Что случилось с викингами
Куда пропали викинги?
В 983 году отважный викинг Эрик Рыжий обнаружил к западу от Исландии новые необжитые земли. Остроумно назвав их Гренландией, то есть «Зелёной землёй», он уговорил группу соотечественников уехать вместе с ним. Колония скандинавов просуществовала около 450 лет, но в конце XIV века, по не совсем понятным причинам, связь с материком оборвалась.
Викинги терроризировали средневековую Европу на протяжении нескольких столетий. Само слово vikingar на древнескандинавском означало либо «пират», либо «человек из фьорда», но тоже в принципе разбойник.
Однако в последнее время интерес к истории скандинавской Гренландии, пожалуй, не меньший, чем к хроникам крестовых походов. Учёные задаются вопросом: как могла под боком у Европы исчезнуть целая страна, что послужило тому причиной?
Помимо Гренландии, норманнские общества были основаны в Исландии, а также на Оркнейских, Шетландских и Фарерских островах. Единственным археологически достоверным поселением викингов в Америке признано обнаруженное ещё в 1960 году Л’Анс-о-Медоуз на территории современной Канады в провинции Ньюфаундленд и Лабрадор. Прелюдией к колонизации самого большого в мире острова стала невероятная активизация древних скандинавов, начиная со второй половины VIII века.
В то время викинги жили в буквальном смысле на задворках Европы: римское влияние их практически не коснулось, и все достижения цивилизации проникали туда в Ш? последнюю очередь. Экспансионистский пыл »основной массы германцев, вылившийся во всем известное «Великое переселение народов», у скандинавов немного припозднился. И поэтому, вероятно, стал столь заметным явлением: в VIII-XI веках норманны-датчане-варяги были одной из самых заметных сил на политической карте Европы.
Излишне эмоциональные впечатления второй волны «первооткрывателей» добавили проблеме чрезмерный ореол таинственности. На самом деле современная наука нашла (и продолжает находить) многочисленные свидетельства о быте и условиях жизни древних скандинавов в Гренландии. В том числе и последних из них.
Увы, последние данные генетиков свидетельствуют, что никакого смешения со скандинавами людей Туле, скорее всего, не было. Гисли Пальссон из Исландского университета ещё в 2005 году опубликовал результаты расшифровки ДНК гренландских и канадских инуитов, в которых следов европейских гаплогрупп обнаружено не было.
Не нашли их и другие учёные: при анализе наследственных комбинаций и связей между палео- и неоэскимосами, а также при сравнительном исследовании генетических маркеров, извлечённых из останков викингов и взятых у контрольной группы инуитов.
Но так ли суров был климат?
Большинство современных исследователей считает, что вплоть до исчезновения поселений никаких катастрофических изменений температуры не происходило. Да и приспособились же к ещё более холодному климату XVII века соседи-исландцы!
Изучая климат и последствия его ухудшения, некоторые учёные пришли к выводу, что, с точки зрения формальной оценки, проблема исчезновения скандинавской цивилизации в Гренландии не решаема. Слишком много независимых переменных, а оценить удельный вес каждой из них в конечном результате просто невозможно.
Викинги также испытывали сложности с разведением скота и с земледелием: диета поселенцев изменилась с первоначальных 80/20 в пользу традиционного «европейского» меню, до 20/80 в пользу «местного» (в первую очередь тюленей).
Найденные в норвежских архивах свидетельства говорят о том, что большинство гренландцев никогда в жизни не видели ни пшеницы, ни хлеба, ни «нормального» мяса.
Однако все вышеупомянутые факторы (с первого по четвёртый) меркнут в сравнении с «культурными предрассудками» скандинавов. По крайней мере, по мнению Джареда Даймонда и ряда других специалистов.
В связи с этим могла произойти и потеря престижа гренландской знати. И голодные бунты, и прочие неприятные вещи в последние годы были весьма возможны. Вот вам и «таинственное» исчезновение.
