Фантастика, посвященная гибели цивилизации, называется апокалиптической. Понятие «апокалипсис» (греч. apokalypsis — откровение) произошло от названия одной из книг Нового Завета, «Откровение Иоанна Богослова», которая содержит пророчества о конце света. О мрачном и суровом будущем после гибели устоявшегося мира повествует уже постапокалиптическая фантастика.
Впрочем, первый образчик интересующего нас жанра появился намного раньше, еще в 19 веке. Это был роман «Последний человек» (1826) Мэри Шелли, автора знаменитого «Франкенштейна». А как литературное направление постапокалиптика оформилась на рубеже 20 века, когда, наряду с грезами о светлом будущем, некоторые прозорливые умы задавались вопросом о возможной гибели цивилизации («Машина времени» и «Война миров» Герберта Уэллса, «Отравленный пояс» Артура Конан-Дойля, «Алая чума» Джека Лондона). И не зря — мир стоял на пороге эпохи масштабных войн и революций.
Настоящий бум постапокалиптической фантастики произошел после появления атомной бомбы, когда мир и вправду оказался на грани самоуничтожения. Потом возникли новые угрозы: загрязнение окружающей среды, истощение озонового слоя, перенаселение. Благодатное поле для придумывания кошмарных вариантов будущего!
Каким же образом гибнет человечество и чем заняты наши потомки на обломках былого величия? В фантастике цивилизация приходит к печальному финалу по двум основным причинам — в результате внешней катастрофы или из-за человеческой глупости.
Теме жизни после всемирной катастрофы посвящено немало ярких фильмов: «Безумный Макс», «Водный мир», «На последнем берегу», «Матрица», «Послезавтра», «Письма мертвого человека», огромное количество японского аниме. Из компьютерных игр стоит отметить культовую серию Fallout, недавние The Fall: Last Days of Gaia и Ex Machina.
Безумный Макс — герой пустынных дорог.
Пока гром не грянул
Уберечься от глобальной катастрофы невозможно. Остается закапываться поглубже, в глубине души надеясь на Чудо. Но зачем ждать милостей от Природы? Ничто не сравнится с феерическим умением человечества собственными руками спустить мир в унитаз.
Смерть с небес
Метеорит или комета — один из излюбленных фантастами способов радикально разобраться с человечеством. Тем более камни с небес и так валятся на Землю регулярно и в большом количестве, различаясь только размером. Возможно, исчезновение динозавров и ледниковый период были вызваны падением огромных метеоритов. А Тунгусская катастрофа? В общем, легко представить, что случится с нашей планетой, если из космоса пожалует «каменный гость» эдак с километр диаметром.
В романе Ларри Нивена и Джерри Пурнелла «Молот Люцифера» Земля оказывается в хвосте гигантской кометы и подвергается бомбардировке больших и малых метеоритов. Часть планеты затоплена, большие города разрушены, а уцелевшие люди грызутся за остатки былой роскоши. Правда, отдельным группам инициативных американцев удается сохранить основы технической цивилизации. И, после множества испытаний, люди потихоньку начинают свое возрождение.
Небесная Тьма и монстры со Звезд.
По схожему сценарию развиваются события в аналогичных произведениях: «Год кометы» Джона Кристофера, «Странник» Фрица Лейбера, «Когда сталкиваются миры» Филипа Уайли и Эдвина Балмера. И неважно, что угрожает Земле, — комета, метеорит, не имеющий постоянной орбиты планетоид — результат одинаков.
Ну и, конечно, инопланетяне, обожающие наведываться из космоса «на огонек». Крайне редко чужаки оказываются рафинированными интеллектуалами вроде хозалихов Уолтера Йона Уильямса, при помощи которых, пусть и насильственной, земляне, поднимаются на более высокую ступень развития. Гораздо чаще Чужие — от марсиан Герберта Уэллса до посслинов Джона Ринго — просто хотят прибрать к лапам нашу планету, уготовив людям в лучшем случае роль рабов. Ведь в человеках довольно много полезного для организма протеина, ням-ням.
Бич божий
Матушка-Земля может и без космического вмешательства разобраться по-свойски с человеческими паразитами. Из-за глобального потепления тают арктические льды и начинается новый всемирный потоп («Водный мир» Джеймса Балларда). Парниковый эффект порождает монструозное торнадо («Дурная погода» Брюса Стерлинга). Ветер в 550 миль в час по камешкам разносит цивилизацию («Ветер ниоткуда» Дж. Балларда). Новый ледниковый период вынуждает европейцев переселиться в Африку («Долгая зима» Дж. Кристофера) и затягивает небеса кромешной тьмой («Империя льда» Ричарда Морана).
