Что случилось с лыковой которая жила в тайге
Одна из самых известных отшельниц Агафья Лыкова обживает построенный для нее новый дом
За ее жизнью с интересом следят и в России, и за рубежом. Сейчас Агафья Карповна обживает новый дом. Съемочная группа Первого канала отправилась в экспедицию, чтобы узнать, что еще происходит в таежной глубинке.
Знаменитая отшельница Агафья Лыкова к 77 годам словно сама стала частью тайги, как воздух или вода ее родной реки Еринат. Из-за строгих правил староверки здесь будто попадаешь в прошлое. Лишь с помощью кремня разрешено творить огонь. Лечиться — таежной аптечкой. Для отваров — сушеный брусничник, подорожник, рябина. Чага — древесный гриб — его отшельница считает лекарством от всех болезней.
В свои годы Агафья Лыкова дает фору гостям с Большой земли. На сотни километров нет ни души — почти.
— Один раз медведь стоял. — Здесь прямо? — Прямо здесь. — А он же и сейчас может выйти? — Голодный. Бывает, всю зиму ходит.
В конце 70-х фотоловушек не было — леса на юге Хакасии исследовали группы ученых. Настоящей сенсацией тогда стала найденная семья отшельников-старообрядцев Лыковых, которые, скрываясь от религиозных гонений, полвека жили в полной изоляции от внешнего мира. Ели рыбу, орехи, выращивали картофель и с ним даже хлеб пекли.
«Ячменную солому толкли, березовую кору. Все там. Репа, редька, мякина да картофельные листы, вот эта ботва. Полный голод», — рассказывает отшельница.
В итоге не голод, а болезни, занесенные с Большой земли, убили почти всю семью.
«Одна. 34 года нынче исполнится, как тут уж в одиночестве», — говорит Агафья Лыкова.
При входе в избушку к отшельнице висит предупреждение: «В этот дом без моего разрешения не входить и переписи никакой не делать».
Новости из цивилизации сюда редко доносятся. Камера-дрон сначала пугает отшельницу, но любопытство побеждает. Чтобы быть на связи со священниками и волонтерами, отшельница согласилась принять в дар спутниковый телефон и солнечную батарею для зарядки, которые привезли сотрудники фонда Олега Дерипаски «Вольное дело». До этого Агафья Лыкова попросила промышленника построить ей новый дом — избушка-то совсем прохудилась.
«Дом построили сначала в Абакане, его поставили, все бревна пронумеровали, разобрали и сплавляли по реке Абакан аэролодками. Всего было около 38 рейсов по реке», — рассказывает представитель пресс-службы фонда «Вольное дело» Рубен Бунятян.
У Агафьи неоднократно была возможность вернуться жить к людям — у нее и родственники дальние нашлись, и в старообрядческий монастырь звали, но она все равно каждый раз выбирала одиночество.
— Да там дышать нечем. Машины — вообще страшно. — А врачи? — Вон на божнице иконы стоят. Они врачи.
В новом доме разложены камни с узорами — главные игрушки детства отшельницы, которыми она делится на прощание. Главное, что Агафья выносит из таких встреч — это простое человеческое общение, которого ей все-таки не хватает. И пусть внешний мир чужой неизведанный, она продолжает за него молиться каждый день.
— Молюсь за всех. От молитвы Господь дает здравия и помощи.
В поджоге дома Агафьи Лыковой заподозрили блогера-нелегала
Причиной пожара на заимке отшельницы Агафьи Лыковой в Саянской тайге скорее всего стал перегрев печи. Такие данные приводит региональное отделение МЧС. Накануне огонь вспыхнул в нежилом помещении на ее участке, выгорела крыша. Сама знаменитая сибирская отшельница весной переехала в новый дом и не пострадала. О том, кто мог греться в дровяном хозблоке и как он проник на заповедную территорию?
В эти труднодоступные места вертолет МЧС добрался рано утром. Пожар, вспыхнувший накануне вечером, тушили трое волонтеров.
– Потушили. Помпу заводили, мотопомпу, залили где-то ведрами, где как.
Отшельница не пострадала, ее уже осмотрели медики. Спаслись и домашние животные: кошки, собаки и козы. Сгорел старый дом Агафьи Лыковой.