Но, скорее всего, и этого не было. Молодёжь просто»проголосовала ногами». Демографическое моделирование ситуации на острове, проведённое датским биологом и антропологом Нильсом Линнерупом, показало, что население острова, по всей видимости, снижалось не столько в силу естественной убыли, сколько вследствие эмиграции.
Под конец оно сократилось до уровня, когда обеспечить все необходимые для выживания функции было невозможно. Согласно расчётам, к этому могла привести последовательная ежегодная эмиграция всего лишь десяти поселенцев!
Интересная газета. Тайны истории №23
Кадр: сериал «Викинги»
Финальный сезон исторической драмы «Викинги» от телеканала History столкнул скандинавских завоевателей с Киевской Русью, при этом изображение быта славян (а также решение взять на роль князя Олега российского актера Данилу Козловского) вызвало у многих зрителей вопросы. О том, как кровавый сериал без эпичных бюджетов и постоянной обнаженки в кадре составил достойную конкуренцию «Игре престолов», скатилось ли шоу к финалу и ждать ли продолжения, — в материале «Ленты.ру».
Драккаровские меры
«Викинги» стартовали в марте 2013 года, и лучшее время для премьеры едва ли можно было найти: телезрители тогда считали дни до выхода четвертого сезона «Игры престолов», поэтому еще одно шоу с масштабными баталиями, завоевательными походами и битвами на мечах (ну или топорах) вызвало у многих ожидаемый интерес. Более того, сериал без драконов и назойливой обнаженки в кадре во многих моментах даже обошел фэнтезийную сагу. «Викинги» начинаются с 793 года нашей эры, с разграбления северными моряками монастыря святого Кутберта на английском острове Линдисфарн. Успешный рейд организует Рагнар Лодброк (Трэвис Фиммел), подгоняемый не столько жаждой легкой наживы, сколько желанием узнать больше о жизни других народов. Открывший собратьям новые богатые земли Рагнар быстро набирает популярность, становится ярлом поселения Каттегат, а затем и конунгом, попутно проводя разорительные рейды и масштабные завоевательные кампании в землях Северной Европы.
При том что исторически задокументированные события в первых частях сериала изображены весьма вольно, в нем достаточно реверансов медиевистам, трактовок археологических находок и разнообразных отсылок к скандинавской мифологии. Сам главный герой — не кто иной, как персонаж саг Рагнар Кожаные Штаны, и сыновья его в североевропейских легендах предстают личностями не менее легендарными. Удачным оказалось решение взять на эту роль бывшую модель Трэвиса Фиммела: его хитрый и эмоционально закрытый Рагнар прославил австралийского актера ни много ни мало на весь мир, а персонаж и вовсе, кажется, стал доминирующим образом викинга в массовой культуре — на счастье шоураннера сериала Майкла Херста, желавшего, по его собственным словам, через Рагнара разрушить стереотипный образ викинга-варвара в рогатом шлеме.
Кадр: сериал «Викинги»
Задумывая «Викингов», я хотел показать через образ Рагнара Лодброка, что викингами двигало любопытство, и у них были современные для той эпохи технологии в виде лодок и «солнечного камня» для навигации — то есть была возможность это любопытство удовлетворить, пересекая моря. Жажда приключений и любопытство — это еще не все. Викинги были просвещеннее врагов из Англии, Франции, Испании, в том числе и по части прав, статуса, возможностей женщин в обществе, которое было вполне демократичным
В «Деяниях данов» датский священник Саксон Грамматик рассказывает, что Рагнар (или Регнер) Лодброк стал королем совсем юным, но уже тогда обладал великой мудростью и тактическим мышлением. В серии междоусобных войн Рагнар познакомился с девой Лагертой (Ладгердой) и влюбился в нее. Она не ответила ему взаимностью, и потому, чтобы попасть в покои воительницы, Рагнару пришлось сражаться с привязанными у входа медведем и псом. Эту «любовную» историю злопамятный Рагнар не забыл, и после недолгого брака развелся с Лагертой, взяв вместо нее в жены Тору, дочь короля одного из древнегерманских племен на территории современной Швеции. Та, к несчастью для Рагнара, оказалась любительницей ядовитых змей. Чтобы добиться ее сердца, молодому викингу пришлось сражаться с терроризирующими весь край питомцами Торы (для этого он надел штаны из густого меха, откуда и получил прозвище Лодброк Кожаные Штаны). Рагнар за свою жизнь женился трижды, наплодил целый отряд потомков (в «Викингах» представлена только малая их часть — Бьерн Железнобокий, Ивар, Уббо, Сигурд (Сивард) и Хвитсерк), подавил уйму мятежей и грабил чуть ли не во всех уголках Старого Света. Свой конец Рагнар встретил в Англии, захваченный в плен королем Эллой (Хеллой) и брошенный в темницу с ядовитыми змеями. За это Элла поплатился: свой гнев на него обрушили мстительные сыновья Рагнара, которые после непродолжительного военного похода схватили короля и подвергли жуткой казни: вырезали у него на спине орла, засыпав в раны соль.
