Что значит на пальме по тюремному
Советы первоходкам со словарём тюремного жаргона
Рисунок автора «Семейник Витёк»
Это не феня,это жаргон Ташкентской тюрьмы(Таштюрьмы)
А.
Андижанбанк (Андижанить) – Прятать деньги в задний проход
Аул – тюремный корпус
Б.
Балабол (Кипеш) – радиоприёмник
Банзайка –приваренная за окном железка, чтобы не смотреть вниз
Ближняк (Дальняк) – туалет, сходить в туалет
Бардак – пепельница
Беспредел – кастрюля
Баланда – тюремная еда
Билет – 100 рублей (сумов)
Баландёр – раздающий еду
Братва – помощники положенца
Бык (Недогон) – непонимающий
Бедолага – не получающий передачи, бедный
Балабас – колбаса
Бомба – затычка для унитаза
Д.
Дубак – охранник в тюрьме
Дачка – посылка с продуктами и вещами
Ж.
Жан – жал – скандал
Жаждущий – замечающий только твои плохие стороны и просчёты
З.
Зайчики – ножницы
Здравый мужик – обычный заключённый
Загнать – что-то занести в камеру
Затарить – спрятать
Зимогор – любящий поспать
М.
Метро – вентиляция
Мануфта – одежда, тряпки
Машка – электроплитка
Мадеполамы – трусы
Мандро – хлеб (белый)
Мулька (Малява) – записка
Монашка – заключённая
Монастырь – женская тюрьма
Мойка – лезвие, бритва
Марочка – носовой платок
Мазёво – хорошо
Машинка (БМВ, электричка) – шприц
Н.
Не обессудь – извини
О
Обиженный (Пинч, петух, шайба) – пидераст
Опустить – сделать «обиженным» за какой-то проступок
Огород – лук
Обезьянка – зеркало
Опомоенный – подавший руку обиженному, предмет, упавший на пол
П.
Парус – шторы на «дальняке»
Продол – коридор в тюрьме
Положенец – авторитет, смотрящий за тюрьмой
Пассажир – не вникающий в тюремную жизнь
Портачка – татуировка
Потолок – верхний ярус кроватей
Паханчик – старший у малолеток
Помазуха – сливочное масло
Прикол – разговор
Прикол серьёзный – спор
Порожняк – слабо заваренный чай
Паровоз – потянувший за собой всех участников преступления
Прогон – передача информации из камеры в камеру по всей тюрьме
Подельник – проходящий с тобой по одному «делу»
Р.
Решка – зарешёченное окно
Рамсы – спор
Развести – решить спор положительно
С.
Солнышко – лампочка
Стрелопут – не правильно передавший информацию
Серьёз – деньги, наркотики, инструмент для открывания машин
ЧАСТЬ 2
ПОДВАЛ ГУВД
Вот и всё! (Мне так хотелось
Эту часть начать словами
«Вот и всё!») Но ты не слушай –
Это вовсе не конец.
Как сказал, уж кто не помню:
«Раз боишься, так не делай,
А, раз сделал, так не бойся!»-
Вот всей мудрости венец.
И от холода проснувшись,
Отлежав бока на «шконке»,
На «дальняк» сходивши быстро,
Всё обдумай наконец.
Вспомни прошлый день до слова,
Если нету сотрясенья,
Если нету переломов
И ещё чего – нибудь.
Кстати вот о переломах,
Синяках и сотрясеньях –
Обращаться бесполезно
Здесь за помощью к врачу.
И не требуй экспертизы,
Ведь любому сразу ясно –
Ты споткнулся на ступеньках
И всё сам себе сломал.
Здесь таких, как ты, навалом,
В синяках и переломах.
Если сам ходить не можешь,
То не поднимай скандал.
А то могут ведь подумать,
Что честнейший из честнейших,
Что покой наш охраняет,
Руку на тебя поднял!
И кому быстрей поверят;
Нарушителю закона
Или тем, кто охраняет
Этот самый наш закон?
Ну, а то, что охраняешь,
То, как правило, имеешь.
Вот закон наш и «имеют»
И «имеют», как хотят,
И тебя, дурашка глупый,
А с тобой и всех сограждан
В том законе, как в болоте,
ОНИ топят, как котят.
