Что случилось с самолетом локомотив
Катастрофа Як-42: череда человеческих ошибок
Причиной крушения самолета Як-42 с хоккейной командой «Локомотив» на борту стали ошибочные действия летчиков. Межгосударственный авиационный комитет обнародовал итоги расследования катастрофы, произошедшей 7 сентября под Ярославлем. Главный вывод комиссии – пилоты перепутали педали и при взлете нажали на тормоз, из-за чего самолет не смог набрать скорость. При этом один из летчиков страдал тяжелым неврологическим заболеванием.
Механизм ярославской трагедии был запущен, возможно, еще когда пилота Игоря Жевелова допустили к полетам на Як-42. Сегодня Межгосударственный авиационный комитет впервые озвучил, что с 2000 года Жевелов имел серьезные проблемы со здоровьем. Врачи диагностировали у него нейропатический синдром, который выражался в потере чувствительности рук и ног, и который приходилось лечить сильнодействующими препаратами.
МАК не исключает, что именно воздействие лекарств не позволило второму пилоту действовать адекватно в складывающейся обстановке. Вывод технической комиссии гласит – непосредственной причиной катастрофы самолета Як-42 явились ошибочные действия экипажа.
«По заключению технической комиссии, которое подписано всеми членами комиссии, непосредственной причиной катастрофы самолета Як-42 явились ошибочные действия экипажа, выразившиеся в обжатии тормозных педалей перед подъемом носового колеса и неправильном положении ног на педалях в процессе взлета», – рассказал Алексей Морозов.
На главный вопрос, почему во время разгона пилоты тормозили, теперь есть ответ. Оба они большую часть своей карьеры отлетали на Як-40. Эти машины для местных авиалиний оснащались спаренными педалями с так называемыми подпятниками. Давишь носком – работает тормоз, давишь сводом стопы – работает руль направления, поворачивая самолет влево-вправо.
За несколько тысяч часов налета на малых «Яках» и Жевелов и Соломенцев отработали эти движения до автоматизма. Пересев на Як-42, они по привычке держали ногу на педали и тормозили взлет лайнера. Летчики Летно-испытательного института имени Громова семь раз пытались точно так же оторвать самолет от полосы. Результаты их эксперимента подтверждают выводы экспертов.
«При наличии тормозного момента пикирующий момент не позволяет установить взлетное положение самолета, несмотря на то, что все остальные параметры соответствуют тому, чтобы самолет поднялся», – рассказал Василий Севастьянов, лётчик-испытатель первого класса ОКБ имени Яковлева.
«Возможно, педаль обжимали оба пилота. Выяснить это невозможно», – заметил Алексей Морозов.
В тот день самолет был исправен, все системы работали нормально, со взлетом их никто не торопил. Они даже могли в течение 6 минут прогревать двигатели, но почему-то решили не делать этого, сразу приступив к рулению.
Комиссия находит только одно объяснение такому поведению – в авиакомпании «Як-Сервис», которой и принадлежал разбившийся борт, переподготовкой пилотов почти не занимались. Ведь такие же точно педали стоят на всех типах современных лайнеров, нужно было только переучить пилотов и развить у них соответствующие навыки.
«Тренажерная подготовка проводилась формально, с большими перерывами. Это не способствовало развитию у экипажа устойчивых навыков в пилотировании и управлении типом самолета Як-42», – констатировал Алексей Морозов.
Командир также ошибся, определяя скорость принятия решения. Переднюю стойку шасси почти полностью загруженного лайнера следовало отрывать от полосы на скорости 210 километров в час, а не 190, как определил Соломенцев. Он вырулил на взлетку не в ее начале, а через триста с лишним метров.
Взаимодействие в экипаже, как установила комиссия, тоже было не идеальным. Командир воздушного судна Соломенцев имел налет вдвое меньше второго пилота, который проработал на сибирских воздушных трассах 20 лет и тоже пытался принимать решения в том полете.
