Что значит огневой мешок курская дуга

Курская битва. Часть 2. Огненная дуга

Небо этого дня — ясное,
Но теперь в нём броня лязгает.
А по нашей земле гул стоит,
И деревья в смоле — грустно им.
Дым и пепел встают, как кресты,
Гнёзд по крышам не вьют аисты…

В то время, как на Центральном фронте враг был остановлен, ситуация на Воронежском фронте становилась критической. Здесь у немцев простора для маневров было больше. Медленно, но верно, несмотря на большие потери в живой силе и технике, они преодолели уже две из трех полос обороны. Командиры советских противотанковых бригад, используя связь, стягивали свои полки на участки прорыва. Туда немедленно перебрасывались орудия, сходу открывавшие огонь по врагу.

В этом месте я хочу подробнее донести до читателя несколько версий происходящих событий в танковом сражении под Прохоровкой.
Итак, версия первая:
Первое столкновение в районе Прохоровки произошло вечером 11 июля. По воспоминаниям Павла Ротмистрова, в 17 часов он вместе с маршалом Василевским во время рекогносцировки обнаружил колонну вражеских танков, которые двигались к станции. Атака была остановлена силами двух танковых бригад.

В 8 утра советская сторона провела артподготовку и в 8:15 перешла в наступление. Первый атакующий эшелон насчитывал четыре танковых корпуса: 18, 29, 2 и 2 гвардейский. Второй эшелон составлял 5-й гвардейский мехкорпус.

В начале сражения советские танкисты получили существенное преимущество: восходящее солнце слепило наступавших с запада немцев, но очень скоро боевые порядки смешались. Высокая плотность боя, в ходе которого танки сражались на коротких дистанциях, лишила немцев преимущества более мощных и дальнобойных пушек. Советские танкисты получили возможность прицельно бить в наиболее уязвимые места тяжело бронированных немецких машин.
Южнее основного сражения наступала немецкая танковая группа «Кемпф», которая стремилась зайти наступающей советской группировке в левый фланг. Угроза охвата заставила советское командование отвлечь на это направление часть своих резервов.

К 14 часам советские танковые армии стали теснить противника в западном направлении. К вечеру советские танкисты смогли продвинуться на 10-12 километров, оставив, таким образом, поле сражения у себя в тылу. Сражение было выиграно.

Как видно из противоречивых данных, расставлены не все точки над «i» и для современных исследователей и историков имеется обширнейшее поле деятельности.

Автор не является сторонником какой-либо из версий, однако считает, что подход к этой теме должен быть разумным и объективным. А потому лишь обращается к воспоминаниям участников тех событий. Так командир танкового корпуса СС Пауль Хаусер в этот же день начал отход от Прохоровки. Опытный командир, он уже не испытывал никаких иллюзий относительно перспектив «Цитадели». Операция явно провалилась.

Источник

oleg_kaczmarski

новый взгляд

КЛЮЧ К ПОБЕДЕ ЗАРЫТ ПОД ПОНЫРЯМИ

Говоря о Курской битве, сегодня в первую очередь вспоминают танковое сражение под Прохоровкой на южном фасе Курской дуги 12 июля. Однако не менее важное стратегическое значение имели события на северном фасе – в частности, оборона станции Поныри 5-11 июля 1943 года.

После катастрофы под Сталинградом немцы жаждали реванша, и курский выступ, создавшийся в результате наступления советских войск зимой 43-го, географически представлялся довольно удобным для образования «котла». Хотя и среди немецкого командования были сомнения в целесообразности проведения такой операции – и весьма обоснованные. Дело в том, что для тотального наступления был необходим ощутимый перевес в живой силе и технике. Статистика же свидетельствует об ином – о количественном превосходстве советских войск.
Но с другой стороны, сверхзадача немцев на тот момент заключалась в перехвате стратегической инициативы – и Курская битва стала п оследней попыткой противника перейти в стратегическое наступление.
Ставка была сделана не на количественный, а на качественный фактор. Именно здесь, под Курском, впервые были массово задействованы новейшие немецкие танки «тигр» и «пантера», а также истребители танков – «крепость на колесах» – самоходные артиллерийские установки «Фердинанд». Действовать немецкие генералы собирались по старинке – хотели взломать нашу оборону танковыми клиньями. «Танки идут ромбом» – как озаглавил свой роман, посвященной тем событиям, писатель Анатолий Ананьев.