Всё, закончим отступленье.
Вспомни всё, что ты намедни
Под «ударами» закона
В показаньях написал.
Ты, конечно, ужаснёшься;
Что ж я так, мол, разболтался!
Но жалеть об этом поздно –
Я ж тебя предупреждал!
К худшему готовься сразу,
Но на лучшее надейся
И старайся меньше думать –
Разболится голова.
Ведь тебя же посадили
Не за то, что ты нарушил,
А за то, что ты попался.
Просто всё, как дважды два.
Что «следак» тебе «повесил»,
Принимай ты философски,
Ведь ему же как-то надо
Отрабатывать свой хлеб.
Это только лишь начало,
Приготовься к потрясеньям.
Хоть оно и не цветочки,
Но не ягодки ещё.
И в подвале ты не слушай
Вздорный лепет «первоходок»
Про тюремную житуху
И романтику её.
А ни то тебе расскажут,
Что живя на воле сладко,
Ты ещё статей на 10
Преступлений совершил.
И тогда поймёшь ты сразу,
Что за эти злодеянья
Тебя надобно немедля
Принародно расстрелять.
Но прошу тебя, не надо
Разбивать башку об стенку,
Вены грызть, петлю готовить
И топиться в «дальняке».
Не рыдай над своим горем,
Намочив плечо соседа
И, вообще, отсядь подольше –
У него возможны вши.
Не третируй заключённых
Болтовнёй о своём горе
И не жди, что состраданье
Ты увидишь в их глазах.
Замолчи и сядь в сторонку.
Здесь проблем у всех хватает.
Лучше вспомни анекдоты,
Расскажи всем просто так.
Собери все свои силы,
Мужества добавь по вкусу,
Всё залей чуть-чуть весельем.
Ты мужчина или как?!
И сиди три дня спокойно,
Вплоть до встречи с прокурором.
Всёравно уж не изменишь
Ничего в своей судьбе.
Подтяни потуже пояс.
(Хоть твой пояс и забрали)
Потому, что разносолов
Не приходится здесь ждать.
Ты скажи спасибо власти,
Что дают раз в день «баланду»
И почти буханку хлеба! –
Ну о чём ещё мечтать?
Сыро, холодно, вонюче,
Нет матрацев, одеял,
Но тебя закон нарушить
Ведь никто не заставлял!
В самой гнусной обстановке
Ты не трать напрасно слов,
Научись увидеть пользу;
Нет матрацев – нет клопов!
Есть клопы… Но очень мало,
Может быть и не укусят,
А укусят, ну так что же –
Им ведь тоже надо жить.
Или, скажем, те же блохи –
Тоже, где-то, Божьи твари.
Ты ж не видел их ниразу,
Так что можно потерпеть.
А изнеженный желудок
Приучай ты к голоданью
И не надо «Гербалайфа».
Ты мечтал ведь похудеть.
Ложек нет, ну и не надо,
Ты ж живёшь в Узбекистане;
Испокон веков руками
Здесь, как правило, едят.
Выпей, если сможешь, жидкость,
Мякиш выбери из хлеба
И, как ложкой, действуй коркой,
Подбирая всё подряд.
ЧАСТЬ 3
Т Ю Р Ь М А
О тюрьме писать сложнее,
А со смехом – очень трудно.
Но, хотя, если подумать,
Можно бы и пошутить.
Здесь без смеха и без шуток,
Без общенья с мужиками
И без интереса к жизни
Можно сильно загрустить.
Здесь следи за каждым словом
Потому, что строго спросят,
Если что не так напишешь
Или вслух чего сболтнёшь.
Не чурайся ты законов,
Установленных не нами.
Если что – интересуйся;
Всё со временем поймёшь.
Ты три дня здесь будешь «гостем»
И тебе здесь всё покажут,
Объяснят всё и расскажут,
Как положено здесь жить.
А живут здесь, кто как сможет;
Есть возможность – ты в достатке,
«Бедолага» ты – помогут.
Основное – не тужить.
Будут деньги – всё достанешь,
Что душе твоей угодно,
Но той жизни, пусть шикарной,
Не желаю никому.
