Что символизирует ворон в японии
Символ и значение ворона
Ворон как символ: значение в мировой мифологии
Во многих культурах ворон символизируют солнце.
Греки верили, что белый ворон был птицей Аполлона — Бог очернил белые перья птицы, так как она раскрыла тайны.
В индуизме после смерти человека семьи готовят любимые блюда умершего и скармливают их богу ворона и ворон. Если ворон прикасается к пище, то это означает, что ушедшая душа счастлива и будет покоиться в вечном мире.
Черный цвет внушал людям страх и трепет. Отсюда в целом негативная символика ворона
Черный цвет означает ночь, великую пустоту.
Одни говорят, что ворон был рожден из первозданной тьмы; другие верят, что он принес свет. Эта птица наделена великой силой и является символом тайны, памяти и мысли.
В скандинавской и друидской мифологии ворон считался животным великой мудрости и высокого интеллекта.
В японской мифологии ворон (карасу тэнгу) являлся птицей мира живых и мертвых. Его тело было как у человека, все остальное как у ворона. Тэнгу вредили тем, кто наносил ущерб лесу.
В Великобритании говорят, что если вороны покинут лондонский Тауэр, то он падет вместе с английской короной.
Ворон обладает прекрасной памятью. Он помнит как добро, так и обиды.
Ворон в христианской символике
Ной после потопа посылал ворона (как и ласточку, и голубя) разведать, появилась ли земля.
Вороны как посланцы Бога приносили еду пустыннику Павлу и Илье-пророку во время голода.
Но в Средние века в Европе и у славян ворон приобрел негативную символику. Его приравнивали к демонам, предсказателю зла.
Святой Августин полагал, что значение ворона связано с нечистой силой.
Ворон умеет решать сложные задачи и головоломки
Ворон в кельтской символике
У кельтов ворон ассоциировался с хтонической силой, то есть связанной с миром мертвых.
Известна легенда об Одине — скандинавском боге, на плечах которого сидели два ворона: Хугин (мысль) и Мунин (память). Они улетают утром и возвращаются вечером, рассказывая Одину, что происходило в девяти мирах.
Кельтские воины считали воронов исключительно боевыми птицами. Для них вороны были жестокими пожирателями мертвой плоти — так что они олицетворяли безжалостность войны.
Один с воронами, иллюстрация 1882 года
Во многих ирландских народных сказаниях встречается ассоциация воронов с разрушением и войной.
Но в Уэльсе ворон символизирует защиту и пророчество.
Ворон в индейской символике
Некоторые индейские племена связывают божество ворона с похищением солнца. В соответствии с тотемами животных, которые имеют большое значение в индейской культуре, тотем ворона символизирует изменение сознания, а также представляет собой оборотня.
Ворон был священным для индейских церемоний. Силы ворона также исцеляли людей на расстоянии.
Магия ворона использовалась как черная магия. Местные старейшины верили, что ворон может помочь изменить их мировоззрение и дать им силы войти в новые миры.
Отличие ворона от вороны
Ворон по натуре одиночка, живет с одной подругой всю жизнь. Ворона очень говорливое и шумное существо. Причем вороний крик не одинаков. Это подтверждено серией исследований. Запись криков ворон из средней полосы России никак не подействовала на ворон Франции. Зато вороны-москвички, заслышав его, тут же дали деру.
Ворона очень умна, но дальше бытового уровня она не мыслит. В основном мотив у нее один — обогащение.
Образы журавля и ворона в японских народных приметах и пословицах
Рубрика: Филология, лингвистика
Дата публикации: 11.12.2016 2016-12-11
Статья просмотрена: 2484 раза
Библиографическое описание:
Садокова, А. Р. Образы журавля и ворона в японских народных приметах и пословицах / А. Р. Садокова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2016. — № 27 (131). — С. 829-831. — URL: https://moluch.ru/archive/131/36650/ (дата обращения: 12.12.2021).
