Что строили пленные немцы в ссср
Как пленные немцы в СССР дома строили, и Почему немецкая педантичность постепенно исчезала
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Пленные немцы в СССР после войны и чем они занимались
В лагерях системы ГУ по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР побывали по различным данным от 2,5 до 3,5 миллионов этнических немцев. Чаще всего они работали на промышленных предприятиях и лесоповалах. Пленные немцы возводили мосты и дома, строили дороги и занимались добычей полезных ископаемых. Таким образом происходила небольшая, но всё же компенсация ущерба, который был нанесен инфраструктуре советского государства во время военных действий. Бывшие военнослужащие Вермахта отстраивали здания в Сталинграде и Ленинграде, Минске и Москве, в Новосибирске и Киеве, Харькове и Челябинске и многих других городах. Пленным доверяли различные объекты, как шикарные постройки в крупных городах, так и типовые многоэтажки, и даже бараки в посёлках.
Среди населения России до сих пор бытует мнение, что дома, построенные пленными немцами, гораздо качественнее, чем тем, которые строили отечественные рабочие. Верно ли это утверждение? Да, но не полностью. Без сомнения, многие пленные, привыкшие к ответственности и качественной работе на родине, старались делать своё дело очень на высшем уровне. Но нельзя сказать, что это распространялось на всех. В СССР существовала неистребимая традиция халтурить, и многие строители из числа пленных быстро поняли, что незачем, как говорится, убиваться на работе. Можно немного расслабиться и делать как придётся.
Это вам не хрущёвки
Когда же сформировалось мнение о том, что дома немецкой постройки лучше, чем отечественной? Скорее всего, это произошло в 60-х годах. В эти годы жители СССР переселялись в так называемые хрущёвки. Естественно, их было не сравнить с «немецкими» домами. Но надо быть справедливыми: построенные ранее здания немцы возводили согласно проектам архитекторов СССР. После войны основными сериями домов были 1-200 и 1-300. Важные характеристики таких домов: три или четыре этажа, надежный прочный фундамент, стены из бетонных блоков или кирпича. Такие дома радовали отличной планировкой, высокими потолками, большими комнатами, а тепло и звукоизоляции были отменными.
Постановление «О типе жилого дома» (президиум Мосгорисполкома) датируется июлем 1932 года. К 50-м годам жилые здания возводили шестью основными методами в соответствии с типовыми проектами: кирпичные, крупнопанельные, крупноблочные, каркасные, объемно-блочные, комбинированные. И пока до появления хрущевок ещё было время, архитекторы могли проявить фантазию и украсить постройки интересными декоративными элементами.
Миф о доме в Угловом переулке в Ленинграде
Немцы были задействованы при восстановлении Ленинграда. Существует миф об одном из домов в этом городе. Речь о постройке номер семь, находящейся в Угловом переулке. Дело в том, что на фасаде этого дома есть орнамент, на котором можно разглядеть свастику. Кто мог это сделать? Наверняка, нацисты? Нет. Если обратиться к истории, то можно найти сведения, что это здание было возведено в 1875 году питерским архитектором Генрихом Прангом. В те времена свастика была не нацистской символикой, а символом света, пришедшим из древних языческих времен. В Ленинграде строили дома серии 1-200 и 1-300, с двумя, тремя и четырьмя этажами, и в них размещались размещалось до 7 «коммуналок». Зато ванные комнаты были очень большими и к тому же имели окна. Строились немцами и так называемые «особнячки», в которых проживала творческая и номенклатурная элита.
Сталинки, дома из шлакоблоков и сохранившиеся сегодня дома немецкой постройки
Да, пленные работали тщательно. Но переоценивать качество домов все же не стоит. Были и малоэтажные домики из шлакоблоков, с деревянными перекрытиями, предназначенные под коммунальные квартиры. Престижные «сталинские» дома в большинстве случаев возводили отечественные рабочие, имеющие высокую квалификацию. Ведь не все пленные были малярами, штукатурами и каменщиками. Однако немецкие военнопленные работали на стройках охотно, так как могли заработать неплохие деньги. В «немецких» домах и сегодня проживают люди, а это значит, что качество было все же на уровне.