Вспоминаешь поговорку,
Но немного по- другому:
«Лучше сотню раз услышать,
Чем увидеть самому».
Но придётся всё увидеть,
Ведь глаза же не закроешь
И не спрячешься под лавку,
Как испуганный щенок.
Раз попал сюда, так слушай
И внимай всему, что скажут,
И старайся всё запомнить,
Даже если тяжело.
Чувствуешь себя туристом,
Что в страну попал чужую,
Где язык другой и нравы
И обычаи не те.
Чтобы в той стране прижиться,
Всё забудь, учи всё снова
И, когда во всё ты вникнешь –
Будешь ты на высоте.
Поев домашнего печенья
И «вольной» колбасы кусок,
На «шконку» в камере прилёг
И прочь ушли все огорченья.
И мысли, как янтарный мёд,
Текут густой волною плавно
О том, как жил совсем недавно,
О тех, кто дома меня ждёт,
Кто от меня не отвернулся
И разделил мою судьбу,
О том, как я домой зайду,
Скажу: «Родная, я вернулся!»
И долго буду целовать
Любимые глаза и руки.
Как хорошо в часы разлуки
Порой об этом помечтать.
И мне не передать словами,
Что чувствую, когда несут
Нет, не продукты – мамин труд!
За этот труд спасибо маме!
Деликатесы хороши не вкусом –
Рук твоих волненьем
И сладость придаёт печеньям
Не сахар – теплота души.
На воле так не замечаешь
Всю грандиозность мелочей.
Любовь отцов и матерей,
Как должное ты принимаешь.
И только здесь дано понять,
Кого на воле ты оставил,
Невольно их страдать заставил,
Что для тебя отец и мать.
Частички душ родных витают
В постылой камере у нас
И в этот очень поздний час
Нас, словно солнце согревают.
Нам невозможно оценить
Всю их заботу и тревогу
И вознесём мы славу Богу
За то, что дал им силы жить!
И теперь, когда без шума
Есть возможность всё обдумать,
Разложи всю жизнь по полкам,
Взвесив каждый эпизод.
Оглянись назад спокойно,
Ничего не ожидая
И не пробуя представить,
Что с тобой произойдёт.
Знаю, очень трудно будет,
Но поверить всё ж придётся,
Что друзья, в которых верил,
Все оставили тебя,
Что с тобой их больше нету,
На твою семью плевать им,
Что по щелям все забились
С жутким страхом за себя.
Позабыл немедля каждый
Всё, чем был тебе обязан,
Что в их трудные минуты
Ты не раз их поддержал,
Что недавно ты из «грязи»
Всех поднял их и отчистил,
Средств на них немало тратя,
В жизни направленье дал.
Не жалей ты те затраты
И не требуй возмещенья,
Выкинь их из своей жизни,
Будет пусть им Бог – судья.
Не забудь, что на свободе,
Вся в заботах и тревоге
За твоё благополучье,
Ждёт тебя твоя семья.
Ну, а если вдруг прибудет
Помощь от такого друга,
О котором и не думал,
От кого не ожидал,
Значит этот – настоящий!
Ну, а ты, как не прискорбно,
«Ставил не на ту лошадку»
И совсем не там искал.
Я писал ещё в начале:
«Научись увидеть пользу…»
И, я верю, что сейчас ты
Сам до этого дошёл;
Как на прииске старатель,
Ты, собравший тонны грязи,
Вмиг промыв весь этот мусор,
Самородок свой нашёл.
Не держи ты зла на «мусор»,
Что скрывал тот самородок,
Если б золото валялось,
Не ценилось бы оно.
Счастлив будь, что существуют
В этом мире «самородки»,
Ну, а мусор – он осядет,
Загрязняя жизни дно.
Чёрт с ним с мусором! Подумай,
Мог бы ты прожить, как надо,
То есть точно по закону
И при этом что-то есть?
Получая ТУ зарплату,
Тратить столько, сколько надо
И попробовать, как в сказке,
Никогда в тюрьму не сесть.
Это трудно, уж поверь мне.
Прямо скажем – невозможно.
Так устроены законы,
Что их надо нарушать.