Особенностью японской народной культуры по праву следует считать существование в ней огромного количества благопожелательных символов, в качестве которых могут выступать самые разные предметы. Так, в том числе, и наделенные в народном сознании особой магической силой птицы и животные. Среди этих традиционных японских символов счастья, конечно, в первую очередь, следует назвать, заимствованный из Китая образ журавля, который считаются самыми важными и значимыми символами долголетия, а также образ ворона, широко известный также и в культуре айнов.
Журавль издавна считался в Японии очень привлекательной птицей, своего рода эталоном красоты. Кроме того, журавль был для японцев божественной птицей, потому что грациозно парит в небе. При описании полета журавля в Японии принято употреблять глагол «мау», что значит «танцевать». Журавлю приписывалась долгая жизнь и особая мудрость в силу возраста. Полагали, что эти птицы действительно живут не менее тысячи лет, о чем свидетельствует цвет их крыльев. Белый журавль ассоциировался с мудрым седовласым старцем.
Столь трепетное и уважительное отношение японцев к журавлю привело к тому, что все в поведении журавля — и голос, и время прилета — стало приобретать особый смысл. Как залог благополучного года рассматривался прилет журавля на границу синтоистского храма, а также на рисовое поле — тогда это сулило хозяину много денег. Большой удачей считалось увидеть журавля во сне — это означало хорошее здоровье и долгие годы процветания. По крикам журавля пытались определить погоду: если журавль кричал, поднявшись в небо, будет ясная погода, если же он кричал на земле — пойдет дождь [3, с. 380].
Японские пословицы и поговорки также всячески подчеркивали особое предназначение журавля, его «непохожесть» на других птиц. Так, например, широко известна пословица «Цуру-но хитокоэ», что буквально значит: «У журавля один (главный) голос» [4, с. 177]. В вариантах этой пословицы журавля сравнивают с курицами или воробьями. Тогда обыгрывается такая ситуация: даже среди чирикающей стаи воробьев или множества набежавших кур, которые громко кудахчут, голос одного-единственного журавля будет слышен всегда.
В Китае, а затем и во всех других странах восточноазиатского историко-культурного региона, журавль приобретал особую благопожелательную символику, изображаясь в паре с черепахой. В Японии изображения журавля и черепахи чаще всего можно встретить на картинках с Лодкой сокровищ — такарабунэ, которая приобретает особый смысл в дни новогодних праздников.
Согласно древнему поверью, в ночь на второй день нового года следует класть под подушку картинку с Лодкой сокровищ — тогда можно будет увидеть вещий сон. Лодка сокровищ связана в Японии с культом Семи богов счастья, олицетворяющих собой богатство, удачную торговлю, успех в карьере, личное счастье, долголетие, здоровье, благополучие детей. На этой лодке по морским волнам плывут все Семь богов счастья и везут с собой всевозможные богатства и символы процветания: сосну (символ долголетия), бамбук (символ стойкости), мешки с рисом (символ богатого урожая и процветания). На картинках такого рода почти всегда присутствуют журавль и черепаха. Журавль парит над Лодкой сокровищ, а черепаха плывет рядом с ней.
Здесь следует пояснить, что журавль и черепаха в культуре народов Дальнего Востока издавна считались не только символами процветания, долголетия и семейного счастья, а также воспринимались как единство мужского и женского начал. В Японии они часто изображались на предметах, связанных со свадебным ритуалом, на детских вещах, имеющих благопожелательную символику. Танец журавля и черепахи — непременный компонент многих ритуальных действ и обрядов календарного и жизненного цикла, бытующих в Японии и в наши дни. Исполнение танца имело благоприятную символику, связанную с процветанием, богатством и долголетием.
Изображенных вместе журавля и черепаху можно встретить на самых разных предметах искусства — на японских гравюрах, керамических изделиях и в произведениях архитектуры. Действительно, они являют собой практически устоявшийся единый образ. Однако при этом нельзя забывать, что с каждым из них связна у японцев и самостоятельная система народных представлений.
