Что значит тумба юмба
Великая цивилизация Мумбу-Юмбу
В племени Мумбу-Юмбу жизненный уклад был вечен и неизменен. Мумбы брали в жен юмб, в своих хижинах делали с ними по ночам мумбу-юмбу, а некоторые развратники – даже юмбу-мумбу. От этих ночных актов рождались мумбики или юмбики, как даст Великий Мумб. А в остальное время племя жило, как и положено жить: собирали с пальм мумбаны, ловили в заливе юмбимонов, молились Великому Мумбу, Который по своей благости посылал на их жаркий остров то цунами, то смерч, то засуху, то пиратов. Мумбы-юмбы принимали всё ниспосланное с благодарностью и радовались, что хотя бы не извержение вулкана, который находился в центре их островка.
Правил племенем и всем островом Великий Вождь Мумбос. Правил, как и положено, долго, справедливо и мудро. Поэтому подданные видели его время от времени, лишь тогда, когда их приглашали на Великий Обед Великого Вождя Мумбоса. Приглашали обычно одного-двух. Которые пожирнее.
И все на острове текло своим чередом, с естественной убылью населения на Великий Обед, но и с прибылью от ночных актов, так что перенаселенность острову не грозила, как и вымирание.
Но однажды случилось нечто, изменившее жизнь племени навсегда. К острову на надувном плоту прибило потерпевшего с Железной Птицы. Эти Железные Птицы время от времени пролетали где-то далеко в небе над островом, оставляя за собой белый след. Все мумбы и юмбы верили, что это Великий Мумб посылает своих вестников куда-то, поэтому все выбегали из хижин и задирали вверх черные зады, поклоняясь посланникам.
Великий Вождь Мумбос с почестями принял посланника Железной Птицы Великого Мумба. Того откормили, вставили в уши раковины, а в нос – кость, научили языку племени. Великий Вождь Мумбос часто беседовал с посланником, которого звали странным именем Блогер. Через три месяца был вновь праздник Великого Обеда Великого Вождя Мумбоса, на который, конечно же, был приглашен Посланник Блогер.
После Великого Обеда череп Посланника Блогера был торжественно выкрашен и поставлен в святилище, а Великий Вождь Мумбос обратился к народу с посланием. Послание гласило, что Великий Мумб послал народу Мумбу-Юмбу Посланника Железной Птицы – Блогера не случайно. Отныне в племени Мумбу-Юмбу согласно воле Великого Мумба и решению Великого Вождя Мумбоса провозглашается полная Цивилизация. В связи с этим народу Мумбу-Юмбу даруются новые свободы, права и привилегии, как-то:
— избирать Великого Вождя Мумбоса на новый срок каждые сто лет.
— избирать и быть избранным в Мумбусъемы, то есть принимать участие в Великих Обедах Великого Вождя Мумбоса с другой стороны стола, до тех пор, пока не будет выбран новый мумбусъем. Выборы нового мумбусъема назначаются перед каждым Великим Обедом, а старый мумбусъем уходит в почетную отставку, и его череп красится и выставляется под столом, за которым происходит Великий Обед.
— для укрепления нового права и свободы выборов в мумбусъемы назначаются новые свободные, равные и братские налоги в пользу казны Великого Вождя Мумбоса.
Народ Мумбу-Юмбу возликовал, услышав о цивилизации, и на радостях сделал много новых актов мумбу-юмбу и юмбу-мумбу среди бела дня, а некоторые особо развратные даже совершили мумбу-мумбу и юмбу-юмбу, не скрываясь в кустах. Поговаривали, что в пещере на склоне вулкана был совершен тайный акт мумбу-мумбу-мумбу-юмбу-юмбу-юмбу, в общем, то, чего не бывает в приличном племени. Но столько странным слухам верили с трудом.
Цивилизация на острове сделала резкий рывок вперед, когда Великий Вождь Мумбос внес поправки в закон о выборах мумбусъема: он разрешил избирать и быть избранной в юмбусъемши! На тех же условиях, что и в мумбусъемы, только череп почетной юмбусъемши было решено не красить, а использовать в качестве чаши для вина во время Великого Обеда.
Цивилизация на острове совсем уже собралась ускориться до скорости Железной Птицы (хвала Великому Мумбу!), когда встал вопрос об участии в Великом Обеде юных мумбиков и юмбиков.
Но достичь своего пика цивилизация народа Мумбу-Юмбу не смогла: в ночь после принятия резолюции об участии мумбиков и юмбиков в Великом Обеде случилось неожиданное извержение Великого Вулкана, лава и пепел из которого уничтожила все живое на острове.
