Что значит самовар инвалид
«Самовары» товарища Сталина.
Инвалидов войны, лишившихся всех конечностей, по приказу “вождя народов” сгноили на островах
2 сентября — дата окончания Второй мировой войны. 66 лет назад человечество окончательно отпраздновало победу над фашизмом и. забыло своих победителей. Не всех, конечно, и далеко не везде. А именно в стране-победительнице и именно тех, кто отдал все, что имел, за Родину, за Победу, за Сталина. Все, включая руки и ноги.
Тысячи тех, кто вышел с полей сражений полными или почти полными инвалидами, цинично прозвали “самоварами” за отсутствие конечностей и сослали в многочисленные монастыри, дабы не портили своим убожеством светлый праздник миллионов. До сих пор неизвестно, сколько живых человеческих обрубков погибло в таких ссылках, их имена не рассекречены до сих пор.
Репортер “МК” провел собственное расследование одной из самых страшных и постыдных тайн ХХ века.
“Инвалид” — понятно. “Самовар” — тоже понятно. Однако сочетание этих двух слов кажется какой-то бессмыслицей. А между тем речь идет об одной из самых страшных, самых потаенных трагедий минувшей большой войны. О трагедии, растянувшейся для сотен несчастных на долгие годы.
“Самоварами” цинично, но очень точно называли в послевоенной стране тяжело изувеченных взрывами и осколками людей — инвалидов, у которых не было ни рук, ни ног. Судьба этих “обрубков войны” до сих пор остается “за кадром”, а многие из них так и числятся без вести пропавшими.
..Я их видел на Валааме лишь издали, вскользь. В убогом поселковом магазинчике продавщица буркнула заезжим туристам: «Закрываю, — надо на „большую землю“ ехать за товаром. А то для этих уже ничего не осталось», — и кивнула в сторону каких-то непонятных «укороченных» людей, копошившихся в тени под деревом на другой стороне проулка. Безногие? Нет сомнений. Но у некоторых, кажется, даже вместо рук — культяшки. Подойти поближе, поговорить помешало чувство ложного стыда (или вины?), и все-таки неожиданная встреча эта подтолкнула к «изучению вопроса».
Вот тут и выяснилось, что остров на Ладоге, знаменитый своим монастырским комплексом, имеет еще одну, отнюдь не рекламируемую «достопримечательность»: здесь много лет расположен интернат для инвалидов. Кое-какие подробности существования этого спецзаведения нам рассказал мужичок, у которого мы покупали картошку и лук. От него-то и довелось впервые услышать страшное определение: «люди-самовары».
— А как же по-другому назвать, — ведь при туловище-то один «крантик» остался! Еще когда Сталин был, их начали сюда привозить — из Ленинграда, других крупных городов. Большинство калек — бывшие военные, увечья на фронте получили, у многих ордена, медали. В общем, заслуженные люди, но в таком виде стали никому не нужные. Выживали, побираясь на улицах, на рынках, у кинотеатров. Но, как говорят, сам Иосиф Виссарионович приказал эту публику ущербную увезти с глаз долой, спрятать подальше, чтобы городского вида не портили. Для такого дела Валаам — лучше не придумаешь.
Сколько тут их перебывало, не знаю. В поселке нашем живут бабки, которые почти все эти годы в интернате обслугой проработали, от них слышал, что порой под тысячу человек числилось. Безрукие, на костылях. Но самое страшное — «самовары». Абсолютно беспомощные. Надо кормить с ложечки, одевать-раздевать, на ведерко, которое взамен горшка приспособлено, сажать регулярно. А если их тут не один десяток, за всеми-то разве уследишь? Само собой, кто-то, на ведерке этом не удержавшись, на пол свалится, а кто-то и вовсе по нужде докричаться до няньки не успеет. Вот и получается: «самовары», в собственном дерьме перепачканные, запах по комнатам — соответствующий.