Черепаха также почиталась в Японии как важный благопожелательный символ и, прежде всего, символ долгой жизни. Кроме того, она считалась тесно связанной с Подводным царством. Нередко именно в образе черепашки героям японских народных сказок являлась дочь Морского царя — Дракона. Однако чаще бытовали представления о том, что черепаха служит Морскому царю и выполняет, чуть ли не самые важные его поручения. Например, рассказывали о том, что в последний день старого года в Подводном царстве готовят самые вкусные на свете рисовые лепешки-моти, которые именно черепаха поднимает на своей спине на землю. В этой связи считалось большой удачей в канун нового года увидеть на морском берегу черепаху — это сулило в будущем большое богатство. Да и сейчас в Японии существует такая примета: встреча с черепахой — к деньгам.
Полагали также, что именно черепаха знает путь во дворец Дракона. Именно поэтому особое значение всегда придавалось камням и скалам, по форме напоминающим черепаху. Так, например, у берегов о. Эносима недалеко от древней столицы Японии г. Камакура находится огромный природный камень, по форме абсолютно напоминающий огромную черепаху с головой, лапами и панцирем. В этих местах бытовало немало преданий о том, что можно однажды прийти на берег моря, где обычно лежит этот камень, и не обнаружить его. Это означает, что черепаха по приказу Морского правителя уплыла во дворец Дракона.
Известно также множество примет, связанных с черепахой. Большинство из них, конечно, бытовало и бытует до сих пор в прибрежных районах Японии, где черепахи нередко попадают в рыбацкие сети. Существовал целый «кодекс» поведения и обращения с пойманной черепахой. Например, считалось, что большой черепахе следует поднести рисовую водку — сакэ, как знак величайшего почтения, а затем отпустить в море. Не следует приносить домой даже мелких черепах, попавших в сети, иначе в скором времени обязательно произойдет пожар. Запрещалось также убивать черепах — такой поступок, как считали, неминуемо приводил к большой беде. При этом, конечно, в ряде районов черепаху все же употребляли в пищу. Однако, если такое происходило, есть такого рода угощение приписывалось с закрытыми глазами, выражая тем самым свое большое смущение и стыд [2, с. 909].
Можно сказать, что с течением времени у японцев сложилось двоякое представление о журавле и черепахе. Этим можно объяснить то, что эти образы стали использоваться в самых разных бытовых и языковых ситуациях. Так, например, когда хотят сравнить два равнозначных по уму, умению или богатству человека, имея в виду, что одному из них не следует завидовать другому, поскольку у него самого есть то же самое, говорят с иронией: «Журавль позавидовал долголетию черепахи!». Примерно в таком же контексте может употребляться и другая пословица, которая по-японски звучит так: «Цуру ва сэннэн камэ ва маннэн», что значит «Тысячу лет живет журавль, десять тысяч — черепаха» [4, с. 177]. В определенных языковых ситуациях эта пословица может пониматься и как имеющая пренебрежительный оттенок со стороны говорящего. Тогда она приобретает такой смысл: «У вас хорошо, а у нас еще лучше». При этом благопожелательная символика была и остается основной. Образы журавля и черепахи нередко встречаются и в произведениях повествовательного японского фольклора.
Эти же два параметра и у японцев стали определяющими при возведении ворона в статус священной птицы. При этом интересно, что если в айнской мифологии ворон рассматривался весьма позитивно, являясь источником спасения и общего благополучия, то в японской народной традиции наблюдалась некая амбивалентность образа, ведь именно из-за черного цвета и не слишком приятного голоса ворона (ворон) всегда рождала чувство страха и опасения. То есть, с одной стороны, ворона боялись, с другой — обожествляли и преклонялись перед ними.
