Что значит эпоха безвременья
Значение слова «безвременье»
Источник (печатная версия): Словарь русского языка: В 4-х т. / РАН, Ин-т лингвистич. исследований; Под ред. А. П. Евгеньевой. — 4-е изд., стер. — М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999; (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
БЕЗВРЕ’МЕНЬЕ, я, мн. нет, ср. (книжн.). Тяжелое время, пора невзгод. || Эпоха общественной пассивности, застоя. Чеховское б.
Источник: «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (1935-1940); (электронная версия): Фундаментальная электронная библиотека
безвре́менье
1. тяжёлое время, пора невзгод ◆ Я не знаю ни имен их, ни судьбы: всех разметало по лицу земли, многих погубило русское безвременье. А. И. Деникин, «Очерки русской смуты. Том II. Борьба генерала Корнилова», 1922 г. (цитата из НКРЯ)
2. период общественного и культурного застоя ◆ Культурная деятельность топталась на одном месте, как белка в колесе. На всем была печать безвременья. В. М. Чернов, «Записки социалиста революционера», 1922 г. (цитата из НКРЯ)
3. период смены времен года ◆ А пока безвременье продолжалось, и хотя зима уже сваливала потихоньку на весну, морозы все еще были сильны. Ксения Букша, «Эрнст и Анна», 2002 г. (цитата из НКРЯ)
Делаем Карту слов лучше вместе
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я обязательно научусь отличать широко распространённые слова от узкоспециальных.
Насколько понятно значение слова малодушествовать (глагол), малодушествуй:
Безвременье
Смотреть что такое «Безвременье» в других словарях:
безвременье — беда, несчастье, горе, неудача (Даль, безвременный) См. беда; погода. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. безвременье беда; погода; безвременщина, стагнация, застой, глухое… … Словарь синонимов
Безвременье — (иноск.) несчастіе. Безлѣтье. Безгодушка (народн.) тоже. Ср. «Безгодушка злая припадетъ, совсѣмъ повалить можетъ». Ср. Одичалъ, замолкъ, Только въ непогодь Воетъ жалобу На безвременье. Кольцовъ. Лѣсъ. Ср. Лучше дурная погода, чѣмъ никакая (шут … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
БЕЗВРЕМЕНЬЕ — БЕЗВРЕМЕНЬЕ, безвременья, мн. нет, ср. (книжн.). Тяжелое время, пора невзгод,. || Эпоха общественной пассивности, застоя. Чеховское безвременье. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова
БЕЗВРЕМЕНЬЕ — БЕЗВРЕМЕНЬЕ, я, ср. (устар.). Время общественного, культурного застоя, тяжёлое время. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
Безвременье — ср. 1. Временной период общественного и культурного застоя. 2. Пора невзгод, несчастий, неудач; тяжёлое время. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
безвременье — безвременье, безвременья, безвременья, безвремений, безвременью, безвременьям, безвременье, безвременья, безвременьем, безвременьями, безвременье, безвременьях (Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку») … Формы слов
безвременье — безвр еменье, я … Русский орфографический словарь
безвременье — (2 с), Пр. о безвре/менье … Орфографический словарь русского языка
безвременье — я; ср. Время общественного и культурного застоя; пора упадка. Эпоха безвременья … Энциклопедический словарь
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Смотреть что такое БЕЗВРЕМЕНЬЕ в других словарях:
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременье ср. 1) Пора невзгод, несчастий, неудач; тяжелое время. 2) Время общественного и культурного застоя. 3) Период реакции.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременье с. уст.hard times pl.; period of social stagnation
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Безвременье (иноск.) несчастіе. Безлѣтье. Безгодушка (народн.) — тоже. Ср. «Безгодушка злая припадетъ, совсѣмъ повалить можетъ». Ср. Одичалъ, замолкъ. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
(иноск.) — несчастие Безлетье. Безгодушка (народн.) — то же Ср. «Безгодушка злая припадет, совсем повалить может». Ср. Одичал, замолк,Только в непогодь. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