«Формирование экипажа было проведено без учета ряда профессионально важных аспектов. По сути, в экипаже присутствовало два лидера. При этом авторитет второго пилота был выше», – заключил Алексей Морозов.
Вместо того чтобы прервать взлет, Соломенцев начинает тянуть на себя штурвал с усилием в 70 килограммов, и в то же время оба так же усиленно давят на тормоз. Самолет все-таки оторвался, но сразу же врезался в мачту посадочного маяка. Однако это столкновение, как считает комиссия, не явилось основной причиной гибели 44 человек.
Самый страшный день в истории КХЛ. Прошло 10 лет, как разбился «Локомотив»
Пролетело уже 10 лет… Они тянулись очень долго. Но тот день 7 сентября 2011 года и сейчас перед глазами, словно это случилось вчера.
Для этого требовалось большое мужество — и произнести эти слова, и сделать правильные поступки, выводя людей из глубочайшего кризиса.
Сейчас я говорю с Александром Медведевым, снова вспоминая тот день.
Самый черный день в истории российского хоккея.
«Теплилась надежда, что люди останутся живы»
— Александр Иванович, как начинался для вас тот день?
— Празднично. Начало нового сезона. Кубок Открытия. Два финалиста Кубка Гагарина — «Салават Юлаев» и «Атлант». В составах много классных хоккеистов. В первый день сезона у всех приподнятое настроение. Много гостей, руководители республики. Уфа по традиции принимала радушно. Все ждали этот матч, который задаст тон всему сезону.
— Когда вы узнали о трагедии?
— Мне сообщил Дима Курбатов (тогда один из руководителей КХЛ. — «Матч ТВ»), что произошла катастрофа с самолетом. Но при этом не было полной информации.
Теплилась надежда, что люди останутся живы. Тем более мелькнули слова, что погибших нет. Потом — что часть пассажиров жива…
Но когда я получил звонок из Росавиации, то стало ясно: надежды нет.
На льду шел первый период. Надо было принимать быстрое решение. И я посчитал, что необходимо обратиться к людям, взять перерыв, а потом поговорить с командами.
Был один из вариантов: доиграть матч в память о «Локомотиве». Но большинство хоккеистов высказалось за то, чтобы не выходить на лед.
Ведь в том самолете у каждого были настоящие друзья. Хоккейный мир тесен, все ребята друг друга знали. Кто-то раньше вместе играл.
Когда решение об отмене матча приняли, надо было сообщить об этом зрителям, собравшим аншлаг в Уфе. Не было ни одного свободного места.
Было очень тяжело. Но я посчитал своим долгом и обязанностью выйти к болельщикам, обо всем объявить.
— Какой была реакция?
— Адекватная. Хотя многие люди обо всем уже знали. Они плакали. Но поддержали аплодисментами наше решение — не играть. Всех объединило общее горе. Мы потеряли такую команду, и с этим до сих пор трудно смириться.
— Как вы нашли слова?
— Нашел… Считал обязанным это сделать. С людьми надо разговаривать, что бы ни происходило.
«Та трагедия случилась будто вчера»
— Какими были ваши первые шаги как президента КХЛ?
— Тут подключились очень многие. Главной темой было заново собрать команду в Ярославле. Другие клубы КХЛ сами выражали готовность делегировать своих лучших хоккеистов в «Локомотив». Сами ребята хотели ехать, рвались играть. Некоторые говорили, что готовы даже на минимальную зарплату. Даже на один год нельзя было прервать существование «Локомотива».
Для президента клуба Юры Яковлева это было страшное горе. И ведь предполагалось, что он полетит на этом самолете. Для него это было особенно тяжело. К своим хоккеистам он относится как к детям.
Руководство города, области были готовы к любым вариантам. Все хотели, чтобы «Локомотив» не исчезал с хоккейной карты.
В итоге было принято решение сделать перерыв. Не играть в КХЛ. Готовить команду к следующему сезону.