Встречаются и довольно экзотические катаклизмы. Например, останавливается вращение нашей планеты («Долгие сумерки Земли» Брайана Олдисса), и усиленное солнечное излучение вызывает бешеный рост растений, которые попросту вытесняют человечество. Отдельные группы людей жалко копошатся, подобно муравьям, в корнях гигантских деревьев. По непонятным природным причинам перестает работать электричество («Опустошение» Рене Баржавеля) или разрушается металл («Смерть железа» С. С. Хельда).
Нет предела только глупости.
Но особенно обидно умирать, сознавая, что смертоносный вирус вырвался на свободу в результате человеческой глупости или преступного умысла. В романе Челси Куинн Ярбро «Время Четвертого всадника» правительство пытается решить проблему перенаселенности путем искусственно вызванных эпидемий. Маленький просчет приводит к фатальным для человечества последствиям. В «Белой чуме» Фрэнка Герберта маньяк-биолог распространяет убийственный для женщин вирус. Резвые военные, играясь с микробами, не просчитали последствий, из-за чего слишком многие услышали колокол Апокалипсиса («Штамм «Андромеда» Майкла Крайтона).
Могильщики мира
Среди различных вариантов глобального мочилова выделяется «Триумф» Филипа Уайли — дотошное моделирование Третьей мировой войны, после которой не остается даже крыс. Не менее пессимистичен и Нэвил Шют («На последнем берегу»). Пока мир горел в атомном пламени, Австралия оказалась в стороне. Но спастись не получится — на континент со всех сторон надвигается радиоактивное облако.
Война до последнего человека!
Люди в охотку изыскивают и другие способы коллективно сыграть в ящик. Например, размножаются, как лемминги, не задумываясь о последствиях. Результат — каннибализм как единственный способ выживания («Корабль-акула» Сирила Корнблата). Либо собственными руками выращивают преемника-могильщика: искусственный интеллект, который холодной машинной логикой выносит человечеству приговор — «Не быть!».
Десять книг постапокалиптики
Ларри Нивен, Джерри Пурнелл «Молот Люцифера»
Роберль Мерль «Мальвиль»
Джеймс Баллард «Водный мир»
Джон Кристофер «Долгая зима»
Джек Лондон «Алая чума»
Дэвид Брин «Почтальон»
Нэвил Шют «На последнем берегу»
Роберт Хайнлайн «Свободное владение Фарнхэма»
Стивен Кинг «Противостояние»
Уолтер Миллер «Страсти по Лейбовицу»
После Судного дня
Действие постапокалиптической фантастики может происходить сразу же после глобальной катастрофы, с упором на психологию оставшихся в живых людей, их тяжкую борьбу за выживание, — или значительно позже, с показом нового общества, возникшего на обломках цивилизации. Такое общество часто изображается как возврат человечества в прошлое, когда остатки чудом уцелевшей технологии воспринимаются людьми как магия.
События сразу после Катастрофы предвидеть нетрудно. Привычные общественные отношения распадаются, как карточный домик. Царит закон джунглей: сильный безо всяких угрызений совести поедает слабого, иногда в буквальном смысле этого слова. Повсюду бродят банды вооруженных отморозков — современных варваров. Этакий социал-дарвинизм в незамутненном виде.
Хайнлайну, каждый по-своему, вторят Пат Франк («Увы, Вавилон»), Дэвид Брин («Почтальон»), Л. Нивен и Дж. Пурнелл («Молот Люцифера»). Раздолбанное общество восстанавливается усилиями кучки энтузиастов. И даже злобные мутанты или властолюбивые маньяки не в силах помешать героям нести надежду в массы!
Варвары постъядерного века.
Спасительным якорем после крушения цивилизации может оказаться религия. Опеку над уцелевшими смело берут на себя небольшие, но сплоченные секты вроде мормонов («Системный шок» Дина Инга, «Люди на краю пустыни» Орсона Скотта Карда) или харизматичные пророки («Том О’Бедлам» Роберта Силверберга). Положением может воспользоваться и Дьявол, хотя и на него есть управа («Противостояние» Стивена Кинга, «Ужин во Дворце Извращений» Тима Пауэрса).
