Что символизирует изба онисима суслова
Архитектор Владимир Васильевич Суслов
Содержание:
↑ Терема В.В. Суслова: в гостях у сказки.
Эти дома сложно построить, еще сложнее эксплуатировать такую архитектуру в реальности. Но кто сказал, что архитектура всегда должна соотноситься с голым практицизмом? Увы, это стереотип, навязанный ей нынешним прагматичным временем, помешанным на зарабатывании денег и окупаемости всего и вся.
Это талантливая архитектура, уводящая от реальности в фантастические миры. Самое интересное, что подобные вещи действительно тогда строились. Может, не такие сложные и масштабные, но с тем же набором элементов, с теми же силуэтами. При случае сделаю подборку осуществленных сказочных теремов начала 20 века. Правда, они уже не сусловские, у них другие авторы, но это не самое важное.
И еще. Вот пусть мне кто-нибудь внятно объяснит, почему сегодня нельзя использовать эти идеи и образы в строительстве загородных особняков. Это что, не соотвествует нынешним понятиям о красоте, о национальной самобытности? Почему нельзя, отталкиваясь от этих проектов Суслова, украшать подмосковные пейзажи новыми достойными достопримечательностями? Что, не позволяют амбиции нынешних архитекторов, стремящихся непременно реализовать свое-собственное, даже если бог талантом обделил? Или заказчики не хотят? Я бы на их месте променял десятки современных «домов-гробиков» на один сусловский терем.
Любые формы можно адаптировать и функционально обыграть в современном ключе. Это нормально, когда всякое творчество пронизано ощущением сопричастности прошедшим тысячелетиям. Только тогда оно приобретает глубину и включается в сложный историко-культурный контекст.
Вспоминаю свой диалог с ученицей художественной школы, в которой я когда-то преподавал. Наивная девица гордо сказала мне, что ей не нужно знание истории искусств, оно будет сковывать ее собственный творческий полет. А так, дескать, она воспарит в неизведанные дали, оторвавшись от всего, и создаст гениальные новые шедевры. Тогда, помнится, я ответил, что в пустой голове, где не живут никакие образы искусства прошлого, ничего ценного не родится. Так и есть.
↑ В честь действительного члена Императорской академии
20 августа 2019 года в Хвалынске состоялось открытие мемориальной доски на доме, где провёл свои последние годы Суслов Владимир Васильевич – действительный член Императорской Академии художеств, Русского географического общества, крупнейший в дореволюционной России архитектор, реставратор и археолог, исследователь и пропагандист древней русской архитектуры, один из основателей системы государственной охраны памятников истории и культуры в России.
Этот человек очень много сделал для сохранения памятников древнерусской архитектуры, первый русский исследователь, объехавший Север, где обмерял и фотографировал памятники древнерусского зодчества. Помимо этого был в Норвегии и Швеции, установил связи взаимовлияния архитектуры скандинавских стран и севера России. Проявил себя талантливым архитектором, по его проекту построен Пассаж в городе Казани, а также несколько церквей, но основная его деятельность – охрана исторических объектов.
Одной из сфер разносторонней деятельности Владимира Васильевича являлась пропаганда древнерусского искусства.В 1913 году, возглавив комиссию Общества охраны памятников и став одним из основных авторов программы общедоступного издания по истории русского искусства, он популяризировал древнюю архитектуру с помощью своего альбома «Русское зодчество по преданиям народной старины». Это своеобразное собрание архитектурных фантазий сопровождалось фрагментами из былин, народных песен и стихов русских поэтов. Это вдохновенные фантазии художника, влюблённого в русскую сказку о высоких причудливых теремах, где живут былинные князья, царевны и богатыри.
↑ Детали изб Архангельской, Вологодской и Олонецкой губ
↑ Русское зодчество по преданиям народной старины
Даже не заметили, что в оригинальном альбоме есть цветные иллюстрации, вручную наклеенные на особую фактурную бумагу.
Рельефность печати, индивидуальное оформление каждой страницы старого издания создает ощущение, будто держишь в руках единственный авторский экземпляр.
Некоторые страницы альбома 1911 года по какой-то причине вообще обошли вниманием, их просто не заметили. и соответственно не напечатали.