1) Орфографическая запись слова: безвременье2) Ударение в слове: безвр`еменье3) Деление слова на слоги (перенос слова): безвременье4) Фонетическая тран. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
-я, ср. устар. Тяжелое время, пора невзгод; время общественного, культурного застоя.[Князь Юрий:] Не время, а безвременье, боярин! Да. дожили до бур. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
с. уст.mauvais jours m pl (тяжелые времена); période f de marasme (эпоха общественного застоя)Синонимы: беда, безвременница, безвременщина, безгода, б. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
(2 с), Пр. о безвре/меньеСинонимы: беда, безвременница, безвременщина, безгода, беспогодица, бесчасье, глухая пора, глухое время, застой, затишье, злы. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
〔中〕〈旧〉艰难岁月; 不幸之时; (社会、文化的)萧条时代. Синонимы: беда, безвременница, безвременщина, безгода, беспогодица, бесчасье, глухая пора, глухое время, застой, затиш. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
с. уст. mauvais jours m pl (тяжёлые времена); période f de marasme (эпоха общественного застоя)
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
с. tempi m pl bui / procellosi Итальяно-русский словарь.2003. Синонимы: беда, безвременница, безвременщина, безгода, беспогодица, бесчасье, глухая пора, глухое время, застой, затишье, злыдни, невзгодье, ненастье, непогода, несгода, несгодье, неспорье, несчастье, неудача, погода, пора невзгод, несчастий, неудач, стагнация, тяжелое время. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременье сущ.сред.неод. (1) ед.им. Отчего на генералов у вас безвременье?Пс24.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
с. уст.días calamitosos (тяжёлое время); período de marasmo (время общественного застоя); estancamiento m (social, cultural)
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Ударение в слове: безвр`еменьеУдарение падает на букву: еБезударные гласные в слове: безвр`еменье
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Зверь Зверье Зев Зер Звень Ерь Евр Евмен Зернь Мезень Менее Мень Меньер Невер Невр Нер Рез Безе Резь Рем Безвременье Ремез Ремень Безмен Безье Бен Бер Берн Брев Бремен Веб Вебер Веер Ревень Вне Рев Нерв. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвре’менье, безвре’менья, безвре’менья, безвре’мений, безвре’менью, безвре’меньям, безвре’менье, безвре’менья, безвре’меньем, безвре’меньями, безвре’менье, безвре’меньях. смотреть
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ безвременья, мн. нет, ср. (книжн.). Тяжелое время, пора невзгод, || Эпоха общественной пассивности, застоя. Чеховское безвременье.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
1) негода, негодиця, непогідь, безгіддя; 2) лихоліття, безчасся; 3) нікольство [Все ніколи та ніколи, та за тим нікольством і не поїхав].
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременье беда, погода, безвременщина, стагнация, застой, глухое время, глухая пора, затишье, беспогодица
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременье [беда, несчастье, горе, неудача (Даль, безвременный)] см. беда; погода
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
Ср мн. нет 1. ağır zəmanə, ağır zamanlar, fəlakət illəri, çətin dövr; 2. durğunluq dövrü.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременьебеда, несчастье, горе, неудача (Даль, безвременный) См. беда; погода.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
ср. уст. ліхалецце, ср., мн. нетчасы нягоды, цяжкія часы
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
grūti laiki, nebaltas dienas, posta laiks, stagnācija, sastingums
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
безвременьес τά δίσεχτα χρόνια, οἱ χαλεποί καιροί.
БЕЗВРЕМЕНЬЕ
ср. уст. коомдун басынып пассивдүү болгон чагы.
Эпоха безвременья. Почему в Средние века время воспринималось не так, как сейчас
«Безвременье», «застывшее мгновение» или «иллюзия движения» — так исследователи чаще всего описывают состояние средневекового общества. «Марк Блок нашел поразительную формулу, которая, казалось бы, резюмировала отношение средневековых людей ко времени: полное безразличие», — писал Жак Ле Гофф.