– Это строение одно из первых, которое было произведено здесь, непосредственно на этой заимке. Строил еще отец Агафьи Карповны. Предварительная причина пожара – это перекал печной трубы, – отмечает замначальника главка МЧС по Хакасии Роман Стрельников.
В пристройке, где произошел пожар, обычно останавливались гости. Здесь была и печка-буржуйка, и ковер, на котором спали приезжие. Последним в этом домике ночевал блоггер-путешественник Андрей Богданов. Он регулярно навещал Лыкову и рассказывал об этом в своих соцсетях.
– Спал я в этой избе. Я так понимаю, на этом ковре спят гости и его убирают.
Гостил по нескольку суток. Колол дрова для печи, ловил для Агафьи рыбу и иногда сам просил у нее помощи.
– Есть проблема. У меня закончились продукты, – просил он у Агафьи Карповны картошки.
– Агафья Карповна показывает. Это деликатес. Это объеденье, это копчено-жареная рыба в русской печи на углях.
– Чтобы не прикипела посуда, – поясняет Агафья Лыкова. – Если есть сухари, то на сухарях.
Семья Лыковых 40 лет жила в западных Саянах в полной изоляции, пока в 1978 году отшельников-староверов не нашла группа советских геологов. Здесь в лесу родилась и Агафья Карповна. Сегодня ей 76 лет. И последние 30 лет она живет одна, все родные давно умерли.
Весной 2021 года Лыковой построили новый дом. Стройматериалы доставляли в верховье реки на аэросанях. В кедровом срубе – современные стеклопакеты и настоящая русская печка. Рядом с ней постоянно находятся волонтеры.
– Были периоды, когда она несколько месяцев была с одним человеком. Это один волонтер, один помощник. Был период – август, когда у нее было порядка 20 человек, – поясняет директор государственного природного биосферного заповедника «Хакасский» Виктор Непомнящий.
– Мы идем с Агафьей Карповной на рыбалку, – рассказывал о своем житье-бытье блогер. – Меня переловила. У нее в сетях шесть штук, а у меня две.
Чужих на заимке у Агафьи Лыковой не бывает. Для визита сюда требуется разрешение и заповедника, и общины старообрядцев. Блогер Андрей Богданов пробрался к отшельнице нелегально.
– Мы отказывали ему в получении пропуска, – признается директор государственного природного биосферного заповедника «Хакасский» Виктор Непомнящий. – Понятно, что он рискнул. Хайпанул. Не знаю, как это назвать.
На блоггера составлен административный протокол о нарушении особого режима охраны заповедника. Теперь ему необходимо самостоятельно покинуть территорию. Путь не близкий – из Западных Саян до города пешком примерно семеро суток.
Смерть отшельников Лыковых случилась по сценарию коронавируса
Почему скончались Дмитрий, Саввин и Наталья
Каждая встреча человечества с новым вирусом – война, исход которой никто не может предсказать. И история внезапной болезни и смерти большей части семьи старообрядцев Лыковых, ушедших спасаться в Саянскую тайгу, только подтверждает эту истину.
Инфекцию в таежную заимку, скорей всего, занесли геологи. Вероятно, это было неустановленное ОРВИ, осложненное пневмонией. Дмитрий, Саввин и Наталья скончались один за другим. В живых остались только двое – Карп Осипович и Агафья. Он был самым старшим, она – самой молодой.
Для отшельников, десятилетиями не имевших контакты с другими людьми, болезнь стала аналогом нашего ковида, который уже почти год испытывает мир на прочность.
Агафья Лыкова в 1997 году. После болезни Агафья и папа живы остались, умерли Дмитрий, Саввин и Наталья Фото: РИА Новости
Истории болезни Лыковых в общепринятом смысле этого слова не существует. Анализ крови, понятное дело, тоже никто не брал, потому что, пока семья боролась с тяжелым недугом, медиков поблизости не было. До ближайшей больницы – нескончаемые километры пути. Рассчитывать на помощь не приходилось, и Лыковы безуспешно пытались справиться самостоятельно.
О том, как протекало заболевание, выжившие Карп Осипович и Агафья позже рассказали Игорю Павловичу Назарову, ставшему их другом и, по сути, доверенным врачом. Основатель Красноярской школы анестезиологов-реаниматологов не раз прилетал в таежный тупик. Эту драматичную историю он описал в своей книге.