Подписи к рисункам читаются, как стихи:
Сон Обломова. Анализ 9 главы в романе Гончарова «Обломов»
Содержимое разработки
Сон Обломова Анализ 9 главы романа И.А.Гончарова «Обломов»
1) вспомнить функцию сна в художественном произведении;
2) познакомиться с композиционной особенностью использования «Сна Обломова»;
3) выявить положительные и отрицательные черты жизни обломовцев, которые повлияли на характер Ильи Ильича.
Беседа по пройденному материалу:
Какова роль визитеров в начале романа?
Какую суть жизни воплощает каждый из этих героев?
Отношение Обломова к образу жизни каждого из них: есть ли это цель, смысл жизни, по мысли Обломова?
Согласны ли вы с Обломовым? Аргументируйте свое мнение.
Вспомните содержание 5 главы романа:
Какова его жизнь в Петербурге?
Каково его отношение к начальнику?
Почему оказался на диване?
Для автора очень важна жизненная позиция главного героя романа «Обломов».
В какой композиционной части романа наиболее полно показан процесс формирования героя?
В главе «Сон Обломова».
Давайте вспомним, в каких изученных нами ранее произведениях присутствовала тема сна?
В чем, по-вашему, функция сна в произведениях?
Функция сна в произведениях:
— Какие функции из перечисленных выполняет сон в произведении И.А. Гончарова?
Функция сна в романе «Обломов»:
Какова композиция этой главы?
Из скольких частей состоит (условно)?
Как вы это определили?
«Сон Обломова» состоит из 4-х частей:
1. «Благословенный уголок земли» (экспозиция).
2. Семилетний Обломов в родительском доме. Распорядок дня. Воспитание мальчика. Восприятие окружающего мира.
3. Чудесная страна. Сказки няни.
4. Обломову 13-14 лет. Образование Обломова. Взгляды обломовцев на жизнь.
Как такое расположение частей главы романа помогает понять характер героя?
(Сформулировать ответ письменно в тетради)
Анализ 1 части сна: «Благословенный уголок земли» (экспозиция)
«Где мы? В какой благословенный край перенес нас сон Обломова? Что за чудесный край!»
Вспомните описание утра;
Каков полдень? Каков вечер?
Как вы думаете, почему так подробны пейзажные зарисовки?
С какой целью автор использует пейзаж?
Анализ 2 части сна:
Семилетний Обломов в родительском доме.
Восприятие окружающего мира.
Анализ 3 части сна:
Анализ 4 части сна:
Взгляды обломовцев на жизнь.
Каждая часть – ряд ярких эпизодов из детства Обломова, совершенно разных по тематике, но связанных общей идеей, задачей писателя.
Автор показывает читателям истоки характера героя:
как природа, уклад жизни семьи, взгляды на жизнь и образование повлияли на формирование характера главного героя.
Какими средствами создаётся идиллия жизни в Обломовке?
Использование средств устного народного творчества в создании образа Обломовки:
а) особая пространственно-временная организация, характерная для русской волшебной сказки; отгороженность Обломовки от остального мира, восприятие остального пространства обломовцами как чужого и фантастического;
б) наличие своей волшебной силы (сон) и своего закона в этом мире (безделие);
Отражение древнего представления о «золотом веке» в жизни обломовцев:
а) спокойствие, отсутствие дурных наклонностей у обломовцев;
б) духовная щедрость;
Черты христианского образа рая в главе «Сон Обломова»:
б) мир вечного тепла, солнца (зима, благодаря запасам, тёплой печке, воспринимается как продлённое лето);
Какой образ является в главе «Сон Обломова» центральным, объединяющим все его фрагменты?
Какое дополнительное (историческое) прочтение получает образ Обломовки в контексте той борьбы идей середины XIX века в России, о которой говорилось на уроках?
Обломовка в этом контексте воспринимается в качестве идиллической модели патриархальной России.
Итак, нравственный идеал Обломова – цельная гармоничная личность.
Именно этим объясняется поэтизация патриархального уклада жизни, его эстетизация.
Однако совпадает ли идеал героя с идеалом автора?
Автор же, любуясь естественностью, добросердечностью патриархальных отношений, видит их ущербность.
Реализация домашнего задания: (работа в тетради)
Запишите положительные и отрицательные стороны жизни обломовцев:
Положительные стороны жизни обломовцев:
1. Единение людей с природой, у человека нет страха перед ней.
