Что средние века дали человечеству

8 вещей, которые так и не исчезли со времён Средневековья

Мы воспринимаем Средневековье как один из самых неприятных отрезков времени в истории человечества: грязь, болезни, голод, рабство и полное отсутствие чего-либо светлого. Хорошо, что мы живём в просвещённое время, где не осталось места жестоким и глупым вещам из того тёмного времени. Но что, если многие привычные для людей Средневековья вещи всё ещё существуют? Вот лишь некоторые из них.

1. Пиратство

Пиратство зародилось примерно в те же времена, когда появились первые лодки. Со временем из своры мелких бандитов это явление развилось в богатую культуру, доставлявшую массу проблем торговцам.

К концу эпохи Средневековья пиратство начало набирать обороты, что связано с открытием Америки и притоком золота оттуда, а примерно в начале XIX века пошло на спад. Однако и в XXI веке пиратство никуда не делось.

И это не те пираты, которые качают взломанные игры с торрентов, а самые настоящие головорезы, которые берут корабли на абордаж, крадут груз, захватывают команду в плен и требуют выкуп. Только за первый квартал 2017 года пираты напали на 43 судна и захватили в заложники 58 моряков. Ежегодно действия пиратов наносят ущерб экономике в сотню миллионов долларов и более.

Чаще всего пираты встречаются у побережья Сомали, а также в Гвинейском заливе. И подобно тому, как средневековые моряки избегали Карибских островов, современные капитаны стараются обходить два самых опасных региона и предпочитают нанимать вооружённую охрану.

2. Охота на ведьм

Разумеется, на Западе такое уже не практикуется, но в Африке встречается нередко. Например, в нескольких странах Западной Африки считается, что эпилепсия — это болезнь злых духов, и единственным её лечением является ритуальное убийство.

То же самое касается и альбиносов, живущих в Африке. В странах Центральной Африки рождение альбиноса считается плохим знаком, и в некоторых государствах, например в Танзании, Кении и Конго, местные колдуны охотятся на таких людей с целью изготовить обереги, целебные амулеты или отвары из их костей и внутренних органов.

Причём долгое время охота на эпилептиков и альбиносов считалась нормой, как и аналогичный отлов «ведьм» в Средние века. Лишь в 2009 году в Танзании вынесли первый приговор убийцам альбиноса. Теперь охотники за альбиносами предпочитают отрезать у людей части тел, а не убивать их, чтобы не привлекать к себе внимание государств.

3. Чума

Средневековье чётко ассоциируется с чумой — страшным заболеванием, которое в несколько волн уничтожило до половины всего населения Европы. Прошло много веков, прежде чем эту болезнь удалось победить. Однако и в XXI веке, когда кажется, что этот недуг остался в далёком прошлом, периодически возникают эпидемии.

Так, например, в 2020 году, незаметно для СМИ, сосредоточенных на коронавирусе, в китайском автономном округе Внутренняя Монголия была зафиксирована вспышка бубонной чумы. Ранее, в 2017-м, вспышка произошла на Мадагаскаре, где заразилось более двух тысяч человек, из которых погибло 165.

Ежегодно чумой заболевают около 2 500 человек — в основном в странах Африки и Азии. Наибольшее количество случаев чумы регистрируется в Конго.

4. Религиозные войны

Средневековье печально известно своими жестокими гонениями. Никто не был в безопасности, даже если строго придерживался государственной религии. Постоянные противостояния как разных религий (вроде христианства и ислама), так и принадлежавших к одному верованию, но расколовшихся на несколько течений держали в страхе весь мир.

Религиозные войны существуют и в других регионах, например в Индии, где общество условно поделено на индуистов и мусульман, и между ними регулярно вспыхивают конфликты, уносящие десятки жизней. Всё это показывает, что средневековый образ мышления никуда не делся — он просто дополнился высокими технологиями.