И пусть теперь я не читаю сказки, зато я слышу очень хорошо!
Но на каждого оптимиста найдется свой пессимист. Мрачные картины жизни после ядерного Холокоста рисуют Альфред Коппел («Темный декабрь»), Уитли Стрибер («День войны»), Вячеслав Рыбаков («Первый день спасения»). Уцелевшие люди не живут, а выживают — тяжко и в муках.
А в условиях массированного радиоактивного заражения и «ядерной зимы» неизбежно проявление различных мутаций. «Сумеречный мир» Пола Андерсона, «Ложный рассвет» Ч. К. Ярбро, «Этот бессмертный» Роджера Желязны, «Команда Нины» Валери Коландер, «Джаг» Зеба Шилликота показывают мир, который подвергся фатальным изменениям.
Но, допустим, человечество все-таки сумело преодолеть первые годы хаоса. По какому пути оно двинется?
Прогнозы, как правило, малоутешительны: разруха, упадок и все новые войны. Герой романа Андре Нортон «Сын звездного человека» бродит по руинам городов и сражается с гигантскими крысами-мутантами. Новые варвары, создавшие квазифеодальные государства, погрязли в бесконечных битвах («Конные кланы» Роберта Адамса, «Воин» Дональда Маккуина, «Войны Амтрака» Патрика Тилли). Сон разума рождает чудовищ — спустя тысячелетия технология может превратиться в настоящую магию или выглядеть таковой («Восточная Империя» Фреда Саберхагена, «Путешествие Иеро» Стерлинга Ланье, «Анастасия» Александра Бушкова).
Последний аргумент в океане Хаоса.
Иногда здравый смысл все же одерживает робкую победу. Пол Уильямс в цикле «Пелбар» показывает мир через тысячу лет после ядерной войны, население которого, впавшее в варварство, находит в себе силы бескровно объединиться и попытаться начать все сначала, опираясь на гуманные ценности.
Мир, в котором мы живем, похож на хрупкий цветок посреди заснеженной пустыни. Раздавить его легко, для этого не надо особого ума или доблести. Но вот вырастить заново — почти нереальная задача. Так может, не будем рисковать зря? Об этом и заставляет задуматься фантастика о конце света.
Больше года мы разрабатываем Encased — олдскульную изометрическую RPG в научно-фантастическом сеттинге. Сюжет и возможность выбора, который повлияет на последствия, в таких играх всегда на первом месте. Потому с самого начала мы начали прорабатывать историю, где научная фантастика взаимодействует с апокалипсисом и постапокалипсисом.
Сеттинг разрушенного общества граничащего с феодализмом, дикостями человеческой натуры и опасностями, исходящими от артефактов, становится крайне любопытным для исследования. В отличие от магии, законы научной фантастики подчиняются жесткой логике, где вымысел базируется лишь на нескольких фантастических допущениях.
На первый взгляд найти различия апокалипсиса и постапокалипсиса не так просто. Многое связано с тем, когда произошла катастрофа, возможно ли ее предотвратить или сохранить прежнее устройство мира. Апокалиптический мир стремится к концу, разрушению прежнего уклада и общества, а герои подстраиваются под меняющиеся условия и стараются выжить. Сохраняется шанс спасти мир от нависшей угрозы или минимизировать последствия, спасти себя и близких.
Отличительные черты апокалипсиса:
Потенциальная возможность предотвратить катастрофу;
Существование государства или его остатков, обладающих значимой силой;
В постапокалипсисе человечество сражается с человеком, а не причиной катастрофы. Старые обиды не забыты, общество разложилось на противоборствующие банды и фракции. Исправлять уже нечего. Остается лишь подстроиться под новые условия и построить новый порядок. Это истории о строительстве нового мира на пепелище старого.
Идеальный пример — фильмы о Безумном Максе. Большая часть мира уже погибла. Экология в упадке, ресурсы ограничены, а самым важным ресурсом становятся вода и бензин. Спасти мир уже невозможно, нужно выживать. Государство полностью утрачивает контроль, а общество, пережившее катастрофу, стремится подстроиться под новые условия, делится на банды и культы.