2. Единение людей друг с другом, любовь родителей к Илюше.
4. В Обломовке нет места злу, самое большое зло – это «кража гороху по огородам».
6. Формирование поэтического духовного начала в ребенке при помощи сказок, фольклора.
Отрицательные стороны жизни обломовцев:
1. Отгороженность Обломовки от внешнего мира, даже страх обломовцев перед ним (история с оврагом, галереей; в Обломовке нет календаря; страх перед письмом).
2 Распорядок дня обломовца: из него видно, что жизнь – это механическое повторение еды и сна (равного смерти), пустых вечеров и бесплодных разговоров.
3. Детали, нарушающие размеренность жизни обломовцев (шатающееся крыльцо, изба Онисима Суслова, рухнувшая галерея). Все это показывает неумение обломовцев трудиться, отношение их к труду как к наказанию, надежда во всем на «авось».
4. Излишняя любовь, ведущая к ограждению от собственной деятельности.
5. Сказки рождают бесплодные мечтания о том, что в жизни без труда может произойти чудо, а это приводит к полной пассивности героя.
6.Воспитание Обломова «по-обломовски».
Итак, мы с вами отразили противоположные стороны жизни Обломовки.
И чаще всего, самого героя романа оценивали, лишь учитывая одну сторону, повлиявшую на его жизнь.
Вот два высказывания критиков, подумайте, какую сторону они приняли в Обломове?
Н. Добролюбов : «В книге Гончарова предстает перед нами живой современный русский тип, отчеканенный с беспощадной строгостью и правильностью. В чем черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от апатии ко всему, что делается на свете…»
А. Дружинин : «Заспанный Обломов, уроженец заспанной и все-таки поэтической Обломовки, свободен от нравственный болезней… Он не заражен житейским развратом. Ребенок по натуре и по условиям своего развития, Илья Ильич во многом оставил за собой чистоту и простоту ребенка, которые ставят мечтательного чудака выше предрассудков своего века».
Кто из этих исследователей, по-вашему, прав?
Дельфис
Последнее обновление
Статьи по теме
Рекомендуемые книги
Подписка на рассылки
Оставайтесь с нами
Отзывы наших читателей
Обращение к истокам народной образности стало ключевым направлением объединения русских художников и поэтов начала XIX века «Мир искусства». Сергей Есенин в философском трактате «Ключи Марии» (1918 г.) предложил термин «избяной ордер», помимо греческого ордера, служащий основой европейской и русской теории архитектуры. Вводя понятие избяного ордера, Есенин подчёркивает, что истоки любого искусства находятся в образности религиозно-мифологического народного творчества, которое А.Н.Афанасьев, собиратель русского и славянского фольклора, охарактеризовал как «поэтические воззрения славян на природу». И самым наглядным примером этой образности служит, несомненно, русская изба, которую воспевает Есенин как образ Космоса со множеством «избяных заповедей», воплощением которых служит резное узорочье, украшающее её внутри и снаружи. В статье Анны Борисовны БЕНУ рассматривается символизм «избяного ордера» Есенина и даётся взгляд на него через орнамент резьбы, образы персонажей русских народных сказок и значение предметов быта.
Анна Борисовна БЕНУ – художник, член Творческого союза художников России и Международной федерации художников. В область её интересов кроме культурологи и живописи также входят: аналитическая и когнитивная психология, египтология, философия Агни Йоги, теософия, гуманная и вальдорфская педагогика, сказкотерапия.
Символика избяного ордера 1
С самых истоков возникновения человечества люди стремились украшать предметы быта, вещи, которыми пользовались. Но это было не простое стремление к красоте, а способ осознания себя в пространстве окружающего мира.
Прялка, веретено, её лопасть 1 и донце – это предметы небесного происхождения. Весной, обращаясь к природе, кликали птиц небесных, чтобы они подарили девушкам и женщинам новые предметы для ткачества, прядения и вышивки. Они считались подарками весны, дарами Небесной Сферы, которые богато орнаментировались и украшались. Прялка, например, очень часто делится на три части – три регистра. Верхний – Мир Небесный, духовный, по которому путешествует солнце. Он символизирует вечный бег времени. В среднем регистре изображают ромбы с точками – засеянное поле, а заштрихованное поле – символ земли. Нижний регистр отражает путешествие солнца по подземному царству и мир загробный. Таким образом, прялка отвечала космогоническим представлениям славян, неся в себе образ целой Вселенной [1].
