Чем отличаются стихотворения имеющие заглавие и стихотворения без названия

Что в себе несет заглавие текста?

Роль заглавия велика.

Заглавие называет текст, ориентируясь на его тему, как бы отвечает на вопрос: о чем текст.

Заглавие отделяет один текст от другого. Структурирует текст.

Нередко мы понимаем заглавие только после прочтения всего текста. Примерами таких текстов могут стать «Мертвые души», «Грозовой перевал».

С. Кржижановский писал о заголовке: «Это не шапка, а голова, которую извне к телу не приладишь».

За счет повторов заглавия в целом тексте или отдельных его компонентах, произведение «скрепляется», организуется. Например, в повести П. Проскурина «Судьба» заглавное слово повторено более 20 раз. Причем не просто повторяется, а в разных значениях, в разном контекстном окружении.

Заглавие — это графически выделенная часть текста, его порог, граница. В заглавие, кроме самого названия, можно включать и имя автора, место и год издания и даже эпиграф.

В краткой словесной формуле названия текста «свернут» авторский замысел, текст «сжат». Есть стихотворения без названия и тогда заглавием условно считают его первую строку. Интересно, что вплоть до 18 века произведения были безымянные, так как труд писателя долгое время считался недостойным, особенно для лиц благородного происхождения. Об этом могут свидетельствовать названия типа «Мои безделки» (Н.М. Карамзин, И. Дмитриев), этим частично можно объяснить наличие псевдонимов (В. Даль — Казак Луганский, — А. Белый). Автор как бы завоевывал себе право быть и под словесной характеристикой: «Письма русского путешественника по Европе» (1802). «Плуг и соха: писано степным дворянином» (1806).

Нередко мы встречаем ассоциативные заглавия с аллюзиями и реминисценциями: «Леди Макбет Мценского уезда» (Н.С. Лесков), «Гамлет» (Е. Винокуров), «Эвридика», «Эсхил» (А. Тарковский).

«Война и мир» Л. Толстого, видимо, ориентировано на реплику Пимена из пушкинского «Бориса Годунова»: «Описывай, не мудрствуя лукаво, все то, чему свидетель в жизни будешь — войну и мир, управу государя…»

Интересны заглавия с заложенной контрастностью: «Медный всадник», «Каменный гость», «Барышня-крестьянка» (А.С. Пушкин), «Живой труп» (Л.Н. Толстой).

В начале чтения почти каждое название воспринимается как тема произведения, а потом после глубокого прочтения, оно наполняется концептуальным смыслом, отражающим интерпретацию авторского замысла.

Источник

Занятие 33. Виды стиха

Высоко стоит
Солнце на небе,
Горячо печёт
Землю-матушку.
А. Кольцов

Наступило красно утро
В середине где-то марта,
А по тропочке средь леса
Добрый молодец идет.
Он ходил в далеки страны,
Повидал немало дива.

Нет, не завидую я, скорей удивляюсь; такая
Смута повсюду в полях. Вот и сам увожу я в печали
Коз моих вдаль, и одна еле-еле бредёт уже, Титир.

. Оказалось, что большой пёстрый кот
С трудом лепится на краю крыши,
Подстерегая целующихся голубей.
Я рассердился больше всего на то,
Что целовались не мы, а голуби,
И что прошли времена Паоло и Франчески.
А. Блок

Я думаю о том
что возможно существует язык
в котором эта цепочка следов
и есть вторая половина
моей истории.

Две бочки ехали: одна с вином,
Другая
Пустая.
Вот первая себе без шуму и шажком
Плетётся.
Другая вскачь несётся.

У М. Ю. Лермонтова есть прекрасные строки:

«Синие горы Кавказа, приветствую вас! вы взлелеяли детство мое; вы носили меня на своих одичалых хребтах, облаками меня одевали, вы к небу меня приучили, и я с той поры все мечтаю о вас да о небе. Престолы природы, с которых как дым улетают громовые тучи, кто раз лишь на ваших вершинах творцу помолился, тот жизнь презирает, хотя в то мгновенье гордился он ею. «

Куда уйти от пламенных страстей,
Что причиняет боль душе твоей?
Когда б узнал, что этих мук источник
У той в руках, что всех тебе милей.
Омар Хайям.

Разновидности монорима: газель, фард и др. Пример фарда:
Тогда лишь слово в ход пустить твой долг,
Когда уверен ты, что будет толк.
Саади

Пример старинного европейского монорима:

Холодеет жар камина,
Смолкли звуки пианино,
Отзвучала каватина.
Где ж иных небес картина,
Белый лебедь Лоэнгрина?