В Японии и сегодня известно много примет и суеверий, связанных с криками вороны или ворона. Например, «Когда кричит ворона, человек умирает», «Если ворона кричит вечером (ночью) — жди воров», «Если вороны собираются стаей и кричат, погода испортится». Приметы, связанные с вороной, широко бытовали во всех районах Японии. И некоторые из них рассматривались даже как своеобразная форма гадания. Так, например, в ряде районов существовал осенний или весенний обряд карасукандзё. В этот день специально призывали ворон и кормили их лепешками-моти и рисовыми шариками-данго. Затем на поле выносили три вида зерновых, и по тому, какие семена вороны склюют быстрее, гадали о том, какие зерновые особенно уродятся в наступающем (наступившем) году.
Одной из форм «задабривания» вороны (ворона), к которым относились всегда с некой опаской, со временем стало причисление этой птицы к группе энгимоно — группе предметных и животных символов благополучия, наряду с быком, кошкой, лягушкой, лошадью и другими животными. То есть наметился явный перевес в сторону благоприятного восприятия вороны. Более того, появились и предметные энгимоно, связанные с вороном. Они воспринимались как предметы-«заместители» ворона и имели, благоприятное значение.
Среди таких предметов заметное место занимает веер «Карасу утива» («Вороний веер). Особое значение он приобретает 20 июля, когда в храме Оокунитама-дзиндзя (Токио) проводится праздник «Сумомосай» («Праздник слив»). Считается, что купленные на храмовом базаре сливы обладают особыми целебными свойствами, помогают при самых разных болезнях. От этих слив исстари ждали крепкого здоровья на целый год. Сливам приписывалась поистине удивительная сила, также как и вееру, приобретенному в этот день в храме. «Положительные качества» сливы только усиливали благопожелательное значение ворона, которому поклонялись и поклоняются в этом храме.
Как видно, образ ворона (вороны) является чрезвычайно стойким в японской народной традиции. Еще в начале XX века японцы сверяли «по ворону» удачу на урожай, прося благополучия и защиты. А сегодня, спустя столетие, уже современные японцы каждый год отправляются 20 июля в храм, чтобы приобрести веер с изображением ворона-спасителя и тем самым защитить свой дом и семью от невзгод.
В Японии с давних пор сложилась традиция особо почитать птиц, среди которых журавль и ворон занимают свое достойное место. Можно даже сказать, что только они приобрели в японской народной традиции статус священных птиц. И это при том, что птицам в Японии всегда придавалось большое значение. По их прилету определялись сроки полевых работ, подготовка рассады риса. Особое внимание уделялось голосам птиц. Японцы верили, что именно птицы своим пением способны вернуть любимых, передать им весточку или горевать вместе с лирическим героем. Однако только журавль и ворон могли, по представления японцев, даровать богатство и достаток, а также оказывать влияния на судьбу. Именно поэтому об этих птицах сохранилось такое большое количество народных примет и пословиц.
Символизм воронов в Японии
Символизм воронов в Японии
Один из старейших символов в японской мифологии — птица с тремя ногами, называемая Ятагарасу на японском языке. Говорят, что эта легендарная птица привела Императора Джимму в Кумано в провинции Ямато с юга. Трехногая птица — это существо, которое можно найти в различных мифологиях и искусствах Азии, Малой Азии и Северной Африки. Часто считается, что эти птицы населяют и представляют солнце.
В японской мифологии появление Ятагарасу истолковывается как свидетельство воли Неба или божественного вмешательства в человеческие дела.
Во многих случаях изображается в искусстве как птица с тремя ногами, хотя нет описания, в котором говорится, что Ятагарасу был трехногим в Кодзики.
Вороны и другие птицы являлись темой в классическом японском искусстве и текстиле сотни лет. Птицы также «герои» японской поэзии и литературы.
Бусон. Вороны.
Примером могут служить хайку великого Басе.
Басе
Хайку о вороне
В оригинале (по-японски):
Кандзи и хирагана — классическое написание
карээда ни
карасу но томарикэри
аки но курэ
Аки но курэ то ва (Об осеннем вечере)
карээда ни (на голой ветке )
карасу но (вороны ) томарикэри (стоянка )
аки но (осени) курэ (сумрак)
На мёртвой ветке
Чернеет ворон.