Всё, во что одевались древние славяне, было солнечным светом, материализованным из Небесной Сферы – спущенной на Землю, живительной, оплодотворяющей влагой дождя, записанной в нитях льна.
Вот что о символике прялки пишет известный исследователь славянской мифологии Б.А.Рыбаков: «Следует обратить внимание на то, что в прялках почти всегда наряду с условными солнечными знаками, отмечающими дневной и ночной путь солнца, присутствует огромный “солярный знак”, возвышающийся над “землёй” и занимающий почти всё верхнее пространство широкой лопаски прялки. Он почти всегда составной – из отдельных кругов, шестиконечных розеток, полукружий. У него нет лучей, испускаемых вовне. Иногда в центре его изображался меньший круг с лучами, в котором естественно видеть солнце. Вполне возможно, что великолепная, полная гармонии геометрическая резьба, вся пронизанная лучами, исходящими из всех углов прялки и освещающими большой центральный круг, и есть попытка изобразить не солнце, а тот загадочный неисповедимый белый свет, существовавший, по мысли древних, независимо от солнца» [2].
Рис. 1. Русские прялки с резными и расписными ножками и лопасками
Верхняя часть прялки отображала наднебесный свет, предшествующий свету солнца. «Это имеет далёкую средневековую традицию: “Свет на всю Вселенную есть свет неосяжаем, неисповедим, никим же где ся водворяет” ( [3], c. 78)». А Рыбаков добавляет: «Солнцу же отведена второстепенная роль субъекта света: “Вещь бо есть солнце свету, осияя всю Вселенную”. Солнце как бы украшает собою светлый мир, но не является первоисточником “неисповедимого” света…» [2]. Нить, таким образом, спускалась с небесной сферы, из иного высшего мира, и была символом неисповедимого белого света. Смотанная в клубочек нить – знание высшей космической мудрости, линия судьбы, которая приводит человека к месту, где рождаются иллюзии, к корню заблуждений, чтобы освободиться от них.
Такой символ мы видим в греческом мифе о Минотавре, живущем в лабиринте, попадая в который люди не могут вернуться обратно. Тезея спасает путеводная нить Ариадны, разматывая которую он проникает в лабиринт и с её помощью находит спасительную дорогу. В русских сказках герой сражается со Змеем Горынычем или Кощеем, в греческом мифе герой побеждает чудовище Минотавра – человека с головой быка. Минотавр – человек, но мыслящий не человеческим рассудком, а инстинктами разъярённого зверя. Тезей погружается в лабиринт инстинктов-иллюзий, чтобы победить их – освободиться. Но самостоятельно обратный путь из пространства первобытного хаоса он совершить не может. Ему требуется помощь, и она приходит со стороны женского начала: оказывается пряжей Ариадны. Одиссей, вернувшийся из своего многолетнего плавания, застаёт за прялкой свою жену Пенелопу, которая без устали вплетала в пряжу свои думы о муже, направляя его к дому и облегчая ему путь.
В славянской культуре символ имеет понятие оберега. Символами украшали всё, чем пользовались и где жили. Сергей Есенин считал средоточием таких оберегов «избу-храм», а сами символы-обереги – называл «избяными заповедями» [4]. Крыша является символом неба, сруб – мира земного с четырьмя сторонами света, подвал – мира подземного. Так, изба отражала представления о мире, была целым необъятным Космосом. Дом, как и тело человека, согласно представлениям древних славян, имел трёхчленное деление: «Крыша дома уподобляется голове человека. Термины, обозначающие части головы, используются для описания элементов крыши: лобяк, лбище, залобник, чело – фронтон дома; череповой венец – последний венец дома, более толстый, чем другие; череп – потолок избы, причелины – доски, на которые набиваются концы обрешетин, другое название причелин – косицы; усы – затёсанные концы верхнего бревна, проушины – выемки стропил. Голова человека (верх в анатомическом коде) и крыша дома (верх жилища) связаны с Небесной Сферой. Об этом свидетельствует солярная семантика орнамента крыши.