Я очень хорошо помню, как через год проводился матч памяти «Локомотива». Та игра сначала проходила в абсолютной тишине. Полный стадион почти половину периода глухо молчал. Тот момент, когда люди отдавали дань ушедшей команде, тоже никогда не уйдет из памяти.
Потом трибуны ожили, стали болеть за хоккей. И это было возвращение «Локомотива» в КХЛ.
Та трагедия случилась 10 лет назад. Но для меня это было словно вчера.
«Как хрупка человеческая жизнь»
— Когда остановили матч в Уфе, куда вы сразу поехали?
— Тут же нет никаких регламентов. Действовали по ситуации. Уже на следующий день полетели в Ярославль, где оставались до похорон.
Нужно было позаботиться о немедленной помощи семьям. Мы знаем, какими тяжелыми бывают иногда отношения между родственниками.
Не хочу называть имен, но за редким исключением все делалось очень по-человечески. Находились какие-то компромиссные решения по финансам, наследству.
Не забывайте, что шла борьба за жизнь одного из игроков «Локомотива» — Александра Галимова. И еще выжил бортинженер самолета.
Мы мобилизовали все медицинские силы в России и за рубежом, чтобы спасти Сашу. К сожалению, сильнейшие ожоги оказались несовместимыми с жизнью.
Галимов жил до 11 сентября. Он боролся до последнего. И это в диком напряжении держало всю страну. Даже тех, кто никогда не интересовался хоккеем.
Эта трагическая история показала, как все-таки хрупка человеческая жизнь.
Мы потеряли не только российских игроков. Погибли представители девяти стран. Многие ребята с тяжелейшей судьбой, как усыновленный мальчик Стефан Лив, ставший вратарем…
Все стремились в тот «Локомотив». Там собрались замечательные парни. История с Иваном Ткаченко, который перед вылетом оказал благотворительную помощь тяжело больной девочке…
Ваня никогда об этом не рассказывал. Он делал это не для того, чтобы казаться благородным. Он просто был благородным человеком.
Этого порой не хватает нашим хоккеистам, особенно молодым. Но тогда те истории заставили всех задуматься об отношении к жизни и друг к другу, а также к делу, которым ты занимаешься.
«Нельзя, тем более сейчас, кого-то обвинять»
— Я знаю, что многие команды КХЛ после той трагедии очень боялись летать. Кажется даже, «Атлант» уезжал из Уфы на автобусе.
— Мы говорили об этом с Росавиацией, и сами клубы стали более жестко относиться к тому, на чем летают.
Риски есть везде — и на дороге, и в море, и в воздухе. Но обязанность всех и каждого сделать так, чтобы эти риски были минимальными. Устранить их совсем нельзя. Но все стали работать гораздо строже.
— Много лет шло расследование, почему разбился «Локомотив». Можете дать объяснение сейчас, в чем была главная причина трагедии?
— Я не буду цитировать заключение. Сам неоднократно путешествовал на самолетах Як-40 и Як-42. Они считались одними из самых надежных в нашем авиапарке.
Из того, что я читал, — есть особенности управления Як-40 и Як-42. А один из пилотов почти всю карьеру летал на других самолетах. Пересел на эту модель не так давно, перед трагедией.
Но это всё были опытные пилоты, с большим налетом. Нельзя, тем более сейчас, кого-то обвинять. Официальные заключения сделаны, и с этим нужно жить.
«Эта боль никуда не уйдет»
— Вы не думали в сентябре, чтобы отменить сезон КХЛ вообще?
— Таких мыслей не было. Но мы взяли несколько дней, чтобы проститься с ребятами. Тысячи людей, целые команды приехали в Ярославль на похороны.
И сейчас у клубов КХЛ есть традиция: когда приезжаешь на гостевой матч с «Локомотивом», то посещаешь место катастрофы, заходишь на мемориал на кладбище.
Все хоккеисты помнят о той команде. И отдают ей дань от души.
— Правильное ли решение, что теперь 7 сентября все снова играют в хоккей?