В Москве в 1990 годы начали активно носить «немецкие» малоэтажки. Однако один комплекс получил в 1998 году статус ценной исторической застройки. Это одиннадцать домов бежевого цвета в районе Октябрьское поле. Комплекс поражает изящными беседками, фонтанами, красивыми аркадами и арками, стильными лавками и коваными воротами. Над этим проектом работали архитекторы Чечулин и Куповский.
Интересный факт: немецкие пленные привыкли, что в Германии окна открываются наружу. Этот же принцип они применяли и в СССР. В Западной Европе людей не удивляет такой способ открывания окошек, там принято распахивать створки настежь во время отдыха. Но стоит помнить, что климат в России гораздо более холодный, окна редко открывают настежь, а когда так делают, то привычно тянут их на себя. Происходили неприятные случаи: не слишком осторожные жители дома забывали, что у немцев все иначе и падали из окон, особенно во время уборки.
Много домов от пленных построено в Сибири. Например, в Новосибирске улица Богдана Хмельницкого и квартал оловянного комбината — работа немцев. Это смесь сталинского ампира и немецкой готики, массивных колонн м изящными арками, солидных фронтонов со шпилями и башенками.
Немцам, жившим в других странах, несладко пришлось после поражения Германии. Особенно в Восточной Европе, откуда их выселяли довольно жёсткими методами.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Как пленные немцы в СССР дома строили и почему немецкая педантичность постепенно исчезала
Трудно представить себе масштаб того урона, что нанесли немецко-фашистские захватчики советской инфраструктуре.
Многие населенные пункты были полностью разрушены, и все постройки в них приходилось возводить «с нуля».
В это дело не могли вовлечь виновников: миллионы пленных немцев трудились на стройке вместе с рабочими Советского Союза.
Расскажем, здания стали результатом работы немецких строителей, и какая судьба ждала немецкие дома в дальнейшем.
К каким работам привлекались военнопленные
Всего через советские лагеря в послевоенный период прошли не менее 2,5 миллиона немецких солдат.
Работали они в промышленной сфере и на лесозаготовках. Особенно активно немцы участвовали в строительстве дорог, мостов и жилых домов.
Пленные помогали отстраивать такие крупные города, как Москва, Ленинград, Киев, Минск, Харьков, Новосибирск. А некоторые работали в некрупных населенных пунктах, отстраивая бараки для сельских жителей.
Трудились рабочие и на добыче полезных ископаемых. Словом, как и водится в лагерях СССР, без работы не сидел никто.
Наивно полагать, что несчастных немецких пленных заставляли строить дома для советских граждан за сущие гроши и принуждали работать в ужасных условиях. Стройка была достаточно желаемым местом работы: деньги тут водились неплохие.
Немцами было возведено несчетное количество домов. Но даже усилия многомиллионной «строительной бригады», лишь отчасти возместили тот урон, что был нанесен СССР за 4 года войны.
Действительно ли построенные немцами дома были лучше всех?
Мнение о том, что отстраиваемые нашими соотечественниками здания и в подметки не годились сооружениям рабочих из Германии, до сих пор озвучивается довольно часто.
Но такие утверждения верны лишь отчасти. Когда восстановление Советского Союза только начиналось, немцы действительно вкладывали в строительство гораздо больше усилий и безукоризненно выполняли свою работу.
Но потом, поддавшись влиянию русских работяг, которые при удобном случае были не прочь схалтурить, иностранцы несколько расслабились. И тогда немецкие дома по качеству сравнялись с отечественными.
Не будет лишним отметить и тот факт, что дома военнопленные возводили не по собственным проектам: все стандарты были разработаны нашими архитекторами.
Да, немцы хорошо выполняли свою работу, но возведение домов высочайшего качества — не только их заслуга.
Откуда взялся популярный стереотип
Почему же сформировалось устойчивое мнение, что дома немцев намного лучше советских?
Корень этого заблуждения лежит в том, что «педантичность» немцев известна во всем мире. Так, продукция с пометкой «сделано в Германии» внушает покупателям наибольшее доверие.