Суть операции «Цитадель» заключалась в одновременном ударе с севера и юга, получении возможности соединиться в Курске, образовав гигантский котел, в результате чего открывался путь на Москву. Нашей целью было не допустить прорыва, правильно рассчитав вероятность главного удара немецких армий.
Вдоль всей линии фронта на Курской дуге было построено несколько оборонительных рубежей. Каждый из них – это сотни километров траншей, минных полей и противотанковых рвов. Время, потраченное противником на их преодоление, должно было позволить советскому командованию перебросить сюда дополнительные резервы и остановить вражескую атаку.
5 июля 1943 года на северном фасе началось одно из важнейших сражений Великой Отечественной войны – Курская битва. Немецкой группировке армии «Центр», руководимой генералом фон Клюге, противостоял центральный фронт под командованием генерала Рокоссовского. Во главе ударных немецких частей стоял генерал Модель.
Рокоссовский точно рассчитал направление главного удара. Он понял, что немцы начнут наступление в районе станции Поныри через тепловские высоты. Это был кратчайший путь на Курск. Командующий Центральным фронтом шел на большой риск, сняв артиллерию с других участков фронта. 92 ствола на километр обороны – такой плотности артиллерии не было ни в одной оборонительной операции за всю историю Великой Отечественной. И если под Прохоровкой было величайшее танковое сражение, где «железо воевало с железом», то здесь, в Понырях, примерно такое же количество танков двигалось на Курск, и эти танки были остановлены людьми.
Противник был силен: 22 дивизии, до 1200 танков и штурмовых орудий, всего 460 тысяч солдат. Это была жестокая битва, значение которой понимали обе стороны. Характерно, что в Курской битве принимали участие только чистокровные немцы, поскольку своим сателлитам они не могли доверить судьбу столь судьбоносного сражения.

ПЗО и «нахальное минирование»

Стратегическое значение станции Поныри определялось тем, что она давала контроль над железной дорогой Орел – Курск. Станция была хорошо подготовлена к обороне. Ее опоясывали управляемые и неуправляемые минные поля, в которых установили значительное количество трофейных авиабомб и крупнокалиберных снарядов, переоборудованных в фугасы натяжного действия. Оборона была усилена закопанными в землю танками и большим количеством противотанковой артиллерии.
6 июля против поселка 1-е Поныри немцы бросили в атаку до 170 танков и САУ, а также две пехотных дивизии. Прорвав нашу оборону, они быстро продвинулись в южном направлении ко второй полосе обороны в районе 2-х Понырей. До конца дня трижды пытались ворваться на станцию, но были отбиты. Силами 16-го и 19-го танковых корпусов наши организовали контрудар, чем выиграли сутки для перегруппировки сил.
На следующий день немцы уже не могли наступать на широком фронте, и все свои силы бросили против узла обороны станции Поныри. Примерно в 8 часов утра до 40 немецких тяжелых танков при поддержке штурмовых орудий выдвинулись к полосе обороны и открыли огонь по позициям советских войск. Одновременно 2-е Поныри подверглись удару с воздуха немецких пикирующих бомбардировщиков. Примерно через полчаса «тигры» начали сближаться с нашими передовыми траншеями, прикрывая средние танки и бронетранспортеры с пехотой.
Пять раз удавалось отбрасывать немецкие танки в исходное положение посредством плотного ПЗО (подвижного заградительного огня) крупнокалиберной артиллерии, а также неожиданных для врага действий советских саперов. Там, где «тиграм» и «пантерам» удавалось прорваться через первый оборонительный рубеж, в бой вступали подвижные группы бронебойщиков и саперов. Под Курском враг впервые познакомился с новым способом борьбы с танками. В своих мемуарах немецкие генералы позднее назовут его «нахальным способом минирования», когда мины не закапывали в землю, а зачастую бросали прямо под танки. Каждый третий из четырехсот уничтоженных севернее Курска немецких танков – на счету наших саперов.
Однако в 10 утра двум батальонам немецкой пехоты со средними танками и штурмовыми орудиями удалось ворваться на северо-западную окраину 2-х Понырей. Введенный в бой резерв командира 307-й дивизии, состоявший из двух батальонов пехоты и танковой бригады, при поддержке артиллерии позволил уничтожить прорвавшуюся группу и восстановить положение. После 11 часов немцы начали атаку Понырей с северо-востока. К 15 часам они овладели совхозом имени Первого мая и вплотную подошли к станции. Однако все попытки ворваться на территорию поселка и станции были безуспешны. Этот день – 7 июля – был критическим на северном фасе, когда немцам удалось достичь наибольшего успеха.

