оргкомитета Олимпиады-80, он отвечал за экономическую сторону вопроса. Цифры подтверждаются и ЦСУ СССР.
Решено было направить в бюджет Олимпиады все деньги от реализации лотереи «Спортлото». Ежегодно ее билеты покупали 7 млн граждан, что давало около 140 млн рублей. В середине семидесятых запустили мгновенную лотерею «Спринт», что принесло еще 368 млн.
Билеты на олимпийские соревнования внутри Советского Союза не были в свободной продаже — их распределяли по профсоюзной линии с 70% дисконтом. Утренние соревнования стоили 2 рубля, на финал можно было попасть за 5—18 рублей.
Все 6000 посадочных мест велотрека «Крылатское» выкупили американские и западноевропейские болельщики. Не приехал никто. Пустые трибуны — не лучшая картинка для ТВ-трансляции, и в Москве стали реализовывать входные талоны по 30 копеек. Правда, опасались скандала — вдруг туристы, увидевшие, что купленные ими места заняты, поднимут шум и потребуют компенсацию? Обошлось.
Ввод советских войск в Афганистан за полгода до Олимпиады привел к осложнению международной обстановки. Тогдашний президент США Джимми Картер дал советскому руководству время до 20 февраля 1980 года для вывода ограниченного контингента обратно в СССР. Советская армия продолжила оказывать братскую помощь афганскому народу, Советский Союз бойкотировали, что выразилось, в частности, в игнорировании Олимпиады-80 как спортсменами, так и болельщиками. В бойкоте участвовали 65 стран.
«Интурист» сообщал о возвращенных сотнях тысяч билетов практически во всех странах. Мировые телекомпании решили не транслировать Олимпиаду-80, бюджет не досчитался десятков миллионов долларов. Спонсоры, как и поставщики спортивного оборудования и инвентаря, разрывали контракты. Руководитель оргкомитета Олимпиады Игнатий Новиков неоднократно впоследствии подчеркивал, что только «Адидас» выполнил свои обязательства полностью. Кстати, в СССР с 1979 года работал завод, выпускавший лицензионные кроссовки с тремя полосками, которые стали писком моды и жутким дефицитом.
Советский оргкомитет насчитал доходов от Олимпиады-80 на 744,8 млн рублей, из них, согласно правилам, 98,7 млн руб передали олимпийским комитетам стран, участвовавших в Олимпийских играх. Полученные доходы не покрыли и половины затрат на возведение олимпийских объектов.
Жизнь в дефиците: чем запомнилась эпоха 1980-х?
Олимпиада-80, война в Афганистане, авария на Чернобыльской АЭС, строительство БАМа, перестройка в СССР. Восьмидесятые были яркой декадой, насыщенной событиями, которые на глазах меняли жизнь людей. Для нашей страны это было время «бархатных революций», расцвета блокбастеров и «золотой эпохи» русского рока. Первые глотки свободы после долгих лет за железным занавесом советский человек вкусил именно в 1980-е. Но одновременно с открытием границ фундамент государства дал трещину – близился распад Страны Советов.
Как жили люди, оказавшиеся на рубеже двух политических систем – советской и российской? Чем они гордились, чего боялись и что любили? «МИР 24» публикует воспоминания современников, чья юность пришлась на бурные восьмидесятые.
На телеканале «МИР» стартовало новое шоу – «Назад в будущее». Звездные пары соревнуются между собой в интеллектуальной битве. Они отвечают на вопросы, связанные с историей: тренируют свою память и зарабатывают деньги. Смотрите шоу с понедельника по четверг в 22:35.
«Мы собирали монеты, которые выпадали из карманов иностранцев»
продюсер, режиссер, сценарист
Моя молодость прошла в 80-е. Мы даже успели пожить в престижной тогда в 90-е годы в московской гостинице «Россия», которую закрыли в 2006-м, а потом снесли через несколько лет. Приехали мы семьей погостить в Москву в 1991-м году из Киргизии, как раз за несколько месяцев до переворота. В «России» было круто: «говорящие» немецкие лифты KONE, шикарный по тем меркам номер с цветным телевизором и спутниковым американским каналом, который целый день транслировал мультфильмы на английском языке.