«Как можно заключить, – пишет в своей книге доктор Назаров, – у Дмитрия было тяжело воспаление легких, от которого он через неделю скончался. В эти же дни заболели все остальные Лыковы, у них также отмечались явления поражения дыхательной системы: слабость, одышка, чувство удушья, кашель, жар».
Саввин (48 лет) болел тяжело около двух месяцев. Испытывал сильную слабость, боль в спине, был стул с кровью.
Наталья (46 лет) уходила в мучениях, «ее давило, душило», открылось кровохарканье. Именно она ухаживала за больным братом Саввином, стирала его белье. После его смерти Лыковы, подозревая, что одежда умершего могла быть источником заразы, сожгли ее подальше от дома.
Легче всех болезнь перенес глава семьи – Карп Осипович, которому на тот момент было 74 года. Более легкое течение заболевания у самого старшего члена семьи доктор Назаров объясняет большей «тренированностью» его иммунных систем, так как он вырос и жил многие годы «в миру», при контакте со многими людьми, а значит, и со многими инфекциями».
Агафья, его младшая дочь, тоже переболела пневмонией. Путь к выздоровлению оказался долгим – только к концу зимы наступило облегчение. В отличие от отца, Агафья родилась и выросла в тайге, и болезнь, унесшая жизни ее родных, была ее первой встречей с вирусной инфекцией. Но молодость победила – Агафье тогда было 37 лет.
«Причиной болезни и смерти Лыковых явилась какая-то инфекция, развитию которой способствовали охлаждение, тяжелая изнурительная работа и, конечно, ослабление или отсутствие специфического иммунитета», – такой вывод делает Игорь Павлович Назаров.
Однако очередное заражение, подхваченное, с высокой вероятностью, опять от геологов, с которыми накануне общалась дочь, глава семьи уже не пережил. За день до болезни крепкий старик еще пилил дрова и на себе таскал тяжелую древесину, а потом слег и сгорел за считанные дни. Да и Агафья трудно выкарабкивалась на этот раз. Даже отважилась принимать антибиотики.
Интересно, что исследования, проведенные в вирусологической лаборатории краевой СЭС, на выявление антител в крови Агафьи к вирусам кори, паротита, токсоплазмоза, клещевого сыпного тифа, эпидемического сыпного тифа, гриппа и парагриппа дали отрицательные результаты. Не выявлены антитела и к аденовирусам.
Исследования подтвердили, что Агафья практически не имеет специфического иммунитета против широко распространенных среди людей вирусных заболеваний, и они представляют для нее огромную опасность. Единственное, на что у нее обнаружен иммунитет, это на вирус клещевого энцефалита. В крови присутствует высокий титр антител (1:80) к возбудителю этого заболевания. Доктор Назаров сравнивает организм последней представительности семьи Лыковых с полем сражения без солдат. Поэтому ее проживание среди людей представляет серьезную опасность.
Почему любой новый респираторный вирус у большинства не проходит, как привычный грипп, и у многих заразившихся вызывает тяжелое течение, порой приводящее к смертельному исходу? Можно понять, что наш организм так реагирует на всех «чужих», в первую очередь, «мутантов» – испанки, гонконгского гриппа, недавних коронавирусных инфекций SARS и MERS.
«Учёные считают, что причина в особенностях нашей иммунной системы, которая у части людей выдаёт слишком бурную реакцию на незнакомый вирус, когда он попадает в лёгкие. Вплоть до уже набившего оскомину цитокинового шторма.
Но на самом деле подобное может вызвать не только новый, но и самый обычный, безобидный респираторный возбудитель, если человек с ним ни разу в жизни не встречался, и для его иммунитета этот привычный нам генератор лёгкого насморка – коварный и опасный мутант», пишет в своем блоге кардиохирург Алексей Федоров.
В качестве доказательства доктор приводит естественный эксперимент в семье отшельников-староверов Лыковых, обнаруженных геологами в Саянах в 1978 году. Лыковы не контактировали с другими людьми 40 лет. Так действует любой респираторный «новичок». Противоядие от первого контакта с новым вирусом человечество ещё не изобрело. И мы не знаем, что ждет нас в ближайшем будущем.