Расписание дня даже для инвалидов-ампутантов предусматривало прогулку на свежем воздухе. По словам рассказчика-аборигена, сперва медперсонал грузил валаамских «самоваров» на обычные дощатые носилки, тащил на лужайку перед домом и там перекладывал «гулять» на расстеленный брезент или сено. А потом подоспело чье-то изобретение: интернат обзавелся большими плетеными корзинами, в них санитарки сажали калек (порой даже по двое) и несли во двор. В этих корзинах люди-обрубки и сидели часами (иногда их подвешивали к толстым нижним ветвям деревьев, на манер этаких огромных гнезд), дышали свежим воздухом. Но порою воздух на северном острове под вечер становился уж слишком свеж, а няньки, занятые другими делами, никак не реагировали на призывы своих подопечных о помощи. Случалось, и вовсе забывали на ночь снять какое-нибудь из «гнезд» и вернуть их обитателей в жилые помещения, тогда дело вполне могло кончиться даже смертью от переохлаждения.
— Многим из калек по 20, по 25 лет было, когда война их «пообтесала», однако сейчас тут всего десятка полтора безруких-безногих осталось. Встретиться с ними в интернате вряд ли удастся: туда посторонних не пускают, но некоторые инвалиды сами выбираются за ворота. Чаще других встречаю «на воле» Санька. Он бывший танкист, горел в своей «коробочке», от рук все-таки часть уцелела — почти до локтей. При помощи этих культяпок приспособился кое-как переползать. Вы можете его увидеть возле сельмага, хотя. Сейчас там водка кончилась, так что, пока нового запаса не привезут, танкисту эта лавочка ни к чему.
. Об уведенном и услышанном на Валааме напомнила неожиданно попавшая в руки книжка — «Валаамская тетрадь» Евгения Кузнецова, поработавшего когда-то экскурсоводом на острове. На страницах «Тетради» обнаружились новые «штрихи к портрету» валаамского специнтерната:
«. Обворовывали их все кому не лень. Дело доходило до того, что на обед в столовую многие ходили с пол-литровыми стеклянными банками (для супа). Мисок алюминиевых не хватало! Я видел это своими глазами. А когда мы с ребятами, получив зарплату, приходили в поселок и покупали бутылок десять водки и ящик пива, что тут начиналось! На колясках, „каталках“ (доска с четырьмя шарикоподшипниковыми „колесами“, порой такими досками служили даже старые иконы! — Ред.), на костылях радостно спешили они на поляну у Знаменской часовни. И начинался пир. А с каким упорством, с какой жаждой праздника (все, что отвлекало от беспросветной повседневности, и было праздником) они „поспешали“ к туристическому причалу за шесть километров от поселка. Посмотреть на красивых, сытых, нарядных людей.
. Показать богадельню эту туристам во всей ее „красе“ было тогда совершенно невозможно. Категорически воспрещалось не только водить туда группы, но даже и указывать дорогу. За это строжайше карали изгнанием с работы и даже разборками в КГБ. »
«. Неотъемлемой частью картины повседневной жизни советских городов были инвалиды, просящие милостыню на вокзалах, рынках, перед кинотеатрами и в других общественных местах или агрессивно попрошайничающие и пытающиеся при помощи разных мелких нелегальных махинаций свести концы с концами. » — отметил один из тех, кто много поездил по послевоенному Союзу.
Объяснение такому «половодью маргиналов» дать легко: кто-то из инвалидов занимался попрошайничеством для поддержания семейного бюджета, а многие вовсе не захотели возвращаться в свои семьи, чтобы не стать обузой для близких, и предпочитали оставаться без вести пропавшими, влача жалкое существование уличных нищих.
Однако это оказалось чревато «социальными осложнениями» на государственном уровне. Руководители страны, которая одолела фашизм, стыдилась своих воинов-победителей, потерявших парадный вид, и готовы были ради соблюдения внешней благопристойности упечь обездоленных людей в настоящие резервации.