Огневой мешок у села Горелое

Утром 8 июля при отражении очередной немецкой атаки было уничтожено 24 танка, включая 7 «тигров». А 9 июля немцы сколотили оперативную ударную группу из наиболее мощной техники, за которой двигались средние танки и мотопехота на бронетранспортерах. Через два часа после начала боя через совхоз имени Первого мая группа прорвалась к поселку Горелое.
В этих боях немецкие войска применили новое тактическое построение, когда в первых рядах ударной группы перекатами в два эшелона двигалась линия штурмовых орудий «Фердинанд», за которыми следовали «тигры», прикрывающие штурмовые орудия и средние танки. Но у поселка Горелое наши артиллеристы и пехотинцы пропустили немецкие танки и САУ в заранее подготовленный огневой мешок, поддержанный огнем дальнобойной артиллерии и реактивных минометов. Оказавшись под перекрестным артиллерийским огнем, попав к тому же на мощное минное поле и подвергшись налетам пикирующих бомбардировщиков «Петляков», немецкие танки остановились.
В ночь на 11 июля обескровленный враг предпринял последнюю попытку потеснить наши войска, но и на этот раз прорваться к станции Поныри не удалось. Большую роль в отражении наступления сыграл ПЗО, поставленный дивизией артиллерии особого назначения. К полудню немцы отошли, оставив на поле боя семь танков и два штурмовых орудия. Это был последний день, когда немецкие войска вплотную подходили к окраинам станции Поныри. Всего за 5 дней боев враг смог продвинуться лишь на 12 километров.
12 июля, когда шла ожесточенная битва под Прохоровкой на южном фасе, где враг продвинулся на 35 километров, на северном фасе линия фронта вернулась на первоначальные позиции, и уже 15 июля армия Рокоссовского перешла в наступление на Орел. Один из немецких генералов позднее сказал, что ключ их победы навсегда остался зарыт под Понырями.

Источник

§ 2.1.2. Артиллерийская контрподготовка советской стороны

§ 2.1.2. Артиллерийская контрподготовка советской стороны

В ночь с 4 на 5 июля командующие армиями Центрального и Воронежского фронтов и командиры дивизий заняли свои передовые наблюдательные пункты в ожидании атаки противника[785]. Кроме этого, на южном фасе Курского выступа действия немцев обнаружили и наиболее вероятное направление главного удара. Военный историк, полковник Л. Лопуховский считает[786], что предварительный захват советских позиций в полосе 48-го танкового корпуса маскировал направление удара 2-го танкового корпуса СС (господствующие высоты на переднем крае эсэсовцы захватили уже утром 5 июля, за два часа до атаки). Однако, как уже было показано, командование Воронежского фронта достаточно верно определило, что, вероятнее всего, наступление противника будет развиваться по нескольким направлениям, и поэтому заранее не стало сосредоточивать все силы на одном узком участке, а подготавливало варианты контрударов силами танковых и механизированных соединений второго эшелона. Теперь для генерала Ватутина должно было стать более ясным, какой вариант надо реализовывать.