Азь словом сим молюся Богу
Боже всея твари и зиждителю
Видимыимъ и невидимыимъ!
Господа духа посъли живущаго
Да въдъхнёть в сердце ми слово
Еже будеть на успехъ вьсемъ.

Русалка плыла по реке голубой,
Озаряема полной луной.

Однако такой стих в литературе явление не очень распространенное.
Кроме вышеперечисленных видов стиха, часто применяемых в русской литературе существуют так называемые экспериментальные (или экзотические) стихи, построенные на нетрадиционном построении строф, чередовании рифм и пр. К таким стихам относятся: акростихи, панторим, реверс, бесконечный стих, буриме, шарада и др.

Храня покой Отчизны милой
Родных селений, тучных нив,
У рубежей страны любимой
Щитом надёжным мы стоим.
Ей нашу молодость и силу
Всегда готовы мы отдать.

(Стихотворный памфлет, написанный в 70-ых годах прошлого века)
или:

Лазурный день
Угас, угас.
Ночная тень
Ах! Скрыла нас.

Источник

Чем отличаются стихотворения имеющие заглавие и стихотворения без названия

Опубликовано в журнале Волга, номер 5, 2016

В поэтическом мире Айги все стихотворения имеют заглавие. Как известно, Айги сравнивал свои стихи с крестьянским домом, в котором обязательно должна быть «крыша». Однако у Айги есть несколько стихотворений, заглавие которых становится своеобразным «телом» стихотворения, а дальнейший текст, расположенный под заглавием, является авторской (режиссёрской) ремаркой. Так, например, в небольшой книжке «Страницы дружбы» читаем:

(С просьбой положить между следующими двумя

страницами лист, подобранный во время прогулки).

Спустя годы я нахожу в своих томиках стихов Айги или соцветие акации, или буровато-красный лист клёна, или засушенный папоротник, или какой-то неведомый мне блеклый цветок, сорванный во время прогулки и оставшийся между станицами. Поэтический жест автора воплощён. Поэтический жест продолжен читателем и овеществлён «листками» дружбы.

какой же Мощью надо быть

чтоб так Б езмолвствовать как будто перед бурей

в столь скудном существе как я

того средоточья готовность-и-встречность

как центра – чудесного:

будто в полете удерживая

Айги подробно описывает все фазы «встреч» с этой « Мощью».

ярче сердца любого единого дерева

О чтении вслух стихотворения «Без названия» [12]

Спокойно и негромко объявляется название.

После продолжительной паузы следует:

Пауза, не превышающая первую.

Строка: «ярче сердца любого единого дерева» произносится четко, без интонирования.

После длительной паузы:

Снова длительная пауза.

Строку: «и» следует произнести с заметным повышением голоса.

После паузы, вдвое превышающей предшествовавшую, прочитывается прозаическая часть: медленно, с наименьшей выразительностью.

говорит о достоинстве ровном – покоя

перед Творцом? – это слабо-алеющие

клонят догадку спокойную: мы

тоже – могли бы включиться… – но только безмолвием

рода – того же… – но там : лишь в пустотах мы тонем

где смыслы всегда – не ответы. – и снова к молчанию

как к самому верному Слову

И этот покой (его достоинство ровное) и есть то смиренное и тихое, что соединяет «мы» с безмолвием рода (подобно шиповнику слабо-алеющему, осыпающемуся и увядающему или, наоборот, расцветающему и оживающему в своём бесконечно-живом бытии и в бесконечной блаженной своей тишине). Так, обращение «мы» возвращает нас к молчанию – этому ( самому верному Слову).

А вот цитата из интервью Г.Н. Айги : «Поэзия, на мой взгляд, может делать единственное: сохранять человеческое тепло под холодным земным небом»… «Для этого поэту необходимо иметь это тепло в себе, хранить его вопреки всему. Это – малое, ничтожное тепло, но без него нет человека. «Священный огонь поэзии», говорили когда-то. В наши дни, касаясь поэзии, будем говорить хотя бы о тепле…» [17]

возня синиц… – там-за окном… –

как у меня за пазухой

В этом стихотворении неопределённость (неопределимость) названия, отсутствие у стихотворения имени – это и умаление мира, тёплое, как будто сквозь наивный перенос, явленное поэту и просвечиваемое сквозь это умаление – умиление. В то же время это какое-то особое преображение человека и того, что происходит с человеком здесь: своеобразное тождество «я »- человека с миром.

о друг–мой–дерево – о Поводырь

шумит – тут шумит – листва художников

и птица старая сквозь

не падая выводит и новый

единый иероглиф:

[6] Там же. Том 5. «и: последняя камера» (посвящение В. Шаламову). С. 34.

[7] Там же. Том 5. «и: такая зима» (посвящение И. Вулоху ). С. 36.

[8] Там же. Том 5. «и: последняя камера» (посвящение В. Шаламову). С. 34.