Имя Рагнара встречается и в других источниках: викинг с таким именем, в частности, возглавлял флот варваров, разграбивших Париж в 845 году. Встречаются и упоминания предводителей викингов с именами сыновей Рагнара Лодброка, однако их связь с конунгом-героем под большим вопросом — Рагнар, возможно, имел реальный прототип, но все же был персонажем полумифическим.
Эпопея Рагнара завершается в четвертом сезоне, далее главными героями «Викингов» становятся ближайшие родственники героя: бывшая жена Лагерта (Кэтрин Винник) и сыновья конунга Бьорн Железнобокий (Александр Людвиг), Ивар Бескостный (Алекс Хег), Убба (Джордан Патрик Смит) и Хвитсерк (Марко Ильсе). Их деяния не слишком отличаются от пути Рагнара: те же завоевательные походы, интриги в борьбе за трон, братание с врагами и предательства, любовные распри и обязательные тактические хитрости, позволяющие одержать победу в неравных боях. «Викинги», за шесть сезонов охватившие временной промежуток в 30 лет, к финалу почти полностью сменили актерский состав, однако уже не удивляют разнообразием сюжетных поворотов. Забавно, что это в итоге осознают оставшиеся в живых персонажи, напрямую заявляющие, что им попросту не остается ничего, кроме бесконечных сражений.
Зловещий Олег
Введение в сериал нового опасного противника с востока должно было оживить сюжет, а также — ну вдруг! — привлечь внимание именно русскоязычной аудитории. Какой зритель устоит при таких ухаживаниях? Мало того, что в и без того популярный в России сериал решили ввести Киевскую Русь, так еще и на роль Вещего Олега шоураннеры пригласили главного отечественного викинга Данилу Козловского. Первая половина шестого сезона посвящена приключениям бежавшего на Русь Ивара Бескостного, которого русский князь задумывает посадить королем-марионеткой на престол в Скандинавии. Эта сюжетная линия заключается не только в штурме русами городов викингов — немало времени уделяется и дворцовым интригам на самой Руси, где князь Олег плетет паутину заговора в борьбе за абсолютную власть со своими братьями Аскольдом и Диром (Блейк Кубена и Ленн Кудрявицки).
Кадр: сериал «Викинги»
Нельзя не упомянуть явные оммажи сериала отечественной культуре: от почти покадрово реконструированной из «Викинга» сцены с выскакивающими из заснеженных елей всадниками до полета персонажей над городом (очень хочется верить, что российский «Викинг» стал не единственным источником вдохновения для создателей сериала и что они смотрели, к примеру, «Андрея Рублева»). При этом то, как Киев и его жители изображены в «Викингах», у русскоязычных зрителей может вызвать весьма очевидные вопросы: мало того, что при Олеге Русь уже была крещеной, а дружина князя почему-то напоминает монголо-татарских наездников, так еще и в Киеве большую часть времени царит лютая зима, даже тогда, когда в параллельной сюжетной линии в северном Каттегате начинается весна, из-за чего можно предположить, что мать городов русских находится где-то в Арктике. Да и решение князя Олега завоевать Скандинавию попросту абсурдно: едва ли скудные земли викингов заинтересовали бы русов, которые, наоборот, ушли из этих неприветливых мест в более плодородные края.