Осенний вечер.
Перевод Константина Бальмонта, опубл. 1916[2]’
На голом суку
примостилась под вечер ворона –
кончается осень…
Перевод Александра Долина
На голой ветке
ворон сидит одиноко.
Осенний вечер.
Перевод Веры Марковой
«На вѣтви увядшей
Ворона сидитъ
Въ этотъ вечеръ осеннiй.»
Перевод У. Дж. Астона/В. Мендрина, 1899/1904.[3]
Каркая, воронъ
Къ ночлегу уселся
На вѣтку сухую.
Перевод Г. А. Рачинского
на сухую ветвь
присела под вечер ворона —
сумрак осенний.
Перевод Д. Смирнова-Садовского
На чёрной ветке
ворон расположился.
Осенний вечер.
Перевод Владимира Соколова
Карэ-эда ни
Карасу но тамари-кэри
Аки но курэ.
(Басiо).
На засохшей вѣтке сидит ворона… Осеннiя сумерки.
Перевод Мойчи Ямагучи (Ямагути Моити)
Кацусика Хокусай, 1760-1849
Маленький ворон — родовой меч Минамото. Суримоно
Японские сёгуны давали своим мечам имена. Драгоценный меч рода Минамото (Гэндзи), хранившийся как наследственная реликвия и носивший имя «Маленький ворон» описан в романе Мурасаки Сикибу «Повесть о Гэндзи»
На суримоно стихи Рюфуте Матикане:
Узорный пояс
Утренней зари…
На туманной дороге
Маленький ворон.
Стихи многозначны, например фраза «выходить на туманную дорогу» одновременно означает «приближаться к неожиданной удаче» 
Кацусика Хокусай, 1760-1849 Маленький ворон
С Выставки «Искусство поющей линии» в музее Коваленко
Ворон, погляди,
Где твое гнездо? Кругом
Сливы зацвели.
Мицуо Басе, (1644-1694). Хайку
Перевод Владимира Соколова
OCR Бычков М.Н.
Добавить комментарий Отменить ответ
Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.
Кое что о воронах
[1]Черного ворона следует отнести к числу самых противоречивых символов. Для большинства народов Азии, Африки и Америки он служил солнечным знаком, символом мудрости, долголетия, проницательности и предвидения. В Древнем Риме ворон являлся воплощением надежды, а в Китае и Японии — эмблемой семейной любви. Что же касается народов средневековой Европы, то они расценивали черного ворона как самую зловещую птицу, аллегорию беды и зла, как мрачный символ войны и смерти.
В мифологии древних греков, иранцев и китайцев ворон предстает в роли посланца и вестника солнечных богов (Аполлона, Митры и др.) и символом самого солнца. Наиболее интересна в этом отношении солнечная эмблема китайской династии Шу, изображающая мифического ворона с тремя лапами. Трехногий ворон олицетворял три положения дневного светила: восход, зенит и закат солнца.
В мифологии некоторых отсталых племен Северной Америки ворон признается демиургом, богом-творцом всего сущего, поэтому канадские эскимосы почтительно именуют его Отцом народа. Тлинкиты, большое индейское племя на Аляске, считали мудрого ворона Йела родоначальником клана воронов, творцом людей и устроителем космоса. Индейцы навахо, поклоняясь вещей птице, называли ворона Черным богом. В многочисленных мифах индейцев подчеркивались такие качества ворона, как мудрость, хитрость, бесстрашие и воспитанность, а мифы африканцев прославляют его как верного помощника человека, проводника и вестника, чья проницательность позволяет избегать опасностей. Тем же символом проницательности ворон выглядит и в библейском мифе о Великом потопе: взлетев с Ноева ковчега, крылатый разведчик сумел разыскать спасительную сушу.
