Что сейчас с воронцовым
Дело «омбудсмена полиции» Воронцова перевернулось из-за неожиданных показаний
Экс-сотрудница МВД, ранее заявившая о вымогательстве, возможно, участвовала в оперативной комбинации против особистов
Сенсацией обернулось очередное заседание по громкому делу «омбудсмена полиции» Владимира Воронцова в Люблинском районном суде Москвы. Свидетель обвинения и потерпевшая отказались от своих показаний, заявив, что специально внедрились в процесс расследования и разоблачили фальсификацию уголовного дела против обвиняемого правозащитника.
21 октября состоялось очередное судебное заседание по делу блогера и правозащитника Владимира Воронцова. Процесс был посвящён допросу потерпевшей, бывшей сотрудницы ППС, ранее уволенной из органов за публикацию интимных кадров её личной жизни, Ирины Андиной. На предыдущих четырёх заседаниях она пояснила, что Воронцов был её представителем в суде по восстановлению на службе в полиции, а когда она поделилась с ним своим эротическим видео, из-за которого лишилась работы, то блогер стал вымогать у неё деньги. Под конец заседания в зал зашел свидетель обвинения Евгений Моисеев, которого никто из участников процесса не ожидал увидеть.
В распоряжении «МК» оказалась аудиозапись выступления Моисеева. Евгений до определенного момента отвечал на вопросы гособвинителя согласно ранее данным показаниям, мол, познакомился с Воронцовым и Андиной на шашлыках, когда «омбудсмен» приезжал представлять Ирину в суде по восстановлению на должность.
Но после этого он сделал неожиданное заявление: эпизод по вымогательству был сфальсифицирован против Владимира сотрудниками УСБ. Андина якобы оговорила правозащитника в обмен на обещания восстановить ее на службе. Как заявил Моисеев, по оперативной комбинации, задуманной им и ещё одним соратником «омбудсмена», Ирина добровольно внедрилась в ряды потерпевших и зафиксировала все нарушения особистов на диктофон.
Андина и Моисеев отказались в процессе от ранее данных ими показаний, а одновременно в Сети появился видеоролик, где приводятся аудиозаписи переговоров якобы сотрудников УСБ и кадровых служб с Ириной о даче нужных показаний в обмен на восстановление женщины на службу в полиции. При этом, по утверждению авторов видео, за потерпевшей специально приехали по месту жительства в Мордовию и предлагали отправиться в Москву в сопровождении автомобилей ГИБДД для участия в следственных действиях, а также поселили её в столичном фешенебельном отеле в километре от Кремля и покупали ей костюм и туфли для съёмок интервью на тему уголовного дела. Кроме того, свидетель обвинил бывшего адвоката Воронцова Сергея Бадамшина в сотрудничестве с «особистами», якобы защитник по их указанию специально прервал очную ставку между Ириной и Владимиром.
На этой ноте суд ушёл на перерыв, а процесс впоследствии отложили для принятия прокурором процессуального решения в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.
Как рассказал «МК» адвокат «омбудсмена» Александр Самухов, ни он, ни Владимир Воронцов не были в курсе данной ситуации.
Пока никаких официальных комментариев от заинтересованных ведомств не поступало. Следующее заседание назначено на 29 октября.
Скандал на процессе над «Омбудсменом полиции»: подана жалоба Генпрокурору
Авторы нашумевшего ролика, якобы разоблачившие фальсификацию уголовного дела, опубликовали продолжение расследования
Страсти вокруг уголовного дела против «Омбудсмена полиции» Владимира Воронцова разгораются с новой силой после выступления в суде потерпевшей, отказавшейся от своих показаний. Она заявила Фемиде о том, что сотрудники УСБ якобы пообещали ей восстановление на службе в органах в обмен на оговор. Друзья обвиняемого правозащитника сняли об этом видео, а на днях его автор обратился с заявлением к Игорю Краснову.
Владимир Воронцов. Кадр из видео.
В октябре на очередном заседании случился скандал: свидетель обвинения Евгений Моисеев заявил, что эпизод по вымогательству был сфальсифицирован против Воронцова сотрудниками УСБ. Потерпевшая Ирина Андина якобы оговорила правозащитника в обмен на обещания восстановить ее на службе. В итоге Андина и Моисеев отказались в процессе от ранее данных ими показаний.