Но правда в том, что ровно к таким же инсинуациям и расхождениям с источниками «Викинги» прибегали на протяжении всех предыдущих сезонов: достаточно вспомнить солдат из Англии, одетых в бургиньоты времен эпохи Возрождения, и даже самих викингов, воюющих без шлемов вообще (да еще и с прическами и тату под стать металлистам XXI века; викинги Херста, должно быть, были самыми стильными людьми своего времени).
Поиск подобных нестыковок — занятие, безусловно, увлекательное, но бессмысленное, поскольку речь идет об игровом сериале, и едва ли для кого-то станет открытием, что если таковой выходит на канале под названием History, то никакой исторической достоверности это вовсе не гарантирует. Мстительный, жестокий и параноидальный Олег, главный антагонист финала, нужен был Херсту для реабилитации вышедшего слишком уж злобным в пятом сезоне Ивара Бескостного, а его поход на Скандинавию — ради героической смерти ключевых персонажей в бою. Личность Олега вроде бы пытаются представить неоднозначной, давя на его религиозность (в своих фантазиях персонаж представляет себя Христом, которого распинают на кресте, — эта неожиданная сцена настолько же пафосна, насколько смешна), но все приключения «Викингов» в Киевской Руси необходимы лишь для того, чтобы поставить точки в ряде затянувшихся сюжетных линий, и до того не вызывавших особого эмоционального отклика.
Викинги-нацисты
«Викинги» хороши, когда отвлекаются от поднадоевших сражений и борьбы за трон, сбавляют в эпичности и обращаются к более реалистичным жизненным ситуациям. Захватывающими вышли истории колонизации Исландии и Гренландии, не менее интересны сюжеты, описывающие отношения северян с их богами (тема религии, суеверий и верований в жизни средневекового человека, пронизывающая все шоу, получилась чуть ли не самой завораживающей, особенно когда религиозным откровениям героев сопутствует сумасшествие или употребление псилоцибиновых грибов). Все это, опять же, домыслы на потеху историкам, цель которых, по словам шоураннера, — разрушение стереотипов. Цель, безусловно, благая, но только при условии, что их не замещают другие стереотипы.
Образ северных мореходов в мировой культуре неоднократно претерпевал радикальные изменения, причем от археологических находок это, как правило, вовсе не зависело. Книжная культура в Скандинавии стала активно развиваться только с приходом христианства, римляне и греки едва ли интересовались бытом варварских народов далекого Севера, а потому все найденные артефакты трактуются совершенно по-разному (среди историков до сих пор нет единства по поводу того, воевали ли в рядах викингов женщины и принимали ли северяне ислам). Сошлись хотя бы на том, что шлемов с рогами викинги не носили — и то славно.
Феномен викингов – кто они и откуда?
В целом, эта история по тем временам не была чем-то из ряда вон выходящим – дело насквозь житейское. Англосаксонские королевства Британии прилежно враждовали между собой, а когда близкородственные свары надоедали, принимались шпынять кельтов в Уэльсе или Шотландии, получали сдачи и вновь возвращались к привычным междоусобицам. Война была делом самым обыденным, а уж если обращать внимание в летописях на каждую мелкую стычку – никакого пергамента не напасёшься. Так почему же столь незначительный инцидент на Винделисе привлёк внимание хрониста, а в наши времена считается едва ли не ключевым событием VIII века в Европе, давшим старт новой эпохе?
Тут необходимо отметить, что англосаксы уже больше двухсот лет были христианами – равно как и все без исключения их соседи: франки и бретонцы за Ла-Маншем, ирландцы, шотландцы и валлийцы. Реликты многобожия если и сохранялись, то на бытовом уровне или в совсем уж отдалённых и труднодоступных горных районах. Высадившиеся же в Уэссексе невоспитанные бородачи оказались самыми настоящими язычниками – что само по себе было крайне необычно.