Этой нации и правда свойственна забота о высоком качестве выполненной работы. Но, как уже отмечалось ранее, в Советском Союзе немцы быстро поняли, что здесь можно работать чуть менее усердно.
Второй повод для подобного рода суждений — сравнение построенных в советское время домов с появившимися в шестидесятых хрущёвками.
Послевоенные стандарты постройки панельных домов предполагали возведение зданий меньших по количеству этажей, зато имевших куда более мощный фундамент и прочные стены из бетона или кирпича.
Это были теплые и просторные жилища с хорошей звукоизоляцией. Хрущёвки на фоне этих добротных сооружений «меркли».
Ленинградский дом со свастикой — дело рук немцев?
В Санкт-Петербурге до сих пор сохранился дом, в кирпичном узоре которого без труда проглядывается свастика — один из наиболее узнаваемых символов нацизма.
Многие из тех, кто видит это здание впервые, без раздумий скажут, что это дело рук немцев, не отказавшихся от бесчеловечной идеологии.
В действительности этот узор к фашизму не имеет ни малейшего отношения: дом был построен в 1875 году. Тогда значок свастики не только не носил нацистского подтекста, но и имел более чем положительную окраску: это был языческий символ света.
Немецкие дома в наши дни
Немцы работали на строительстве как «элитных» объектов, предназначенных для самых высокопоставленных особ, так и небольших домиков с деревянными перекрытиями, в которых располагались коммунальные квартиры.
Многие здания, возведенные немецкими строителями в послевоенное время, хорошо сохранились до наших дней и пригодны для комфортной жизни в них людей.
Особенно много домов немцы построили в сибирских городах. Примечательны их постройки в Новосибирске: они причудливым образом сочетают в себе советские и немецкие архитектурные стили.
Немцы построили немало хороших домов для советских граждан. Однако идеализировать их работы не стоит, особенно с преуменьшением заслуг отечественных рабочих.
О гуманном отношениии
Русский человек гуманен, жалостлив и милосерден. Из воспоминаний пленных фашистов «В плену нас кормили лучше, чем ели сами русские. Я оставил в России часть своего сердца».
Суточный рацион рядового военнопленного по нормам котлового довольствия для военнопленных в лагерях НКВД составлял 600 граммов ржаного хлеба, 40 граммов мяса, 120 граммов рыбы, 600 граммов картофеля и овощей, другие продукты общей энергетической ценностью 2533 ккал в день.
Пленные немцы в Севастополе
Работы по расчистке завалов, которые одновременно шли на территории предприятий и заводов, в жилых кварталах, на городских улицах были сопряжены с большим риском подорваться на минах оставленных немцами. К этой работе стали подключать военнопленных
Лагерь военнопленных располагался в Ушаковой балке, откуда большая часть шла на строительство и восстановление докового хозяйства Севастопольского морского завода. Они расчищали территорию от завалов, извлекали взрывоопасные предметы, узлы оборудования, детали станков, балки, рельсы и всё, что могло пойти в дело. Немцев без охраны доставляли на машинах на строительные объекты и увозили обратно.
Всего лагерей содержания пленных в городе и его окрестностях было десять. Территориально они располагались:
в Стрелецкой (за бывшим зданием кинотеатра Мир),
в Балаклаве (на территории карьера),
в пос. Голландия (на территории современного института),
на ул. Будищева, 32, лагерь № 2 (городок бывшего зенитного училища),
на Куливовом поле и Матюшенко,
в Ушаковой балке.
Зарплата, полкило хлеба и собственный бассейн: как жили и трудились пленные немцы в Советском Союзе?
До конца Великой Отечественной войны было еще целых десять месяцев, а Москва уже закружилась в вальсе. В «Большом вальсе» – так называлась советская информационно-идеологическая операция. 17 июля 1944 года по улицам столицы прошли почти 58 тысяч пленных солдат, офицеров и генералов немецкой армии. Шествие побежденных стало сюрпризом для всех. О мероприятии горожане узнали по радио за три часа до парада. Все готовилось в строжайшей секретности «на самом верху».