В Северной Европе ворон сделался грозным символом войны у яростных «королей моря» — викингов. Спутниками скандинавского бога Одина были два мудрых ворона: Хугин и Мунин. Ворон был изображен и на знамени легендарного вождя викингов Рагнара Лодброка. Древнее предание гласит о том, что ворон Рагнара обладал даром пророчества и советовал хозяину, когда следует выступать в поход: если на расчехленном знамени птица гордо расправляла свои крылья, значит, норманнов ожидала впереди победа и богатая добыча, но если она бессильно свисала в складках полотнища, Рагнар откладывал отплытие драккаров до лучших времен.
В средневековой Европе, где опустошительные набеги викингов ставили на одну доску с чумой, ворон стал визуальным олицетворением зла и знаком смерти. В сознании европейца эта птица пробуждала картины и ассоциации одна мрачнее другой: воронье, хищно кружащее над устланным трупами полем битвы; вороны, выклевывающие мертвые глаза повешенных; зловещее хриплое карканье старого черного ворона, пророчащее неминуемое несчастье, и т.д. Таким образом, за вороном в Европе прочно закрепилась пугающая репутация вестника зла, отразившаяся во многих средневековых преданиях. Из среды простонародья дикие суеверия быстро проникли во дворцы знати. Габсбурги, например, обзавелись даже собственными пугалами: увидеть семь воронов одновременно для любого представителя этого прославленного рода было равносильно смертному приговору.
Если верить легенде, проклятие на Габсбургов навлек один из их предков, епископ Страсбургский, изгнавший воронов из облюбованной ими башни — их карканье отвлекало святого отца от благочестивых размышлений.
В христианской иконографии тем не менее образ ворона предстает в самом выгодном свете, что объясняется позитивным влиянием библейской мифологии. Согласно одному из мифов, ворон принес хлеб голодному пророку Илие во время его скитаний в пустыне. Впоследствии этот сюжет распространился и на других христианских святых: Антония, Бенедикта, Онуфрия и Павла Отшельника. Так непререкаемый авторитет Библии обелил черного ворона.
В изобразительном искусстве эпохи Ренессанса ворон оказался в числе атрибутов персонифицированной Надежды, поскольку в его карканье римлянам слышалось латинское слово «cras» («завтра»). Это доказывает, что древние римляне вглядывались в день грядущий с большим оптимизмом, в противном случае они сделали бы черного вещуна сотоварищем аллегорического Горя-Злосчастия.
В военном деле «воронами» римляне именовали абордажные мостики с крючьями на концах, крепившиеся на носах боевых кораблей. Во время морского сражения «ворона» перекидывали и зацепляли за борт вражеского судна, после чего по нему переходили римские солдаты.
В алхимии ворон символизировал черный цвет вещества, соответствовавший первому этапу Великого Делания (процесса изготовления мифического философского камня).
В геральдике ворон изображается только черным цветом. Эта эмблема была достаточно широко распространена в германской геральдике, но в русской использовалась крайне редко, да и то только в качестве «говорящей», т.е. лишенной символического значения. Примером тому может служить эмблема ворона в гербах российских дворян Вороновых и Ворониных.
Об отношении к ворону на Руси свидетельствует уже само его наименование («вор-он»). Нелестная репутация вора закрепилась за этой птицей и в крестьянской среде, и в обществе феодалов: первые ненавидели ее зато, что она расхищала посевы зерновых, а вторые — за то, что падкие на блестящие вещицы вороны иногда похищали у них ювелирные украшения, оставленные без присмотра.
Неисчислимые тучи воронья, с криками носившиеся по небу, неожиданно нашли отражение… в древнерусской арифметике: термином «ворон» на Руси передавались умопомрачительные для средневековых людей цифры — от 10 до 100 миллионов.
В наше время копилка символов пополнилась еще выражением «белая ворона». Так называют человека, чем-то резко выделяющегося из всего окружения, и в этих словах явно сквозит не одобрение, а холодность и отчуждение.