Точное начало операции германское командование установило на период с 2 до 3 часов ночи 5 июля по берлинскому (западноевропейскому) времени.

С точки зрения генерала Эйке Миддельдорфа[787], в ходе войны в ряде случаев внезапность имела решающее значение для обеспечения успеха атаки, но она определялась не только разнообразием способов ведения наступательных действий, правильным выбором места и направления главного удара, но также и временем начала атаки. Причем, хотя в большинстве случаев можно было отметить значительное многообразие в выборе способа ведения наступательных действий, места и направления главного удара, однако определение времени начала атаки производилось чаще всего шаблонно. Согласно трофейным документам, русские почти всегда ожидали начала немецкого наступления на рассвете, поэтому к числу недостатков перехода в наступление на рассвете следовало относить то, что противник в это время особенно усиливает свою бдительность. Поэтому целесообразно было переносить начало атаки на последние ночные часы или на период раннего рассвета, чтобы получить дополнительно 35 – 50 минут, в течение которых противник вынужден вести ненаблюдаемый огонь (еще во время Тридцатилетней войны аналогичный прием использовал фельдмаршал Йоханн Тилле (Тилли, Johann Tilly) при осаде Магдебурга в мае 1631 года, когда приказал изменить время начала атаки, перенеся его с рассвета, что стало уже привычным для обороняющихся, на позднюю ночь 10 мая, и это застало осажденных врасплох, поскольку весь командный состав был собран на совет для обсуждения предложений о капитуляции, сделанных Тилле накануне, вечером 9 мая. – П. Б.). С другой стороны, кроме ночного времени большие возможности для успешной атаки предоставляли поздние утренние часы, когда противник уже не ожидает наступления и, отказавшись от эффективных мер по отражению ночной атаки, переходит к дневному расположению своих войск. В эти часы могут наступать те войска, которые обеспечиваются мощной авиационной и артиллерийской поддержкой, и наступающая сторона все же имеет для развития наступления большую часть дня.

К сожалению для немцев, их ударные группировки, сосредоточенные на обоих фасах Курского выступа, не располагали достаточно мощной артиллерией, чтобы она могла обеспечить поддержку наступления в светлое время суток, которое требовало надежного подавления превосходящих сил вражеской артиллерии. Соответственно, выбор времени начала атаки также оказался шаблонным и был предсказуем для противника.

К тому же еще до разведки боем, организованной в полосе 4-й танковой армии, в ночь с 3 на 4 июля на участке советской 6-й гвардейской армии, в районе Кондырева (в 5 км к северу от Белгорода), был задержан солдат-перебежчик из состава немецкой 168-й пехотной дивизии, который сообщил противнику время начала операции[788]. Предпринятая днем 4 июля разведка боем в целом подтвердила его сведения. На северном фасе Курского выступа советская сторона также получила точные сведения о времени наступления основных сил противника, поступившие от сапера-перебежчика из немецкой 6-й пехотной дивизии Бруно Фермелли (Формель, словенец или поляк по национальности), взятого в плен в полосе 13-й армии в ночь с 4 на 5 июля при разминировании минных полей[789]. В связи с этим русские попытались нанести упреждающие артиллерийские и авиационные удары по сосредотачивающимся в исходных районах немецким войскам. Вопрос по поводу целесообразности и результативности этих упреждающих ударов остается дискуссионным.