Первые массовые акции, когда искалеченных ветеранов забирали в интернаты чуть ли не с городских улиц, прошли в конце 1940-х. Современник писал: «. Однажды я, как всегда, пришел на Бессарабку и еще не доходя услышал странную тревожную тишину. Я сначала не понял, в чем дело, и только потом заметил — на Бессарабке не было ни одного инвалида! Шепотом мне сказали, что ночью органы провели облаву, собрали всех киевских инвалидов и эшелонами отправили их на Соловки. Без вины, без суда и следствия. Чтобы они своим видом не „смущали“ граждан. »
Хрущев в кардинальном решении «инвалидного вопроса» даже превзошел своего предшественника. Именно в начале его «царствования» появился этот документ:
«Доклад МВД СССР в Президиум ЦК КПСС о мерах по предупреждению и ликвидации нищенства. 20.02.1954 Секретно.
МВД СССР докладывает, что, несмотря на принимаемые меры, в крупных городах и промышленных центрах страны все еще продолжает иметь место такое нетерпимое явление, как нищенство. За время действия Указа Президиума ВС СССР от 23 июля 1951 г. „О мерах борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами“ органами милиции. было задержано нищих: во 2-м полугодии 1951 г. — 107 766 человек, в 1952 г. — 156 817 человек, в 1953 г. — 182 342 человека. Среди задержанных нищих инвалиды войны и труда составляют 70%.
Борьба с нищенством затрудняется. тем, что многие нищенствующие отказываются от направления их в дома инвалидов. самовольно оставляют их и продолжают нищенствовать. В связи с этим было бы целесообразно принять дополнительные меры по предупреждению и ликвидации нищенства. МВД СССР считает необходимым предусмотреть следующие мероприятия:
. 3. Для предотвращения самовольных уходов из домов инвалидов и престарелых лиц, не желающих проживать там, и лишения их возможности заниматься попрошайничеством, часть существующих домов инвалидов и престарелых преобразовать в дома закрытого типа с особым режимом.
Министр МВД С. Круглов.»
Сколько их, «самоваров»? Согласно данным статистического сборника «Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил», во время Великой Отечественной демобилизовано 2 576 000 инвалидов, в том числе 450 000 одноруких или одноногих. Не будет преувеличением предположить, что значительная часть из их числа лишились обеих рук, обоих ног, а то и всех конечностей. Значит, речь идет о 100–200 тысячах советских солдат, которых фактически обрекли на жизнь в суровых условиях неволи — как зэков! — лишь за то,
Самовары. Ложь об инвалидах той Войны
«Самовары» — так жестоко называли в послевоенное время инвалидов Великой Отечественной войны с ампутированными конечностями. Согласно официальной статистике 10 миллионов советских военнослужащих вернулись с фронтов Великой Отечественной войны инвалидами. Из них: 775 тысяч — с ранениями в область головы, 155 тысяч — с одним глазом, 54 тысячи — полностью ослепших, 3 миллиона — одноруких, 1,1 миллиона — без обеих рук и более 20 тысяч лишившихся рук и ног…
Кому-то — вернувшимся под родной кров — любящие жены и дети обеспечивали уход и заботу. Но случалось, что некоторые женщины не выдерживали, уходили к здоровым мужчинам и уводили с собой детей. Брошенные калеки, как правило, попадали в Дом инвалидов. Кому-то везло больше — их пригревали сердобольные женщины, сами потерявшие мужей и сыновей на войне. Некоторые нищенствовали и бомжевали в больших городах.
Но в какой-то момент инвалиды войны загадочным образом исчезли с улиц и площадей крупных городов. Ходили слухи, что всех их то ли упрятали в тюрьмы и психушки, то ли развезли по отдаленным интернатам и монастырям, чтобы не напоминали оставшимся в живых и здоровым о страшной войне. И не роптали на правительство…
Насколько эти слухи соответствовали действительности, давайте разбираться.