— Эта тема была сразу обсуждена с «Локомотивом». Поначалу не играла ни одна из команд КХЛ, потом не играл только клуб из Ярославля.
Но по просьбе того же «Локомотива» решили вновь играть. Исходили из того, что пришло то время, когда более сильно вспоминать об ушедшей команде в дни домашних матчей железнодорожников.
Это не отменяет, что нужно посещать место трагедии, кладбище. Но это действует более остро, когда люди играют в хоккей.
— В эти дни выходят фильмы о погибшем «Локомотиве». Вы их будете смотреть? Или не хотели бы возвращаться мыслями в те дни?
— Эта боль никуда не уйдет. От нее не избавишься, ничего не читая и не смотря.
Наоборот, есть желание убедиться в том, что авторы книг, статей, кинопроизведений чутко отнесутся к этой теме.
Что не будет никакой пошлости и грязи и получится жизненно. Я верю в то, что авторам хватит деликатности. И у меня нет сомнений, что они работали искренне, с лучшими побуждениями. Внесли свой вклад в общий мемориал памяти.
Пока мы помним ушедших ребят, они с нами. Они живут.
Да, нужно быть деликатными, уважая родственников, близких, друзей. Это и для меня важнейшая тема, потому что я очень хорошо знал лично многих хоккеистов того «Локомотива». Их потеря — для меня это личная трагедия.
— Самый страшный день?
— Да, это самый страшный день для меня как для президента КХЛ.
— Помним о «Локомотиве».
Небесная команда. Погибший состав «Локомотива»-2011
Стефан Лив (30 лет), Швеция
Александр Вьюхин (38), Россия/Украина
Виталий Аникеенко (24), Россия/Украина
Михаил Баландин (31), Россия
Роберт Дитрих (25), Германия / Россия
Марат Калимулин (23), Россия
Карел Рахунек (32), Чехия
Руслан Салей (36), Белоруссия
Карлис Скрастиньш (37), Латвия
Павел Траханов (33), Россия
Юрий Урычев (20), Россия
Максим Шувалов (18), Россия
Александр Васюнов (23), Россия
Йозеф Вашичек (30), Чехия
Александр Галимов (26), Россия
Павол Демитра (36), Словакия
Александр Калянин (23), Россия
Андрей Кирюхин (24), Россия
Никита Клюкин (21), Россия
Сергей Остапчук (21), Россия / Белоруссия
Павел Снурницын (19), Россия
Даниил Собченко (20), Россия / Украина
Иван Ткаченко (31), Россия
Геннадий Чурилов (24), Россия
Артём Ярчук (21), Россия
Брэд Маккриммон (52), главный тренер — Канада
Александр Карповцев (41), тренер — Россия
Игорь Королев (41), тренер — Россия / Канада
Николай Кривоносов (31), тренер по физподготовке — Белоруссия / Россия
Андрей Зимин (49), врач — Россия
Юрий Бахвалов (47), массажист — Россия
Александр Беляев (48), массажист — Россия
Евгений Куннов (31), массажист — Россия
Вячеслав Кузнецов (27), массажист — Россия
Владимир Пискунов (52), администратор — Россия
Евгений Сидоров (43), методист — Россия
Андрей Соломенцев, командир воздушного судна
Игорь Жевелов, второй пилот
Сергей Журавлев, бортмеханик
Елена Сарматова, стюардесса
Надежда Максумова, стюардесса
Елена Шалина, стюардесса
Владимир Матюшкин, инженер
Выжил только Александр Сизов, инженер по наземному обслуживанию радиоэлектронного оборудования, который находился в пассажирском салоне.
«Это был шок для всех» Десять лет назад погибла команда ярославского «Локомотива». Как трагедия изменила жизнь города?