5. Рабство

Многие считают рабство пережитком Античности и Средневековья, но они ошибаются. Рабство не просто просуществовало вплоть до отмены его в США (одной из последних развитых стран, запретивших подобную эксплуатацию людей) — оно практикуется и в XXI веке.

Мы уже писали статью о странах, где до сих пор есть рабство, и методы там не сильно отличаются от средневековых. Если вкратце — по данным глобального индекса рабства за 2016 год, в 167 странах мира насчитывалось 45,8 миллиона рабов. Чтобы было более наглядно — примерно столько же людей живут в Швеции, Чехии, Португалии, Норвегии, Словакии и Дании вместе взятых.

Кроме обычного рабства есть и его современный аналог. Многие люди получают настолько маленькую зарплату, что, по сути, находятся в худшем положении, чем рабы в Древнем Риме.

6. Дворянство и монархии

Когда мы читаем о Средневековье, невольно останавливаемся на моментах, рассказывающих об отношении дворян и их подчинённых. Вызывает негодование тот факт, что человек, которому просто посчастливилось родиться в нужной семье, находится выше другого, даже если тот намного умнее и богаче своего господина.

Привилегии есть не только у монархов Аравийского полуострова и Азии, но и у правителей развитых стран. Так, например, королева Великобритании Елизавета II может нарушать любые законы, не платить налоги и есть лебедей с реки Темзы.

7. Гендерное и социальное расслоение

Немалая часть женщин в этих странах находится, по сути, в рабстве без права на справедливость. Прямо как в Средние века, когда можно было делать со своей супругой всё что угодно, не пересекая определённой черты вроде сильных увечий или убийства.

Что касается социального расслоения — в современном мире просто подменили несколько понятий на звучащие более «свободно» и «человечно», но в целом ситуация мало чем отличается. Теперь лорды — это миллионеры и миллиардеры, которые родились в правильных семьях или за редким исключением сами создали свою «династию». Крестьяне — это обычные работники, в большинстве своём обеспечивающие только базовые потребности и отчисляющие значительную часть заработка в виде налогов.

8. Жестокие развлечения

Кровопролитные шоу появились, ещё когда человек впервые взял в руки палку и понял, что с её помощью можно победить того, у кого такого орудия нет. Своего расцвета жестокие развлечения достигли в Античности, но и Средневековье не отставало с его казнями на главных площадях.

В наше время средневековые развлечения вроде избиения друг друга до потери сознания никуда не делись. Более того, они транслируются по телевидению и в интернете, собирая вокруг себя миллионы фанатов. Некоторым людям нравится жестокость, кто бы что ни говорил про гуманизацию общества в XXI веке.

Источник

Научно-
образовательный
портал IQ

Средние века вокруг нас

Античность, Средневековье, Ренессанс — эти понятия известны каждому. Ассоциации, связанные с ними, есть даже у человека, имеющего весьма приблизительное представление о мировой истории. Они не только являются важным элементом языка и искусства, но и влияют на наши представления о мире, религии, обществе. Есть ли что-то общее у всех этих многочисленных и зачастую несхожих образов? Почему и как они используются в популярной культуре, в политической публицистике и повседневной речи? Как они соотносятся с изучением прошлого, например, эпохи Средневековья, профессиональными исследователями-медиевистами?

В английском языке слово medievalism означает и присутствие Средних веков в современности, и исследования этого периода (то, что в русскоязычной традиции называется медиевистикой). Объектом medievalism studies оказываются любые образы и реконструкции Средневековья — вне зависимости от их «научности».

«Средневековое» как эпитет

Исторические реалии, даже сами названия периодов могут стать источником понятных эпитетов или метафор. Когда в публицистическом тексте недавно принятый закон назван средневековым, читателям не нужны ни сноски, ни пояснения. При использовании подобных «исторических» эпитетов не требуется отсылка к конкретному месту и времени. Ассоциации со «Средневековьем» формируются в том числе на основе вымышленных миров «Властелина колец», «Песни Льда и Пламени»/«Игры престолов» или «Трудно быть богом». При этом знание исторических источников вдохновения Дж.Р.Р.Толкиена, А. и Б.Стругацких или Дж.Мартина не является обязательным для восприятия этих произведений.