История с таном Беохтриком – первое документальное свидетельство появления викингов. Разграбление Линдисфарна и Ярроу, набеги на Ирландию, высадка на Оркнейских и Шетландских островах – всё это произойдет потом. В 789 году никто из британцев или франков даже предположить не мог, что христианская Европа столкнулась с силой, которая за три последующих столетия изменит не только границы, но и демографическую ситуацию, культуру и даже станет причиной появления новой молитвы: «A furore Normannorum libera nos, Domine!» – «От ярости норманнов спаси нас, Господи!»
Так давайте попробуем разобраться, откуда взялись викинги, кто они такие и почему вообще состоялось их нашествие.
Скандинавия в Тёмные века
Люди на Скандинавском полуострове появились задолго до Рождества Христова. Самые ранние культуры (Конгемозе, культура Нёствет-Лихулт, культура Эртебёлле и т.д.) относятся к мезолиту и периоду около шестого тысячелетия до н.э. За две-три тысячи лет до н.э. в южной Скандинавии появляются носители «Культуры боевых топоров и шнуровой керамики», которые, предположительно, становятся ядром зарождения германских народов – они мигрируют на север от Ютландского полуострова и начинают заселять территории нынешних Швеции и Норвегии.
Впрочем, это дела совсем давние, а нас интересует период после падения Римской империи, когда группа северогерманских племён начала обособляться от остальной Европы. Великое переселение народов, крушение Рима, принятие христианства готами, франками и прочими германцами – словом, все грандиозные изменения середины первого тысячелетия нашей эры Скандинавию практически не затронули: слишком уж далеко. В Тёмные века интереса к Скандинавии никто не проявлял: франкам было чем заняться на континенте, внедрение христианства шло пускай и уверенно, но медлительно: церкви сначала следовало утвердиться в новых варварских государствах. Обитатели расположенного за Северным и Балтийским морями полуострова «варились в своём котле» много веков, практически ничего не зная о бурных событиях в Европе. Христианские миссионеры там если и появлялись, то были единичными и не способными добиться серьёзных успехов: старые германские боги почитались, как и столетия назад, и их культу ничего не угрожало.
Тут следует сделать пространное отступление и рассказать о климатических особенностях тех времён – иначе будет непонятно, с чего вдруг, начиная с VIII века, скандинавы бросились искать новые земли для поселения. С течением столетий климат не раз менялся, оптимумы (потепления) и пессимумы (похолодания) чередовались – так называемый Римский климатический оптимум, продолжавшийся со времён Юлия Цезаря примерно до 400 года нашей эры, немало способствовал процветанию Римской империи. Средняя температура тогда была выше в среднем на 1–2 градуса, римские авторы сообщают нам, что в Британии и Германии даже начали выращивать виноград – ориентировочно с 280 года н.э.
В свою очередь, климатический пессимум раннего Средневековья, наступивший во время Великого переселения, усугубил и так не самую благополучную военно-политическую и демографическую обстановку в Европе – начавшееся около V века похолодание сокращает посевные площади, особенно достаётся северным регионам вообще и, разумеется, Скандинавии в частности. Святой Григорий Турский в обширном труде VI века «История франков» отмечает: «В то время шли обильные дожди, было очень много воды, стоял невыносимый холод, дороги раскисли от грязи и реки вышли из берегов». В 535–536 годах происходит и вовсе невиданная климатическая аномалия. Дадим слово византийскому историку Прокопию Кесарийскому («Война», IV, 14. 5–6):
Другие авторы утверждают, что даже в полдень солнце выглядело «голубоватым» и предметы не отбрасывали тени – это означает, что в течение почти полутора лет в атмосфере присутствовала пылевая взвесь, вызванная извержением супервулкана или падением крупного метеорита, а, скорее всего, обоими факторами. Немецкий учёный Вольфганг Бехрингер в книге «Kulturgeschichte des Klimas» приводит археологические данные – в Норвегии VI века около сорока процентов ферм оказались заброшены, то есть их владельцы или вымерли, или мигрировали южнее. Вообще, в древнескандинавской мифологии холод, мороз и лёд имеют свойства эсхатологические, являясь символом смерти и хаоса – вспомним ледяных великанов…
Тем не менее, к VIII веку климат начинает стабилизироваться – наступает потепление, вновь расширяются посевные площади, урожаи зерновых можно снимать на широтах, прилегающих к Полярному кругу, качество жизни резко повышается. Итог вполне закономерен – взрывообразный рост населения.