7 сентября 2011 года, через несколько секунд после взлета разбился Як-42, на борту которого находилась хоккейная команда ярославского «Локомотива». Вместе с игроками тем рейсом из Ярославля в Минск отправились представители тренерского штаба и администрации, врач и массажисты — всего 37 человек. Погибли все пассажиры и семь членов экипажа, выжил только бортинженер Александр Сизов. Трагедия потрясла всю Россию, но настоящим шоком она стала для жителей Ярославля. Как переживали случившееся люди, знавшие каждого игрока в лицо? Что происходило в городе в те дни и что напоминает о трагедии сегодня? Каким запомнили тот «Локомотив» его болельщики? Самые горькие, тревожные и светлые воспоминания — в материале «Ленты.ру».
В сезоне-2011/2012 ярославский «Локомотив» должен был стать одним из фаворитов Кубка Гагарина. Первый матч регулярного чемпионата Континентальной хоккейной лиги (КХЛ) предстояло сыграть на выезде с минским «Динамо». Встреча была назначена на 8 сентября. Прибыть в Белоруссию российский клуб собирался накануне вечером. Вылетала команда из ярославского аэропорта Туношна самолетом Як-42 авиакомпании «Як Сервис». Этим бортом хоккеисты пользовались и раньше. Погода в тот день была летная.
«Локомотив» вез на матч основной состав: на борту были 26 игроков (19 россиян и семь легионеров), тренерский штаб из четырех специалистов во главе с канадцем Брэдом Маккриммоном, врач, четыре массажиста, администратор и методист. Экипаж насчитывал восемь человек.
Самолет оторвался от земли, но не смог набрать высоту. Спустя несколько секунд Як задел крылом мачту радиомаяка, деревья и рухнул на берег реки Туношонка. Позднее было установлено, что авария произошла из-за ошибки экипажа. Все, кто был на борту, за исключением хоккеиста Александра Галимова и бортинженера Александра Сизова, погибли на месте. Галимов был в сознании, когда его забирала скорая помощь, однако он получил ожоги 80 процентов тела и на пятый день умер в больнице. Сизов перенес сложную операцию, провел несколько дней в реанимации и выжил. Вскоре после выздоровления он дал несколько коротких комментариев и с тех пор избегает общения с прессой.
Ярославский «Локомотив» в полном составе
Фото: Ярослав Неелов / РИА Новости
После того как о трагедии объявили по телевидению, на улицах Ярославля началась поминальная акция, собравшая, по разным подсчетам, от 10 до 12 тысяч человек. С 9 сентября в Ярославской области был объявлен трехдневный траур. Церемония прощания с погибшими прошла на домашнем стадионе «Локомотива», «Арене 2000». На ней присутствовали около 100 тысяч человек. На матч, который должен был пройти в Минске, не сдали ни одного билета.
Матч открытия сезона КХЛ между «Салаватом Юлаевым» и «Атлантом», который проходил в Уфе вечером 7 сентября и был прерван новостью о трагедии, отменили. С минуты молчания начались все встречи 23-го тура чемпионата России по футболу. С траурными повязками вышли на площадку сборные России по баскетболу и волейболу. Несколько матчей Национальной хоккейной лиги (НХЛ) было сыграно в память о «Локомотиве». Соболезнования близким выразили национальные спортивные федерации десятков стран. А футболисты испанской «Севильи» перед матчем с «Реал Сосьедадом» появились на поле в футболках с эмблемой «Локомотива» и словами: «Севилья скорбит вместе с русским народом».
Почти сразу стало известно, что «Локомотив» воссоздадут. По мнению главы Федерации хоккея России Владислава Третьяка, возрожденная команда должна служить памятником трагическим событиям. Уже спустя четыре месяца ярославцы сыграли первый матч в Высшей хоккейной лиге (ВХЛ), а в новом сезоне вернулись в КХЛ. В этом году 7 сентября, десять лет спустя, ярославский «Локомотив» сыграет на «Арене 2000» с минским «Динамо».
«Лента.ру» поговорила с ярославцами, которые болели за «Локомотив» десять лет назад, смотрели матчи с трибун и знали все об игроках. Они рассказали о том роковом дне и о том, какой осталась команда в их памяти.