Наиболее мощную артиллерийскую контрподготовку провели в полосе обороны Центрального фронта, поскольку плотность артиллерии здесь была достигнута выше, чем на Воронежском фронте, за счет наличия в боевом составе дополнительно трех артиллерийских и одной минометной дивизий (из состава 4-го артиллерийского корпуса прорыва РГК, развернутого на участке 13-й армии в районе Понырей), а протяженность вероятной полосы наступления противника наоборот, меньше[790]. Кроме того, командующий фронтом генерал Рокоссовский уже имел опыт организации артиллерийской контрподготовки в ходе оборонительных боев осенью 1941 года, когда командовал 16-й армией Западного фронта.

Маршал Рокоссовский вспоминает[791], что принципиальное решение об артиллерийской контрподготовке было принято заранее, и на это выделялось до половины боевого комплекта снарядов и мин. После получения 2 июля предупреждения Ставки о вероятном начале германского наступления в период с 3 по 6 июля Рокоссовский издал приказ, согласно которому при установлении признаков перехода противника к активным действиям требовалось немедленно начать контрподготовку с целью сорвать вражескую атаку, для чего привлечь всю артиллерию 13-й, 70-й и 48-й армий и всю авиацию 16-й воздушной армии[792]. Конкретное время артиллерийского удара было определено на основании показаний пленных немецких саперов, захваченных в ночь на 5 июля. Они показали, что немецкое наступление должно начаться в три часа. Представитель Ставки маршал Жуков доверил решение вопроса о начале контрподготовки непосредственно Рокоссовскому (самоустранился), начальствующие лица штаба фронта заверили своего командующего, что отвечать за это будут все вместе[793], и Рокоссовский отдал приказ об открытии огня, выполненный в 2 часа 20 минут 5 июля, якобы всего за десять минут до начала артиллерийской подготовки противника (в исследовании Генерального штаба Красной Армии указываются несколько иные данные – по показаниям пленных наступление германских войск должно было начаться в 2 часа по европейскому времени, а приказ командующего Центральным фронтом на проведение контрподготовки был отдан в 2 часа 10 минут по московскому времени[794]. – П. Б.). По условному сигналу «Солнце» 595 орудий и минометов, а также два полка реактивной артиллерии, развернутые в глубине обороны 13-й армии, открыли огонь по заранее разведанным позициям противника и местам развертывания его ударных групп[795]. Методическое подавление не применялось, огневой налет продолжался в течение получаса. В результате, по оценке Рокоссовского, немецкие войска были застигнуты врасплох в наступательных боевых порядках, поэтому они понесли значительные потери в пехоте и артиллерии, нарушилась система управления, была внесена растерянность в ряды солдат и офицеров, решивших, что русские первыми начали атаку. Собственную артиллерийскую подготовку немцы смогли начать только в 4 часа 30 минут, она была слабой и прошла неорганизованно, причем советская артиллерия через 5 минут открыла контрбатарейный ответный огонь, продолжавшийся еще полчаса.

Повторный огневой налет оказался даже более мощным, чем первый, поскольку в нем участвовало свыше 500 орудий, 460 минометов и 100 реактивных установок типа М-13, так что средняя плотность артиллерии составила 30 – 35 орудий и минометов на километр фронта (к этому артиллерийскому удару была привлечена даже полковая артиллерия и батальонные минометы стрелковых соединений на главной линии обороны)[796]. По данным Генерального штаба Красной армии[797], в результате первого этапа артиллерийской контрподготовки, который продолжался 20 минут, было подавлено свыше 80 артиллерийских и минометных батарей противника, взорвано 6 складов с боеприпасами, боевые порядки подготовленных к наступлению войск и управление ими в значительной степени нарушились, вследствие чего немецкое командование оказалось вынуждено отложить начало наступления на 1,5 – 2 часа; в 4 часа 35 минут советская артиллерия вклинилась своим огнем в артиллерийскую подготовку противника и сразу сильно ее дезорганизовала, так что огонь противника стал быстро ослабевать, а многие из вражеских батарей совсем замолчали и смогли возобновить огонь лишь в 8 часов.

