Что значит функциональные омонимы

ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОМОНИМЫ

В качестве функциональных омонимов в лингвистической литературе рассматриваются этимологически родственные слова, совпадающие по звучанию, но относящиеся к разным частям речи. Переход одной части речи в другую в процессе исторического развития языка — вот путь образования омонимов данного типа1.

Как соотносятся между собой функциональные омонимы и омонимы лексические?

Общеизвестно, что лексические омонимы представляют собой слова одной и той же части речи, совпадающие по своему внешнему виду (графически и в произношении), но различающиеся по значению: кран1 (водопроводный) — кран2 (подъемный); кокетка1 (юная) — кокетка2 (с рюшем); крепостной1 (крестьянин) — крепостной2 (вал); кисть1 (винограда) — кисть2 (рука, тонкая в кисти). Часто убедительным показателем семантических различий лексических омонимов служит вхождение каждого из них в совершенно несхожие, далекие друг от друга синонимические ряды. Ср.: мотив1 — ‘довод, аргумент5 (привести мотивы в пользу чего- нибудь) — мотив2 — ‘мелодия, напев5 (забытый старинный мотив); задуть1 — ‘потушить, погасить, загасить5 (свечу) — задуть2 — ‘зажечь5 (домну); лихой1 — ‘приносящий беду, злой, тяжелый5 (лихие времена, лихая година) — лихой2 — ‘молодецкий, удалой5 (лихой наездник). Однако категориальное значение, характер морфологической парадигмы (а у полных омонимов и состав ее) и синтаксические функции у лексических омонимов одинаковы. Так, лексические омонимы крепостной1 (крестьянин) и крепостной2 (вал) являются относительными прилагательными, имеют категориальное значение признака предмета, возможная их синтаксическая роль в предложении однотипна, а морфологические парадигмы равны 24 членам изменения по числам, родам и падежам.

При возникновении функциональных омонимов происходит значительное переосмысление слова или отдельной словоформы, за данным словом или отдельной словоформой обычно закрепляется иная синтаксическая функция, у них развивается новое категориальное значение. Поэтому функциональные омонимы, в отличие от лексических, различаются категориальным значением, грамматическими (морфологическими и синтаксическими), а также валентностными особенностями. Ср.: 1) Я писал свои очерки в беседке — такой крошечной, что там мог поместиться только один человек (К. Паустовский); 2) Ивины приходились нам родственниками и были одних лет с нами (Л. Н.Толстой); 3) Поэзия обладает одним удивительным свойством. Она возвращает слову его первоначальную девственную свежесть (К. Паустовский); 4) Одни звезды как будто обрадовались первому морозу и сверкали гораздо ярче, чем в теплые летние ночи (К. Паустовский). Во всех примерах употреблено слово один, которое функционирует в качестве разных частей речи. В первом предложении один — числительное: имеет значение определенного количества, которое может быть обозначено и цифрой; возможна замена его другим членом числового ряда (естественно, с изменением лексического значения слова). Во втором предложении — прилагательное: обозначает признак предмета, является синонимом к прилагательному одинаковый (ср.: один возраст — одинаковый возраст). В третьем предложении один — местоимение: указывает на не вполне определенный признак предмета, синонимом к нему выступает неопределенное местоимение некий. В последнем предложении один — частица: служит средством логического выделения слова, перед которым стоит, возможна синонимическая замена ограничительно-выделительными частицами только, лишь.

Разграничивают диахронные и синхронные явления переходности в грамматическом строе языка. Явление синхронной переходности понимается как отражение одного из этапов развития языка.

В настоящей работе внимание сосредоточивается на фактах синхронной переходности и, следовательно, на морфологических функциональных омонимах синхронного плана1.

В.Н.Мигирин в диахронном и синхронном планах анализирует сложный процесс изменения признаков слова и перемещения слова из одной части речи в другую (трансформацию, по терминологии автора) и раскрывает роль трансформации как одной из закономерностей обогащения русского языка в сфере частей речи наряду со словообразованием и заимствованиями[90] [91]. Созданная им сводная классификация зарегистрированных случаев трансформа-

ции показывает, в какие части речи может переходить данная часть речи (эмиграционная трансформация), и учитывает пути пополнения каждой части речи за счет трансформации других частей речи в данную (иммиграционная трансформация). Это позволяет выявить части речи: 1) создающиеся только на основе словообразования: глаголы, причастия, деепричастия; 2) создающиеся на основе как словообразования, так и трансформации: существительные, прилагательные, наречия; 3) создающиеся на основе трансформации: числительные, местоимения, слова категории состояния, модальные слова, междометия, предлоги, союзы, частицы, связки.