В гостинице останавливались высокопоставленные гости – состоятельные иностранцы и дипломаты из других стран, а мы пацанами в лобби отеля собирали иностранные монеты, которые выпадали из карманов состоятельных иностранцев. Как сейчас помню, в один из дней после прогулок по Красной площади в пяти метрах от нас остановилась черная «Волга» ГАЗ-24-10 недалеко от Спасской башни. Из задней двери вышел президент Киргизии Аскар Акаев и один пешком проследовал в сторону Спасской башни. Мы, дети, были в восторге, так как вживую увидели президента нашей республики, причем в Москве, а не у себя на родине.
«Единственное, что нас сразу насторожило – это борьба с алкоголизмом»
Фото: Адамович Николай/ТАСС
пенсионер, в прошлом – прораб, трудился на строительстве Байкало-Амурской магистрали
Я учился в Нижнетагильском строительном техникуме, окончил его в 1978-м году. После окончания сразу устроился на работу в «Трест 88». Это очень старый, серьезный трест, который образовался еще в 1930-е годы. Строили мы знаменитый Уралвагонзавод. Я отработал там три года как молодой специалист. И после этого, в 1981 году, по комсомольской путевке попал на стройку БАМа.
На стройку БАМа я попал в 1981-м году по комсомольской путевке. Можно сказать, я случайно там оказался: поехать мне посоветовал друг – комсомольский лидер «Треста 88». Мне выделили отряд из 33 человек, и я поехал в Свердловск. Строительство БАМа было разделено по областям: [жителям] каждой области Советского Союза давалось [на строительство] по одному-два поселка. Нам досталось от Тынды (город в Амурской области – прим. ред.) 40 километров – это Кувыкта и Хорогочи. Я непосредственно работал на строительстве поселка Кувыкта. Он представляет собой город в миниатюре: пятиэтажные дома, школа, садик, торгово-общественный центр, спортплощадки, банно-прачечный комбинат и прочее благоустройство.
Я честно работал, строил коммунизм. Таких, как я, там были тысячи. Мало, кто знает, но средний возраст [строителей] БАМа был 25 лет. Мы, как люди советской закалки, даже и не думали, что это тяжело. Я не помню трудностей. Все, что нужно, государство нам давало: жить и работать было где, и отдых, и досуг – все на свете было.
Сейчас вся страна политизирована, а мы тогда в принципе политикой не интересовались. Мы знали, что у нас враг за кордоном, а мы идем к светлому коммунизму. Но единственное, что нас сразу же насторожило, – это когда началась борьба Горбачева и Лигачева с алкоголизмом. Это перевернуло все на свете, никто ничего не мог понять. У нас и алкоголиков-то не было, максимум один во всей организации. И люди не могли понять, что происходит. А потом уже поняли, в конце 80-х, когда начались все эти беспорядки – вот тогда начало постепенно доходить. Со всех сторон нам врали, обманывали, растерянность у всех была.
«Мама собралась в Чернобыль добровольцем, но все покрутили у виска»
пенсионерка, в прошлом – инженер-конструктор
Я училась в МАДИ – Московском автомобильно-дорожном институте. В 1980-м году студентов нашего вуза привлекли к работе на олимпийских объектах. Мы работали диспетчерами автобусных перевозок спортсменов – обеспечивали их передвижение от Олимпийской деревни, где они проживали, до спортивных объектов. Меня распределили на стрельбище «Динамо» в подмосковных Мытищах, так как я жила неподалеку. Мы следили за тем, чтобы водители рейсовых автобусов четко соблюдали график движения.
Работали в парах посменно – потом нам засчитали это как производственную практику. Времени было так мало, что мне даже не удалось толком посмотреть соревнования. Помню, как я удивилась, впервые увидев в столовой стрельбища красиво расфасованную еду в одноразовых упаковках (джемы, масло, соки, даже бутерброды). В Советском Союзе такой упаковки не было, только консервы в банках.
Восьмидесятые были хорошим временем, на эти годы пришлась моя молодость. Но были и трагические события, о которых мы тогда мало что знали. Например, подробности об Афганской войне узнавали только по слухам, многое держалось в тайне. Мы не знали, что там много наших погибает, мы думали, у нас там победоносная война! Что у них – ножи да сабли, а у – нас пулеметы, танки, ракеты! Никто даже не знал, что нашим парням там в рукопашном головы отрезают.