Во вселенной Fallout с момента катастрофы прошли десятки лет. Выжившие разделилось на группировки, государства нет. Одни верят в возрождение старого порядка, другие в создание нового общества, третьи в окончательное уничтожение всего живого. Героям приходится сражаться не только с полчищами природных опасностей, но и друг с другом за ресурсы и идеи. Формируются стабильные фракции, люди и новые разумные виды всеми силами создают новые комфортные и безопасные условия жизни. Мир никогда не станет прежним, грядет новый уклад жизни.
В прологе Encased герой попадает под Купол во времена расцвета сверх-корпорации C.R.O.N.U.S. Действие разворачивается в альтернативные 70-е. Купол стал катализатором технологического скачка, где земные технологии столкнулись с наследием Праотцов, загадочной цивилизации, оставившей артефакты и аномалии на клочке земли 30 000 квадратных километров.
Протагонисту предстоит встретиться с бытом сотрудников корпорации, нести службу, выполнять задания и изучать обыденность под Куполом. И только персонаж успевает привыкнуть к новой должности, занятию и месту жительства, как всё переворачивается с ног на голову.
Далее следует инцидент, который переносит героя на пять лет вперед в мир, где надежды почти нет. Утеряна связь с внешним миром. Никто не знает, что именно произошло, но явно — что-то страшное. Под Куполом появились банды, рейдеры, культисты, а Новый Комитет старается вернуть власть останкам корпорации.
Encased — в первую очередь научная фантастика в апокалиптическом мире. В ней есть и многие черты классики постапокалипсиса — сама идея строительства нового мира, фракции, рождающиеся культы и группировки.
Конец света проявляется задолго до войны или загадочного инцидента. Само открытие Купола обещает миру глобальные изменения, технологический скачок и смену мировых границ. Корпорация C.R.O.N.U.S., благодаря артефактам и технологиям Праотцов, обретает практически бесконечную власть и готова померяться силами с крупными государствами. Население земли, стало буквально аборигенами, изучающими технологии корабля, выброшенного на берег.
Сюжет проходит по тонкой грани, где не все потеряно, а действия героя прямо или косвенно способны повлиять на будущее мира. Банды и культы только собираются и крайне нестабильны. Условия жизни стремительно ухудшаются, истощаются ресурсы, жители теряют разум, никому не удается удерживать власть. Это нехарактерно для постапокалипсиса, где формируется стабильный новый порядок.
Купол — замкнутая инфраструктура, где ярко прослеживаются общественные конфликты и проблемы, связанные с окружающим миром: аномалии, психотический вихрь, мутанты и орды обезумевших.
Мир вне купола становится метафорой другой жизни: ада или рая. Одни герои верят в то, что внешний мир — спасение. Другие представляют его выжженной пустыней, где жизнь возможна только на территории Купола. В любом случае, связь с внешним миром потеряна, и никаких ответов нет.
В мире Encased правит научная фантастика, а сюжет разворачивается не только вокруг безумства людей, но и аномалий и артефактов, оставленных Праотцами. В мире остается надежда на светлое будущее. Есть и страх перед ужасающим концом. Повлиять на них смогут только действия игрока.
В то же время, в центре Купола растет загадочная постройка — Башня. Неизвестно, несет она угрозу или спасение для всех живущих.
Именно в апокалиптическом сеттинге действия игрока, центрального персонажа истории, имеют наибольший вес и могут повлиять не только на развитие Купола, но и всего мира.
Ваша версия статьи на эту тему лаконичнее и проще читается) Спасибо)
тут скорее «чем рекламный пост отличается от интересного поста?»
Могу ошибаться, но из названия понятно чем отличаются
А из текста в статье становится понятно почему, для непосвященных 🙂
Комментарий удален по просьбе пользователя
Постарались добавить фактов о сеттингах, чтобы «реклама» стала интереснее
Тогда просто стоило поработать над позиционированием заголовка. Сразу акцентировать в нем внимание на своей игре. «отличие завтрака от ужина» «что ест на завтрак герой Encased»
В случае вашей статьи второй был бы более правдивым в рамках статьи. «Поваренная Книга Encased : Крысы, Культисты, и бутерброды с ржавчиной» 🙂
И добавлю, что второй то блок с описанием вполне себе нормальный. со скринами и приятным текстом. Вопрос именно в подаче материала.
Эт ваш чувак был в отвратительных мужыках?
ура, еще один русский фолаут
Откуда картинка? Просто фан-арт или я все пропустил и был такой мод?
Фан мод с такой детализацией? 🙂 Его 15 лет делать бы пришлось. Вроде бы просто картинка с Reddit
на картинке над окошком сообщений ссылка на автора
Удачи в разработке проекта.