Миллион постановлений,
Исключающих друг друга,
Не дают возможность честно
Людям здесь существовать.
Будь ты даже самым честным
С целью – сделать всех счастливей,
Ну, чуть-чуть не безвозмездно,
Чтобы тоже как-то жить.
Сделай только лишь движенье
В направленьи своей цели,
Сразу станешь вне закона –
Будут все тебя ловить.
Ну, а если вдруг удастся
Не нарушив всех законов,
Что уже довольно странно,
Цель свою осуществить
И, при этом, небольшое,
Подтверждённое, как надо,
То есть – всё документально,
Состоянье «сколотить»,
В миг найдут, к чему придраться.
Сто свидетелей покажут,
Что тебе давали взятки
Или, что ты им давал.
И не сможешь доказать ты,
Тыча в морду документы,
Что тебя честнее нету;
Упекут тебя в подвал.
Впрочем, так всё и случилось
И поэтому сидишь ты,
И теперь всё так и будет,
Как уже я написал.
Прочитай «Советы» снова,
Чтобы лучше всё запомнить,
Не считая панацеей
Всё, написанное мной.
Я учить тебя не в праве –
Каждый индивидуален.
Просто в трудную минуту
Будь всегда самим собой!
Всё, сиди и жди начала
Твоего «процесса века»
И не думай, что судья-то
Всё расставит по местам.
Повезут тебя в Управу
Для ознакомленья с делом.
Труд увидя многотомный,
Всё поймёшь ты сразу сам.
А когда прочтёшь творенье
То, от корки и до корки,
Постарайся не кидаться
Ты на стенку головой,
Так как про себя узнаешь,
Что бандит ты, каких мало,
Должен всех благодарить ты,
Что пока ещё живой.
Постарайся не свихнуться
От признаний очевидцев,
Тех, которых и в помине,
Ты не видел никогда.
А подельников случайных
В ОПГ с тобой запишут,
Главарём тебя «назначив»,
Что совсем не ерунда!
Никому не будет дела,
Что подельников ты видишь,
Показанья их читаешь
В своей жизни первый раз;
Дело-то уже закрыто,
Ничего в нём не изменишь.
Просто с грустною улыбкой
Про себя читай рассказ.
Ты приятно удивишься,
Что на всех страницах дела
Ты не сможешь обнаружить
Доказательство вины,
Экспертиз не проводилось,
Документов важных нету…
Всё – лишь умозаключенья
Милицейской стороны.
А с умом там напряжёнка –
Ум весь в звёздочки упёрся,
В премию очередную
И в раскрытых дел процент.
То, что хочет, то напишет
И не смей ЕМУ перечить-
Будет только много хуже;
Мент – и в Африке он – мент.
И вообще скажи спасибо,
Что ты весь не переломан,
Что ты мочишься без крови
И, совсем почти, здоров,
Что к тебе не применяли
Спецприёмы для дознанья
И, что не попал ты в руки
Милицейских докторов.
О суде тебе объявят,
Ну, а ты пока подумай,
Что в «последнем слове» можешь
Ты судейству рассказать.
Это всё, конечно, мелочь,
Но при правильном посыле
Ты, в глазах всего народа,
Вдруг героем можешь стать.
И тогда ты сможешь просто,
Даже и без адвоката,
Доказать всю несуразность
Всех предъявленных статей.
Я позволю отступленье;
Не мечтай ты о свободе,
Ведь они в одной упряжке:
Прокурор, судья, «следак».
Ну, они же не посмеют
Показать вдруг сослуживцу,
Что он зря весь год трудился,
Деньги получал за «ТАК»,
Завтра суд, но не мечтай ты,
Что за день тебя осудят –
Это будет продолжаться
Очень много-много дней.
Не делись ты с адвокатом
Мыслью о «последнем слове»;
Он тогда не сможет думать –
Это вор твоих идей.
Адвокат – пустое место,
Если нет мешка с деньгами,
Если заплатить не смог ты
Прокурору и судье.
Да ему вообще до фени,
Что с тобою дальше будет.
Не сыграет даже малой
Роли он в твоей судьбе.
Вот и суд! Он – цирк бесплатный
Для людей пустопорожних.