Так же было и с Чернобылем. Помню, как моя мама, которая работала медсестрой, собралась ехать туда добровольцем – после аварии на АЭС там объявили набор медиков для помощи пострадавшим. Но все только покрутили у виска: «Ты что, у тебя же дети, семья!». Конечно, волонтерам говорили, что это опасно, но насколько – они не представляли. Но отец маме все объяснил. Мы многого тогда не знали и не понимали, потому что от нас все скрывали. О многом мы могли только догадываться.
Помню, как впервые столкнулась с таким явлением, как сухой закон. Когда мы с подругой поехали на юг, в Феодосию, мы там захотели выпить вина. Нашли небольшой винный магазин, и что же мы там увидели? Настоящее столпотворение! Подруга вылезла оттуда вся взлохмаченная. Алкоголь выдавали через окошко – видно, они даже боялись дверь открывать. К этому окошку мы еле пробились. Все толкались, пытались влезть без очереди, я еле-еле взяла две бутылки вина и мы, счастливые и уставшие, пошли домой. Алкоголь тогда начинали продавать с 11 утра, и, конечно, к этому времени возле всех этих магазинчиков, палаток и ларьков была уже огромная очередь.
Еще была такая забавная вещь, как безалкогольные комсомольские свадьбы. Когда ввели сухой закон, все банкеты с распитием спиртного тут же запретили – свадеб это, естественно, тоже коснулось. Но, конечно же, люди выкручивались, как могли, и все равно выпивали. На одной такой «безалкогольной» свадьбе мне удалось побывать – невестой была как раз та самая подруга, с которой мы ездили на море. Ни одной бутылки на столе не было, а алкоголь маскировали под другие безобидные напитки – газировку, морсы, соки, чай. В общем, сплошное очковтирательство.
Восьмидесятые – эпоха сплошной спекуляции, все доставали из-под полы. Многое везли из-за границы – одежду, косметику, посуду. Если хочешь что-то купить, приходишь в магазин (например, в ГУМ), и видишь там очередь с первого по шестой этаж. Ты даже не спрашиваешь, за чем – просто встаешь и по ходу дела выясняешь, что там продается. Допустим, кофточки: если оказывается, что твой размер кончился, все равно берешь – потом можно кому-нибудь перепродать.
Еще на многих предприятиях устраивали розыгрыши. Скажем, на наш отдел как-то раз выделили одно платье, а женщин у нас работало пять. Значит, надо разыграть. Каждая писала свое имя на бумажке, их складывали в шапку, перемешивали, и самая везучая получала приз. В магазинах было полно хороших импортных товаров: и югославская одежда (сапоги, дубленки), и французская косметика (как сейчас помню аромат знаменитого дезодоранта Climat), но все это было очень трудно достать.
«Блат – это было самое важное»
учитель физики в общеобразовательной школе, в прошлом – инженер-электрик
Среди моментов, которые запомнились именно в 1980-х годах, конечно, была Олимпиада. В этот период в магазинах появилось то, что мы никогда не видели раньше. Появилось очень много дефицитных продуктов. Выбор был по тем временам огромен: появились сыры, несколько видов сырокопченой колбасы, порезанной очень мелко и упакованной в вакуумную упаковку – это было просто что-то невиданное.
Кроме всего прочего, профсоюзные деятели собирали людей и выдавали им бесплатно билеты на Олимпиаду. Доставались чаще всего билеты на те соревнования, где вид спорта был либо мало известен, либо не так популярен. Например, все время наблюдать, как бросают молот или толкают ядро, было не очень интересно. Однако надо было обеспечить определенное количество людей на трибунах, поэтому во время Олимпийских игр целые организации выходили на просмотр того или иного вида спорта. Все это, конечно, сопровождалось весельем, все были молоды, счастливы. Это было так замечательно: никто не думал ни о чем плохом!
Фото: Майстерман Семен/ТАСС
В это время в Москве появилось большое количество людей, приехавших из глубинки. В основном это были строители. Им всем выдавали квартиры; не отдельные, конечно: они въезжали в коммуналки, из которых вот только-только, в 2000-х годах смогли выехать, простояв на очереди множество лет. Но при этом они оказывались в Москве – в бесплатных квартирах!