Апокалипсис – процесс. Постапокалипсис – последствия этого процесса.
P. S. Дальше заголовка не читал.
Пугать не собирались =|
У вас отличные художники, а также подход к сюжету. Я до сих пор не вижу достойного кандидата на трон Fallout, так что дерзайте! Надеюсь, у вас получится 🙂
П.С. Автор, неужто так нужно было лонгрид писать? Предлагаю новую тему: чем вода отличается от воздуха, с наглядными примерами и объяснениями.
All rights reserved
Ув разработчики, я в АТОМ наиграл 230 часов. Надеюсь в Encased будет не меньше. Спасибо вам, жду.
Нормальная статья, критикуйте по существу=)
Если так подумать, то там не указан номер мед макса, и какой имелся в виду, так что одни серии мед макса апокал, а другие пост апокал.
Че-то слишком сложно. Народец, обычно, и простой пост-апок нормально проработать не в состоянии, а тут еще и жесткие элементы sci-fi. Предлагаю еще добавить слой коллективного бессознательного (Как в Soma) и забацать местную «Матрицу» (по аналогии с Shadowrun). Гулять так гулять.
Гибрид «Пикник на обочине» Стругацких и «Под куполом» Кинга?
Окей, круто, дашь поиграть?
Единственное что меня отталкивает, это то что судя по геймпленым роликам они взяли ублюдскую диалоговую систему из второго Divinity OS. Я из-за неё не смог собственно Divinity пройти и судя по всему эту игру пропущу.
ублюдскую диалоговую систему из второго Divinity OS И что с ней не так?
Там нет реплик, там лишь действия и их описание, грубо говоря. То есть когда мы пытаемся убедить условного стражника пропустить нас в комнату, нам не говорят как мы это делаем, мы не знаем что такого ему наговорил ему наш герой и просто дают вариант в духе «вы с уверенным видом начинаете разговор и своим красноречием убеждаете мужчину вас пропустить». Как по мне это ломает всё повествование. Некоторые пытаются оправдать это тем что мол вы сами должны включать фантазию и придумывать фразы для своего героя. Но так можно вообще можно свести все диалоги к «Вы заходите в помещение и замечаете хмурого мужчину в плаще. В разговоре с ним вы узнаёте о том что поблизости орудуют мародёры и что он готов вам заплатить за то что вы с ними разберётесь» и мол придумывайте сами все диалоги. Если в Дивинити это можно отчасти списать на то что в игре было шесть игральных героя, каждый со своим характером и манерой общения, поэтому таким способом они избавили себя от нужды переписывать все диалоги под каждого их них. Но зачем такое здесь, не понятно.
Постапокалипсис, или постапокалиптика — это жанр фантастики, в котором действие происходит в мире, пережившем глобальную катастрофу.
Слово это отсылает нас к христианскому религиозному тексту — «Апокалипсис» (Откровение Иоанна Богослова — последняя книга Нового Завета Библии, с греческого: ἀποκάλυψις — новые знания, откровения ). Оно представляет собой описание катаклизмов и чудес, которые предваряют второе пришествие Иисуса Христа.
В разговорной речи слово «апокалипсис» давно стало нарицательным и наряду со словом «армагеддон» (согласно «Апокалипсису», это место последней битвы добра и зла в конце времён) употребляется в значении конца света или катастрофы мирового масштаба. Апокалипсис — это и третья мировая война, и восстание искусственного интеллекта, и нашествие зомби, и инопланетное вторжение, и всемирный потоп — в общем, всё, что угодно.
Приставка «пост» означает то, что произошло после. То есть постапокалипсис — это то, что происходит после планетарной катастрофы.
Впервые термин «постапокалипсис»/«постапокалиптика» использовал в 1978 году американский критик Алан Франк. А девяностых и нулевых этот термин уже прочно укоренился в речи.
Со временем постапокалипсис как жанр в фильмах, книгах, играх живописи стал пользоваться всё большей популярностью. Воображение творцов и зрителей/читателей/ игроков рисует мрачный, полный опасностей мир постапокалипсиса. В нём занимаются выживанием одинокие герои.