Считается, что название операции придумал Лаврентий Берия. В те годы в СССР был очень популярен американский музыкальный фильм «Большой вальс». Такие «парады побежденных» не были в новинку. В начале Первой мировой армия генерала Самсонова была разгромлена в Восточной Пруссии. Большинство русских пленных солдат немцы провели по улицам Кёнигсберга. В 44-ом году операция «Большой вальс» должна была показать всему миру, что советская военная машина набрала обороты. И под ее колесами непобедимая армия Третьего Рейха трещит по швам.
«Тогда Советское правительство решило показать этих немцев миру: вот они вполне сытые, здоровые, не изнеможённые, имеют совершенно полноценный здоровый вид. Были корреспонденты крупнейших западных газет, все снимали на кинопленку. Все знали, что пленных много в Советском Союзе», – рассказывает доктор философских наук Андрей Буровский.
Летом 1944 года советские войска освободили территорию Белоруссии, восточной Польши и часть Прибалтики. Некогда самая мощная группа армий «Центр» была разгромлена. Около 150 тысяч человек сдались Красной армии. Для Сталина пленные были не только военными трофеями. Еще в ноябре 43-го на Тегеранской конференции руководитель СССР заявил, что стране нужен «замещающий элемент». По его мнению, четыре миллиона германских граждан должны были восстанавливать города и промышленность Союза.
«Это люди, которые могли заменить ушедших на фронт мужчин. С 1943 по 1944 годы мужчины почти поголовно были на фронте и работали только на очень важных военных объектах, где их просто физически невозможно заменить. Например, чтобы сцеплять вагоны, требовалась большая физическая сила. Женщины просто физически не могли там работать», – комментирует Буровский.
К пленным генералам и высшим офицерам отношение было особым – их не обременяли слишком тяжелым физическим трудом. Они нужны были для других целей – агитационных. По истине «золотая рыбка» попалась в сети наших бойцов 30 августа 1942 года. Самолет двадцатилетнего лейтенанта Генриха фон Эйзенделя был сбит под Сталинградом. Как же ликовали красноармейцы в штабе, когда узнали, что перед ними правнук самого Бисмарка, первого канцлера Германской империи.
После нескольких допросов потомку «железного» канцлера предложили написать листовку для своих земляков, которые воюют на Восточном фронте. В ней Эйзендель заявил, что Германия проиграет войну, и даже упомянул предупреждение деда: не ходить войной на Россию. Лейтенант люфтваффе изменил свои нацистские взгляды и вступил в антифашистскую организацию «Свободная Германия». Она вместе с «Союзом германских офицеров» была создана советскими спецслужбами на территории лагерей для военнопленных. Члены этих организаций нередко выезжали на передовую. Там по громкоговорителю призывали своих земляков сдаваться. Бывало и так, что военнопленных посылали в действующие немецкие войска. За линией фронта они вели пропагандистскую работу. Как ни странно, узники не только возвращались, но и приводили с собой немецких солдат и офицеров. Антифашисты вели работу и среди заключенных: предлагали вступать в «Свободную Германию». Пленным работникам идеологического фронта полагалась повышенная норма питания – 700 граммов хлеба в сутки.
После битвы за Сталинград в плен попали десятки тысяч немецких солдат. Среди них был и командующий 6-ой армией – Фридрих Паулюс. Его считали личным пленником Сталина. Он добровольно сдался в плен 31 января 1943 года. В плену Паулюса поселили недалеко от города Иваново в бывшем санатории вместе с другими генералами. У вип-заключенного был персональный повар, адъютант и врач. Ему привозили майоран и эстрагон, эти травы улучшали пищеварение фельдмаршала. На досуге невольник писал мемуары. Несмотря на такое гостеприимство, бывший командующий 6-ой армией напрочь отказывался сотрудничать с антифашистскими организациями. И лишь после казни его друга – Эрвина фон Вицлебена, который принимал участие в покушении на Гитлера, Паулюс изменил свою позицию.