С другой стороны, образы, отсылающие к периоду Средневековья, не всегда воспринимаются как средневековые. Яркий пример — представления о Древней Руси в советской и постсоветской культуре. В массовом сознании Ледовое побоище ассоциируется с фильмом С.М. Эйзенштейна «Александр Невский» (1938). Средневековью и связанной с ним системе образов скорее принадлежат немецкие рыцари, но едва ли — князь и его сподвижники. Популярные представления о «древнерусском» значительно отличаются от ассоциаций со «Средневековьем». Они становятся элементами самых разных художественных произведений: от песни Бориса Гребенщикова «Древнерусская тоска» до серии мультфильмов студии «Мельница» «Три богатыря».

Эволюция средневекового

Само понятие «средневековое» должно обозначать нечто промежуточное и уже прошедшее, но отличающееся от более давней — классической — эпохи. Итальянскиe гуманисты XIV–XV веков, впервые употребившие подобное название, промежуточными считали века испорченного латинского языка — между золотой и серебряной латынью Античности и возрождением классической учёности во времена Франческо Петрарки и Джованни Боккаччо.

Иной образ Средневековья сформировала Реформация. «Средневековыми» оказывались предрассудки, насаждавшиеся папами и монахами, а светлым прошлым — времена апостольской церкви. Именно в таком контексте понятие «Middle age» впервые зафиксировано в 1570 году в английском языке.

Просветителям XVIII века Средние века казались уже не только временем религиозного мракобесия, но и истоком неразумных, вредных устоев и порядков, которые были впоследствии уничтожены Французской революцией. В качестве примера можно привести упоминание «права первой ночи» в «Женитьбе Фигаро» Бомарше.

Несмотря на господство отталкивающих образов, Средние века привлекали внимание интеллектуалов Нового времени. Так, французские и английские юристы XVI–XVII веков искали в этой эпохе истоки современной правовой системы, королевской власти, парламентских институтов; эрудиты и антикварии собирали и изучали средневековье рукописи. Но это не сравнится с широкой популярностью романтического, «рыцарского» Средневековья конца XVIII — начала XIX веков. Этот образ во многом был ответом на крах Старого порядка во времена Французской революции. С этим образом сочеталась другая сторона романтизма — поиск национальной народной культуры, истоки которой лежали в Средневековье. Воплощением этих двух аспектов могут служить сюжетные линии Айвенго и Локсли — Робина Гуда в романе Вальтера Скотта.

Романтический медиевализм многолик и разнообразен. Достаточно сравнить Средневековье картин венских художников-назарейцев и опер Рихарда Вагнера. В середине XIX века неоготика становится официальным архитектурным стилем Британской империи, стрельчатые своды появляются и в Индии, и в Австралии. В отечественной литературе, искусстве, музыке, исторической науке этого времени также получил распространение романтический взгляд на Средние века. Можно вспомнить «Сцены из рыцарских времен» и «Скупого рыцаря» А.С. Пушкина. Заметны параллели между западным романтическим медиевализмом и отсылками к русскому Средневековью, например, между культурной и политической ролью появившегося в середине XIX века псевдорусского стиля и британской неоготики.

В XIX веке научные исследования Средних веков — часть публичного дискурса. Можно вспомнить переполненные залы на лекциях историков-медиевистов, таких как Жюль Мишле во Франции. Показательно, что в России подобный ажиотаж вызывали выступления, посвящённые не только отечественной истории, но и западному Средневековью. Пожалуй, ярчайшим примером служит слава историка Тимофея Грановского. Однако к концу XIX века академическая медиевистика уже не привлекала столь широкого внимания общества: образы прошлого, воссоздаваемые наукой и конструируемые в культуре, все больше отдалялись друг от друга.