Если в наше время события сменяют друг друга слишком быстро, то в Средневековье время как будто текло безумно медленно, причем исчислялось оно совсем не так, как сейчас.
На это влияли две основные силы: христианство и народная культура, уходящая корнями глубоко во времена языческих верований.
Циклическое время
Аграрное общество не всегда было глубоко религиозным именно в христианском понимании этого слова. Деревни были окружены лесами и полями, между населенными пунктами порою пролегали огромные, не занятые никем пространства, и проповедник не везде мог повлиять на сознание простого крестьянина.
Благодаря этому особое место в понимании времени занял обычай. Технически это действие, которое многократно повторяется и за счет этого имеет силу права, закона. Однако из-за стертых границ между прошлым, настоящим и будущим этот «обычный закон» могли применять не только по отношению к событиям, случившимся после его появления, но и к более ранним. В сущности, обычай был вневременным.
Мир в глазах крестьянина не менялся, он существовал в одном-единственном застывшем мгновении. Этому во многом способствовала и природа.
Популярен был миф о фортуне, утверждавший ту же цикличность жизни: тот, кто сегодня возвысился, завтра упадет вниз. В рамках него течение времени было простой сменой ролей, которая повторялась по кругу раз за разом. Вместо привычного течения времени мы видим круговорот, вращение колеса фортуны.
В отличие от народа, христианские интеллектуалы Средневековья были далеки от циклического понимания времени.
Однако они искали параллели между Новым и Ветхим Заветом, которые были не только священными книгами, но и главными учебниками истории того времени. Любой персонаж, эпизод, сообщение из Ветхого Завета, по мнению тогдашних богословов, повторялись с той же сущностью и в Новом. Параллелизм достигал таких масштабов, что стал отдельной дисциплиной, в которой соревновались авторы толкований Библии. Так история приобретала черты цикличности. То же самое можно сказать и в отношении религиозных праздников, которые ежегодно повторяли различные этапы жизни Иисуса, что опять же говорит о цикличности мышления, более характерной для народных масс.
Старое доброе прошлое
Ощущение времени становится по-настоящему «историческим» и более-менее привычным нам в рамках христианского богословия. Теологи всегда резко прочерчивали границу между прошлым, настоящим и будущим. Несмотря на невысокую точность датировки, время обычно разделяли на отрезки, исходя из знаменательных событий типа рождения Христа. О будущем, например, напоминал надвигающийся Страшный суд.
В одно и то же время Средневековью по-настоящему точные даты тех или иных событий были и безразличны, и крайне важны.
Нередко в средневековой хронике можно встретить вместо конкретных дат выражения вроде «это было в стародавние времена». При этом богословы точно могли назвать время, в течение которого Адам и Ева пребывали в раю, — 7 часов.
«Мы видим, что мир дряхлеет, угасает и, если можно так сказать, готов уже испустить дух».
Хронист Оттон Фрейзингенский (XII век)
«В стародавние времена люди были красивы и большего роста, а ныне это дети и карлики».
Хронист Гийом Провенский (начало XIII века)
По выражению А. Я. Гуревича, средневековые люди шли к будущему спиной вперед, устремив свои надежды и мечты в сторону далекого прошлого, «золотого века».
Установка на прошлое давала о себе знать буквально во всех сферах жизни. Например, авторы немногих дошедших до нас памятников средневекового права нередко искусственно состаривали свои труды. Даже если свод правил составили недавно, авторство всё равно приписывали какому-нибудь королю из прошлого. Даже самого понятия «новелла» в тогдашнем праве не существовало. Его мыслили как наследие великих предков, потому что новое априори не могло быть чем-то хорошим. Самым популярным мифом Средних веков был миф о «старом добром праве».