Комментарий Анны Топтыгиной, иммунолога, доктора медицинских наук: «Первичный иммунный ответ, во-первых, медленный, во-вторых, протекает с тяжелой выраженной симптоматикой, а вторичный – более быстрый, с небольшим количеством симптомов. У детей все протекает обычно по первичному типу иммунного ответа, потому что они впервые сталкиваются с инфекцией. Известный сценарий: пошли в сад – начали болеть. А когда заболевает взрослый, то на подавляющее количество заболеваний происходит вторичный иммунный ответ.
— Но с «испанкой» все развивалось по другому варианту…
— Знаменитая «испанка» – хороший пример, потому что произошла сильная мутация вируса. С вирусом такого типа еще не встречалось человечество. И все пошло по первичному иммунному ответу. Сыграли роль и организационные моменты, когда людей клали в большие палаты, где они получали бактериальную суперинфекцию, а антибиотиков тогда не было, поэтому умерли миллионы людей.
— Значит, случай Лыковых достаточно типичен?
— Да, они дали первичный иммунный ответ, характерный для взрослых. Дед имел некоторые клетки памяти и частично отвечал вторичным типом иммунного ответа. Поэтому он болел легче. А все остальные не имели, поскольку не контактировали с инфекциями. Может, грипп им занесли, может, пневмококк – трудно сказать. В любом случае, это был их первичный иммунный ответ, и у кого он оказался наиболее мощным тот сильней страдал.
— Можно сказать, что для них эта инфекция стала своего рода как COVID-19?
— Была такая же история с индейцами, когда в Америку завезли корь. До этого они никогда не сталкивались с этой болезнью. Белые завезли вирус, и индейцы стали вымирать целыми племенами. Взрослые погибли, а дети просто переболели.
— А COVID – 19 – абсолютно новый вирус, человечество с ним никогда не встречалось, поэтому открывает огонь на поражение…
— У этого вируса есть немного общего с SARS и MERS, но этими инфекциями заразились в одном случае около 8 тысяч, в другом – порядка 6 тысяч человек. Есть так называемые сезонные коронавирусы с респираторным синдромом, но они другие – развиваются только в носоглотке, никогда не спускаются в легкие.
— Как закончится нынешняя пандемия?
— Сложно сказать. Когда появился первый SARS, начали делать вакцину, а он взял и исчез. И больше его нигде нет. Похожая история случилась и с MERS, Поэтому не буду делать предсказаний.
Вы наверняка помните, как у нас весной и летом говорили, что второй волны не произойдет, а сейчас мы обсуждаем, какой будет третья волна. У каждого вируса свои причуды. За историю человечества такое было неоднократно, когда микроорганизм появлялся и исчезал. В средние века появилась болезнь «английская потница», или английская потливая горячка. Выкашивала людей за несколько часов с момента появления первых симптомов, но исчезла бесследно и мы до сих пор не знаем, что это было…
Самая знаменитая отшельница Агафья Лыкова согласилась принять у себя в тайге журналистов
Новости о человеке, ведущем, кажется, самый уединенный образ жизни, вызывая при этом интерес и в нашей стране, и за границей. Агафья Лыкова, укрывшись в сибирской глуши, сознательно избегает контактов с внешним миром. Сейчас — тот нечастый случай, когда она согласилась принять гостей.
Знаменитая отшельница Агафья Лыкова к 77 годам словно сама стала частью тайги, как воздух или вода ее родной реки Еринат. Из-за строгих правил староверки здесь будто попадаешь в прошлое. Лишь с помощью кремня разрешено творить огонь. Лечиться — таежной аптечкой. Для отваров — сушеный брусничник, подорожник, рябина. Чага — древесный гриб — его отшельница считает лекарством от всех болезней.
В свои годы Агафья Лыкова дает фору гостям с Большой земли. На сотни километров нет ни души — почти.
— Один раз медведь стоял. — Здесь прямо? — Прямо здесь. — А он же и сейчас может выйти? — Голодный. Бывает, всю зиму ходит.
В конце 70-х фотоловушек не было — леса на юге Хакасии исследовали группы ученых. Настоящей сенсацией тогда стала найденная семья отшельников-старообрядцев Лыковых, которые, скрываясь от религиозных гонений, полвека жили в полной изоляции от внешнего мира. Ели рыбу, орехи, выращивали картофель и с ним даже хлеб пекли.