Было ли извержение Великого Вулкана актом благоволения Великого Мумба к своему цивилизованному народу, или же это был акт милосердия – знает один лишь Великий Мумб, емуже хвала, мумба и юмба во веки веков.
Читайте также:
«Тумба-Юмба — это немного стыдно»
«Срочно уезжайте!»
Отец у Дузы был человеком большим и важным настолько, насколько большим и важным может быть начальник полиции любого столичного города. «Все в Абиджане знали моего папу!» — с гордостью говорит Дуза, устроившись за столом небольшого кафе в центре Москвы.
Luc Gnago / Reuters
Но потом начались тяжелые времена: в конце 2010 года в Кот-д’Ивуаре прошли президентские выборы, которые вылились в острый политический кризис и, как следствие, гражданскую войну. В ходе совместной операции ООН и французских войск президент страны Лоран Гбагбо был отстранен от власти, новым президентом стал Алассан Уаттара, и сторонникам прежнего главы страны грозила реальная опасность — вплоть до физического уничтожения. Начальник полиции был, безусловно, из их числа.
«Папа собрал всю семью — меня с младшим братом и двух наших сестер — и сказал: «Срочно уезжайте!» И мы уехали. Папа с мамой переехали в Гану, брат — в Того, где до этого учился, сестры тоже остались в Африке. А я, будучи в тот момент студентом второго курса, сбежал в Россию. Почему? Потому что сюда, благодаря дяде, который уже жил в Москве и мог сделать приглашение, мне было проще получить визу. Все верили: пройдет чуть-чуть времени, и мы вернемся домой. Но ничего не получилось. И это ужасно: я не видел всех своих родных уже восемь лет.
«Два африканца – это слишком»
«Я сразу же приехал в Москву», — рассказывает Дуза. Страшно ли было? Говорит, что страшно. «Но что было делать? В Россию у меня был шанс въехать, заплатив за визу 100 долларов. Во Францию и в США — нет», — вспоминает он.
«В Москве, как я уже сказал, у меня жил дядя со своей русской женой, — рассказывает Дуза. — И они мне сказали: живи два месяца у нас просто так, а потом приноси в дом деньги. Но проблемы возникли с самого первого дня — я, кажется, очень не понравился дядиной жене. Она сказала, что два африканца в доме — это слишком. «Давай, — сказала она. — Уходи!» Без проблем!»
Через два месяца Дуза переехал к своим новым друзьям — тоже африканцам. И даже работу нашел: начал раздавать на улицах и в метро рекламу. Денег, впрочем, все равно не хватало.
«Я позвонил папе, обо всем рассказал. Он прислал мне немного денег, но сказал: «Ты — мужчина. Так что иди и ищи нормальную работу!»»
Станислав Красильников / ТАСС
Так что через три месяца Дузе пришлось уехать в Краснодар — и снова не от хорошей жизни. «Деньги совсем закончились, — признается он. — И виза закончилась. А без визы я тогда жить в Москве опасался».
С тех пор в жизни Дузы мало что изменилось. Да, и, собственно, с чего бы?
«У меня и сейчас нет визы. Чтобы ее получить, я должен снова отправиться в свою страну, оформить нужные документы, а затем вернуться. Но мне не на что купить билет!»
«Даю то тысячу, то две»
О том, что в Москве существует организации, помогающие мигрантам — например, «Гражданское содействие», поддерживающее в том числе нелегалов и беженцев — Дуза утверждает, что никогда не слышал. А потому гордо выживает в одиночку. Однако за предложение обратиться к ним хватается, как за соломинку: «Пришли мне их контакты сегодня вечером, умоляю! Мне 26 лет, я здоров, я хочу работать. Но меня никуда не берут. Я ведь нелегал. А для таких в Москве нет места».
Есть ли для «таких» места в других российских городах?
«Я как-то отработал летний сезон в Сочи, на Черном море. Был Тумба-Юмбой. Знаешь, что это? Я три месяца ходил по пляжу и изображал дикаря, чтобы со мной фотографировались. Но снова сбежал в Москву, потому что… Знаешь, Тумба-Юмба — это немного стыдно, я больше не мог так, люди все время ругались и говорили мне гадости».
«У меня сейчас нет денег, чтобы платить за свою комнату в Бутово 15 тысяч рублей в месяц, — жалуется Дуза. — У меня вообще в кармане ноль. Я учился на экономиста, но работаю на стройке в самом центре Москвы, на «Пушкинской», а зарплату не дают. Кладу кирпичи, начальник говорит: «Заплатим, заплатим». И так уже два месяца. Слава богу, что хотя бы иногда у меня получается за небольшую плату поучить маленьких детей футболу — я ведь когда-то был очень хорошим спортсменом, хоть и не профессионалом. Много играл во дворах, а теперь получаю за два часа тренировки 500 рублей».