История medievalism studies

Начиная с 1970-х годов исследования медиевализма выделяются в особое направлением в США, Великобритании и Австралии. В 1979 году в США начал выходить журнал Studies in Medievalism.

В Германии и Австрии схожее направление исследований (обычно обозначаемое как «Рецепция Средних веков» (Mittelalter-Rezeption)) также получило распространение с конца 1970-х. Влияние политических или иных представлений на медиевистические исследования, в частности, роль национальных и шовинистских идеологий в классических трудах XIX – первой половины XX веков, стало одной из ключевых тем medievalism studies.

В наше время это исследовательское направление развилось в особую дисциплину, наиболее влиятельную в Великобритании, США, Канаде и Австралии. Там регулярно проводятся конференции, выходят книжные серии и специализированные журналы. Изучаются и ставшие классическими темы (например, литература викторианской Англии), и новые области применения образов Средневековья: компьютерные игры, культуры соучастия.

Исследователи активно обсуждают, к каким предметным областям относятся medievalism studiues — истории, истории искусства, истории литературы, cultural studies, как они сочетают разные подходы? Можно ли говорить о чем-то общем между исследованиями средневековых образов в академической живописи XIX века и в практиках современных сообществ реконструкторов?

Всё большее внимание рецепции образов Средневековья уделяется и в отечественной науке. Так, в 2012 году в Высшей школе экономики прошла конференция «Шестое Средневековье, или Зачем нам сегодня Средние века?». В 2016 году состоялся совместный вечер проекта «Arzamas» и Российской государственной библиотеки «Возвращение Средневековья».

Исследовательское поле и подходы medievalism studies изначально было близким к полю публичной истории. Однако в последнее время эти связи становятся всё активнее. Например, создатели портала The Public medievalist подчеркивают, что для них важно изучение образов Средневековья в контексте социологии, memory studies и исследований популярной культуры.

Что значит быть «средневековым»?

Образы Средневековья по-разному используются в современной культуре. Хотя бы бегло описать это изобилие едва ли возможно. Современный американский исследователь Д. Мэтьюс выделят два основных взгляда на Средневековья: романтический и гротескный (или готический). Первый воплотился в романах В. Скотта и в голливудской «Истории рыцаря» (реж. Бр. Хелгеланд, 2003). Второй — в уже упоминавшейся «Игре престолов». Но подобное простое деление, конечно, не исчерпывает всего разнообразия медиевализма. В эссе «Мечты о Средневековье» (1987), нарочито смешивая различные принципы классификации, Умберто Эко перечисляет десяток причин, по которым писатели, художники, композиторы, режиссеры и учёные обращаются к той далёкой эпохе.

Согласно Эко, Средневековье может быть:

всего лишь предлогом, простой декорацией для развития сюжета — авторов мало интересует сама эпоха. Так обычно его воспринимали авторы либретто итальянских опер, например, «Пирата» В. Беллини.

темой для иронического обращения, что можно видеть в поэме Л. Ариосто «Неистовый Роланд» и «Доне Кихоте» М. де Сервантеса.

эпохой варварства, как героического, словно в операх Р. Вагнера, так и пугающего. Большую популярность такой образ приобрел в кино и на телевидении: можно вспомнить и несколько экранизаций «Конана-варвара», и недавних «Викингов».

«мечтанием» эпохи Романтизма, наполненной туманными замками и готическими соборами. Яркий пример представляет тонкая стилизация этой системы образов в фильме Р. Брессона «Ланселот Озёрный».

важным (хотя, как правило, скрытым) элементом современной философии, причем не только неотомизма, но и структурализма, и психоанализа.

основой национальной идентичности. Примером могут быть как исторические труды, так и художественные произведения всех европейских культур.