Источник: О.В. Вовк «Энциклопедия знаков и символов»
Трёхлапая ворона
Трёхлапая ворона
Основное имя
Альтернативные имена
Происхождение
Сторона
Содержание
Мифология
Трёхлапая ворона — мифическое существо, встречающееся в мифах Азии и Северной Африки. Обычно в азиатских странах трёхлапая ворона была символом Солнца.
Самые ранние формы трёхлапой вороны были найдены в Китае. Свидетельства самого ранних изображений птицы-Солнца или тотемных предметов, найденных около 5000 года до н. э. в районе дельты реки Янцзы в нижнем течении. Это наследие тотема птицы-Солнца наблюдалось в более поздних культурах Яншао и Луншань. У китайцев есть несколько версий сказок о вороне и вороне-Солнце. Но самым популярным изображением и мифом о Солнечной вороне является изображение Янву или Цзиньву, «Золотого Ворона».
Китай
В китайской мифологии трёхлапая ворона носит имя «саньцзуу» и присутствует во многих мифах; встречается в Шань хай цзин. Самое раннее изображение трёхлапой вороны относится периоду неолита, оно нанесено на керамику культуры Яншао. Саньцзуу входила в число 12 медальонов, которыми украшали одежду древнекитайских императоров.
Самый популярный вариант легенды с трёхлапой вороной описывает ворону янъу («золотого ворона»). Обычно изображения янъу окрашивали в красный цвет вместо чёрного.
Миф о десяти солнцах
Согласно легендам, существовало десять солнечных воронов, поселившихся на десяти солнцах. Они уселись на шелковицу «Фусан» (буквально «стелющаяся шелковица») на холме в Солнечной долине. На ветвях той шелковицы было много ртов. Каждый день один из воронов облетал мир в карете, которой управляла богиня Сихэ. Согласно Шань хай цзин, солнечные вороны ели два сорта волшебной травы: «дижи» («земляное солнце»), и «чуньшэн» («весенние всходы»). Небесные вороны часто спускались на землю и вкушали травы, но это не нравилось Сихэ, поэтому она закрыла им глаза.
Кроме того, по легенде, около 2170 года до н. э. все десять воронов выехали вместе, и мир загорелся; стрелок Хоу И спас мир, попав в девять воронов, этому событию посвящён Праздник середины осени.
Другие легенды о трёхлапых воронах
В китайской мифологии феникс обычно изображается двухлапым, но иногда встречаются варианты с дополнительной конечностью.
Си Ванму (верховная богиня) имела в распоряжении нефритовых птиц, которые приносили ей еду; в религиозном искусстве в правление династии Хань они изображались трёхлапыми. В захоронении Юнтай времён династии Тан нефритовые птицы также изображены трёхлапыми.
Япония
В японской мифологии аналогичный ворон называется ятагарасу («ворона на восемь ладоней»; «та» — расстояние от кончика большого до кончика среднего пальца), появление этой птицы является знаком воли Неба.
Хотя ятагарасу упоминается в синтоистских писаниях несколько раз, основная масса изображений находится на ксилогравюрах периода Эдо. Трёхлапую ворону изображали как символ обновления, восстановления после трагедии.
Ятагарасу известен как проводник императора Дзимму из южных земель в Кумано на территорию современной провинции Ямато. Обычно считается, что ятагарасу — воплощение божества Камотакэцунуми-но микото, однако ни в одном из сохранившихся ранних документов этого факта не упоминается. «Карасу тэнгу», тэнгу-ворон, вероятно, является аналогичным семитскому богу Нинсубуру.
Ятагарасу несколько раз упоминается как трёхлапый в Кодзики.
Корея
В корейской мифологии трёхлапая ворона известна как самджого. В царстве Когурё самджого была символом власти, более важным, чем китайский дракон и корейский феникс.
Трёхлапая ворона могла заменить феникса на государственной печати во время её обновления в 2008 году.
Современное использование
На эмблемах Японской футбольной ассоциации и управляемых ею команд, в частности, национальной сборной, находится изображение ятагарасу.