Четырёхугольный сруб избы отождествлялся в народном представлении с телом человека и сторонами света, а подпол – с ногами и миром загробным. «В мифологическом сознании человек выступает как универсальная модель Вселенной. Его тело может быть представлено и как единое целое, и как разделённое на части. Представлениям о теле как целом соответствуют и представления о доме; структурные элементы в модели человеческого тела (его части) имеют соответствия в модели мира (его элементы) и тождественны им. Об этом прежде всего свидетельствуют народная лексика, а также обряды, верования. Дом у восточных славян воспринимается как женское тело, эти представления сохранились у украинцев; например, загадка о хате: “Стоит Даша, надулася, полу открыла, людей впустила”» [5].
Рис. 2. Русская изба, украшенная «избяными заповедями»: коньком на крыше; знаками воды, земли и солнца на причелинах и спускающихся с них «полотенцах»; росписью на наличниках. Музей деревянного зодчества в деревне Нижняя Синячиха Свердловской области. XVIII век
Рис. 3. Символическое устройство избы: 1 – сруб (клеть) – мир земной с четырьмя сторонами света; 2 – крыша – символ мира небесного; 3 – конёк; 4 – чело; 5 – одна из двух причелин (при челе); 6 – полотенце; 7 – лобовая доска; 8 – наличник (на лице) окна; 9 – подвал (подклет) – символ мира подземного
Изба, являющаяся в народном воображении символом женского тела, принимая в себя человека, как бы помещает его вновь в утробу матери. Войдя в дом после законченного трудового дня, крестьянин возвращался в материнское лоно, чтобы утром выйти с новыми силами, заново рождённым.
Все предметы в избе несут в себе рассказ о мире: вышитые полотенца и коромысла, сундуки, валики для стирки белья, прялки, костюм, постельное бельё, занавески, дорожки тканых ковров. Петухи и розетки на ставнях и фронтоне избы – символы Солнца и его лучей. Матица – символ Млечного Пути, волнистые линии – воды и дождя. Фигурка коня на ковше – символ Солнца, а значит, налитая в ковш вода как бы «освящалась». Но коня мы находим и на крыше избы: «Конь как в греческой, египетской, римской, так и в русской мифологии есть знак устремления, но только один русский мужик догадался посадить его к себе на крышу, уподобляя свою хату колеснице. Ни Запад, ни Восток вместе с Египтом выдумать этого не смогли. Это чистая черта скифии с мистерией вечного кочевья» ( [4], с. 32).
Так, познавая символику народного быта, его космологический характер, его обереги-заповеди, становится ясно, какую рубаху сшила Царевна-Лягушка царю. Применяя знания о трёхчленном делении избы, можно прийти к выводу, что Емеля возлежит и путешествует на печи – сердце дома-храма. Опираясь на символику прялки, становится понятным значение волшебного клубочка и пряжи, серебряного донца и золотого веретенца. «Встречают человека по одежде, а провожают по уму», – так говорят в народе: а надо говорить не «по уму», а «по судьбе», ибо символика одежды адресует нас к древнегреческим мойрам, богиням судьбы, которые на Небесах выпрядают участь для людей и богов. По преданиям славян, все судьбы записаны в «Голубиной Книге», а значит, для каждого рождающегося на земле приготовлена своя рубаха.
«Как же мне, старцу старому не плакать? Как же мне, старому, не рыдать? Потерял я книгу золотую во тёмном бору, уронил я ключ от церкви в сине море». Отвечает старцу Господь Бог: «Ты не плачь, старец, не вздыхай, книгу новую я вытку звёздами, золотой ключ волной выплесну» – приводит слова из народного сказания-плача Сергей Есенин в своём исследовании корней русской культуры «Ключи Марии» ( [4], c. 29), сетуя на то, что мы утеряли символический язык «избяных заповедей», космогоническое, сакральное значение орнамента, одежды и утвари – всего созданного руками человека предметного мира, несущего сказания о Вселенной и смысле бытия.
И буквы, и складывающиеся из них слова – тоже золотые ключи, открывающие врата церкви нашей души, храма нашего Бытия. Книга жизни, вытканная звёздами, ветрами, речными и морскими волнами, цветами и травами, всегда открыта перед нашим взором, и мудрый разум предков ушедших эпох отразил её в символах архитектуры и орнамента, мифа и сказки.