Не дождавшись реакции от Фемиды и заинтересованных ведомств, Моисеев на днях опубликовал очередную серию разоблачений. Автор ролика заявил, что опубликовал полные аудиозаписи переговоров якобы сотрудников УСБ с Ириной о даче нужных показаний в обмен на восстановление женщины в полиции. При этом, по его утверждению, за потерпевшей специально приехали по месту жительства в Мордовию и предлагали отправиться в Москву в сопровождении эскорта ГИБДД для участия в следственных действиях. Затем ее поселили в столичном фешенебельном отеле в километре от Кремля и покупали ей костюм и туфли для съёмок интервью на тему уголовного дела. Ссылку на данное видео Евгений Моисеев «прикрепил» к заявлению на имя Генерального прокурора Игоря Краснова, в котором просит руководителя надзорного ведомства провести проверку и привлечь к уголовной ответственности собеседника Андиной по ряду статей УК РФ.
Как прокомментировал «МК» адвокат Владимира Воронцова Федор Аксененко, имеется достаточно оснований для назначения доследственной проверки указанных фактов, и в случае, если таковые подтвердятся правоохранительные органы обязаны привлечь виновных к уголовной ответственности.
«Ты куда полез? Мы заткнем рот любому» Заступник российских полицейских разозлил генералов МВД. За это его посадили в камеру к убийце
Владимир Воронцов. Фото: Дмитрий Лебедев / «Коммерсантъ»
«Лента.ру»: Недавно вы написали письмо главе МВД Владимиру Колокольцеву. Что вы хотели сказать министру?
Владимир Воронцов: Я хотел донести суть происходящего. На мою ситуацию можно посмотреть сквозь призму двух взглядов: глазами представителя гражданского общества и глазами «решальщика». Первый смотрит на это так: «Я же ничего не нарушаю — кто и за что меня посадит?» А второй: «Ты куда полез? Мы заткнем рот любому».
Моя проблема в том, что я мыслил и действовал как первый, а решения принимают вторые. И это ужасно для 2020 года. Думаю, мое письмо в МВД точно заметили, но будут делать вид, что нет. Печально, что у власти отсутствует прямой диалог с людьми.
Сейчас в отношении вас расследуют сразу 14 уголовных дел. Какие именно к вам претензии у следствия и почему вы считаете их надуманными?
Потерпевшими по этим двум эпизодам выступают бывшие сотрудники полиции. Одной из них, по фамилии Андина, я помогал в суде. Второй — Расим Курбанов — был уволен в 2017 году, якобы в результате моих действий. По версии следствия, я вымогал у Курбанова 300 тысяч рублей за то, чтобы не публиковать его интимные фото. Но никаких вымогательств в отношении этих людей не было в принципе.
Больше того, мы с Курбановым два года общались, были в приятельских отношениях. А потом он вдруг решил, что стал жертвой преступления. И то, что полиция в попытке осудить заведомо невиновного человека давит на «псевдопотерпевших», заставляя их писать о том, чего не было, — страшно.
Как к вам относятся сотрудники конвойной службы из МВД и Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН)? Как сложились ваши отношения с сокамерниками?
Относятся очень хорошо — и МВД, и ФСИН. Многие меня знают и искренне сопереживают, поддерживают. Почти три месяца я сидел один, сейчас дали соседа — это бывший участковый, сидит за убийство брата. Очень интеллигентный человек в очках, любит говорить о политике. Мы требуем выдать нам настольные игры (шашки, нарды), но ФСИН пока молчит.
Как вы оцениваете условия содержания в изоляторе и чем занимаетесь, кроме изучения материалов дела?
Основные корпуса в СИЗО забиты почти «под завязку», а в камерах сидят по 40 человек, и на всех одна «параша» — дырка в полу. Я же сижу в спецкорпусе, который создали на территории тюремной больницы. Тут до недавнего времени был только я и вор в законе. Видимо, во ФСИН меня приравняли по статусу к вору.
Зато выйду — и с таким-то опытом стану экспертом по межличностным отношениям. А так хожу на прогулки, беседую с соседом о политике, пью чай — вот и весь быт.
Когда приходят адвокаты — говорим о деле, выстраиваем линию защиты, общаемся. Это моя отдушина и некая возможность вырваться из камеры и «посмотреть мир». Кстати, я хотел в качестве защитника привлечь свою супругу, но суды мне уже дважды в этом отказали, хотя это мое полное право. Такой подход я считаю незаконным.
Как повлиял ваш арест на деятельность паблика «Омбудсмен полиции»? Как отнеслись сторонники из числа полицейских к вашему задержанию?