Выделяется целый комплекс факторов, благоприятствующих переходности или задерживающих ее. Чрезвычайно важным признаком переходности является изменение типичной синтаксической функции слова: именно с изменения синтаксической функции обычно начинается переходность, но все функциональные свойства новой части речи слово приобретает после того, как процесс трансформации затронул и другие свойства слова. Возможны случаи, когда переходность начинается с изменения лексического значения: переход некоторых причастий в прилагательные (цветущий сад — цветущий вид); переход отдельных местоимений в прилагательные (местоимения какой-нибудь, кое-какой, какой-то могут приобретать значение ‘неважный, плохонький5: Патронташи были подвешены к пояскам, одежда была кое-какая — на ком что (К.Федин); переход разных частей речи в местоимения <книга, данная на время — данный (этот) вопрос актуален).

Переходность возможна только в трансформационной функции (прилагательное, например, в функции дополнения субстантивируется; существительное, употребляясь исключительно в роли обстоятельств, может приобретать черты наречия и т.д.).

В лингвистической литературе различают два типа перехода слов из одной части речи в другую: узуальный, т.е. регулярный для данного языка, приводящий к пополнению частей речи новыми лексемами, и окказиональный, который возможен только в определенном речевом употреблении и представляет собой известное отступление от обычного, общепринятого в языке: Стадо куропаток, испуганное бричкой, вспорхнуло и со своим мягким «тррр» полетело к холмам (А. ГТ. Чехов).

Понимание частей речи как структурно-семантических единиц предполагает их выделение с учетом совокупности наиболее существенных дифференциальных признаков. Для знаменательных слов это: 1) лексическое значение; 2) категориальное значение; 3) частные грамматические значения; 4) морфемный состав; 5) валентность слова; 6) синтаксические функции[93] [94]. Приведенный перечень признаков может быть несколько видоизменен: вместо частных грамматических значений предпочтительнее говорить о грамматической категории как о двуплановом понятии, более емком для морфологии, и о своеобразии грамматических категорий группы знаменательных частей речи. Для служебных частей речи общими становятся признаки, связанные с семантикой слова, его категориальным и лексическим значением. В качестве значения служебных частей речи рассматриваются выражаемые ими наиболее общие отношения, хотя для ряда слов (например, в, на, за, потому что, #ш/с t/wo и т. п.) сам факт наличия собственно лексических значений также достаточно очевиден. У служебных частей речи отсутствуют грамматические категории и способность самостоятельно выступать в качестве члена предложения. Значимыми для служебных частей речи остаются признаки: 1) семантические, 2) морфемные1, 3) морфологические, 4) валентностные и 5) синтаксические.

Если принимать указанные признаки за основание для разграничения частей речи, то необходимо признать, что своеобразие каждой части речи зависит от конкретной реализации набора признаков. Признаки, определяющие лексико-грамматическую индивидуальность каждой части речи, по-видимому, можно рассматривать как своеобразные конститутивные признаки частей речи.

Так, набор конститутивных признаков для существительного — это название предмета (субстанции), несловоизменительная категория рода, словоизменительные независимые категории числа и падежа, сочетаемость со словами согласовательного класса, а также то, что существительное является морфологизированным средством выражения подлежащего (дополнения) и обращения, хотя может выступать в роли любого члена предложения; принадлежность в основном к структурному типу слов «основа + окончание», хотя не исключена и принадлежность к структурному типу «основа». Для прилагательного — это название признака предмета, словоизменительные зависимые категории рода, числа и падежа, сочетаемость (для качественных прилагательных) с определительными наречиями, синтаксическая функция согласованного определения, сказуемого и дуплексива и т.д.