Ярче всего отношение к старому и новому проявляется в высказываниях иеромонаха Викентия Леринского (V век):
«Не сдвигай с места камней, которые установил твой отец. Ибо если новшества надо избегать, то древности стоит держаться; если новое нечисто, то старое учение свято».
Не зря Страшный суд называли концом времен — отнюдь не в метафорическом смысле. Пришествие Бога на землю означало для средневекового человека уничтожение самого понятия времени.
Время не текло само по себе, не было абстракцией, а всецело принадлежало Богу, и только он мог остановить его ход (поэтому католики выступали против ростовщичества — этой «торговли временем»). Будущее было предопределено Богом и не сулило ничего хорошего — только бедствия, которые приведут к суду над душами всех людей, и живых, и мертвых. Далеко не лучшая перспектива! Поэтому людям оставалось только тосковать о прошлом, когда «конец времен» был еще далек. Время-абстракция неизвестна Средним векам.
Этим современный человек отличается от средневекового: для нас время — абстракция, у которой нет конца, принадлежности. В нашем сознании время неуничтожимо, оно не может просто не существовать.
Чтобы продемонстрировать своеобразие такого понимания времени, русский и болгарский историк Петр Михайлович Бицилли в своей работе «Элементы средневековой культуры» прибегает к интересному сравнению. Посмотрите, говорит он, на коммунистов ХХ века. История для них — это процесс, у которого есть своеобразный конец — торжество коммунистического общества, так же, как у христианской истории конец — это торжество Царства Божьего на земле. И там, и там история не самостоятельна, история — это дорога, которая может привести только к одной концовке — Божьему Суду или коммунистическому раю. И там, и там история в конце концов должна застыть на определенной, заранее известной стадии.
Как измеряли время в Средние века?
В деревне
Поскольку жизнь деревенского большинства тогда была нетороплива, циклична, точно измерять время не было большой нужды. Малых отрезков времени вроде современного часа и тем более минуты долгое время вообще не существовало. Дневное время определяли по звону церковных колоколов, поведению животных и другим приметам. Ночное время чаще всего мерили израсходованными свечами. В монастырях время также могли измерять количеством прочитанных книжных страниц или молитв. Безусловно, в Средние века существовали песочные, водяные и солнечные часы, но они были далеко не у всех и тоже были неточны.
Даже если люди и использовали такие промежутки времени, как час, они были не такими, как современные. Например, богословы утверждали, что Адам и Ева находились в раю 7 часов, однако это время называли весьма продолжительным.
Французский медиевист Жак ле Гофф утверждает:
«Церковь разделяла сутки не по природным явлениям, а в соответствии с задачами богослужения, ежедневно повторяющего свой круг. Она начинала отсчет с заутрени (к концу ночи), а затем, с рассветом, отмечала первый час и дальше последовательно третий час (утром), шестой (в полдень), девятый (послеполуденный), вечерню и так называемую kompleta hara — „завершающий час“, знаменовавший конец суточного богослужения.
Однако названия служб (первый, третий, шестой, девятый часы) не должны вводить нас в заблуждение — они отмечали отнюдь не точные интервалы, не строго соизмеримые отрезки суток, но начало определенных этапов суточного богослужения, которые в соответствии со временем природного цикла по-разному фиксировались зимой, весной или летом».
Легче всего время было определять по сельскохозяйственным работам — на средневековых витражах они даже изображали месяцы и времена года. Конечно, эти обычаи различались во Франции, Германии и Италии: где-то зимы были длиннее, и поэтому начало работ было отодвинуто на конец весны. Соответственно, и начало года, которое часто совпадало с началом таких работ, сдвигалось. Поэтому в зависимости от того, где находился средневековый человек, время протекало как бы неодинаково.
В церкви
Большую роль в измерении времени сыграли монастыри. Распорядок дня каждого монаха был строго определен, это позволяло лучше чувствовать время и различать его малые отрезки. Кроме того, при монастырях часто жили хронисты, или летописцы, и их записи, хоть и бывали неточными, но позволяли ориентироваться. Наконец, поскольку монастырь был настоящим микрокосмом с собственными складами продовольствия и виноградниками, там всегда был человек, который вел всю отчетность, что также требовало понимания времени.