Под контроль военных инвалидов еще в ходе Великой Отечественной войны. С января 1943 года НКГБ СССР систематически направлял местным органам директивы, требовавшие «профилактировать» инвалидов, вернувшихся с фронта. Задача ставилась весьма понятная: калеки вполне могут вести антисоветскую пропаганду — надо этому воспрепятствовать. Причины для недовольства у инвалидов имелись объективные: полностью нетрудоспособные, они получали мизерную пенсию — 300 рублей (зарплата неквалифицированного рабочего составляла 600 рублей). Выжить на такую пенсию было практически невозможно. В то же время руководство страны считало, что содержание инвалидов должно лечь на плечи родственников. Был даже принят специальный закон, категорически запрещавший принимать в учреждения социального обеспечения инвалидов I и II групп, имевших родителей или родственников.
В июле 1951 года по инициативе Сталина были приняты указы Совмина СССР и Президиума Верховного Совета СССР — «О борьбе с нищенством и антиобщественными паразитическими элементами».
В соответствии с данными указами нищих инвалидов без особого шума рассортировали по различным интернатам. Для острастки было проведено несколько публичных уголовных процессов. Например, в Коми АССР чекисты выявили «Союз инвалидов войны», якобы организованный бывшими офицерами Красной армии. За антисоветскую пропаганду люди получили длительные тюремные сроки.
Валаамская тетрадь
Картины житья-бытья инвалидов войны на острове Валаам нарисовал Евгений Кузнецов в своей знаменитой «Валаамской тетради». В 1960-е годы автор работал на острове экскурсоводом.
По заверениям автора, в 1950 году по указу Верховного Совета Карело-Финской ССР на Валааме разместился Дом инвалидов войны и труда. Официальные власти объясняли свое решение обилием жилых и подсобных помещений, чистым здоровым воздухом, наличием земель под сады, огороды и пасеки.
В тогдашней советской прессе выходили заметки о том, как прекрасно заживут инвалиды на острове, вместо того чтобы побираться в городах, распивать спиртные напитки, спать под заборами и в подвалах.
Автор безжалостно бичевал персонал, который не доносил до инвалидов положенной им еды, воровал белье и посуду. Описывал он и редкие пирушки. Они случались, когда у кого-то из обитателей появлялись деньги. В местном продуктовом ларьке закупались водка, пиво и незамысловатая закуска, а потом на тихой лужайке начиналась трапеза с возлияниями, тостами и воспоминаниями о довоенной мирной жизни.
Но на всех архивных документах значится не «дом инвалидов войны и труда», как его называет Е. Кузнецов и многие мифологи, а просто «инвалидный дом». Оказывается, на ветеранах он и не специализировался. Среди «обеспечиваемых» (так официально назывались пациенты) был разный контингент, в том числе «инвалиды из тюрем престарелые».
Хор «самоваров»
В этой же книге автором описан такой случай.
В 1952 году сюда был направлен потерявший на фронте ноги Василий Петроградский, просивший милостыню у церквей Ленинграда. Выручку он пропивал в компании друзей-бомжей. Когда сердобольные собесовцы отправляли Василия в Горицы, друзья скинулись и преподнесли ему на прощание баян (которым он виртуозно владел) и три коробки столь любимого им «Тройного» одеколона. В Горицах бывший матрос не закручинился, а быстро организовал хор инвалидов. Под аккомпанемент его баяна обладатели баритонов, басов и теноров исполняли любимые народные песни.
В теплые летние дни санитарки выносили «самоваров» на берег Шексны, и они под руководством Василия устраивали концерт, который с удовольствием слушали туристы с проходящих мимо теплоходов. Персонал интерната в селе Горицы боготворил Василия, который нашел занятие не только для себя, но и для других обитателей.
Очень быстро слава о необычном хоре разнеслась по стране, и он стал своеобразной и весьма притягательной достопримечательностью этих мест.
Вполне естественно, что ситуация в каждом подобном заведении зависела от его руководства и персонала. По свидетельствам очевидцев, инвалиды в селе Горицы получали всю необходимую медицинскую помощь, четырехразовое питание, не голодали. Те, которые были способны трудиться, помогали персоналу по хозяйству.