Я обожаю этот жанр. Мне нравится атмосфера безлюдных пространств — мест, где когда-то кипела жизнь, а теперь царит тишина и покой. Опасности, которые, согласно правилам жанра, подстерегают на каждом шагу, ставят тебя в положение, где необходимо делать выбор здесь и сейчас. И принятые решения показывают, кто ты такой на самом деле
При этом я осознаю, что все фантазии о том, как я храбро сражаюсь с зомби, занимаюсь выживанием в новом запустевшем мире, совершаю отчаянные смелые поступки — это действительно лишь фантазии. В ситуации реального апокалипсиса, постапокалипсиса я был бы в числе первых жертв. И даже если бы мне удалось выжить в таком мире, я не был бы похож на отважного одинокого героя, коим я себя представляю.
Благо, книги, фильмы и игры в жанре постапокалипсиса позволяют с головой погрузиться в такой мир, не ломая себя и оставаясь в полной безопасности.
Синдром апокалипсиса
Само желание сбежать туда, где над тобой нет никакой власти, не существует запретов и ты сам себе хозяин, понятно. Это такой суррогат обретения реальной свободы в реальном мире, где всё приходится делать посредством конкретных решительных действий, обретения достаточного количества материальных благ, становления собственной независимости.
Но нельзя сказать, что эта тяга присуща только небольшому числу людей. Вспомните ежегодные предсказания глобальных катастроф: от краха техногенной цивилизации благодаря «ошибки 2000» до погружения мира в пучину хаоса в 2012-м, якобы предсказанном индейцами Майя.
Огромное количество людей с небывалым таким пессимистическим воодушевлением внемлют таким предсказаниям, которые год от года так и не сбываются. Все они в глубине души мечтают избавиться от текущей рутины и остаться в мире, где всё честно и просто: нет никаких правил и ты один на один со вселенной. Ничего нового: сказания о том, что мир исчезнет, сгорит, замёрзнет, утонет, как-то иначе будет уничтожен, имеют многие этносы.
Эту странную тягу называют по-разному: синдром апокалипсиса, аномичная мечта, катастрофическое сознание.
И порой эта «мечта о конце света» частично воплощается в жизнь. Как, например, сейчас. Когда я пишу эти строки, на дворе начало апреля 2020-го — самый разгар мировой истерии по поводу коронавируса. Болезнь вполне реальна. есть риск умереть. Ажиотаж вполне понятен: если фейки о конце света вызывали взрывную реакцию, то реакция на реальную опасность тоже будет бурная.
Правда, даже учитывая тысячи заболевших и умерших по всему миру, это число невелико по сравнению с количеством людей, каждый день умирающих от рака, сахарного диабета, погибающих в различных авариях и от многого-многого другого.
Ажиотаж и истерия происходит во многом за счёт интернета и средств массовой информации. История помнит массовые паники, которые были связаны с кометами, затмениями солнца и другими явлениями. Но также известны случаи, когда СМИ создавали миф о панике. Яркий пример: история с радиопостановкой «Война миров» в США.
В реальности, по исследованиям историков тех событий, абсолютно никакой паники не было. Не так уж много людей сидели у радиоприёмников, ещё меньше придали значение реалистичности постановки. История была раздута прессой как курьёзный факт, показывающий безответственность радиостанций, в целях дискредитации — газеты и радио в США составляли тогда друг другу конкуренцию и боролись за внимание аудитории.
Вообще, несмотря на всю тягу к апокалипсису, когда действительно начинает происходить что-то глобальное и опасное, мало кто оказывается этому рад. Взять ту же ситуацию с коронавирусом — думаю, даже матёрые любители постапокалипсиса «сталкеры», серьёзно погруженные в романтику выживания, вряд ли воспринимают её с энтузиазмом и рады карантину и необходимости самоизоляции.
Первым представителем жанра «постапокалипсис» в литературе принято считать роман английской писательницы Мери Шелли «Последний человек», опубликованный в 1826-м году. В нём рассказывается о пандемии чумы и содержатся мотивы, ставшие типичными для жанра: сектанты с лжепророками, обещающими спасение от эпидемии; путешествие героев в поисках незаражённой местности и прочее.
Найти себя в постапокалипсисе
Ещё пара мыслей о жанре.
Я уже упомянул о привлекательности «простого и честного» мира постапокалипсиса. Но ещё привлекательней, пожалуй, честность с самим собой, к которой принуждает этот мир. Можно представить себя героем, лихо справляющимся с ордами зомби. Но к становлению такого героя приводит нелёгкий выбор «или — или», который придётся сделать. Больше незачем скрывать свои истинные чувства и намерения, больше незачем притворяться тем, кем не являешься. И ценности, выходящие на первый план, — твои, настоящие.