Однако, тут следует учитывать не только климатические особенности, но и географическую специфику Скандинавского полуострова. Если на территории восточной Швеции имеются обширные равнины, пригодные для сельского хозяйства, то в гористой Норвегии выращивать хлеб и пасти стада можно исключительно на узких полосках земли вдоль побережья и в долинах рек. Бесконечно дробить наделы между сыновьями невозможно – земля всё равно их не прокормит. В сухом остатке: избыточное (и пассионарное) население, недостаток продовольствия. Скандинавия – не резиновая. Что делать?
Выход был найден довольно быстро – раз нет плодородной земли, значит, таковую надо искать за морем. С учётом того, что древние скандинавы давным-давно умели строить отличные корабли, решение вопроса лежало на ладони. Первый «прототип» драккара, «Хьортспрингская ладья», найденная археологами в Дании, на острове Альс, относится к IV веку до н.э. – лодка могла вместить до 20 гребцов. Больше того, скандинавские ладьи, имеющие минимальную осадку, могли ходить по любому мелководью и проникать в узкие реки.
Вот тогда-то и начинаются первые вылазки древних скандинавов в сторону континента и Британских островов – для начала в целях больше разведывательных, чем завоевательных. Необходимо было ознакомиться с обстановкой, а таковая ясно свидетельствовала: земли там много, плотность местного населения крайне невелика, таковое население к молниеносным налётам со стороны моря непривычно, да и вообще не в курсе, что они возможны. Существуют и документальные свидетельства – процитируем учёного, богослова и поэта VIII века Флакка Альбина (Алкуина):
«Триста пятьдесят лет мы и наши отцы жили в этой прекрасной земле, и никогда прежде Британия не ведала такого ужаса, какой познала теперь, после появления язычников. Никто не подозревал, что грабители могут приходить из-за моря».
Никто не подозревал. И Европа заплатила огромную цену за своё неведение.
Они пришли!
В свете вышеизложенного остаётся открытым вопрос – а как же европейские короли и игравшие всё большую политическую роль епископы прохлопали столь невероятную опасность? Куда смотрели великие исторические деятели той эпохи? В конце концов, императора Карла Великого никак нельзя назвать некомпетентным бездельником, а столь важный для государства инструмент, как разведка, бывшие варвары вполне успешно переняли у ушедшего в небытие Рима! Совершенно очевидно, что хоть какие-то связи между империей франков и Скандинавией существовали – северные границы Саксонии и Фризии примыкали к территории нынешней Дании, обитатели которой также примут живейшее участие в грядущих бесчинствах викингов.
Ответа нет. Возможно, сыграли свою роль нараставшие культурно-цивилизационные различия – вспомним слова Алкуина, в которых ключевым является понятие «язычник», которое противопоставляется «христианам». Европейцы тогда были объединены не по этническому, а по религиозному признаку: чужаком являлся любой не-христианин, будь то испанский мавр-мусульманин или почитающий богов Асгарда скандинав. До поры до времени франки и королевства Британии относились к неумытым язычникам из далёких северных фьордов пренебрежительно, искренне полагая, что Господь на стороне христиан (тогда – кто против них?!).