Лексико-грамматические свойства слова находят свое отражение в его парадигматических свойствах (синонимы, антонимы, омонимы). При образовании функционального омонима меняются конститутивные признаки исходной части речи. Для знаменательных частей речи (а именно они чаще других служат базой для создания функциональных омонимов) это связано: 1) с изменением его семантики, лексической и категориальной; 2) с изменением состава и характера грамматических категорий и морфологической парадигматики; 3) с утратой грамматических категорий и потерей способности к формоизменению; 4) с преобразованием его парадигматических отношений (синонимии и антонимии);

5) с видоизменением синтагматики слова и его синтаксического функционирования[95] [96].

В зависимости от того, какая группа частей речи охватывается процессами возникновения функциональных омонимов, необходимо разграничивать три основные зоны их образования: 1) внутри знаменательных частей речи; 2) внутри служебных частей речи; 3) между знаменательными частями речи и служебными частями речи, модальными словами и междометиями. Взаимодействие внутри знаменательных частей речи характерно в первую очередь для имен и причастий. Это следующие процессы.

1. Субстантивация: а) прилагательных ( операционная); б) местоимений (ничья победа —> «Разводи •— ничья!» — крикнуло сразу несколько голосов, и, сломав круг, люди развели борцов (М. Горький); в) причастий (юноша, учащийся в техникуме —> учащийся).

2. Адъективация: а) числительных (первый ряд —> первый ученик); б) причастий (река, бурно несущая свои воды —> несущая конструкция).

4. Адвербиализация: а) существительных (любоваться рядом елей —> жить совсем рядом)’, б) деепричастий (продолжал смеяться, шутя над собой и над нами —> Учил его всему шутя (А. С. Пушкин).

5. Образование омонимичных слов категории состояния в результате перехода в эту часть речи: а) наречий и кратких прилагательных (туманно намекнуть —> Утро туманно —> Утром туманно)[97]’, б) существительных (Унылая пора! очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса. —> Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит. (А.С.Пушкин).

Во второй зоне образования функциональных омонимов взаимодействие между служебными частями речи чаще всего способствует появлению омонимичных союзов и частиц: Красный ли Цвет ей понравился, или вспомнила она про своих детей, только (союз) долго стоит она неподвижно и смотрит вслед. (А. П. Чехов) Мне бы только (частица) смотреть на тебя. (С. Есенин); Была поздняя ночь, даже (союз) не лаяли собаки (К. Паустовский) —> Тут Самошенко был своим человеком, и для него имелась даже (частица) особая посуда (А. П. Чехов).

В третьей зоне образования функциональных омонимов в результате перехода знаменательных частей речи в иные категории слов появляются служебные части речи.

1. Предлоги, омонимичные: а) существительным: Сняться сейчас [Пинер] не может по причине неготовности парусов (К. Паустовский) этой же зоне наблюдается образование омонимичных частиц-связок[101] из знаменательных частей речи: а) местоимений: Молодость — это совесть жизни (М. Горький) бежать навстречу —> Навстречу им вышел хозяин; говорил, не смотря на нас Горизонт над морем, несмот

ря на ночь, был светел на десятки миль. (К. Паустовский) —> Несмотря на то, что ветер свободно носился над морем, тучи были неподвижны (М. Горький).

Необходимость разграничения трех основных зон образования Функциональных омонимов вытекает из различия дифференциальных признаков соотносящихся частей речи.

В первой зоне следует различать образование функциональных омонимов изменяемых и неизменяемых частей речи. Основное место здесь занято группой функциональных омонимов — изменяемых именных частей речи. Особенности их частеречной характеристики позволяют выделить разновидности омонимов с одинаковыми и различными грамматическими категориями. Если исходная и итоговая части речи обладают одинаковыми грамматическими категориями, то морфологические парадигмы взаимодействующих частей речи могут не претерпевать существенных изменений и члены каждой из парадигм могут быть одинаково омонимичны друг другу. Это характерно, например, для отдельных случаев адъективации и прономинализации: так, в приведенных выше примерах прилагательное следующий и местоимение следующий омонимичны друг другу в каждой из 24 форм морфологического изменения по родам, числам и падежам.

У функциональных омонимов именных частей речи, различающихся грамматическими категориями, объем омонимичных друг другу словоформ исходной и итоговой частей речи различен.