За тебя болеют только
Лишь жена, отец и мать.
А в серьёз здесь срок лишь будет,
Остальное всё – насмешка.
Ты веди себя достойно,
Что бы страх не показать.
Прокурор от обвиненья
Зачитает ахинею
И, ни разу не хихикнув,
Испарится до конца,
Чтобы перед приговором
Сообщить, что он всё слышал
И, что он очистит землю
От такого подлеца.
И, затем, он срок запросит,
Чуть пожизненного ниже,
Потому, что к сожаленью,
Никого ты не убил…
Не теряй сознанье сразу,
Не устраивай истерик,
Не кричи ты прокурору,
Что он жизнь твою сгубил,
Что вчера в соседнем зале
За такое же деянье
Запросил со всех он штрафы
И на волю отпустил.
Просто там «следак» другой был
И за звёздочкой не гнался,
Подошёл он к делу честно,
Вот и весь тебе ответ.
Ты спокойно слушай пренья
И не с кем не пререкайся,
Не кричи из-за решётки,
Что их речи – это бред.
Мнение своё расскажешь
Ты суду в «последнем слове»,
Но спокойно и без мата,
Опираясь на УКа
И тебя зауважают;
У судьи, тогда, возможно,
Все статьи тебе «повесить»
Не поднимется рука.
Не отчаивайся после
Оглашенья приговора.
Ну и что, что срок огромный –
Всё возможно изменить.
Отправляй скорей «кассачки»
Ты в суды других инстанций –
Не мирись с судьбой-злодейкой.
Ради близких надо жить.
И сиди, и жди решенья
О возможном пересмотре.
Хуже, ведь, уже не будет,
А вот лучше – может стать.
Волю всю в кулак сжима,
Ты заставь себя не хныкать.
Научись, а это важно,
Никогда не унывать.
Краткий тюремный глоссарий
Атас — предупреждение о грядущей опасности. Употребляется также выражение «Стоять на атасе» — быть на месте наблюдателя, откуда можно предупредить сообщников об опасности.
БМ – безопасное место. Как правило, это одиночная камера. Там содержатся заключенные, которые написали мотивированное заявление об угрозах со стороны других заключенных.
БС – безопасное содержание бывших сотрудников правоохранительных или судебных органов, осужденных к лишению свободы.
Баланда – тюремная пища.
Больничка – тюремная больница.
Брос – метод доставки в лагерь или на территорию СИЗО запрещенных предметов, когда их забрасывают на территорию СИЗО или лагеря с воли. Обычно заключенные договариваются с кем-то с воли, чтобы те купили необходимые предметы, упаковали их, подъехали к территории лагеря и в установленные время забросили эти предметы через забор. Заключенные же ловят эти предметы и прячут их.
Воздушка – вентиляция в СИЗО. Часто воздушка используется для переговоров между камерами; для дорог, поскольку она соединяет разные камеры; в качестве курка (тайника).
Груз – предмет, проходящий по дороге: сигареты, продукты питания, телефоны, свертки с документами, наркотики и т.д.
Генка – Генеральная прокуратура РФ
Дальняк, дальний – туалет в камере.
Дубок – стол.
Дорога – межкамерная связь. Осуществляется посредством коня. Конь – это сплетенное из подручных средств веревочное приспособление для передачи маляв и разных предметов. Малява (мулька) – послание. Может быть просьбой прислать сигарет, а может быть прогоном по тюрьме. Прогон может быть только воровским. От положенца обычно может идти только курсовая. Прогон по тюрьме – распоряжение. Например, «Иванов совершил гадский поступок, при встрече плюнуть». Гадский поступок – не людское. То есть подлое, гнусное, нарушающее внутренние устои (понятия). Есть еще бл. ское – это напрямую идти против воровского. Прогон может быть на тему «спросить как с понимающего» — то есть по всей строгости. «Спросить как с понимающего» случайный человек не может, для этого должны быть серьезные основания. Вопрошающий и отвечающий должны понимать криминальную культуру и разделять воровские ценности.
Жилка – жилая зона в колонии, где располагаются бараки для проживания осужденных. Банно-прачечный комбинат и столовая, как правило, находятся в жилой зоне.