[9] Там же. Том 5. «и: такая зима» (посвящение И. Вулоху ). С. 36.

[10] Там же. Том 2. С. 109.

[11] Там же. Том 1. С. 163. В оригинале стихотворения квадраты нарисованы красными чернилами; один квадрат чуть больше другого.

[12] Там же. Том 1. С. 164.

[19] Цитата из стихотворения Г. Айги «Отъезд».

[21] А. Горбунова. Книга-кентавр и счастье присутствия. НЛО. 2015. № 5(135).

Источник

почему авторы стихотворений не дают им названия. по вашему мнению

У времени в плену так хочется свободы,
На волю я рвалась! Неслась во весь опор!
Я торопилась жить, летела я сквозь годы!
А вот теперь веду неспешный разговор

О том, как жизнь меня вела рукою властной,
Подкидывая мне то королей не в масть,
То дам, таких, что враз мне становилось ясно,
Что надо не ИМЕТЬ, а БЫТЬ! И не пропасть!

Архивы встреч разворошив, поём,
Чтоб оживить и радости и муки.
Сквозь дождь и ночь слоняемся вдвоём,
Где тлен былых обид и тень разлуки,
Когда модерна оглушает гам
И режет слух наш сквозь ампир сюжета,
В мечтах мы вновь по питерским дворам
Отслеживаем времени приметы.

Резвились капли летом пышным,
И в море прыгали гурьбой.
Теперь застывшим и неслышным
Висит поток глухонемой.

Как уцелеть в такую стужу?
И в череде февральских дней
Оплошно выглянув наружу,
Застыли струи меж камней.

Спит водопад, его разбега
Теперь не видно никому.
Безлунной ночью только Вега
Свои приветы шлёт ему.

Да рыбаки, забросив сети,
Угрюмо взглянут сквозь пургу,
Иль приласкает утром ветер,
Небрежным жестом, на бегу.

Снежинок резвых хороводы
Кой-где присели на хрусталь.
Зима-царица эти воды
Примерить хочет, словно шаль.

Поток, как платье Афродиты,
Лавина вод свилась в жгуты,
Застывших капель сталактиты.
В душе восторг от красоты.

Источник

О названии стихотворений

Вопрос, касающийся того, каким образом лучше всего подбирать название для стихотворений, каждый поэт в принципе решает по-своему. Какой-то единой схемы или рекомендаций, каким образом лучше или целесообразнее это сделать, Вы не найдете ни в одном литературоведческом издании. Да и не нужны никакие советы лирику, как и не требуется абсолютно никакое подведение под какое-либо научное окололитературное обоснование решения тех или иных вопросов, касающихся поэтического дарования и написания стихов. Правильно говорил кто-то из великих, что если стихи «пишутся», а не «рождаются», то речь ни в коем случае не идет о поэзии. Скорее можно говорить о стихоплетстве или, если у автора налицо полное отсутствие дарования, а графоманстве. В принципе эту же теорию можно подвести и под выбор названия стихотворения. Если поэт, написав стихотворение, не пытается, изображая муки творчества, изобразить в качестве названия нечто, что было бы до невозможности оригинальным и каким-то образом перекликалось с общим смыслом написанного, вряд ли этот процесс имеет что-то общее с поэзией. Лишь в том случае, когда поэт, только что, поставив точку в конце строки, знает, о чем он писал, и вопрос о названии просто не возникает, он просто выносит основную тональность, основной посыл своего стихотворения в название, особо не задумываясь о том, как бы соригинальничать.

Примеры стихотворений без названий русских классиков:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастёт народная тропа,
Вознёсся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.**

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.

«Я помню чудное мгновенье…» — традиционное название (по первой строке) стихотворения Александра Сергеевича Пушкина «К***», обращённого (согласно общепринятой версии) к Анне Керн, супруге коменданта Рижской крепости героя Отечественной войны 1812 года Ермолая Фёдоровича Керна.

Стихотворение было написано не позже 19 июля 1825 года. В это время Пушкин вынужден был находиться на территории фамильного имения Михайловское. Впервые стихотворение «К***» было напечатано в известном альманахе «Северные цветы».

К*
Я не унижусь пред тобою;
Ни твой привет, ни твой укор
Не властны над моей душою.
Знай: мы чужие с этих пор.
Стихотворение имеющее загадочное название “К*”, что явно говорит об его
отсутствии, описывает горькое разочарование еще юного поэта в возлюбленной.

***
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.

***
Гляну в поле, гляну в небо —
И в полях и в небе рай.
Снова тонет в копнах хлеба
Незапаханный мой край.

P/S
Господа, поэты! Не ломайте головы, придумывая названия своим произведениям!

Источник