По утверждению маршала Казакова[798], всего было подавлено 90 артиллерийских и минометных батарей противника (по другим данным[799], из 130 разведанных батарей врага огонь смогли продолжать 58), разрушено 60 наблюдательных пунктов, взорвано 10 больших складов с боеприпасами и горючим, повреждено 12 боевых машин 216-го батальона штурмовых танков и 6 танков танкового батальона 9-й танковой дивизии, нанесены большие потери личному составу отдельных немецких пехотных частей первого эшелона.

В целом, по свидетельству командования Воронежского фронта, огневое воздействие задержало наступление противника на три часа, серьезно нарушило его систему проводной связи, привело к большим потерям в людях и технике.

Однако, по оценке историка Б. Соколова[806], который сопоставил воспоминания и мнения по этому поводу советских военачальников, руководивших или наблюдавших за ходом боевых действий в районе Курского выступа, артиллерийская контрподготовка успеха не достигла. Поскольку дефицит времени не позволял осуществить более или менее точное целеуказание, огонь советской артиллерии был сосредоточенным, то есть имел целью поражение сил и средств противника на определенной площади. На это обстоятельство указывает в своих воспоминаниях очевидец событий – маршал Жуков. Эффективное уничтожение, подавление, разрушение целей при сосредоточенном огне требует высокой плотности артиллерии, ведения длительной стрельбы и, соответственно, большого расхода боеприпасов, однако тот факт, что немцы все-таки открыли собственный огонь через небольшое время после советского артиллерийского удара, косвенно свидетельствует о невысокой результативности контрподготовки. Оценка вражеских потерь по сопоставлению общего числа разведанных и продолжающих вести огонь батарей выглядит не совсем убедительно, поскольку с помощью визуальной или инструментальной артиллерийской разведки невозможно обнаружить причину прекращения огня, тем более если противник маневрирует своими артиллерийскими частями по обстановке.

Здесь также следует заметить, что планировалась артиллерийская контрподготовка в мае 1943 года, а сбор данных для ее непосредственной организации осуществлялся в июне, когда ни артиллерии, ни танков и пехоты противника в предполагаемых районах сосредоточения еще не было. Так, в армиях Воронежского фронта организация артиллерийской контрподготовки была спланирована за два месяца до начала оборонительного сражения, причем планы включали намеченные цели, подлежавшие артиллерийскому подавлению, а также задачи отдельных артиллерийских частей и подразделений; пристрелка на участке 6-й гвардейской армии Воронежского фронта, где было установлено до 1 000 целей, производилась 22 июня; огневой обработке подлежали выявленные места сосредоточения пехоты и танков противника, огневые позиции его наиболее активных батарей и наблюдательные пункты, для чего в полосе каждой стрелковой дивизии подготавливалось 2 – 3 участка неподвижного заградительного огня, 2 – 4 района дальнего огневого нападения и 20 – 30 районов сосредоточенного огня[807]. Как видно, целеуказание при проведении контрподготовки основывалось или на предварительных планах вероятностного характера, или на данных о расположении немецких войск во второй половине июня 1943 года, что никак не отражало реальные боевые порядки германских ударных группировок перед началом операции «Цитадель».

Очевидцы событий с немецкой стороны не упоминают об артиллерийской контрподготовке противника, поэтому задержка огня немецкой артиллерии и запаздывание с началом наступления констатируется советской стороной на основании тех же показаний пленных, которые послужили для выбора времени начала контрподготовки[808]. По мнению Л. Лопуховского[809], в действительности никакой задержки в действиях немецких войск вообще не было, поскольку пленные указывали начало операции по берлинскому времени, отстающему от московского на два часа. Вероятнее всего, советское командование рассчитывало застигнуть германские войска в момент сосредоточения, поэтому начало контрподготовку в 2 часа ночи по московскому и в 0 часов по берлинскому времени, а когда немцы по плану перешли в наступление в 2:30 (по берлинскому времени), то это позволило советской стороне утверждать, что произошла задержка, так как по московскому времени было уже 4:30. Как видно, разница во времени используется для обоснования утверждений по поводу эффективности контрподготовки. Однако и артиллерийская подготовка и наступление 9-й и 4-й танковой армий состоялись по плану – с 2:30 – 3:00 по берлинскому времени и с 4:30 – 5:00 по московскому.