«Паулюс после этого подписал все бумаги и вошел в Свободную Германию. Это был уже совершенно другой Паулюс, он работал полностью на Советский Союз и Красную армию. Выступал с заявлениями, призывающими перестать сражаться с Россией. На Нюрнбергском процессе у Гиммлера и Геринга была истерика, когда они увидели Паулюса в качестве обвинителя. Ему разрешили месяц побыть в Тюрингии, чтобы пообщаться с родственниками и женой», – добавляет Мясников.
Не всем повезло трудиться на идеологическом фронте, большинство пленных дружными рядами отправились поднимать из руин советскую экономику. Разрушенную промышленность восстанавливали не только граждане Германии, но и венгры, итальянцы, испанцы, румыны – все те, кто воевал на стороне Гитлера. Строительство электростанций, предприятий черной и цветной металлургии, производство стройматериалов, работа в шахтах и на заготовке древесины – по подсчетам историков, приблизительно каждый четвертый рабочий в этих сферах был пленным.
«Конечно, многие считали, что пока всё не отстроят, они должны у нас находиться. Немцы работали очень напряжённо, интенсивно проявляли недюжинную инженерную хватку, сообразительность. Я 50 лет назад был в Тбилиси впервые на «Черепаховом озере», но там не было ни одной черепахи. Местные жители сказали, что после войны немцы всех черепах съели», – рассказывает доктор исторических наук Владимир Фортунатов.
Высокообразованные специалисты были на особом счету. В подмосковном Красногорске здание архива кинофотодокументов спроектировал пленный архитектор Пауль Шпигель. Возводили его тоже немецкие заключенные. Труд бывших гитлеровцев в СССР позже оброс мифами. Двух-трехэтажные дома в Москве и Ленинграде стали называть «немецкими». Они до сих пор считаются невероятно комфортными и теплыми. Ведь, как уверены многие, немцы строили на совесть. Правда есть нюансы. Здания возводились по проектам советских архитекторов и из материалов не самого хорошего качества. Других после войны просто не было. Но сами пленные всеми правдами и неправдами стремились попасть на стройку. Там и паек был побольше, и режим содержания не очень строгий. Поэтому даже те, кто никогда не работали каменщиками, штукатурами, кровельщиками, уверяли, что они мастерски владеют профессией.
«Всегда хвалят, что вот немцы умеют строить и строили хорошо. После войны мои родители работали в Ленинграде, и рядом с ними немцы строили дома. Отец мне рассказывал, что он был потрясён немецкой работой. Они приходили ровно в 9:00, ровно в 13:00 у них был обед. Они уходили в 18:00, и заставить их убрать или доделать что-то после, было невозможно. Это сказки, что они развивали у нас промышленность. Они все делали аккуратно, не торопясь, но бревно, которое могут тащить два мужика, тащили восемь», – комментирует Мясников.
В России впервые использовать труд военнопленных начали в начале XVIII века – в Северную войну. Тогда Петр Первый решил, что нечего захваченных противников отсылать обратно на родину – пусть трудятся на благо победившего государства. И они трудились. Шведы принимали участие в строительстве Невского проспекта в Петербурге. Особое отношение тогда было к мастерам: литейщикам, оружейникам, каменщикам. После Отечественной войны 1812 года, благодаря пленным французам, в русском языке появилось слово «шаромыжник» – жулик или пройдоха. Нередко солдаты разбитой армии Наполеона просили русских пустить их на постой или дать что-нибудь поесть. В таких случаях они вежливо обращались “cher ami” – «милый друг». Крестьяне это обращение переделали на свой лад.
«Сдавались после боёв, как правило, ранеными, с огромными лишениями, с воспалением легких. То, что часть из них уцелела – слава советской медицине. Военнопленные тоже ее очень высоко оценивали. Как правило, начальником госпиталя был мужчина, но почти все врачи были женщинами, и конечно же, медсестры. Немцы к этому не привыкли, они считали медицину мужским занятием», – поясняет Буровский.