Теперь надо объяснить, что же мы вообще подразумеваем под термином «викинг». Само слово образуется из двух частей: «vik», то есть, «залив, бухта», и окончания «ing», обозначающего общность людей, чаще всего родовую – сравним: Каролинг, Капетинг и т.д. Получаем «человек из залива»! Исходно дружины викингов составлялись из тех самых излишков населения – младшие сыновья, не наследующие надел, люди, покинувшие род сами или изгнанные из него, а то и просто искатели приключений, богатства и славы. То есть, не оседлые скандинавы-землевладельцы. Впрочем, почему только скандинавы? В составе экипажа корабля мог оказаться кто угодно – норвежец, венед, руянин, приладожский кривич. После того как скандинавы начали осваивать «Путь из варяг в греки» через Неву, Ладогу, Волхов и далее в бассейн Волги, в составе дружин начало появляться немало славян, тем более что политеистические пантеоны Скандинавии и Древней Руси были очень близки, и на этой основе можно было весьма быстро найти общий язык.
Итак, викинг – это не профессия, не национальность и не род занятий. Это – социальный статус, маргинальная социальная группа, нечто среднее между солдатом удачи, лицом без определённого места жительства и бандитом в составе организованной группы лиц скандинавской (и не только) национальности. Такие добры молодцы безо всякой ненужной рефлексии могли запросто ограбить соседний фьорд, своих же сородичей-норвежцев или свеев – прецеденты известны. В большинстве они не были ограничены обязательной для оседлых скандинавов системой моральных табу и постепенно стали полагать, что стоят выше скучных земледельцев хотя бы потому, что в религиозной сфере началась сакрализация войны – достаточно вспомнить о культе богов-воинов, Одина, Тора и других.
Если появилась социальная группа, то в таковой непременно зарождаются своя субкультура, своя этика и свои религиозные воззрения – особенно в условиях господствующего вокруг родоплеменного строя. За примерами далеко ходить не нужно – функции жречества, годи, постепенно переходят к военным вождям: если ты удачливый конунг, значит, приближен к богам, они тебе благоволят – следовательно, ты и отправляешь необходимые ритуалы и приносишь жертвы. Гарантированно попасть в Вальхаллу после смерти можно лишь одним способом – героически погибнуть в бою. На одно из первых мест ставится личная доблесть и слава, разумеется, добытая в честной битве.
Наконец, именно викинги «изобретают» морскую пехоту в том виде, в каком мы её знаем – противопоставить их невиданной прежде тактике европейцам-христианам было нечего. Выработанная древними скандинавами схема была простой, но невероятно эффективной: внезапный налёт практически в любой точке морского или речного побережья (снова вспомним о способности драккаров ходить по мелководью), а после успешной атаки столь же молниеносное отступление, пока противник не успел подтянуть сколь-нибудь значительные силы – ищи-свищи потом этих разбойников в открытом море. Это уже потом викинги займутся респектабельной торговлей, ради любопытства откроют Исландию, Гренландию и Америку и пойдут служить в «варяжскую дружину» к византийским императорам, а в конце VIII – начале IX веков они занимались исключительно самыми вопиющими грабежами, захватом земель в Англии, Ирландии и на материке, работорговлей и прочими не менее интересными вещами…
Рассказывать здесь о первом крупном налёте викингов – атаке на монастырь святого Кутберта на острове Линдисфарн 8 июня 793 года – не имеет смысла, данная история общеизвестна. Достаточно сказать, что это неприятное событие произошло всего через четыре года после первого появления викингов у берегов Уэссекса; скандинавы очень быстро осознали, что христианские монастыри и города хранят немало богатств, которым следовало бы найти более разумное применение. С Линдисфарна викинги утащили даже гроб основателя монастыря, святого Кутберта, и его нашли только спустя триста лет, в 1104 году, по счастью, мало повреждённым. С той поры Европа более не знала покоя – они появлялись практически каждый год, то здесь, то там. Предугадать направление следующего удара было абсолютно невозможно, равно как и всерьёз противостоять скандинавам военной силой – они выскальзывали из рук, будто капли ртути; армии наследников Карла Великого или британских королей просто не успевали подойти к месту очередного нападения.
Впрочем, о дальнейшей истории походов викингов мы расскажем как-нибудь в другой раз – данный текст был призван объяснить, как климатические и географические особенности раннего Средневековья предопределили начало эпохи норманнских завоеваний, продолжавшейся триста с лишним лет.
История · античность · литература · бронетехника · авиация · классика