«Город замер. Шок был даже у тех, кто не связан с хоккеем»
Никита, осенью 2011 года — восьмиклассник: С хоккеем меня познакомили дедушка и отец, которые болеют за команду еще со времен, когда она называлась «Торпедо» (клуб был переименован в «Локомотив» в 2000 году — прим. «Ленты.ру»). В детстве меня часто брали на игры. Лет в пять или шесть я уже знал про «Локомотив», ждал, когда мы пойдем на очередной матч.
Больше всего запомнилась пятая встреча против «Атланта» в последнем сезоне для того состава «Локомотива». Мы проигрывали 0:3 в серии, зацепили одну игру на выезде и теперь играли дома. Дошло до овертайма, а там Иван Ткаченко забил в падении. Эмоции были невероятные! Прошло уже больше десяти лет, но я иногда пересматриваю этот матч. Мурашки до сих пор, особенно в концовке.
В день трагедии я был на базе «Локомотива» на тренировке по теннису. Мы часто занимались там. Помню, сотрудники базы вызвали нашего тренера, а когда он вернулся, на нем не было лица. Он и сообщил нам эту новость. Тренировку прервали, нас отправили домой.
Первая реакция — шок и непонимание. В Ярославле многие ребята проходили через хоккейную школу «Локомотива», многих игроков знали близко. В первые часы мы не могли поверить в произошедшее и просто ждали новостей. Город замер. Шок был даже у тех, кто не связан с хоккеем.
Выходишь на улицу — и видишь взрослых мужчин, которые просто плачут. Люди стали собираться вместе, но никто ничего не говорил
Все просто молчали, максимум — уточняли информацию о выживших. Было ощущение, что горе охватило весь Ярославль, и это продолжалось несколько дней. Идешь по городу, каждый третий — с шарфом «Локомотива», практически все смотрят в пол.
Мне кажется, осознание случившегося пришло ближе к 10 сентября, когда более 100 тысяч человек (при населении менее 600 тысяч) пришли попрощаться с командой. Многие воспринимали гибель команды как потерю части города или самих себя.
Самолет Як-42 с игроками «Локомотива» на борту
На первую игру воссозданного «Локомотива» мы с отцом решили не ходить, посмотрели ее по телевизору. Тогда это казалось слишком сложным, все же прошло совсем мало времени.
Сегодня о трагедии в Ярославле напоминают стадион и мемориал перед ним. Ну и, конечно, гудки автомобилей в 16:00 в этот день по всему городу. Первые несколько лет это было самым запоминающимся моментом.
7 сентября 2012 года состоялся «Марш тишины», когда несколько десятков тысяч человек прошли по Московскому проспекту до арены. Знаю, что многие приходят на Леонтьевское кладбище к мемориалу команды. В Ярославском теннисном клубе каждый год проходит турнир памяти команды, так как Александр Беляев и Андрей Зимин были членами этого клуба.
«По всему городу зажигали свечи»
Кирилл, следит за «Локомотивом» с детства: Мой дед обожает хоккей, любовь к «Локомотиву» у меня от него. Если говорить про любимых игроков того состава, одного выделить не смогу. Были и звезды мирового уровня у нас — Павол Демитра, Карел Рахунек, Йозеф Вашичек. Еще любимчиком у всех был и есть Иван Ткаченко. Он навсегда капитан той команды, земляк, всем сердцем любил клуб и болельщиков.
В день катастрофы я был на работе. Сначала мне кто-то написал о случившемся, я не поверил. Вокруг стали говорить об этом, и хотя подтверждения не было, волнение поднималось. А потом по телевизору официально объявили о трагедии. Это просто шок был для всех.
Мне поступало очень много звонков и сообщений с соболезнованиями, так как все знали, что я люблю клуб. Вечером мы собрались компанией, по всему городу в разных местах зажигали свечи, рядом с символами «Локомотива» лежали цветы. На улице было очень много людей — кто просто молчал, кто вытирал слезы. Горе захлестнуло и всю область, и соседние регионы. Везде был траур, это было очень больно для всех.