При субстантивации прилагательных и порядковых числительных состав грамматических категорий омонимичных слов остается прежним, но характер их меняется. Категория рода становится несловоизменительной, субстантивированные слова могут принадлежать к одному из трех родов: например, слова горновой, лесничий, постовой — м.

Если слово изменяемой части речи переходит в разряд частей речи, не имеющих словоизменительных категорий, то количество омонимичных словоформ исходного и итогового слов бывает минимальным: 1) Но вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, вы не оставите меня (А. С. Пушкин) —> 2) Лучше быть хоть каплю повежливее (Ф. М. Достоевский); 3) — Папочка, почитай хоть капельку, — попросил он (С. Попов).

Значение существительного капля (1) ‘самое малое количество чего-нибудь’ сохраняет категориальное значение предметности, оформленное несловоизменительной категорией рода и словоизменительной категорией падежа (употребляется только в форме ед. ч.). Падежная парадигма слова в данном значении состоит из 6 членов (ікапля надежды помогает жить; ожить от капли заботы и нежности и т.д.); слово членится на основу и окончание и употребляется обязательно в сочетании с формой род. п. другого неодушевленного существительного: капля (ч с г о?) надежды. Подобные словосочетания распространяются словами согласовательного класса (живительная капля надежды). Обычно в предложении слово капля выполняет типичные для существительного синтаксические функции.

Словоформы вин. п. каплю, капельку, употребляясь в синтаксической функции обстоятельства, отрываются от своих прежних парадигм и приобретают черты наречий: имеют категориальное значение признака признака (2) и признака действия (3). Их лексическое значение определяется через синонимичные наречия: немного, немножко, чуть-чуть; антонимами выступают наречия много и др. Становясь неизменяемыми, они лишаются грамматических категорий существительного, утрачивают свою морфологическую парадигму. Синтагматические отношения также изменяются: появляется сочетаемость с глаголами и прилагательными и в предложении — типичная для наречий функция обстоятельств.

Так, в качестве функционального омонима выступает лишь одна из 6 словоформ падежной парадигмы существительных капля, капелька (каплю, капельку) и единственная грамматическая форма, которой представлены наречия каплю и капельку.

Те же соотношения взаимодействующих частей речи наблюдаются при переходе изменяемых знаменательных частей речи в служебные части речи, модальные слова и междометия (третья зона образования функциональных омонимов), а также при образовании функциональных омонимов в результате взаимодействия служебных частей речи (вторая зона образования функциональных омонимов).

Вопрос о типах, видах и разновидностях функциональных омонимов является еще недостаточно изученным. Однако среди омонимов, образованных в результате взаимодействия знаменательных частей речи, а также знаменательных частей речи и других категорий слов, можно наметить некоторые типы синхронных функциональных омонимов. Основанием для их выделения служит сумма дифференциальных признаков исходной части речи, а также место омонимов каждого типа на пути вычленения их в самостоятельную лексическую единицу. В.В. Виноградов писал, что «все зависит от характера сочетания или столкновения лексических значений с грамматическими, от согласия их или полного распада, разъединения»1.

Виноградов В. В. О грамматической омонимии в современном русском языке // Исследования по русской грамматике. — М., 1975. — С. 32.

В первый тип функциональных омонимов объединяются функциональные омонимы исходной и итоговой части речи, которые, отличаясь частеречной характеристикой, очень близки друг с другом по семантике. В. В. Виноградов подчеркивал, что грамматическая омонимия может нейтрализоваться лексической однородностью слов, что «грамматическая омонимия, находящая себе внешнее выражение только в различиях синтаксических функций, очень часто не приводит к распаду слова на омонимы, на разные слова»[104]. Ту же мысль высказал и III. Балли. Он отмечал, что слово одной категории (части речи) под влиянием функциональных потребностей может перейти в другую категорию, причем семантика данного слова может не претерпевать изменений[105] [106].

К подобному типу можно отнести многочисленные факты функциональной омонимии кратких прилагательных, наречий и слов категории состояния; кратких прилагательных и наречий; кратких прилагательных и слов категории состояния.