Полкило хлеба и сто двадцать граммов рыбы – рацион немецкого военнопленного с лета 1943 года. По некоторым данным, в Киргизской ССР в городе Кызыл-Кия в лагере для гитлеровцев был даже бассейн, где бывшие нацисты плавали после работы. Сталин заявил, что ни один из немецких военнопленных не должен больше умереть. Для сравнения в немецких лагерях погибло 57% наших солдат и офицеров, из Советского Союза не вернулись на родину лишь 16% пленных.
«Немцы не только работали, но и получали денежное пособие за свою работу. Циркуляр НКВД6 от 25 августа 1942 года предписывал выдавать пленным денежное довольствие: 7 руб – рядовым, 10 – офицерам, 15 – полковникам 30 – генералам. Была премия за ударную работу – 50 руб в месяц. Интересно, что пленные на территории Советского Союза могли даже получать письма и денежные переводы с родины. Им выдавали мыло и одежду», – добавил Фортунатов.
Конечно, условия содержания и в СССР были далеки от санаторных. Исследователи утверждают, что в лагерях встречались случаи каннибализма. Зэки отнимали друг у друга еду, выбивали золотые зубы. Эти трофеи можно было обменять на сигареты. В январе 45-ого в лагере под Минском случилось крупное восстание. Пленные были недовольны скудным питанием, они забаррикадировались в бараке и взяли охранников в заложники. В результате погибли более ста заключенных – здание пришлось брать штурмом.
«Капуста», «каша», «скоро домой» – эти русские слова привезли из плена немцы к себе на родину. Возвращение домой растянулось на десять лет. В 50-ые годы военнопленные стали предметом политического торга. СССР хотел установить дипломатические отношения с ФРГ. Правительство Западной Германии требовало в обмен на это освободить всех бывших солдат и офицеров Третьего Рейха. Осенью 55-ого последние пленные немцы покинули Советский Союз.
«Немецкие пленные действительно много построили. По данным НКВД, на начало 1950 года они выработали больше миллиарда трудодней в колхозе. Они заработали примерно 16 млн рублей и произвели материальных ценностей примерно на 50 млрд тогдашних рублей. Некоторые города, например, Минск на 60% отстроен немецкими военнопленными. В Киеве они тоже очень много строили. Их вклад не был решающим, но был заметным», – заключил Андрей Буровский.
Смотрите программу «Секретные материалы» по субботам в 7:20 на телеканале «МИР».
«Немецкое качество»: как на самом деле пленные строили здания в СССР
После окончания Великой Отечественной войны в разных городах Советского Союза работали немецкие военнопленные. Работали они, в том числе, на стройках жилых и производственных зданий.
Со временем такая их деятельность поросла легендами. Чуть ли не все малоэтажные многоквартирные жилые дома, построенные в первые годы после войны, стали называть «немецкими» (в некоторых местах страны их ещё называют «финскими»). Они и впрямь порой вызывают удивление своей архитектурой – многие элементы экстерьера не имеют аналогов в более поздней советской жилой застройке.
Но как обстояло дело в действительности?
Сколько пленных работало
По германским данным, СССР взял в плен около 3,2 млн. военнослужащих немецкой национальности, из которых чуть более 1 млн. умерли в плену (в основном ещё в годы войны и сразу после ее окончания). Значительная часть пленных немцев была учтена в СССР как «военнослужащие других армий». К этому стремились сами немцы, так как к пленным итальянцам, венграм, финнам и т.д. отношение у лагерного начальства было лучше.
Подавляющее большинство пленных было отпущено до 1950 года. Уже к марту 1947 года было репатриировано почти 800 тысяч немцев. До конца 1949 года на родину было возвратили ещё около 900 тысяч, а в 1950 году – более 400 тысяч. В СССР оставалось только 13 с половиной тысяч военнопленных, которые были осуждены как военные преступники. Последних из них освободили в 1956 году.
На стройках работали и обычные пленные немцы, и осуждённые за военные преступления. В отношении большинства из них судебные процессы и приговоры были заочными и коллективными.
Стойкие мифы о немецких строителях
Понятно, что общая доля квалифицированных строительных рабочих среди пленных была невелика. Но в широком привлечении немцев на послевоенные стройки сыграли решающую роль два обстоятельства. Первое – стойкое русское убеждение в том, будто немец, по природе своей, на все руки мастер и «делает всё качественно». Второе – работа на строительстве предполагала значительное облегчение режима содержания военнопленных, выдачу денежного содержания и возможность для немцев подкормиться.