Запретка – это расстояние между рядами колючей проволоки, которым обнесена колония. Обычно обиженные проходят эту территорию с граблями, например, чтобы лучше видны следы. Работа на запретке – как, например, и чистка туалетов, и вынос мусора – это прямой зашквар.
Запрет – запрещенный в колонии (или в СИЗО) правилами внутреннего распорядка предмет. Например, мобильный телефон, карты, наркотики, водка.
Заочница – ранее незнакомая девушка, с которой переписывается заключенный. Чаще всего подразумеваются любовные отношения в ближайшем будущем, возможно с применением мошенничества. Трогательные стихи и особо завиральные письма пишутся по заказу за пачку сигарет. Хорошо действующие на девушек эпистулы используются годами самыми разными отправителями. Впрочем, такие заочные романы вовсе не исключают последующей совместной счастливой жизни и любви.
Зашквар – нарушение заключенным неписанных правил, имеющее необратимый характер. Например, взять конфету у обиженного – это зашквар. Или поздороваться с обиженным за руку.
Затягивание — (например, телефона) способы доставки в СИЗО или колонию запрещенных предметов.
Кабура – (ударение на первый слог) замаскированная дырка в стене, через которую идет дорога.
КДС – комнаты длительных свиданий. Закрытое общежитие на территории ИК, куда могут приезжать родственники осужденных при разрешении руководства ИК.
Козлятник – хозотряд в СИЗО или в лагере.
Кича – карцер.
Красная зона – исправительная колония, где режим содержания осужденных определяется руководством колонии. Черная зона – исправительная колония, режим содержания в которой во многом определяется неформальными договоренностями между криминальными лидерами и руководством колонии. Это также могут быть криминальные лидеры, находящиеся на свободе в этом регионе.
Крытка – тюремный режим содержания: например, тюрьма, ЕПКТ, ШИЗО. ЕПКТ – единое помещение камерного типа, тюрьма на зоне для наиболее злостных нарушителей режима. ШИЗО – штрафной изолятор в исправительной колонии или СИЗО для нарушителей режима.
Крысятничать — прятать, утаивать что-либо (например, продукты, вещи, деньги) от сокамерников.
Кум – оперативный сотрудник.
Курок – тайник в камере или в бараке.
Лепень – верхняя часть форменной робы у заключенных.
Локалка – придомовая территория при бараке в зоне, огороженная забором от территории остальной колонии. Заключенный в очень редких случаях имеет право покидать локалку. Одно из основных отличий красной зоны от черной зоны – способ перемещения по лагерю. В красных зонах локалку открывает ключом сотрудник ИК. В черных зонах перемещение свободное – за исключением случаев приезда комиссий, проверок и т.п. Локалка в СИЗО – часть продола, отделенная решетчатыми дверьми.
Мужик – осужденный, который не входят в криминальную семью, но не входят в актив («шерсть»). Как правило, так называют работяг, которые хотят жить своей жизнью.
Мусор – сотрудник правоохранительных органов, в том числе ФСИН.
Ноги – способ доставки запрещенных предметов в СИЗО или в лагерь, когда сотрудник ФСИН сам проносит запрещенные предметы.
Опущенный — (также «зашкваренный», «отверженный», «обиженный», «петух», «маргаритки», вафлёр, «голубой») — человек, занимающий низшую ступень в тюремной иерархии, пассивный гомосексуал либо лицо, с которым насильственно совершён половой контакт.
Об. он – обвинительное заключение. Иногда так еще называет постановление о привлечении в качестве обвиняемого.
ПАРУСА – полотнища (обычно в этой роли выступают простыни), закрывающие с одной или нескольких сторон шконку арестанта, живущего на ее первом этаже. Создают подобие стены и расширяют личное пространство заключенного, так как его отсутствие – одно из главных психологических неудобств СИЗО и лагеря. Как правило, развешиваются на ночь. Отдельные искусники разрисовывают паруса ауешной символикой или изображениями голых женщин.
Занавешивание спального места считается нарушением ПВРа и приводит в бешенство некоторых сотрудников. Они срывают паруса и конфискуют их. Другие сотрудники просят их приподнять на время обхода отряда, чтобы они не запечатлелись на регистратор. Третьи не обращают на них внимания.