глубоко: краткое прилагательное (Озеро глубоко) наречие (глубоко погрузиться в воду) категория состояния (Здесь глубоко);

горестно: краткое прилагательное (Его изумление было горестно) —> наречие (ответил горестно) —> категория состояния (Мне было горестно это слышать);

вкрадчиво: краткое прилагательное (Выражение его лица слишком вкрадчиво) —> наречие (вкрадчиво улыбался)]

безопасно: краткое прилагательное (Путешествие безопасно) —> категория состояния (Здесь нам безопасно)[107].

Несмотря на различие категориального значения и грамматических свойств, подобные функциональные омонимы объединяются не только тем, что здесь грамматическая омонимия нейтрализуется лексической однородностью слов, но и функциональным назначением знаменательных частей речи: обозначать разные стороны внеязыковой действительности — признаки (непроцессуальные и процессуальные), состояния — и являться членами предложения.

Во второй тип функциональных омонимов входят функциональные образования, которые отличаются от слов исходной части речи категориальным значением, грамматическими свойствами и своим лексическим содержанием. Приведем примеры: 1) Блестящими1 от росы, свежими, словно только народились, молодые тополя в сквере (В. Липатов) ѵі 2) Он с гордостью показал ему ряды полок до потолка. и книги в блестящем порядке (И. А. Гончаров).

В первом предложении в роли одного из однородных сказуемых употреблено действительное причастие настоящего времени блестящий, образованное от глагола блестеть значение глагола можно определить через синонимы сиять, сверкать, светиться. Значит, блестящий — это ‘такой, который ярко светится, сверкает5 (от росы) (СО). Перед нами синкретичная по своей природе часть речи (или особая форма глагола), совмещающая признаки глагола и прилагательного. Обозначая предикативный признак предмета по действию, причастие сохраняет лексическое значение и такие грамматические категории глагола, как вид (несовершенный), залог — действительный (по двухзалоговой классификации); можно изменить его временной план: блестящие от росы — блестевшие от росы. Неизменной остается и глагольная сочетаемость с предложно-падежной формой в роли обстоятельства причины. Подобно прилагательному, причастие предикативно согласуется с подлежащим в числе, стоит в форме тв. п.

Во втором предложении согласованное определение выражено тем же звуковым комплексом, однако теперь блестящий — это исключительный, образцовый, безукоризненный (входит в синонимический ряд прилагательных). Меняется лексическое значение слова: блестящий — ‘отличающийся какими-нибудь положительными качествами5 (СО).

Если в категориальном значении причастия было два компонента — процессуальное^ и признаковость, то теперь один компонент — признаковость, оформленная согласовательными категориями рода, числа и падежа. Меняется словообразовательная структура омонимов, т.е. меняется характер номинации: причастие обозначает признак предмета через отношение к действию производящего глагола, а прилагательное обозначает признак предмета непосредственно, всей непроизводной основой (вступает в силу механизм неморфологического образования слова). Теряется возможность глагольной сочетаемости с предложно-падежной формой причинного значения. Общими остаются склонение и возможная синтаксическая роль функциональных омонимов.

Различно лексическое значение омонимов. Прилагательное верный (1) обозначает ‘соответствующий истине, правильный, точный’ (СО); именует признак предмета и выполняет синтаксическую роль сказуемого. Из всей достаточно широкой морфологической парадигмы качественных прилагательных в отношения функциональной омонимии вступает лишь одна словоформа — краткая форма ед. ч., ср. р.

Второе предложение осложнено обособленным членом предложения, который включает модальное слово верно в синтаксической функции вводного слова. Это предложение реальной модальности: основное высказывание воспринимается как отнесенное к плану прошедшего, потому что сказуемое выражено глаголом захохотать в форме изъявительного наклонения прошедшего времени — захохотал. Модальное слово верно — ‘должно быть, вероятно’ (СО) — заметно корректирует общую модальность предложения, передавая значение гипотетической модальности: предположительности, неуверенности рассказчика по поводу добавочного сообщения, заключенного в обособленном члене. Синонимичными ему выступают модальные слова вероятно, по-видимому, должно быть, возможно, очевидно и др. Модальное слово относится к группе неизменяемых.