Насчет паблика — думаю, это вопрос к подписчикам. Находясь в СИЗО без интернета, я лишен возможности следить за ним. Что касается сторонников, то большинство считает мой арест произволом.
Я получаю множество писем от совершенно незнакомых людей со словами поддержки, отвечаю каждому, жду писем всегда — это и возможность скоротать время, и возможность общения. На свободе у меня был огромный круг людей, с которыми я общался. Многие из них выступили моими поручителями перед следствием и судом.
Вас поддержали известные люди — такие как телеведущая Ксения Собчак, журналист издания Meduza Иван Голунов и депутат Госдумы Валерий Рашкин, другие журналисты, адвокаты и политики. Как вы считаете, почему суд не принимает это во внимание?
Я очень благодарен отдельно каждому, кто меня поддерживал и поддерживает до настоящего времени. А о нашей судебной системе я бы говорить не хотел.
В странах Европы и в США профсоюзы полицейских зачастую являются влиятельными организациями. Пытались ли вы создать независимый профсоюз российских полицейских? И почему, по-вашему, полицейские не готовы решительно защищать свои права?
Пытался. Но в регистрации профсоюза нам отказал Минюст. А что касается защиты прав полицейских в России, то это комплексная проблема. Сама служба в полиции организована так, что ничего не нарушать почти невозможно. Условно говоря, за неправильно расставленные запятые можно уволить кого угодно — и многие думают: «Какой смысл воевать [с руководством]?»
Профсоюзы почти все «карманные» — потому и такой большой некомплект у МВД России сегодня. Система абсолютно прогнила, и люди это понимают. Прежде всего руководству полиции необходимо признать проблемы, но оно этого не делает.
А что касается меня, то полицейские начальники рассуждают просто: «А кто он такой и что он себе позволяет?»
Оппоненты часто упрекают вас в сотрудничестве с лидерами оппозиции. Как вы относитесь к политике вообще и к оппозиции в частности?
Моя площадка и аудитория — это неофициальный профсоюз. Во всех цивилизованных странах мира политические силы борются за симпатии профсоюзов, и это нормально. Политики преследуют свои цели, и если между ними не будет конкуренции, то будет монополия. Как и на рынке, это приведет лишь к ухудшению ситуации.
Вашу квартиру дважды штурмовал спецназ, а при задержании к вам применяли спецсредства и силовые приемы. Все это происходило на глазах вашей жены и маленькой дочери. Насколько сильно это травмировало ребенка психологически?
Жена водила дочь к психологу. Задержание отца спецназом, конечно, нанесло ей психологическую травму. Она постоянно спрашивает, где папа, а когда спецназ сломал дверь, она испугалась за игрушки и боялась, что их заберут. Но случилось так, как случилось.
Владимир Воронцов после задержания
В проект «Омбудсмен полиции» я вложился душой и занимался им искренне. О том, что будет дальше, рассуждать рано — вначале нужно пережить СИЗО и очень тяжелую разлуку с близкими. Насколько все это затянется, неизвестно. Если я и обидел кого из этих больших боссов МВД, то на копейку, а мне мстят на миллионы.
— Когда моего мужа задерживали, мы с дочкой очень сильно испугались и грохота, и криков, и «дядек в черных одеждах с автоматами, которые напали на папу», — говорит Александра, супруга Владимира Воронцова. — Наша дочь восприняла это все, будто к нам пришли домой бандиты, и папа почему-то пропал после этого.
Она вздрагивает от посторонних шумов за дверью. И каждый день спрашивает, когда же папа вернется домой. А я отвечаю, что очень скоро — хотя сама боюсь даже предположить, когда.
Я знала, что Володя занимался пабликом и журналистской деятельностью, но никогда не вникала в подробности. Я понимала, что он не «системный» человек, но никогда не могла подумать, что с «несистемными» так расправляются. Я верю в его невиновность. А его дела между тем штампуют одно за одним.
Жена «омбудсмена полиции» Воронцова раскрыла историю его жизни
» Хватало на еду и одежду, но в бриллиантах и золоте мы не купались»
Все новые и новые уголовные дела сыплются на «омбудсмена полиции» Владимира Воронцова. Для его жены Александры, которая всегда считала супруга защитником обиженных и оскорбленных, калейдоскоп обысков стал шоком. Женщина поведала нам свою версию происходящего.
Фото из личного архива.