Тем не менее, не исключено, что советское фронтовое командование в спешке вообще не догадалось учесть разницу во времени между Берлином и Москвой на 2 часа. Согласно исследованию Генерального штаба Красной Армии[810], пленный Бруно Формель показал, что наступление начнется ровно в 2 часа ночи по европейскому времени. Поэтому командование Центрального фронта и находившийся на фронте маршал Жуков вполне могли посчитать, что сказанное относится ко времени в европейской части России. Вследствие этого артиллерийская контрподготовка русских оказалась преждевременной и была начата тогда, когда основная часть личного состава и бронетехники вражеских ударных группировок, за исключением передовых отрядов и разведывательных батальонов, находилась еще в районах сосредоточения, вне досягаемости действительного огня советской артиллерии. Осознав допущенную ошибку, русские произвели повторные контрбатарейные огневые налеты, но преждевременное начало контрподготовки позволило немцам прогнозировать дальнейшие действия противника, а также использовать своих наблюдателей, уже занявших выгодные пункты на переднем крае, которые вместе с подразделениями артиллерийской инструментальной разведки теперь получили полную возможность корректировать цели для стрельбы и бомбометания, с учетом вновь выявленных вражеских огневых позиций (для контрбатарейной борьбы только во 2-м танковом корпусе СС было выделено несколько батарей 100-мм пушек, сведенных в специальную артиллерийскую группу[811]). Эту задачу облегчали достаточно высокая плотность советских орудий, длительность и неоднократность открытия огня, а вот русским артиллеристам (особенно буксируемой артиллерии) вряд ли удалось оперативно поменять свои позиции в условиях ожидания немедленного начала вражеского наступления.

По информации Генерального штаба Красной Армии[812], согласно плану дивизионная артиллерия и артиллерия усиления советских войск полностью участвовали в контрподготовке (к ней не привлекались только артиллерия большой мощности, истребительно-противотанковые полки и артиллерийские подразделения, находившиеся в опорных пунктах, а также противотанковые резервы), так что когда в 4:30 немцы начали свою артиллерийскую подготовку, то их огонь в основном был направлен против позиций артиллерии, минометных батарей и отчасти по расположению первых эшелонов пехоты на глубине до 4 км (позиционный район дивизионной артиллерии и артиллерии усиления располагался в 3 – 5 км от переднего края главной полосы).

Конкретный урон, понесенный германскими войсками от артиллерийской контрподготовки, достоверно установить уже не представляется возможным. Поэтому в целом можно сделать вывод, что хотя работа артиллерии, вероятно, благотворно повлияла на моральный дух советских войск и причинила некоторые потери противнику, в особенности на Центральном фронте, а также в полосе обороны 7-й гвардейской армии Воронежского фронта, с другой стороны, контрподготовка привела к демаскированию огневых позиций и неэффективному расходованию боеприпасов (артиллерия того же Центрального фронта в течение 30 минут первого этапа контрподготовки израсходовала до 50 тыс. снарядов и мин, а в общем итоге – 0,5 боекомплекта снарядов из 2 – 3 боекомплектов, имевшихся на огневых позициях артиллерии[813]).