возрождённым с помощью историко-филологической реконструкции — традиции, идущей от французского эрудита XVII века, отца палеографии Ж. Мабильона к французской исторической школы «Анналов», пожалуй, самого влиятельного центра медиевистики XX века.

источником образов для декадентского искусства. К этой группе Эко относит и прерафаэлитов, и Ж.К. Гюисманса, автора романа «Наоборот».

источником вдохновения для основателей и последователей многочисленных мистических и эзотерических течений, эпохой алхимии, астрологии, тамплиеров и Святого Грааля. Эко уже после написания эссе анализировал подобные представления в статье, посвящённой «Коду Да Винчи» Д. Брауна (2003), и безжалостно пародировал их в своем последнем романе «Пражское кладбище» (2013).

К этому списку Эко добавляет сходство конца XX века и Средневековья в отношении ожидания скорого Миллениума и конца света.

Список Эко, напоминающий борхесовскую классификацию животных в китайской энциклопедии, не претендует на полноту и точность. К нему легко добавить множество иных «мечтаний» о Средних веках. Так, Эко не приводит восходящее еще к эпохе Реформации тёмное «католическое Средневековье», одержимое поиском грешников и еретиков. Этот образ нашел множество воплощений в популярной культуре, например, в клипе на сингл Sin дуэта Pet Shop Boys.

Отечественный опыт также легко может помочь дополнить список. Западное Средневековье в советской массовой культуре выступало как эпоха народных восстаний против угнетателей (например, в фильме «Легенда о Тиле» реж. А. Алова и В. Наумова, советской экранизации романа Ш. де Костера). Иногда сюжет был слегка иной, и Средние века представали как время, когда немногие светочи прогресса борются против всеобщего невежества. В качестве примера можно привести параллельную основному детективному повествованию сюжетную линию, посвящённую Парацельсу в телевизионном сериале «Вход в лабиринт» (1989), и уже упомянутую повесть «Трудно быть богом».

И, конечно, стоит добавить разнообразные отсылки к Средневековью в социальных и политических теориях, например, неофеодализме. Сам Эко развивал концепцию Нового Средневековья в эссе «Средние века уже начались».

Медиевализм в России?

Британские, американские, австралийские и немецкие medievalism studies ориентированы на образы именно западноевропейского Средневековья, хотя подчас и рассматривают их рецепцию в культуре других частей света (например, в японском аниме). Важным оказывается то, что представления о Средних веках становятся органичной частью языка культуры и политики.

В современной России положение medievalism studies оказывается двойственным. С одной стороны, западноевропейское Средневековье, без сомнений, входит в «культурный багаж» любого жителя нашей страны. Там будут образы замков и рыцарей. При этом их интерпретации гораздо ближе западноевропейским, нежели, к примеру, ближневосточным.

С другой стороны, можно заметить, что приведенные выше классификации и подходы во многом применимы и к понятию «древнерусского». Это связано и с прямым влиянием западной традиции, например, на романтическую национальную историографию и литературу, и со схожей ролью образов русского Средневековья в культуре и обществе XIX века. В связи с этим особенно любопытны случаи, когда на сюжеты древнерусской истории накладываются штампы, первоначально связанные с западным медиевализмом. Примером может послужить фильм «Викинг» (2016), где Владимир Красное Солнышко представлен скорее скандинавским конунгом, нежели киевским князем.

Источник

Чем в Средние века весь день занималась знать, если им не надо было ходить на работу?

Многие думают, что в Средневековье аристократы только и делали, что ездили на охоту и ходили в Крестовые походы. Возможно, кто-то из благородных феодалов и жил такой унылой и однообразной жизнью, но у большинства высокородных господ забот было хоть отбавляй. Чем же они занимались в те времена, когда модных ресторанов не существовало, а на курорты Мертвого моря нужно было добираться больше года и с риском для жизни?