На сей раз против уже арестованного Воронцова возбудили дело по другому эпизоду с вымогательством – некая дама утверждает, что он вынудил прислать интимные фото и стал требовать 30 тысяч рублей. Также следователи намерены привлечь создателя паблика за ещё одно «порнографическое дело» – аукнулись те самые снимки Курбанова.
— Мы познакомились в «Вконтакте» в конце 2006 года. В полицейской группе. Там состояли Володя и моя подружка, у которой на аватарке стояла наша с ней совместная фотография. Вова нашёл меня у неё в друзьях и стал настырно писать.
Он тогда работал в ЦПЭ на Петровке. Красивый статный мужчина. Меня сразу подкупило, что он красиво и интересно рассказывал про свою жизнь и работу. Уже через 5 месяцев мы поженились.
— Он уже тогда пытался быть правозащитником?
— За это время Володя сильно повзрослел. Как раз в то время я наблюдала, как он стал углубляться в интересные ему темы, а главным его движком было желание бороться с несправедливостью. Читал юридические книги, изучал законы, интересовался историей и ментовскими передачами. Я от этого далека.
— Кое-кто из его бывших коллег считает, что он мог обозлиться на систему… Был ли у вашего мужа зуб на правоохранительные органы?
— Ничего подобного никогда не было. До 7-го мая, когда его арестовали, он себя ощущал частью системы. Им, наоборот, двигало желание помочь сотрудникам бороться с беспределом, беззаконием, неправомерными приказами.
— Как Владимир уходил из органов и как у него сложилась карьера?
— На тот момент он уже работал инспектором по личному составу в УВД ЮЗАО. К тому времени Вова начал постепенно вести свой блог. Там он пока не писал острого, писал истории из жизни, работы, ликбезы. Люди стали к нему тянуться, он им помогал. Ему это нравилось безумно. Развивал группу.
По мнению мужа, целью обыска было разведать личность «омбудсмена» (до этого Владимир действовал анонимно) и напугать. Вскоре он сказал, что хочет больше заниматься группой. Муж мне сказал, что уволится с ТВ и посвятит себя группе.
Я тогда его не поддержала. Представьте мой страх: это всего лишь какая-то группа в соцсети, я тоже ничего не зарабатывала, была в декрете, но он решил рискнуть. Он убедил меня, что сможет быть представителем в судах и видел потенциал в паблике. Ну и закрутилось. И, знаешь, я поняла, что это его жизнь, он расцвёл и зажил. Все эти перелёты по городам, где он защищал сотрудников, интервью, передачи, радио. Он был готов сутками сидеть и заниматься своим новым делом.
— Как ваш муж проводил свой день, что конкретно он делал?
— Писал жалобы, разбирался с документами. Выступал как эксперт. Писал ликбезы. Модерировал группу. Изредка писал сам посты. Постоянно был в разъездах. Мы в последнее время мало вообще пересекались – я вышла на работу. Свободное время проводил с нами, старался уделять время дочке.
— Сейчас муссируются слухи, что «Омбудсмен полиции» финансировался чуть ли не лично Ходорковским и на счетах Владимира миллионы. Расскажи о ваших доходах.
— Ага, и разговариваю я сейчас с тобой с Мальдив! Жили мы, как все люди. У нас хватало на еду и одежду, но в бриллиантах и золоте мы не купались. Что касается счетов мужа, то я не знаю, есть ли там вообще какие-то деньги. У меня сейчас миллионов точно нет.
— Из чего складывался доход Владимира? Вот, например, когда мне удаётся хорошо заработать, я с высоко поднятой головой сообщаю об этом жене. Вспомни, какими финансовыми успехами перед тобой хвастался муж?
— Он получал деньги с рекламы в группе, донаты (добровольные пожертвования) от подписчиков, за представительство в судах. Но такого, чтобы он сказал: «Саша, я заработал миллион», не было. Все поступления исчислялись максимум десятками тысяч: тут десять за рекламу, там 20 за суд. Плюс мой заработок. Вполне нормально жили. Более того, мы даже почти не уезжали никуда отдыхать. Были в свадебном путешествии – родители нам подарили поездку в Доминикану, и в 2016 году ездили в Крым.
— Владимир делился с тобой рабочими проблемами?
— Когда он заводился и начинал мне рассказывать о том, что его беспокоит из ментовской тематики, меня как слушателя хватало минуты на три, потом я уже начинала под его эмоциональный рассказ о несправедливостях думать о подружках, дочке, домашних делах.
— Вернёмся к самому первому обыску. Не восприняли ли его как предупредительный сигнал?