Вместе с тем, если командующий 9-й армией группы «Центр» генерал Модель и раньше был не уверен в целесообразности наступления, то теперь, после превентивного артиллерийского удара русских, он, вероятно, больше не сомневался в необходимости не столько наступать, сколько готовиться к обороне Орловского выступа. Поэтому с точки зрения психологического воздействия артиллерийская контрподготовка не могла не оказать влияние на степень решимости командования 9-й немецкой армии добиться успеха в наступлении на Курск.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Глава 7 С ДРУГОЙ СТОРОНЫ

Глава 7 С ДРУГОЙ СТОРОНЫ Битва за Англию окончательно разоблачила Геринга. Его обещания оказались пустым хвастовством. Несмотря на все победы в Норвегии и Польше, люфтваффе не были непобедимыми. В Битве за Англию они не достигли ни одной своей стратегической цели. Они не

1.1. Замысел и план операции «Кутузов» (Орловской наступательной операции), силы и средства советской стороны и мероприятия по подготовке к наступлению

1.1. Замысел и план операции «Кутузов» (Орловской наступательной операции), силы и средства советской стороны и мероприятия по подготовке к наступлению Наступление войск Западного, Брянского и Центрального фронтов, завершившееся взятием Орла, отступлением Орловской

Глава 2.1 Начало битвы: разведка боем немцев, артиллерийская и авиационная контрподготовка советской стороны

Глава 2.1 Начало битвы: разведка боем немцев, артиллерийская и авиационная контрподготовка советской стороны § 2.1.1. Разведка боем в полосе 4-й танковой армии группы «Юг» Согласно решению Гитлера, объявленному 1 июля на совещании в Восточной Пруссии, операция «Цитадель»

§ 2.1.3. Авиационная контрподготовка на Воронежском фронте

Взгляд со стороны

Взгляд со стороны В кругах белой эмиграции отношение к личности Л. Г. Корнилова было далеко не однозначным. Монархисты считали его ставленником Временного правительства и виновником ареста императорской семьи. Более того, ему также приписывались действия, направленные

Корабельная артиллерия и артиллерийская дуэль

Корабельная артиллерия и артиллерийская дуэль Описания артиллерийских перестрелок встречаются в японских источниках реже, чем описания абордажа, причем большинство таких описаний относится к случаям, когда корабли использовались для осады крепостей с моря. Первый

Артиллерийская подготовка

Артиллерийская подготовка В предыдущей работе авторов о линкорах с 305- мм артиллерией подробно изложены вопросы артиллерийской подготовки и практики на линкорах флота США в годы, предшествующие первой мировой войне, а также в военное время – в частности, влияние

2. Атака. Артиллерийская подготовка

2. Атака. Артиллерийская подготовка Рано поднялись мы в Жолобках утром 22 мая, не было еще и четырех часов. Утро было прекрасное и сулило хороший погожий день. А в четыре тридцать, после чая на скорую руку, на трех автомобилях мы мчались к Кременцу, на наблюдательный пункт

«Содействие» превосходящей стороны

«Содействие» превосходящей стороны Завершая рассмотрения немецких внезапных атак и «атак обороной», нужно отметить следующее. Успех этих приёмов в значительной степени усиливается привычкой превосходящей стороны использовать «огневую тактику» до последней

Поддержка со стороны ИСИ

Поддержка со стороны ИСИ Как и в годы антисоветского джихада, поддержка «Талибана» со стороны Пакистана имела огромное значение. Особенно была важна поддержка со стороны ИСИ. На протяжении всех 90-х годов Исламабад проводил проталибскую политику. В секретной телеграмме,

По обе стороны баррикад

По обе стороны баррикад Октябрьскую революцию военные агенты Российской империи встретили на своих постах. В Великобритании находился генерал-лейтенант Николай Ермолов и морской агент контр-адмирал Николай Волков, в Бельгии и Нидерландах — полковник Людвиг Майер, в

«Стюарт» с гаубицей. Самоходная артиллерийская установка М8

ПО ОБЕ СТОРОНЫ АДРИАТИКИ

ПО ОБЕ СТОРОНЫ АДРИАТИКИ Итальянский дредноут «Джулио Чезаре» с необычным составом артиллерии главного калибра — тринадцатью 305-мм орудиями в пяти башнях.Если взглянуть на историю флота глазами филолога, то нельзя не обратить внимание на следующую закономерность:

Источник