Учитывая резкий дефицит мужчин в послевоенное время, местные женщины, потерявшие мужей и женихов, зачастую выходили замуж за обитателей интерната и рожали от них здоровых детей. В настоящее время в живых из поколения инвалидов войны остались единицы, подавляющее большинство их тихо ушло, не обременяя никого ни заботами, ни хлопотами…
Что говорят архивы Валаамского дома инвалидов
Что сразу бросается в глаза – это адреса проживания ветеранов-инвалидов. В основном это Карело-Финская ССР.
Утверждение, что на «холодный остров» свозили тунеядствующих ветеранов-инвалидов из крупных городов СССР, – это миф, который почему-то до сих пор поддерживается. Из документов следует, что очень часто это были уроженцы Петрозаводска, Олонецкого, Питкярантского, Пряжинского и других районов Карелии. Их не «вылавливали» на улицах, а привозили на Валаам из «домов инвалидов малой наполняемости», уже существовавших в Карелии – «Рюттю», «Ламберо», «Святоозеро», «Томицы», «Бараний берег», «Муромское», «Монте-Саари». Различные сопроводиловки из этих домов сохранились в личных делах инвалидов.
Как показывают документы, основной задачей было дать инвалиду профессию, чтобы реабилитировать для нормальной жизни. Например, с Валаама направляли на курсы счетоводов и сапожников – безногие инвалиды могли вполне это освоить. Обучение на сапожников было и в «Ламберо». Работать ветеранам 3-й группы было обязательно, 2-й группы – в зависимости от характера травм. Во время учёбы с пенсии, выдаваемой по инвалидности, удерживалось 50% в пользу государства.
Типичная ситуация, которую видно по документам: солдат возвращается с войны без ног, родственников нет – убиты по пути в эвакуацию, или есть – старики родители, которым самим требуется помощь. Вчерашний солдат мыкается-мыкается, а потом машет на всё рукой и пишет в Петрозаводск: прошу отправить меня в дом инвалидов. После этого представители местной власти производят осмотр бытовых условий и подтверждают (или не подтверждают) просьбу товарища. И только после этого ветеран отправлялся на Валаам. Вот фотокопии путёвок для инвалидов от соцсобеса, которые доказывают этот факт:
Вот пример справки — на Валаам направляется инвалид, поскольку семья не может его содержать, а не потому, что его отловили в крупном городе:
Вот удовлетворённое заявление с просьбой отпустить инвалида в Ленинград для заказа протеза:
Вопреки легенде, более чем в 50% случаев у тех, кто попал на Валаам, были родственники, о которых он прекрасно знал. В личных делах через одно попадаются письма на имя директора – мол, что случилось, уже год не получаем писем! У валаамской администрации даже традиционная форма ответа была: «Сообщаем, что здоровье такого-то по-старому, ваши письма получает, а не пишет, потому что новостей нет и писать не о чем – всё по-старому, а вам передаёт привет»».
В 2014 году Максим Огечин снял на эту тему фильм, который так и назывался: Самовары.
Читателям Крамолы предлагаем самостоятельно оценить, насколько он получился исторически достоверным:
Материалы по теме
А вот ещё:
Происхождение и значение славянских имен
В последние годы стало популярным давать детям славянские имена. Мы стараемся вспомнить свои древние корни, и, как и в давние времена, хотим, чтоб благозвучное имя еще и стало оберегом. Так какие же имена встречаются в наших летописях и берестяных грамотах, что означают и что могут рассказать об обычаях и мировоззрении предков?
Сегодня постараемся приоткрыть завесу тайны этой части славянской культуры.
Какие из имен имеют славянское происхождение
Богдан Хмельницкий. Фото источник: amp.my.ua
Традиции княжеских имен
Памятник Ярославу Мудрому. Фото источник: pravlife.org
Ребенку, появившемуся в княжеской семье, и имя следовало выбирать исключительно благозвучное. Поэтому нам известны древние правители с традиционно «престижными» и «положительными» именами: в хрониках мы встречаем Владимира, Всеволода, Ярослава, Вячеслава. Также традиции предписывали для наследников правящей династии использовать в именах общий корень. К примеру, сыновей князя новгородского и киевского Ярослава Мудрого звали Изяслав, Святослав, Вячеслав.