«Ячменную солому толкли, березовую кору. Все там. Репа, редька, мякина да картофельные листы, вот эта ботва. Полный голод», — рассказывает отшельница.
В итоге не голод, а болезни, занесенные с Большой земли, убили почти всю семью.
«Одна. 34 года нынче исполнится, как тут уж в одиночестве», — говорит Агафья Лыкова.
При входе в избушку к отшельнице висит предупреждение: «В этот дом без моего разрешения не входить и переписи никакой не делать».
Новости из цивилизации сюда редко доносятся. Камера-дрон сначала пугает отшельницу, но любопытство побеждает. Чтобы быть на связи со священниками и волонтерами, отшельница согласилась принять в дар спутниковый телефон и солнечную батарею для зарядки, которые привезли сотрудники фонда Олега Дерипаски «Вольное дело». До этого Агафья Лыкова попросила промышленника построить ей новый дом — избушка-то совсем прохудилась.
«Дом построили сначала в Абакане, его поставили, все бревна пронумеровали, разобрали и сплавляли по реке Абакан аэролодками. Всего было около 38 рейсов по реке», — рассказывает представитель пресс-службы фонда «Вольное дело» Рубен Бунятян.
У Агафьи неоднократно была возможность вернуться жить к людям — у нее и родственники дальние нашлись, и в старообрядческий монастырь звали, но она все равно каждый раз выбирала одиночество.
— Да там дышать нечем. Машины — вообще страшно. — А врачи? — Вон на божнице иконы стоят. Они врачи.
В новом доме разложены камни с узорами — главные игрушки детства отшельницы, которыми она делится на прощание. Главное, что Агафья выносит из таких встреч — это простое человеческое общение, которого ей все-таки не хватает. И пусть внешний мир чужой неизведанный, она продолжает за него молиться каждый день.
— Молюсь за всех. От молитвы Господь дает здравия и помощи.
Острый ум и прекрасная память. Как живет в глухой тайге отшельница Агафья Лыкова
Снегопад начался накануне и продолжался всю ночь. Угрюмые сопки, поросшие сибирской тайгой, засыпало свежим снегом, и вертолет временами пролетал над ними так низко, что сквозь заснеженные кедровые лапы можно было разглядеть следы зверей.
Антон летит в гости к двоюродной тетке, которую никогда не видел. Сначала он почти двое суток ехал поездом, потом несколько часов на автомобиле, и вот вертолет. До тетки Антона добраться непросто, вертолет здесь нужен даже не рейсовый, а специальный. Ведь она женщина не простая, она — живой символ русского старообрядчества, всю жизнь живущая в глухой сибирской тайге отшельница Агафья Лыкова — на сотни километров от места, где она живет, нет ни души.
ТАСС разыскал Антона по просьбе самой Агафьи, которая во время одного из визитов журналистов посетовала, что знакомый по переписке родственник к ней не приезжает. Так мужчина и оказался в Горной Шории, Таштагольском районе Кузбасса, который много лет служит самой популярной точкой отправления для подготовки экспедиций к поселению Лыковых.
Организовать вылет большого вертолета, способного доставить в тайгу и людей, и грузы — визит Антона к родственнице мы объединили с заброской ей припасов на зиму, — непросто, и в этом ТАСС оказал поддержку губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев.
Родня по переписке
Агафья Карповна — последняя представительница семьи старообрядцев Лыковых, бежавших в тайгу, когда коммунисты начали особо жестокие гонения на веру. Это было еще в конце 30-х годов, но обнаружили их сибирские геологи только в 1978-м.
Лыковы обосновались у реки Еринат в Хакасии, соорудили несколько жилых и хозяйственных построек. Агафья, похоронившая тут мать, братьев, сестру и отца, не покидает родную землю. Она держит коз, которые у нее почему-то смирные и послушные, делит быт с несколькими дворнягами, а в жилой избе дает приют целому выводку любопытных пушистых котят.
Будни отшельницы — это заботы по хозяйству, молитвы и написание писем, которые она передает с приезжающими. Те, уже вернувшись домой, складывают листы, густо исписанные аккуратным почерком, в почтовые конверты и отправляют адресатам — то в Кузбасс, то на Алтай, то в Хакасию.