Если омонимия первого и второго типа возникает в результате переходности в рамках знаменательных частей речи (первая зона образования функциональных омонимов), то функциональные омонимы третьего типа образуются в процессе перехода слов знаменательных частей речи в иные категории слов: модальные [108] слова, служебные части речи, междометия (третья зона образования функциональных омонимов).

Естественно, что выделение трех типов функциональных ОМОНИМОВ лишь в какой-то мере отражает разнообразие фактов живого процесса обогащения языка за счет переходности слов одной части речи в другую. Синхронные функциональные омонимы и их типы синкретичны по своей природе, и положение подобных типов в их движении к самостоятельной словарной единице можно наглядно представить, используя шкалу переходности. Функциональные омонимы первого типа располагаются в позиции Аб: это не обычный лексико-семантический вариант слова, потому что хотя он не порывает семантические связи с другими лексико-семантическими вариантами данной лексемы, но его семантическое своеобразие оформлено и представлено как иная часть речи, нежели другие лексические значения. Данный тип занимает позицию периферийного звена. Функциональные омонимы второго типа ближе к центру Б, потому что они не только грамматически оформляются как иные части речи, чем слова, их породившие, но и заметно отличаются от них семантически. АБ — их место на шкале переходности. Функциональные омонимы третьего типа завершают намеченный предыдущими типами разрыв с прежним словом и располагаются в точке Б. (См. шкалу переходности В.В.Бабайцевой.)

Аб, аБ — периферийные звенья;

АБ — область промежуточных образований.

Схемы анализа функциональных омонимов

I. Конститутивные признаки функциональных омонимов знаменательных частей речи, составленные с учетом дифференциальных признаков частей речи[109]:

1) Словоформа в тексте (и вопрос к ней), начальная форма слова (и вопрос к ней).

2) Категориальное значение.

3) Лексическое значение. Парадигматические отношения, в которые вступает данная часть речи с другими словами (синонимы, антонимы, если они имеются).

4) Состав и характер морфологических категорий. Форма слова в тексте.

5) Характер и особенности словоизменения, состав морфологической парадигмы или отсутствие словоизменения.

6) Синтаксическая сочетаемость функционального омонима, связанная с его валентностными свойствами.

7) Синтаксическая функция (в данном тексте) и синтаксические функции, возможные для частеречной характеристики слова.

8) Вывод о частеречной принадлежности функционального омонима.

II. 1) Количество частей речи, вступающих в отношения функциональной омонимии.

2) Вид переходности, приводящий к образованию итоговой части речи (субстантивация, адъективация и др.).

3) Зона образования функционального омонима.

4) Количество омонимичных друг другу членов морфологических парадигм исходной и итоговой частей речи.

5) Тип производного функционального омонима (или его близость к первому, второму или третьему типу) и его место на шкале переходности.

Приведенный перечень признаков используется в том случае, если омонимичны знаменательные части речи (первая зона образования функциональных омонимов). Если функциональными омонимами являются знаменательные части речи и слова других лексико-грамматических категорий: служебные части речи, модальные слова и междометия (третья зона образования функциональных омонимов), то признаки знаменательных частей речи определяются по схеме анализа № 1, а признаки иных категорий слов — по схеме анализа № 2. При этом схемы анализа № 1 и № 2 должны использоваться в сопоставлении друг с другом. Схемой анализа № 2 следует пользоваться и при определении признаков функциональных омонимов второй зоны, в которой омонимичными друг другу выступают слова служебных частей речи.

I. 1) Слово в тексте (в предложении и словосочетании).

2) Категориальное значение.

3) Лексическое содержание слова. Парадигматические отношения с другими словами.

4) Морфологические свойства. Структурный тип слова. Изменения в основе (если они есть).

5) Синтаксическая сочетаемость, связанная с валентностными свойствами функционального омонима.

6) Синтаксическая функция в данном тексте.

7) Вывод о частеречной принадлежности функционального омонима.

II. (То же, что в п. II схемы анализа № 1.)

Образцы анализа функциональных омонимов

5) Омонимичный предлог относится к третьему типу функциональных омонимов. Он является самостоятельной лексической единицей и на шкале переходности занимает позицию Б — позицию отдельного нового слова.

Источник