В сознании древнего человека любая созданная им вещь несла в себе смысл всего бытия, миф о сотворении мира, о цели и смысле жизни его самого. Круги, кресты, ромбы, зигзаги, покрывающие глиняные горшки или деревянные изделия, отражали Космос – солнце и круговращательное движение, стороны света, смену времён года, мифологическое отделение Света от тьмы. Предметный мир, миф и сказка были неотделимы друг от друга, являясь наставлениями, духовной грамотой о способе гармоничного и счастливого бытия в этом мире. Линии орнамента, вышивка занавесок, полотенец, покрывавшая утварь и стены дома резьба – всё это древняя молитва, письмена мудрости, напоминание о праведной и плодотворной жизни. Как писал Сергей Есенин, исследуя символику орнамента: «Древо – жизнь. Каждое утро, встав от сна, мы омываем лицо своё водою. Вода есть символ очищения и крещение во имя нового дня. Вытирая лицо своё о холст с изображением древа, наш народ немо говорит о том, что он не забыл тайну древних отцов вытираться листвою, что он помнит себя семенем надмирного древа и, прибегая под покров ветвей его, окунаясь лицом в полотенце, он как бы хочет отпечатать на щеках своих хоть малую ветвь его, чтоб, подобно древу, он мог осыпать с себя шишки слов и дум и струить от ветвей-рук тень-добродетель» ( [4], с. 34.
«Современный человек, разделивший миропонимание на обыденный уровень, не выходящий за рамки бытовой ориентации в окружающем пространстве, и отвлеченно-научный, доступный далеко не каждому, с большим трудом способен понять, как мыслил древний человек. В его сознании не было такого разделения, и он, образно говоря, постоянно носил в своём представлении весь Космос, усматривая аналоги космологическим процессам в окружающем мире и согласовывая с ними свою собственную деятельность…» ( [6], с. 28).
Тело мифа и сказки сложено из букв, звуков и слов, как тело человека – из молекул. Так где же тот золотой ключ, открывающий душу человека? Изделия декоративного искусства Древнего мира можно назвать молитвой и мудростью, запечатлёнными в трёхмерной форме, имеющей прикладное назначение. Если перевести язык древних на наш современный, то на каждой вещи окружающего нас мира: мебели, посуде, одежде, полу, потолке, оконных рамах, зданиях, дорогах, машинах, витринах магазинов – везде мы бы увидели надписи: «помни о вечном», «стремись к мудрости», «будь справедливым», «люби и пробуждай любовь повсюду», «стремись к чистоте души»… «Вся наша жизнь есть не что иное, как заполнение большого чистого полотна рисунками» [7]. Это стремление к гармоничному бытию в окружающем мире отражено не только символами предметного мира, но и заповедями мифа и волшебной сказки, выкристаллизовавшими в течение тысячелетий мудрые наставления-законы.
Жизнь наша сильно изменилась, она ушла от незамысловатых и легко перечислимых примет крестьянского быта. С чем каждодневно сталкивались живущие по избам древние славяне? Одежда и бельё – их надо периодически стирать, хранить по сундукам. В амбаре – хранить зерно, выпекать из него хлеб в печи. В сарае должна быть утварь для работы в поле, на огороде, в саду. Должен быть и загон для скота – коров, овец, лошадей. Ну а в самой избе (хате) необходим обеденный стол с лавками, за который семья садится после трудового дня и перед ним для приёма испечённого хлеба (солений и варений). Всё это украшалось символами солнца, воды и земли, напоминая, как человек должен жить – по законам солнца, то есть добра, истины, привнося в жизнь чистоту ума и души, а в конце каждого дня одаривать прекрасными плодами своих рук. Таким образом, любая вещь была не просто произведением декоративно-прикладного искусства, но и несла в себе целую философию, чего нет в нашей городской жизни и на что сетует Есенин в «Ключах Марии».