Антон — сотрудник пермского трамвайного депо, со своей родственницей познакомился как раз по переписке. Как-то, погрузившись в изучение истории своего рода, он понял, что и его предки, и предки знаменитой таежной отшельницы происходят из одного села — Лыково в Тюменской области.
Старообрядцы, обосновавшиеся в горах Западной Сибири, ушли оттуда еще до революции — они и сегодня сохранили здесь крошечные уединенные поселения, жители которых не имеют даже паспортов. В самом же Лыкове, по словам Антона, о «старой вере» уже почти никто не помнит.
Поняв, что с таежной отшельницей его связывает кровное родство, Антон почти два года назад написал ей письмо, передал его старообрядческому священнику, который похлопотал, чтобы письмо доставили Агафье с очередной экспедицией, и вдруг получил ответ.
«Я помню, мать мне сказала: «Тебе письмо пришло». Я еще подумал: кто бы мне мог написать? Письмо было с Алтая, на конверте моя фамилия — Лыкову Антону, а внутри — ее рукой написанное письмо», — вспоминает Антон.
Отчего там не жить?
Известная в России горнолыжными курортами Шория исторически — край суровых таежников, охотников и рыболовов. Климат здесь сложнее, чем в равнинных районах Кузбасса, зима наступает рано даже по сибирским меркам.
«Вы приехали, и сегодня снегопад начался. Заметает дороги, перевалы у нас в снегу, — говорит Владимир Макута, возглавляющий Ташатогольский район уже 22 года. — Ну ничего, техника у нас в готовности, справимся. Это Шория, она особая».
Шорцами здесь называют не только представителей коренного народа, но и просто местных жителей, и от их национальности это совершенно не зависит. Особенно уважаемых именуют настоящими шорцами.
Среди настоящих шорцев немало представителей рода Лыковых. В старообрядческом поселке Килинск всего 60 дворов — вдоль дороги сюда стоят высокие жерди, чтобы зимой под снегом было видно, где находится дорога. Мобильной связи в поселке нет, а угрюмые бородатые местные мужчины живут в основном охотой, сбором кедровых шишек и собственным хозяйством.
Дом Агафьи Лыковой в верховьях Большого Абакана
Здесь же живет племянница Агафьи Александра Мартюшева, мать восьмерых детей, бабушка 24 внуков и преуспевающий местный предприниматель — ее семья производит масло из кедровых орехов. Именно у Мартюшевой больше 20 лет назад после смерти «тяти» — Карпа Осиповича Лыкова жила некоторое время сама Агафья в один из немногих периодов, когда соглашалась временно покинуть заимку.
«Я помню, ее сильно поразили маленькие дети. Она все умилялась, что это, говорила, за маленький такой человечек, никогда такого не видела. Она ведь самая младшая в семье, родилась в тайге — где она там детей видела? — вспоминает Мартюшева. — Дочь моя, Марина, очень ей полюбилась, она даже просила меня отдать ее ей, чтобы отвезти Марину на заимку. Я не отдала, конечно».
По словам Мартюшевой, Агафью уговаривали остаться в Килинске, жители поселка обещали построить для нее дом, но Лыкова изначально приезжала просто погостить. Сославшись на то, что местная вода ей не подходит, Агафья вскоре вернулась в тайгу.
Несколько лет назад кузбасская родня еще убеждала ее уехать поближе к цивилизации, теперь, зная непростой характер отшельницы, уговаривать перестали — лишь интересуются, как она живет, и передают гостинцы. Родственники, как показывает пример Антона, могут и сами приехать.
«Она родилась там, всю жизнь прожила. Там все, что важно для нее, там тятя, родные похоронены, — объясняет Мартюшева. — Помогают ей сейчас, так и отчего там не жить?»
Родственники и помощники
Вместе с Антоном к Агафье летит целая делегация. На зиму женщине завозят вертолетом муку, крупу, картофель, овощи и фрукты, комбикорм для скота, живых кур и новые окна, которые поручил вставить губернатор Сергей Цивилев.
Помогать ей по хозяйству зимой летит алтайский старообрядец Алексей Уткин, который познакомился с таежными отшельниками много лет назад, будучи геологом. Уткин застал в живых почти всю семью Лыковых и неоднократно зимовал на заимке. Сейчас собирается прожить в тайге как минимум до весны.