В городе
Средневековый город был истинным лидером по измерению времени. Механические часы, хоть и без минутной стрелки, впервые появляются именно в пределах города как признак его благополучия и величия. Потребность города в такого рода изобретении возникла еще задолго до того, как часы стали устанавливать повсеместно. Любой город находился на пересечении торговых путей, ежедневно на рыночных площадях купцы со всех краев совершали сделки и назначали встречи. Время в пределах города буквально было эквивалентно деньгам. Кроме того, город как сосредоточение богатств бюргеров притягивал всякого рода новшества, ускорял прогресс, в том числе в измерении времени.
Средневековье не безразлично ко времени, как считал Марк Блок, просто это «другое время» — цикличное, божественно-историческое, но не современное. Оно неотделимо от сознания человека той эпохи, более того — оно проистекает из этого сознания, как ручей из горного источника. Чтобы стать абстрактным и независимым, средневековому времени понадобится пройти сложный путь сквозь научные открытия, а пока оно находится в руках Бога, изменчивое, скользкое и капризное. В конце концов время в глазах Средневековья не столько инструмент, сколько собственность божества.
Застой в российской экономике оказался длиннее, чем в эпоху Брежнева
«Эпоха безвременья» в лирике М. Ю. Лермонтова
Вслед за Байроном и Пушкиным.
Ранние поэтические упражнения Лермонтова свидетельствуют об азартном, но довольно бессистемном чтении предромантической и романтической словесности: для него важны Дж.Г. Байрон, А.С.Пушкин, Ф.Шиллер, В.Гюго, К.Н.Батюшков, так называемые любомудры (В.Одоевский, Д.Веневитинов, А.Хомяков, В.Кюхельбекер и другие). В стихах Лермонтова встречается масса заимствованных строк из сочинений самых разных авторов – от М.В.Ломоносова до современных ему поэтов. Это объясняется, по-видимому, во многом тем, что первые стихи писались Лермонтовым по заданию его учителя Мерзлякова. Не мысля себя профессиональным литератором и не особенно стремясь печататься, юноша ведет потаенный лирический дневник, где суждения любимых авторов помогают ему выразить свои сокровенные мысли о великой и непонятой душе.
Тема одиночества и даже изгнанничества становится одной из любимых для него – надо полагать, не без творческого влияния Пушкина. Так, после прочтения пушкинского Демона Лермонтов пишет стихотворение Мой демон, переписанные в тетрадку пушкинские поэмы Кавказский пленник и Бахчисарайский фонтан дают толчок к созданию романтических поэм Корсар, Черкесы, Преступник, Две невольницы, Кавказский пленник (даже название не заменено, добавлены лишь собственные впечатления от детских путешествий по Кавказу и предложен иной финал всей истории!).
Необычайно сильное влияние оказал на Лермонтова Байрон. Впрочем, увлечение этой свободолюбивой личностью было характерно для всего поколения, к которому принадлежал юный поэт. Лермонтову же знакомство с творчеством и судьбой Байрона помогло не только осознать общественную ситуацию, требующую от интеллигенции сохранения идей либерализма в условиях наступившей реакции, заставляло задуматься о выборе своего места в жизни. Поэт-избранник, противостоящий «толпе», – вот кем мыслит себя Лермонтов, вслед за своими кумирами Пушкиным и Байроном.
Свобода, вольность становятся для поэта особенно значимыми понятиями. Признание безграничных прав личности и наряду с этим утрата веры в достижение общественного идеала в «глухие» для России 30-е годы предопределили протестующий и трагический характер его лирики. Сознание распавшейся связи времен порождало вражду со «светом», с «толпой» и даже с Богом, создавшим мир, где попирается добро и справедливость.