Этот период был еще интересен тем, что в магазинах совершенно не было красивой одежды. Но зато творчество было развито, особенно – швейное. Появился журнал моды «Бурда», мы брали оттуда выкройки, находили очень интересные фасоны, по-своему их приукрашали.
Но в этот же период появились и негативные моменты. Многие невесты не досчитались женихов. Говорили об этом тихо. Тогда появились первые похоронки, и шли они не с Великой Отечественной войны, а с Афганской. И мои ровесники многие остались там. Это столько нерожденных детей; столько женщин, которые ждали и не дождались; матери, которые плакали, оплакивая войну, неизвестную нам в то время. И действительно, о ней очень мало говорили. Солдат наших хоронили не торжественно – это были, как правило, быстрые похороны. И никакой компенсации в тот период никто никому не платил. И вообще, об этом говорить было запрещено.
Был еще один очень интересный момент. В конце 80-х – начале 90-х все очень увлекались образованием. Я окончила техникум, работала в научно-исследовательском институте (мы занимались вопросами авиации) и, уже имея семью и воспитывая маленького ребенка, училась на вечернем [отделении] в институте. Обязательно должно было быть высшее образование. И это высшее образование не терялось где-то: непременно находилась какая-то инженерная должность, было очень много научно-исследовательских институтов, которые были связаны с производственными предприятиями. Я очень хорошо помню, что я разрабатывала плату, которую вставляли в управляющую часть самолета, и были испытания, и мы их видели воочию. Тогда были хорошие изобретения, и люди стремились ко всему новому.
Воспитательный процесс был настолько поставлен на широкую ногу, что именно у нашего поколения до сих пор есть такие понятия, как дружеское плечо, общественное прежде собственного – это все было заложено в нас очень крепко. Ну и, конечно, добросовестное отношение к работе. И не в том смысле, что ты заработаешь деньги, а просто потому что это считалось правильным. Коммунистический настрой играл огромную роль. Кроме всего прочего, мы выписывали очень много разных подписных изданий: кто-то подписывался на «Юный художник», кто-то на «Литературную газету» и т.д. Еще и подписку не каждый раз можно было найти, ее часто разыгрывали по карточкам. А еще театры! Поход в театр – это было нечто. Яблоку негде было упасть – настолько были забиты зрительные залы.
Не лихие 80-е: как советские граждане пережили эпоху застоя?
В 1985 году новый глава СССР Михаил Горбачев объявил «Курс на ускорение». В газетных передовицах появились слова «перестройка», «реформы» и «гласность», а люди были в радостном предвкушении новой жизни. Наконец-то для них закончилась долгая эпоха застоя. Но была ли она такой плохой и все ли мечтали о переменах?
Девять часов вечера, центральное телевидение, программа «Время». На экране появляется диктор Игорь Кириллов и говорит: «Товарищи, вы будете смеяться, но Черненко тоже умер». Вот такими анекдотами и «черным» юмором народ провожал долгую эпоху застоя.
Леониду Ильичу Брежневу 75 лет, Юрию Владимировичу Андропову – 69, Константину Устиновичу Черненко – 73. За три года, с 1982 по 1985 на посту главы государства сменились три пожилых и глубоко больных человека.
«В обществе была какая-то затхлость, было ощущение, что стране нужен свежий ветер. Происходило это потому, что у власти находилась команда людей старых, ориентированных на курс «дожить», – отмечает публицист Татьяна Воеводина.
А всего за пять лет до Перестройки привычный образ жизни и политический курс Советского Союза казались незыблемыми. Главной приметой времени была стабильность.
«Существовал трудовой кодекс, который всегда соблюдался. При театрах были профсоюзы, которые стояли на страже интересов актеров и обслуживающего персонала. В отпуск предоставляли путевки с большой скидкой, отдохнуть можно было всей семьей», – вспоминает актер, заслуженный артист России Александр Вдовин.
Маленькие зарплаты, большие возможности
Пионерские лагеря и дома культуры, санатории и поликлиники – все это оплачивалось из профсоюзных взносов, помогали и государство, и предприятия. Советские граждане настолько привыкли к этой опеке, что принимали ее как должное.