Доктор исторических наук Гамбургского университета Хелена Шредер рассказала о том, чем были занята средневековая элита, испытывавшая отвращение к физическому труду. Оказывается, вельможи тоже постоянно были заняты работой, хоть и не такой утомительной, как простолюдины.

Управление хозяйством

У любого феодала Средневековья были свои земли, на которых выращивали сельхозпродукцию, пасли скот, валили лес и выполняли прочие работы, призванные приумножить его состояние, и не дать умереть с голоду его вассалам. Сам хозяин угодий был самым настоящим топ-менеджером, который управлял бизнесом самостоятельно или через своих помощников.

Крупные феодалы владели огромными территориями, а их имения можно сравнить с крупными современными агропромышленными компаниями. Нужно было грамотно распределять финансы и ресурсы, вытягивать убыточные филиалы и постоянно бороться с форс-мажорами. Стихийные бедствия, эпидемии, войны, междоусобицы, неурожаи и банальное воровство постоянно угрожали благополучию вельможи.

Нужно учесть, что в те времена не было ни аграрных институтов, ни компьютерных систем анализа и учета, ни сельскохозяйственной техники. Успех давался тяжелым трудом и постоянной заботой хозяина, а терялся молниеносно и по причинам, не всегда зависящим от старания людей.

На своей земле феодал обладал полными полномочиями и имел право судить, казнить и миловать. Люди приходили в замок к вельможе для того, чтобы он их рассудил и это была также обязанность аристократа. Кражи скота, мошенничество, драки, оскорбления, колдовство, признание отцовства – дела, рассматриваемые господином могли быть самыми разными.

Рассудив своих подопечных, феодал нередко оставлял за собой право карать виновных и следить за тем, чтобы выигравшая сторона получила то, что ей причитается. Разумеется, делалось это не бесплатно и не один простодушный крестьянин пожалел, что не решил вопрос с обидчиком полюбовно, без господского судилища.

Аристократы, отличающиеся умом и особой преданностью монарху, могли попасть на королевскую службу и судить уже не только в своих деревнях, но и в городах, принадлежащих самому королю. Это уже была ответственная государственная работа, а финансировалась она из городской или даже королевской казны.

Военное дело

Некоторые феодалы несли военную повинность и регулярно участвовали в военных походах более могущественных господ или самого короля. Чтобы держать своих рыцарей «в тонусе», короли устраивали смотры, сборы и рыцарские турниры, неявка на которые грозила не только репутации дворянина, но и его голове.

Наука и искусство

Среди средневековых аристократов было совсем немного умеющих писать и читать, но все же были и те, кто увлекался музыкой, литературой, зодчеством, изобразительным искусством. Имелись и любители наук, например, алхимии, математики, анатомии, географии и даже биологии. Все это отнимало немало времени и средств.

Некоторые особо увлеченные персоны отправлялись изучать науки и изящные искусства за сотни миль от родных мест, в Париж, Оксфорд, Флоренцию, Лейпциг, Милан и другие культурные центры, чтобы учиться любимому делу у выдающихся мастеров и мировых светил науки.

Дом и семья

Феодал должен был быть не только крепким хозяйственником и защитником, но и патриархом своей семьи. Очень часто под словом «семья» подразумевались десятки родственников, как близких, так и едва знакомых. Настоящий глава семейства должен был принимать участие в их жизни – помогать материально, поддерживать морально, писать рекомендательные письма, брать на поруки и выкупать из королевских тюрем и с алжирских галер.

Так как мир столетия назад был просто огромен (из-за отсутствия современного транспорта), поездка к бабушке в соседнюю провинцию занимала не пару часов, а несколько дней. Если же требовалось съездить и уладить дела семейные на дальние расстояния, например, в Королевство Иерусалимское, то можно было смело вычеркивать из жизни пару лет (если еще удастся вернуться на коне, а не с почестями в бочке с медом.

А вы знали, что у нас есть Instagram и Telegram?

Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!

Источник