Рис. 4. Символическая картина мира. Ковёр. Вторая половина XIX века
«Очень многие элементы в восточных ковровых орнаментах имеют отношение к религиозным представлениям: например, лампа символизирует озарение благодаря мудрости Аллаха, газель – душу человека, мечущуюся по лесам и горам в поисках Бога. Таким образом, на Востоке ковёр – это не только символ матери-земли, но и внутренняя основа жизни в целом», – пишет Мария-Луиза [9]. Каждый человек ткёт разноцветными нитями узоры собственного ковра жизни, где ниточки идут то вверх, то вниз, вправо и влево, как взлёты и падения, правильный выбор и ошибки на нелёгком земном пути. Из этого многообразия двойственных переплетений образуется целостность ковра жизни. Итак, символика всех трёх рассмотренных нами предметов быта – ковра, избы, прялки – говорит об одном: о том, что каждый из нас ткёт свой ковёр жизни, печёт свою истину или недопекает, а также шьёт облачение в одежды праведности или иллюзорности и несчастья.
Испечь хлеб – значит создать нечто на земле, аналогичное солнцу: светлое, лучистое, плодотворное, истинное. Солнце в представлениях славян есть символ истины, добра, правды. Испечь хлеб – значит сотворить из несъедобного, неупорядоченного упорядоченный праведный мир. «Обрядовое употребление хлеба в большие годовые праздники и при различных событиях жизни общественной и семейной приводит к следующему: солнце, его теплотворные лучи сближаются, даже отождествляются с хлебом или тестом… В малорусской и белорусской каравайных песнях просят Бога сойти с неба и не становиться за дверями, а войти в избу, сесть в переднем углу и дать хозяевам и их гостям долю. Господь нисходит на эти просьбы и даже сам месит каравай или только содействует его приготовлению своим божественным словом» [10]. Хлеб как символ Солнца был священным. Хлеб был не только мерилом богатства и процветания семьи, но и «символизировал очищение и мир… Приготовление не только обрядовой, но и повседневной пищи было по сути ритуалом: сырое, несъедобное, нечистое превращалось в варёное, съедобное, чистое» [11].
1 «Мария» на языке хлыстов шелапутского толка означает душу. – Прим. С.Есенина к трактату «Ключи Марии».
1 Вертикальная часть прялки состоит из широкой лопаски (от слова «лопáть») и узкой ножки. Вся вместе эта конструкция украшалась символической резьбой или росписью и заканчивалась гребнем, несущим пряжу во время прядения. Считалось, что чем шире у прялки лопаска, тем она красивее. – Прим. ред.
2 Ферекид из Сироса (Киклады) (600 – ок. 530 гг. до н. э.) – древнегреческий мифограф и космолог, у которого мифотворческая традиция переплетается с научно-философской. Биографическое предание ставит Ферекида в близкие отношения с Пифагором, учителем которого он считался. Автор «Теогонии» – одного из первых прозаических сочинений греков вообще (Философский энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1983). – Прим. ред.
[1] Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. В 3-х томах. Том первый. М.: Современный писатель, 1995.
[2] Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1994.
[3] Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язычества в Древней Руси. Том II: Древнерусские слова и поучения, направленные против остатков язычества в народе. М.: Печатня А.Снегирёвой, 1913.
[4] Есенин С. Ключи Марии. Собр. соч. Т. 5. М.: Художественная литература, 1962.
[5] Мазалова Н.Е. Человек и дом: тождество русских представлений // Женщина и вещественный мир культуры у народов Европы и России. Сборник Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) Росс. акад. наук. Т. 47. / Сост. Л.С.Лаврентьева, Т.Б.Щепанская; отв. ред. Т.А.Бернштам. СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. С. 101
[6] Буткевич Л.М. История орнамента: учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений, обучающихся по спец. «Изобразительное искусство». – М.: Гуманитар. изд. центр «ВЛАДОС», 2008.
[7] Есенин С. Быт и искусство. Собр. соч. Т. 5. М.: Худож. Лит., 1962.
[8] Элиаде М. Миф о вечном возвращении // Элиаде М. Избранные сочинения: Миф о вечном возращени; Образы и символы; Священное и мирское. М.: Ладомир, 2000.
[9] Фон Франц М.-Л. Психология сказки. Толкование волшебных сказок. Изд-во Б.С.К., 2004.
[10] Сумцов Н.Ф. Символика славянских обрядов: Избранные труды. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1996.
[11] Мысько Ю.В. Почитание печи у восточных славян (по археологическим данным Днепровского Правобережья) // Хлеб в народной культуре: этнографические очерки Института этнологии и антропологии им. Н.Н.М