По словам Александра Вдовина, социально люди были защищены, ведь маленькие зарплаты компенсировались низкими ценами на жилье, коммунальные услуги и детские сады.
Были ли все социальные проекты в СССР действительно бесплатными? По сути – нет. Граждане платили налоги, членские взносы в профсоюз, комсомол и партию. Но взносы были небольшими, а жилье можно было получить всего за несколько лет, если добросовестно потрудиться на крупном предприятии, таком, например, как завод «ЗИЛ» или фабрика «Большевичка».
«Коммерческих кружков, секций и спортивных организаций в то время не было. Спорт был, как и все подобное в Советском Союзе, бесплатным. Как медицина, детские лагеря, кружки пионеров», – отмечает футболист и телеведущий Руслан Нигматуллин.
Культуру массам прививали добровольно-принудительно. Кто-то считал, что телевидение в застойные времена было скучным, а кого-то радовала возможность слушать классиков даже в сибирской глубинке. «В то время были программы в рабочий полдень, где на фабрики и заводы приезжали небольшие симфонические оркестры и играли классику», – вспоминает музыкант, заслуженный артист России Виктор Зинчук.
Свои герои
Еще один анекдот позднего застоя: «Решил Леонид Ильич на том свете узнать, что про него написали после смерти. Берет он энциклопедию и читает: «Брежнев Леонид Ильич, мелкий политический деятель эпохи Аллы Пугачевой».
У этой исполнительницы были не просто песни, а настоящие театральные постановки. За творчеством Аллы Борисовны следила вся страна. Каждого мужчину, который появлялся рядом, определяли в мужья Примадонны. Так, в начале восьмидесятых очередным якобы «супругом» Пугачевой стал латышский композитор Раймонд Паулс. С ним она записала несколько знаковых шлягеров эпохи.
Эстрада позднего застоя не пыталась догнать западное диско, которое ушло далеко вперед. Она порождала своих героев, понятных только советскому народу.
«Героем миллионов был Владимир Высоцкий – его песни, как принято говорить сейчас, звучали из каждого чайника. Радио было не очень популярно, так что его популярность была не современной раскруткой, а реальным героем миллионов», – делится Руслан Нигматуллин.
Постепенно в моду вошел рок, и даже власти на некоторое время дали этому подпольному жанру свои послабления. На московской рок-опере «Юнона и Авось» – аншлаги, в Тбилиси прошел фестиваль андерграундной музыки «Весенние ритмы», а в Ленинграде открылся первый официальный рок-клуб.
Олимпиада для народа
Пять сотен прожекторов освещали Центральный стадион в день закрытия Олимпиады. В свете их лучей блестели слезы тысяч зрителей. Эти слезы вошли в историю, так же, как и песня, которую специально для этого события написали Александра Пахмутова и Николай Добронравов.
Олимпийские игры 80-го года в Москве были невероятно зрелищными – они задали тон всем последующим спортивным соревнованиям такого масштаба.
И пусть некоторые страны, в том числе США, Великобритания и ФРГ бойкотировали эти Игры, грандиозный праздник спорта состоялся. Жителям советской столицы все казалось в диковинку: на улицах – иностранные лица, на прилавках магазинов – импортные продукты.
«Первое, что вспомнилось – то, как чистили Москву. Приводили в порядок улицы, зачищали, выселяли бездомных за сотый километр. Бесконечные субботники были», – отмечает рок-музыкант, участник групп «Черный кофе», «Ария» Сергей Маврин.
Как рассказывает музыкант Виктор Зинчук, в дни Олимпиады и на телевидении, и на радио появились программы, в которых показывалось, что и в Советском Союзе есть свои музыканты. По радио появились исполнители из Прибалтики, группа «Апельсин», которые звучали по-западному.
Олимпийская эйфория прошла быстро. Больной генсек все реже появлялся на людях, отношения с главным идеологическим врагом – Соединенными Штатами – обострились. Власти стали «закручивать гайки».
Война в Афганистане
В том же 1984 году уже невозможно стало скрывать потери в Афганистане. До этого официальная пресса лишь скупо сообщала об «интернациональной помощи», рассказывала про местные обычаи, а молодежь осаждала военкоматы, чтобы записаться в добровольцы. Теперь стало ясно: война оказалась слишком кровопролитной.