Воспитанники спортивной школы «Локомотива» во время минуты молчания на церемонии-реквиеме в ярославском ледовом дворце «Арена 2000»
Фото: Фото: Ярослав Неелов / РИА Новости
У «Арены 2000» слева от входа вывесили очень большого размера портреты всех ушедших ребят. По сей день перед каждой игрой люди несут к ним цветы. Перед входом установили памятник «Хоккейное братство». Он состоит из 37 клюшек — по количеству погибших игроков и сотрудников клуба. Сбоку и сверху он напоминает птицу. Почти все хоккейные команды, которые приезжают к нам на матчи, посещают кладбище и могилы ребят. Очень много машин и сегодня ездит по городу с памятной символикой.
Я ходил на первую игру воссозданного «Локомотива». Были полные трибуны. До начала встречи прошла минута молчания, показывали ролики, посвященные команде. Мурашки по коже и слезы на лицах были у всех в тот момент — непередаваемые чувства.
«И сейчас не могу до конца осознать, что произошло»
Николай, болеет за «Локомотив» более 20 лет: Мы приехали в Ярославль всей семьей в январе 2000 года. Я тогда уже хоккей смотрел, но болел почему-то за ЦСКА. А тут увидел игру «Локомотива», и мне до того понравилось, что каждый матч был просто как праздник. И тогда как раз «Арена 2000» открылась — впечатления невероятные!
После того как я впервые попал на матч «Локомотива», домашние игры практически не пропускал. Мы ходили с сыном и невесткой, внучку брали с собой. На арене были игровые комнаты, мы ее там оставляли. А если я уезжал в командировку, делал так: идет трансляция, жена включает телефон, кладет у телевизора, а я на том конце слушаю комментатора. На выездные матчи ходил раза три или четыре — в Череповце. Был там по работе и на хоккей попадал. А специально чтобы ездить — один раз в Москву, когда играли с ЦСКА.
Кто из того состава мой любимый игрок? Александр Галимов. Человек с открытой душой. Я с ним лично знаком был, с его отцом мы вместе работали. И на охоту с ними ездили, Галимов был заядлый охотник. А из легионеров очень нравились Карел Рахунек и Йозеф Вашичек.
В день трагедии я работал, сидел в кабинете. Тут секретарь заходит и говорит: «С «Локомотивом» что-то случилось». А я знал, что они в этот день должны были лететь в Минск на игру. Включили телевизор, там сказали, что авиакатастрофа произошла. Как на грех, у меня дача от места падения самолета метрах в двухстах.
Стела в память о гибели «Локомотива»
Фото: Ярослав Неелов / РИА Новости
Я и сейчас не могу до конца осознать, что эта команда пропала. Вот знак, который у хоккеистов на груди, — такой же, только больше в несколько раз, у меня на заднем стекле машины. Это вот, считайте, десять лет он там
Сейчас на хоккей я не хожу. Близко принимаю к сердцу, если команда проигрывает — у меня давление поднимается. Хоккей хоккеем, а инфаркт схватить не хотелось бы. Дома смотрю по телевизору, и если проигрывают — переключаю на другой канал.
Ко мне приезжал с Дальнего Востока товарищ, мы вместе работали. Так куда мы его водили, что показывали? Ну город, храмы, понятно, а еще? «Арену 2000», Леонтьевское кладбище, Туношну — место трагедии. В остальной-то части города ничего о той команде и катастрофе не напоминает. Те, кто не местные, могут даже не знать. Турниров в память о команде не проводят, атрибутики с тем составом нет. Мне трудно сказать, почему так получается, это зависит от руководства команды, спонсоров, администрации области.
Но в памятную дату тысячи людей идут к кладбищу — не только ярославцы, из соседних областей тоже приезжают.