Лирическое «я» раннего Лермонтова предстает в противоречии между героической натурой, жаждущей свободы, света, активной деятельности, и реальным положением героя в мире, в обществе, которые не нуждаются в его подвигах. Мечты юноши о гражданском деянии, о «славе» (За дело общее, быть может, я паду…, Я грудью шел вперед, я жертвовал собой…, И Байрона достигнуть я б хотел…, Я рожден, чтоб целый мир был зритель Торжества иль гибели моей…), желание испытать судьбу, помериться с роком, слить слово с доблестным поведением роднят его с поэтами-декабристами, с Байроном, с их мятежными и гордыми персонажами. Однако мечты эти оказываются неисполнимыми: никто не требует от поэта и его героя отваги, его жертвенная самоотдача выглядит ненужной и напрасной. Поэт, наделенный нравственным и духовным максимализмом, чувствует, что жизнь его протекает «без цели», что он «чужд всему». Трезвый, бесстрашный самоанализ, напряженное самопознание, погружение во внутренний мир стали едва ли не единственными проявлениями гражданской активности и вместе с тем проклятием и мучением обреченной на тягостное бездействие героической натуры.
Герой юношеской лирики Лермонтова по масштабу своих грандиозных переживаний предстает равновеликим мирозданию. Духовная мощь личности не уступает творческой силе Бога: Кто Толпе мои расскажет думы? Я – или Бог – или никто! (Нет, я не Байрон, я другой…). Лирическое «я» может ощущать гармонию со Вселенной, устремляться в небеса – свою духовную родину (Небо и звезды, Когда б в покорности незнанья…, Ангел, Звезда, Мой дом, Бой), но чаще противостоит мирозданию, отвергая его несовершенство и бунтуя. В последнем случае в лирику проникают богоборческие мотивы, а мрачный демонизм, отличаясь всеразрушающим характером, окрашивается настроениями одиночества и безысходности.
Томительное одиночество толкает Лермонтова к поиску радостей любви – и в жизни, и в творчестве. Пережитые в 1830–1832 годах увлечения Е.А.Сушковой, Н.Ф.Ивановой, В.А.Лопухиной вдохновляют автора на создание лирико-исповедальных циклов, где за конкретными обстоятельствами скрывается вечный трагический конфликт между мечтой и реальностью (Н.Ф.И… вой, Романс, К…, Измученный тоскою и недугом, Сонет). Этот же конфликт стал основой для драмы Странный человек, написанной в 1831. Произведению предпослано предисловие: «Я решился изложить драматическое происшествие истинное, которое долго беспокоило меня и всю жизнь, может быть, занимать не перестанет». Действительно, главный герой драмы Владимир Арбенин и обстоятельства, с которыми он сталкивается, во многом напоминают самого Лермонтова и его жизненную ситуацию. Незащищенность героя от зла, обманов, интриг, которые творят близкие ему люди, его ранимость и отзывчивость на беды и страдания людей усугубляются тем, что он поэт. Только в стихах он может быть честен с самим собой. Наконец, сюжетная коллизия драмы – Владимира обманула любимая им девушка – воссоздает историю влюбленности Лермонтова в Наталью Федоровну Иванову.
Кроме уже названных выше романтических поэм, к этому периоду творчества Лермонтова относятся также поэмы Измаил-бей (1832), Литвинка (1832), Исповедь (1831) – прообраз будущей поэмы Мцыри, где главный герой, чистый и невинный страдалец, мечтает о свободе и естественной гармонии. В 1829 написана в первой редакции и поэма Демон, в центре повествования которой мечущийся падший дух. Таким образом, можно сказать, что уже в юности Лермонтов определил для себя две «магистрали» для развития главных персонажей – демоническую и жертвенную. Оба варианта вполне укладывались в байроновски-пушкинские каноны романтико-эпических произведений – исключительность главного героя, «недосказанность» сюжета, экзотический или исторический фон для действия.