— Совсем нет. Тогда к нам пришли относительно корректно, это я уже сейчас так понимаю, есть с чем сравнить. Забрали наши вещи и через полгода, когда дело закрылось, всё вернули. Жизнь не стояла на месте, Вова и я работали, ребёнок пошёл в сад, всё было нормально.
— По нашим данным, сейчас, одно из уголовных дел по ст. 319 УК РФ («Оскорбление представителя власти») в отношении твоего мужа имеет предысторию, связанную с тем обыском. Конкретно потерпевший сотрудник полиции уже пытался привлечь Владимира к ответственности…
— Да, это так. К нам зашли эти товарищи, протянули постановление на обыск. Владимир сказал, что ему нужно позвонить адвокату. Они стали запрещать. Мой муж спросил, задержан ли он, на что они ответили, что нет, мол, вы свидетель. Тогда он пошёл на кухню и стал набирать защитнику. Товарищ Кобелев за ним побежал, стал выхватывать из рук телефон. Вова крепко сжал трубку и не отдал ему аппарат. Тогда Кобелев стал кричать, мол, смотрите, он пытается удалить Вотсап!
Вова не пытался даже что-либо удалить и в сердцах бросил ему матерную фразу. Видимо, на это товарищ Кобелев обиделся и написал заявление. Было возбуждено уголовное дело, но его закрыли, так как экспертиза не признала слово оскорблением, указав на его значение – «врун, болтун». После этого Вова прополоскал Кобелева у себя в телеграм-канале. Как я поняла, при возбуждении нового дела, следователи усмотрели намёк на нетрадиционную ориентацию этого особиста в постах Володи.
— Что-то про второе дело за вымогательство тебе известно?
— Нет, я не знаю эту женщину, которая, не показывая лица, дала комментарий.
— Я так поняла, что порнографией были признаны фотографии бывшего сотрудника УВД на ММ, про которого ты писал.
— Каково сейчас Владимиру за решёткой?
— Сейчас у него главная проблема – это условия, в которых он находится. Дело в том, что его перевезли в СИЗО-7 и там он сидит на карантине. То есть, он один в камере, где нет ничего из того, что составляет нормальный быт арестанта.
При этом там открыто окно. Закрыть его из-за решётки самому невозможно (с наступлением тёплого сезона в изоляторах открывают окна, а в холодное время закрывают). Любые передачи, в том числе с тёплыми вещами, запрещены из-за пандемии. А в интернет-магазине, как я понимаю, также сезонные товары были сняты с продажи, и одеяло или что-то тёплое купить заказать невозможно. Вова пишет, что он вынужден ходить и спать во всей одежде, которая у него есть. А насколько это затянется, не известно, ведь каждый выезд на следственные действия обнуляет его 14-дневный положенный карантин.
На «омбудсмена полиции» Воронцова в суде совершена попытка нападения
Во время процесса в зал вошел незнакомый мужчина и стал выкрикивать угрозы
Скандалом закончилось очередное заседание по делу «омбудсмена полиции» Владимира Воронцова. Неизвестный мужчина заявился в суд и, оскорбив создателя скандально известного паблика, пожелал ему «гнить на нарах». Этот инцидент переполнил чашу терпения арестованного активиста, которого возмущают условия в СИЗО.
Фото: пресс-служба Тверского суда.
Как стало известно «МК», на одном из последних заседаний в Люблинском районном суде Москвы случилось ЧП. Во время перерыва (слушался эпизод по клевете, потерпевшей по которому проходит адвокат Вера Подколозина, — прим. авт.) в зал зашёл неизвестный мужчина. По словам супруги Владимира Александры Воронцовой, незнакомец, который не является участником процесса, перекинулся парой слов с Подколозиной, а потом уставился на Воронцова. Мужчина был агрессивно настроен и совсем не стеснялся в выражениях. Незнакомец обозвал «омбудсмена» и пожелал ему «гнить на нарах». Закончить тираду сквернослову не дали приставы, которые выставили его из зала суда.
— Этот вопрос был поднят, когда заседание возобновилось после перерыва, а потом Владимир обратился с соответствующим заявлением в адрес Александра Бастрыкина, — прокомментировал адвокат «омбудсмена» Александр Самухов.
Кроме того, по словам защитника, Владимир Воронцов пожаловался правозащитникам на позднюю доставку из суда в СИЗО. По утверждению «омбудсмена», несколько раз в январе 2021 года его «поднимали» в камеру после 22.00, что нарушает его право на сон.