«Груз 200» – так военные называли оцинкованные ящики с останками советских солдат, погибших в Афганистане. К середине 80-х это понятие стало известно всей стране.
Всего за один 1984 год в Афганистане погибли почти две с половиной тысячи советских воинов, а новобранцев все призывали и призывали на далекий интернациональный фронт. К концу застоя афганской войне было уже около шести лет. Вокруг нее сложилась целая культура со своими песнями, фильмами и гастролями знаменитостей.
«Мы выступали в госпиталях, и нас завели в одну из палат, сказав: «Вот эти ребята умрут». Мы сделали для них концерт маленький, потом еще несколько, хотя сил не было», – вспоминает Виктор Зинчук.
К середине 80-х население страны, когда-то настроенное патриотично, уже резко выступало против войны. Стало ясно, что политика партии провалилась по всем фронтам, в том числе – экономическому.
Время дефицита и борьбы с тунеядцами
Есть мнение, что именно установка «Постоянная готовность к новой войне» довела до Перестройки и в итоге разрушила Советский Союз. Слишком много ресурсов уходило на оборонную промышленность, а простые люди остались без колбасы, туалетной бумаги и хороших магнитол, которые не жевали бы пленку.
На самом деле дефицит стал результатом неумелых действий властей в экономике. Еще в начале 80-х само слово «дефицит» мало пугало граждан. Невозможно было поверить, что всего через несколько лет полки магазинов опустеют, а муку и сахар будут отпускать по талонам.
В попытке преодолеть нехватку продуктов власти объявили в 1982 году Продовольственную программу под лозунгом: «Сытая жизнь для всех». Как и многие другие громкие кампании застоя, продовольственная программа провалилась.
Очередной кампанией 1982 года стало усиление борьбы с тунеядцами. Милиция устраивала рейды по магазинам и кинотеатрам в рабочее время. Всех зрителей трудоспособного возраста проверяли и сообщали по месту работы о прогуле.
Если гражданин нигде официально не был устроен больше четырех месяцев, судом ему присваивали статус «БОРЗ» – без определенного рода занятий. Так называемым «борзым» грозили исправительные работы или даже тюрьма.
С этого момента оставалось всего несколько лет до судьбоносного решения властей о разрешении вести частное предпринимательство. Тогда многие былые тунеядцы с энтузиазмом примутся за работу.
Рыбная мафия
Белые буквы на голубом фоне, простой округлый шрифт, надпись «Океан» – так называлась сеть фирменных магазинов, которые в советское время торговали рыбой и морепродуктами. Именно там обосновалась настоящая рыбная мафия.
Дело фирмы «Океан» – одно из первых в очередной государственной кампании. На этот раз по борьбе с коррупцией. За махинации попал в тюрьму начальник Рыбпромсбыта, директор сочинского магазина «Океан», а замминистра рыбного хозяйства Владимира Рытова приговорили к высшей мере наказания. Вслед за фирмой «Океан» присмотрелись и к легендарному гастроному «Елисеевский». Его директора Юрия Соколова также расстреляли.
Вслед за работниками торговли добрались и до хлопковой промышленности Узбекистана. «Хлопковое дело» стало поистине масштабным, по нему осудили больше четырех тысяч человек.
«С хищением государственного имущества очень тесно связана теневая экономика, которая в СССР существовала не одно десятилетие. И она достигла своего апогея во времена Хрущева и Брежнева», – рассказывает доцент кафедры истории и философии РЭУ имени Плеханова Антонина Фомина.
«Несуны» – так прозвали работников предприятий, которые разворовывали социалистическую собственность. Хищения по месту работы – и мелкие, и по-крупному, – стали всесоюзной бедой.
Всего за один год, 1985-й, почти полностью сменилось партийное руководство по всей стране. «Сменщиками» стали люди в среднем на 25 лет моложе прежних властей.
По сути застой закончился не с приходом Горбачева. Его разрушило падение цен на нефть, когда нечем было обеспечивать стабильность. Кооперативы изменили экономику до неузнаваемости. И прозрачные границы, за которыми стало ясно видно: жить можно и по-другому. Но это уже были совсем другие времена.
Новые выпуски программы «Достояние республик» смотрите на телеканале «МИР».