Да и самому автору в пределах жанра чаще всего интересен именно человек с его чувствами и проблемами выбора. По сути постапокалиптика — это и есть художественное изучение человека и социума, оказавшихся в предельной ситуации в результате катастрофы. Моделирование мира после конца света служит лишь для построения впечатляющих декораций для сюжета.
Ещё можно назвать жанр постапокалипсис эгоистичной фантастикой, ведь он достаточно лояльно относится к преступным и аморальным (для привычного мира) поступкам персонажей. Герой действует в своих интересах и в интересах своей небольшой группы. Довольно ярко этот мотив раскрывается в зомби-сериале «Ходячие мертвецы».
И раз уж заговорил об этом сериале, дам напоследок свою подборку постапокалиптических фильмов.
Мой личный топ пастапокалипсиса в кино
Последние часы /These Final Hours (Австралия, 2013)
Через двенадцать часов состоится конец света. Окончательно, бесповоротно, без малейших шансов выжить. Джеймс держит путь на вечеринку, чтобы забыться в последние часы. По пути он спасает девочку, которая ищет своего отца.
Фильм о вещах, которые являются важными для каждого в противовес всему искусственному и иллюзорному. В фильме не будет масштабных картин катастрофы и дикого экшна. Будет простая человеческая история.
28 дней спустя / 28 Days Later..(Великобритания, 2002)
Спустя четыре недели после начала заражения вирусом неудержимой агрессии, в Англии остались небольшие разрозненные группы людей, стремящихся выжить.
Это уже, можно сказать, классическая зомби-драма.
Безумный Макс: Дорога ярости / Mad Max: Fury Road (Австралия, США, ЮАР 2015)
Зубодробительный экшн, где главное место занимает погоня в постапокалиптических декорациях.
Дорога / The Road (США, 2009)
Миру конец. Жизнь на планете уничтожена почти целиком. По дороге идут отец и сын. Они пытаются добраться до тёплых мест, чтобы просто выжить.
Это мрачная и депрессивная история о постапокалиптическом мире без прикрас.
Затаившись / Hidden (США, 2014)
Почти год обычная американская семья живёт в бомбоубежище. Наверху бродят страшные и опасные существа. Главное — не попасться им.
Интересный триллер с неожиданным поворотом в конце.
Птичий короб / Bird Box (США, 2018)
Фильм предлагает необычную завязку, немного похожую на сюжет раскрученного «Тихого места». И, на мой взгляд, он поинтереснее последнего.
Действие происходит через шесть лет после падения спутника NASA в Центральной Америке. С тех пор пол-Мексики является карантинной зоной, населённой монстрами. В центре сюжета — журналист, согласившийся сопровождать туриста через опасную зону.
Это фильм не о монстрах, а о человеческих отношениях в атмосфере постапокалипсиса. Как по мне, очень напоминает отечественный фильм «Олимпиус Инферно» 2009 года (о военных событиях в Южной Осетии), который я тоже рекомендую к просмотру.
Ходячие мертвецы / The Walking Dead (США, сериал, с 2010)
Полицейский Рик Граймс просыпается в мире, охваченном зомби-эпидемией, и ищет свою семью.
Сериал существует уже 10 лет (сейчас, в 2020-м идёт десятый сезон). И это одна из лучших зомби-драм. От сезона к сезон сериал то проседает, то становится более интересным, но в целом — держит планку.
Чёрное лето / Black Summer (Канада, США, сериал, с 2019)
Это спин-офф (ответвление) треш-сериала « Нация Z», который я настоятельно НЕ рекомендую. В отличии от «Нации Z » в «Чёрном лете» нет никакого чёрного юмора, зато присутствует острый, стремительно развивающийся сюжет. Зомби, заполонившие планету, здесь быстрые — и потому усилия героев направлены на выживание, а моральные терзания героев сконцентрированы в отдельных моментах. Потому сериал воспринимается на одном дыхании. Благо, и серии тут короткие.
Эпидемия (Россия, сериал, с 2019)
История бегства нескольких семей из Москвы в Карелию на фоне нарастающего хаоса в связи с пандемией.
Внезапно, отечественный сериал на постапокалиптическую тематику, снятый по мотивам романа Яны Вагнер «Вонгозеро».