Дуза просит закурить и ловким движение вытаскивает из пачки сразу две сигареты.
«Вот, смотри, — откровенничает он. — Мало того, что мне не платят, так еще приходится иметь дело с полицией. Каждый раз, когда меня останавливают, я должен платить официальный штраф 5 тысяч рублей. Месяц назад меня остановили снова, я сказал им: «Уважаемые, у меня нет визы и нет работы, мне нечего вам дать, но, клянусь, я неплохой человек». И они мне ответили: «Иди домой!» И отпустили. А, бывает, что не отпускают. Тогда я даю то тысячу, то две. Тяжело…»
«С москвичами тяжело. Они — другие»
Чем Дуза занимается в Москве в свободное время?
«Общаюсь с друзьями. У меня много-много человек — друзей», — рассказывает он, неловко составляя русские слова. Правда, оказывается, что все они, его друзья, тоже африканцы — из Кот-д’Ивуара, Мали, Буркина-Фасо. И у всех точно такие же проблемы с визой, с работой и со средствами к существованию. Есть у Дузы знакомые из Армении и Узбекистана. А вот с москвичами отношения никак не складываются. «Тяжело с ними… Почему? Не знаю, как объяснить… Все они какие-то другие. И еще, когда русский видит африканца, он почти всегда думает, что это обязательно бандит, нехороший человек, от которого будет много проблем». Впрочем, особых проблем из-за темного цвета кожи у Дузы не возникало ни разу.
«Моя единственная проблема — работа. Работаешь — есть деньги, чтобы снять квартиру и купить покушать», — уже в который раз повторяет Дуза, самоотверженно размешивая в небольшом стаканчике с турецким чаем пять кусков сахара. Однако же от еды гордо отказывается: «Только чай, только чай!»
Видимо, он пришелся ему по душе, как и русские девушки.
«Два года назад у меня была одна, — улыбаясь, признается он. — И даже не одна. Из Краснодара, из Сочи. Я о них только хорошее помню».
«Переживаю. Но я — мужчина!»
Нынче Дуза — человек семейный, а потому живет вместе с женой, которая тоже, увы, устроиться на работу в Москве никак может, хоть и приехала сюда год назад.
«Она из Камеруна, — делится Дуза. — Мы познакомились прямо тут, в Москве, на улице. Я увидел ее и спросил: «Как дела, красавица? Все нормально?» И попросил номер телефона. А потом стал звонить каждый день. Говорил: «Я купил чуть-чуть покушать, приходи в гости». А через полгода сказал: «Я тебя люблю!»»
Дуза явно смущается. «Ее зовут Тчакуа. Сейчас она приболела немного, хочу купить ей хоть что-то вкусное. А цветы… Нет! Африканские девушки не любят цветы!»
Единственный раз за весь разговор он улыбается до самых ушей, однако за секунду стремительно меняется в лице.
«Наверное, Тчакуа скоро уедет. Она очень скучает по родным, у нее в Москве ничего не складывается, поэтому родители обещали перевести ей немного денег на обратный билет. Видимо, в декабре она отправится домой, в Камерун. Переживаю ли я? Конечно. Но ничего ей не говорю, ведь я — мужчина!»
«Хочу увидеть маму с папой»
Алексей Николаев / ТАСС
Не хочет ли 26-летний Дуза Мусса и сам отправиться домой, в Африку, вслед за своим дядей, которого, кстати, бросила русская жена?
Но все это в планах. А пока Дуза готовится отметить в Москве наступающие Рождество и Новый год. Сидеть дома одному в это время совсем тошно, считает он. А тут все не слава богу: жена уедет, почти все друзья, количество которых заметно увеличилось во время прошлогоднего Чемпионата мира по футболу, были отловлены московской полицией и депортированы на родину. Причем за их же деньги («Думаю, меня б тоже давно депортировали, если бы я смог купить себе билет», — строит версии Дуза). Так что выход в праздничные дни для него очевиден: идти в евангелическую церковь недалеко от метро «Новые Черемушки», где собираются многие такие же, как он: не свои, не чужие, а так, что-то между. Потерянные, но надеющиеся…
Говорят, что переезд в другую страну, да еще и в одиночку — сродни подвигу, а человек, решившийся на такой шаг — едва ли не супергерой. «Может быть», — скромно замечает Дуза. Однако услышав вопрос о том, какими супергеройскими способностями он хотел бы обладать, крепко задумывается. «Не знаю, не знаю… Быстро двигаться? Нет. Исчезать? Тоже нет. Может, возвращаться в прошлое? Тогда я бы мог обнять своих родителей. А пока я делаю это только во сне».