Положенец – ставленник вора в отдельном лагере или СИЗО.
Промка – промышленная зона в колонии, где осужденные работают.
Продол – тюремный коридор. Продольный — сотрудник ФСИН, несущий дежурство на продоле.
Режим – правила поведения в лагере. Когда заключенный попадает в исправительную колонию, его через карантин отправляют в обычные условия содержания (если он этапирован из СИЗО без отметок, что он — нарушитель режима в СИЗО). Дальше есть две дороги: социальный лифт идет как вверх, так и вниз. Вверх он идет на два этажа: из обычных условий содержания могут перевести в облегченные, а из облегченных — в колонию-поселение. Дорога вниз проходит так: если заключенного несколько раз помещают в ШИЗО, то скорее всего его поместят в СУОН – строгие условия отбывания наказания. Это точно такой же барак, как и обычный, за исключением того, что локалка в нем всегда закрыта и выйти нельзя. И разрешено меньшее число передач. Если зек и там продолжает нарушать режим, его перемещают в ПКТ – помещение камерного типа. Это тюремное помещение, сродни ШИЗО, но в отличие от ШИЗО здесь нет временных ограничений – тут можно провести и пару месяцев, тогда как в ШИЗО только 15 дней. Если заключенный и в ПКТ продолжает шатать режим, то его переводят в ЕПКТ – единое помещение камерное типа, как правило, оно одно на всю область. К примеру, в Пермском крае ЕПКТ находится в колонии «Белый лебедь», известной своими жесткими порядками.
Смотрящий – в том или ином учреждении представитель воровской семьи. Смотрящий за колонией, смотрящий за бараком. Может быть смотрящий за областью. В последнее время (особенно в красных колониях) термин девальвировался, и порой означает арестанта, который выбран неформальным лидером администрацией колонии – чтобы легче было получать с осужденных мзду. Олдскульные воровские понятия напрямую запрещают принуждение к выплатам денежных сумм за спокойное проживание обычного заключенного в колонии. Но кто теперь чтит старую школу!?
Семейник – член семейки. Семейка это произвольное маленькое (2 — 4 человека) объединение осужденных, созданное по принципу совместных интересов и личной симпатии. Основная цель семейки – «семейничать» — делить тюремные тяготы (вместе держаться проще), делиться дачками. Семейник – это напарник. Никакого сексуального подтекста здесь нет.
СИЗО – следственный изолятор, место содержания под стражей подследственных, подсудимых, а также осуждённых, ожидающих перевода в места заключения. СИЗО принято называть тюрьмой: «Раньше Рабинович жил напротив тюрьмы, а сейчас он живёт напротив своего дома». Строго говоря, это не совсем так, Рабинович переехал не в тюрьму, а в СИЗО, но разницу улавливают только выдающиеся специалисты. Если вы назовёте СИЗО тюрьмой, большой ошибки не будет, но если вы услышите слово «Централ» — не сомневайтесь, речь идет именно о СИЗО, и употребляющий термин «Централ» тему знает хорошо. «Владимирский Централ, этапом из Твери», «Быть может старая тюрьма центральная меня, парнишечку, по новой ждёт». СИЗО часто носят собственные имена: Бутырка, Кресты, Матросская тишина, Водник, Коровники и т.д. Могут называться по номерам: «у нас на Пятёрке…» — то есть в СИЗО № 5, если речь, например, о Москве, то это СИЗО «Водник».
Столыпинский вагон — специальный вагон для перевозки подследственных и осуждённых.
Решка – решетка на окне.
Тормоза – дверь в камеру. Она же – робот. Сидеть на тормозах — сидеть у двери и наблюдать за продолом, чтобы заранее знать о шмоне и спрятать все запреты.
Труба, ТР (ТРка), связь – телефон.
Хозяин – начальник СИЗО или ИК.
Шконарь (шконка) – кровать.
Шмон – обыск.
Фаныч – кружка.
Тюремный консультант предупреждает, что некоторые термины носят плавающий характер в силу наличия только устной традиции — многое в разных местах толкуется по-разному.