А вот его внук и сын киевского князя Изяслава Святополк хоть и не унаследовал княжеского имени (поговаривают, что он был незаконнорожденным), но в именах своих детей не забыл учесть «наследственный высокий корень», и они получили имена Сбыслава, Изъяслав, Предслава, Ярослав, Мстислав и Брячислав.
Вот настолько сильно желание через имена заявить о своих правах на киевский престол! Ведь изначально имя выполняло функцию фамилии.
Как защитить ребенка с помощью имени
Имена для детей на Руси. Фото источник: smi2.ru
Как на Руси, так и во многих других культурах давать при рождении ребёнку сразу несколько имён считалось обязательным. Логика проста: на людях используется одно имя в то время как остальные остаются в тайне. Соответственно, злые силы его не знают и не могут навредить. Но порой желание ввести в заблуждение духов становилось по современным меркам несколько странноватым. Так, малыша могли назвать Нелюб, Некрас, Грязной, Упырь, Бессон, Невзор.
Особое место в славянском именослове занимали имена, образованные от тотемных животных. В древности верили, что малыш, имеющий такое имя, впитает в себя достоинства покровителя племени, ведь дикие звери в их понятиях обладали мистическими способностями. Так, медведь всегда ассоциировался с небывалой силой, волка наделяли ловкостью, смелостью и преданностью товарищам. И даже заяц могли «дать» имена детям, ведь он был символом быстроты, изворотливости и плодородия. Еще одним доводом в пользу имени-тотема была вера, что хищник не нападает на малыша, который «с ним одной крови». Так что и сейчас в Сербии можно встретить человека с именем Вук (Волк).
Впоследствии такие имена были взяты в основу многих распространенных русских фамилий: Волковы, Медверевы, Зайцевы, Воробьевы, Лисицыны, Барсуковы, Соловьевы и т.д.
В противоположность именам-оберегам славяне до сих пор любят использовать имена, отражающие положительные качества человека : Радмила (заботливая и милая), Рада (радость, счастье), Слободан (свободный, дающий свободу), Тихомир (тихий и мирный), Ясна (ясная). Родители, нарекающие так своих чад, наверняка надеются, что дети вырастут именно такими.
Если сейчас наличие прозвища обычно является чем-то обидным, то у древних славян особенной разницы между именем и прозвищем не было. Второе имя, указывающее на какую-либо индивидуальность владельца, обычно давалось по мере роста ребенка и использовалось наравне с нареченным при рождении.
Добрыня Никитич. Фото источник: ucrazy.ru
В Древнерусской словесности было обычным употреблять как полные имена, так и их уменьшительные варианты. Ярким примером могут стать сказки, в которых главных героев зовут Добрыней Никитичем и Алешей Поповичем. Имя Добрыня вполне вероятно сформировано от древнерусского Доброслав и означает вовсе не милый и сердечный, как можно подумать, а крепкий и здоровый. В современный именослов дошло множество имен в короткой форме. К примеру, Борис (Борислав), Путята (Путимир), Твердило (Твердислав), Ратша (Ратибор).
Еще одной особенностью славянских имен является отражение в имени ситуации, при которых малыш был рожден. Так, распространенная фамилия Третьяк произошла от имени, означающем, что для родителей этот малыш был третьим. А такие имена, как Мороз или Ярец могли поведать, в какую погоду был рожден ребенок.
Как приход нового вероисповедания отразился на именных традициях славян
Петр Первый. Источник фото: cyrillitsa.ru
Интеграция в европейскую культуру, которая произошла с приходом христианства, принесла и изменения в моде на имена. Так, получили распространение многие греческие, еврейские и римские имена. Стали популярны Василий, Юрий (Георгий), Александр, Петр и другие имена.