Почувствовав это, многие немцы сразу стали говорить, что они каменщики, или штукатуры, или кровельщики, и т.д., хотя большинство из них до войны ни разу не работало по таким профессиям. Таким образом, вербовка желающих отстраивать разрушенные советские города проходила среди пленных успешно.
Немцы строили в основном дешёвые шлакоблочные бараки
Итак, не всякие послевоенные дома в СССР строили именно пленные немцы (или их бывшие союзники). И особенности архитектуры не являются признаком, позволяющим определить, что их строили немцы.
Дело в том, что вся послевоенная жилая застройка велась по типовым проектам, составленным советскими архитекторами. Немцы привлекались ведь только как рабочая сила.
Нас удивляют облик и конструктивные особенности домов первых послевоенных лет – их малоэтажность (от двух до четырёх этажей), мансарды, эркеры и прочие элементы, придающие им какой-то «готический» вид, а также типовое разнообразие. Немецкие строители тут ни при чём. В Советском Союзе того времени были принято проектировать дома подобным образом. И до начала массового возведения «хрущёвок» в конце 1950-х гг., придавалось большое значение градостроительной эстетике.
Жилая застройка того времени также сильно различалась. Капитальные «сталинские» жилые дома, строившиеся в 1940-50-е гг. и по сей день считающиеся элитными, во многих советских больших городах, возводились, как правило, силами отобранных советских рабочих, чья квалификация не вызывала сомнений. Подневольный же труд военнопленных использовался для возведения массового дешёвого жилья преимущественно в рабочих кварталах и посёлках.
Вот по этому признаку можно предполагать, что послевоенный дом барачного типа мог быть возведён пленными немцами. Он не всегда построен из кирпича, а чаще из дешёвого строительного материала (шлакоблоков). Перекрытия внутри – деревянные, потолки не выше, чем в позднейших домах (в «сталинках», для сравнения, 350 см). Многокомнатные квартиры в этих домах изначально были коммунальными.
Инженерное обеспечение такого строительства тоже оставляло желать лучшего. Например, спешка при их возведении и нехватка качественных материалов приводили впоследствии к проседанию фундаментов. Сейчас многие из этих домов, где они ещё сохранились, находятся в аварийном состоянии.
Окна, открывающиеся наружу
Местные жители могут показать некоторые объекты, возведённые пленными немецкими строителями – в Ленинграде, Минске, Новосибирске, Челябинске, Харькове, Луганске, во множестве городов поменьше. Это не только жилые дома, но и гостиницы, больницы и т.д. Однако во многих случаях восхищение современных жильцов «сталинских» домов тем, что их-де «немцы строили», является навязанным стереотипом. Как уже замечено, большинство пленных строителей не обладали соответствующей квалификацией и навыками.
Как вспоминал пленный майор вермахта Рольф Грамс, воевавший под Сталинградом, а потом отстраивавший город в 1950-1953 гг., языковой барьер между пленными и охранниками позволил немцам самостоятельно вести отчётность о работе и предъявлять завышенные показатели производительности своего труда, которые лагерное начальство всё равно не могло проверить. Немцы таким образом получали полную пайку, денежное довольствие и даже премии.
В общем, военнопленные, на ходу превратившиеся в строителей, занимались тем, что на русском языке давно имело названия «халтура» и «очковтирательство». Последствия такого строительства могли сказаться только через несколько лет, но к тому времени немцы рассчитывали уже быть на родине, что у них и получилось.
Так что, если сегодня вы видите послевоенный дом «немецкой» архитектуры, это вовсе не значит, что его строили именно немцы. Пожалуй, единственным признаком могут служить только окна (где ещё сохранились первоначальные оконные рамы) – немцы делали их привычно, то есть открывающимися наружу. В результате, по свидетельству новосибирского писателя Игоря Маранина, наши люди, привыкшие, что окна открываются внутрь, иногда вываливались на улицу.