В этот раз он планирует восстановить баню, разрушенную по весне при разливе реки. «К Новому году я должен управиться. А там, если будет возможность, вылечу на Алтай по делам, управлюсь, развернусь да пойду к Агафье пешком. Там недалеко идти, дней десять всего», — улыбается Алексей.
С Алексеем Уткиным
Уткина, с которым отшельница находит общий язык, она очень ждет. 74-летняя Лыкова нуждается не только в помощи по хозяйству, но и просто в компании, собеседнике. Уживаются с ней, впрочем, далеко не все желающие. Так, с предыдущим помощником, Георгием, Агафья не нашла согласия в вопросах веры.
«Обозлилась на него, сказала, ступай, не хочу тебя больше видеть. Не благословила его», — безапелляционно констатирует Лыкова.
Зато новообретенного родственника она видеть очень рада. Едва он объясняет, что перед ней тот самый Антон, который писал ей письма, Агафья, невысокая и улыбчивая, вышедшая встречать вертолет в стареньком пальто и теплом бордовом платке, крепко обнимает его и пускается в рассуждения о старинном роде Лыковых. Его историю отшельница знает лучше любого исследователя.
Она вообще отличается острым умом и прекрасной памятью — более чем из десятка прилетевших на вертолете Лыкова вспоминает всех, с кем хоть раз встречалась раньше. Так, говорит хорошо знающий ее Уткин, было всегда.
Достаточно познакомиться с Агафьей, и она всегда вспомнит, кто перед ней и откуда он приехал. При всем многообразии прилетающих несколько раз в год чиновников, журналистов и паломников Лыкова умудряется в них не путаться.
Антон привез родственнице гостинцы — три метра ткани, теплый платок. Но особенно рада Агафья церковным свечам. У нее есть фонари, есть бензиновый генератор, и можно включить электрическую лампу, но свечи ведь не простые и для нее имеют сакральное значение.
В избе, среди полок, заполненных одеждой и различной утварью, для икон и священных книг отведен отдельный, чистый и ухоженный угол. Евангелие в обитом железом переплете Агафья ставит на полку обложкой вперед, а торцевую часть книги сверху заботливо накрывает чистой тряпицей, чтобы на ней не скапливалась пыль.
Лыкова скупа на движения и эмоции — ходит не по-старчески медленно, а степенно, как привыкла. Не повышает голоса, ничем не возмущается и не смеется громко, только улыбается какой-то детской, наивной и по-особому светлой улыбкой.
Пока в избе вставляют окна, Агафья показывает Антону свое хозяйство, рассказывает об иконах, листает вместе с ним священные книги и ведет на могилу Карпа Осиповича. Отец таежного семейства похоронен недалеко от дома, под почерневшим от времени простым деревянным крестом.
Такой же восьмиконечный православный крест Лыкова заметила совсем недавно, «когда вода ушла», на большом камне на дне мелкой и чистой речушки Еринат, в нескольких десятках метров от заимки.
На темном сером камне действительно видны белые прожилки в форме креста, и никто не припомнит, чтобы видел его здесь раньше. Агафья на вопрос о том, считает ли она это чудом, знаком Господним, случайным капризом природы или чем-то еще, лишь улыбается и переводит разговор на другую тему: «Вот, медведь у меня совсем обнаглел нынче. После Покрова прямо в дом приходил. А теперь вот уже и снег выпал».
У могилы отца Агафьи Лыковой Карпа Осиповича Лыкова
Так и проходит ее жизнь: ждать медведя после Покрова и встречать раннюю зиму, выращивать картофель и заготавливать сено для коз, таскать воду с реки, прясть шерсть, работать на ткацком станке и делать еще множество необходимых дел вдали от человеческого общества, наедине с собой. А ведь на это готов далеко не каждый.
«Это не просто физически крепкий, здоровый человек, таких-то у нас много, — говорит Владимир Макута, много раз бывавший у Агафьи и видавший многих ее помощников. — Одно дело день, неделю там провести. Но прямо пожить там — это должен быть крепкой веры человек. А вот этого уже достает далеко не всем».
Антон с Агафьей провел всего несколько часов, но по возвращении задумывается о том, чтобы приехать туда надолго. Не столько ради испытания веры, сколько для того, чтобы найти в лице отшельницы духовного наставника. Как знать, может, это не последний полет на заимку в жизни Антона. Контакты летчиков мы ему, если что, передадим.