Что сейчас с театром виктюка
Что сейчас с театром виктюка
Дорогие зрители! C 28 октября при посещении театра, необходимо предъявлять на входе QR-код. QR-код может быть предъявлен в виде распечатки, либо на экране смартфона, также необходимо предъявить документ, удостоверяющий личность. Способы получения QR-кода: вакцинация. QR-код содержится в электронной версии сертификата о получении второго компонента вакцины от COVID-19; отрицательный результат ПЦР-теста. […]
Дорогие зрители! Приглашаем вас на превью к премьере спектакля «Мёртвые души» – пластический спектакль «Окей, Гоголь». Показы состоятся 20, 21, 22 и 23 декабря в 20:00 в Нижнем фойе. Превью «Окей, Гоголь» появился из рассуждений на тему человеческой души, которая может быть разной, в том числе и мёртвой. Что представляет […]
11 декабря в 18:00 в Музее музыки в рамках третьего паблик-тока просветительского проекта «Тавор в Музее музыки» состоится встреча посвященная проблемам современного театра. Что сейчас важнее для театра: эпатаж или традиции? Как политкорректность влияет на формирование репертуара? Кто руководит постановкой оперного спектакля: дирижёр или режиссер? Какую роль в театре играет музыка? […]
Дорогие зрители! В конце декабря должна была состояться премьера спектакля Дениса Азарова «Мертвые души», однако по техническим причинам мы вынуждены перенести выпуск спектакля на февральские даты. Нам очень важно сделать качественный и достойный спектакль. Точные даты выхода спектакля мы сообщим позже. Приобретенные на премьеру билеты действительны. Если вам не подойдут […]
Наследство Романа Виктюка: театр «обрусеет», квартиру отберут, а одежду – отдадут в музей?
«Собеседник» решил разобраться, какова судьба внушительного наследства, которое оставил ушедший из жизни Роман Григорьевич
Квартира в самом центре Москвы, коллекция одежды от-кутюр и театр, созданный лично режиссером и настолько уникальный, что он так и назывался – Театр Романа Виктюка. «Собеседник» решил разобраться, какова судьба этого наследства, которое оставил Роман Григорьевич, ушедший из жизни в ноябре минувшего года.
Театр
Новым худруком Театра Виктюка назначен режиссер Денис Азаров. Ему всего 34 года, и он, наверное, самый молодой из всех театральных худруков, человек очень современный в самом хорошем смысле слова и имеет уже большой опыт постановок в ведущих театрах. Но проблема в том, что театр, который создал Виктюк, – авторский настолько, что сохранить его в том же виде можно, только заварив наглухо, как консервную банку. Большинство труппы составляют мужчины. Девушек мало, а артистов старшего возраста нет вообще. Женские роли в культовых спектаклях Виктюка играют мужчины. Что будет с ярким творческим наследием художника (слишком нестандартного и свободного, на взгляд многих) в наше скрепоносное мрачноватое время?
Здание Театра Виктюка в доме Мельникова на Стромынке // АГН «Москва»
– У нас есть два направления работы, – рассказал нам Денис Азаров. – Первое: максимально долго и на самом качественном, насколько это возможно, уровне сохранять культовые спектакли Романа Григорьевича. «Служанки», «Саломея», «Федра», «Нездешний сад» – это легенды, о которых написано в учебниках, как бы пафосно это ни звучало. И в «Служанках» по-прежнему будут играть мужчины – мы ничего тут менять не собираемся. Это как «Жизель» в балете. Какое-то количество спектаклей останутся в репертуаре навсегда, пока они играбельны. Второе направление – идти куда-то дальше. Потому что эстетику Виктюка копировать бессмысленно – это всегда будет только подделкой, далекой от оригинала. Тут не надо тешить себя иллюзиями. Мы другие и будем делать по-другому. Но в том, что мы запланировали, я не вижу какого-то сильного противоречия с тем, что по своей сути делал Роман Григорьевич. Я хочу приглашать много режиссеров, чтобы у нас параллельно существовало много разного и интересного. Но фундаментом будут спектакли Виктюка.
Новый худрук подчеркивает, что театр, как и при Виктюке, останется литературоцентричным. Но если раньше основой была античная и западноевропейская литература, то теперь сюда добавится и русская классика. Не все подряд, конечно. «Скажем, Островский – это не наш автор, у нас будет скорее Гоголь», – уточняет Азаров.
В труппе тоже пока все спокойно, нет увольнений и разных трагедий, как это бывает при смене худрука. Азаров встречался лично с каждым артистом, проясняя настрой и планы.
Вся труппа в хорошей форме – и физической, и артистической. Виктюк не позволял своим актерам расслабляться ни на грамм.
О смене названия театра нет и речи:
– Это очень красиво: в доме Мельникова находится Театр Виктюка. Не «имени», а просто Виктюка. Ощущение такое, как будто Роман Григорьевич здесь и открыл двери молодым режиссерам – ну давайте, молодежь, шалите теперь. Я хочу сохранить этот дух свободы Виктюка.
«Ромео и Джульетта» в постановке Виктюка
Квартира Сталина
Роман Виктюк был довольно обеспеченным человеком, зарабатывал не меньше 6 млн рублей в год. Но, как нам рассказывала Валентина Талызина, давняя подруга режиссера, ни бережливость, ни экономия, ни тем более накопительство ему не были свойственны никогда. Виктюк жил сегодня и сейчас, его занимал театр, а не деньги. Так что огромных банковских счетов он не оставил.
Зато жил Виктюк буквально в исторической квартире. Она небольшая, всего 66 метров, но находится в доме с окнами на Охотный Ряд и Кремль, а раньше, как любил рассказывать Роман Григорьевич, в ней жил сын Сталина Василий. Этот дом, образец сталинского ампира, был построен в 1938 году, он единственный в своем роде и является объектом культурного наследия. Кадастровая стоимость квартиры Виктюка 25 млн 530 тыс. рублей. Но реальная ее стоимость сегодня около 50 миллионов. Квартира должна была достаться наследнице Виктюка – его племяннице Наталье из Львова. У Романа Григорьевича никогда не было ни жены, ни собственных детей, он жил один, а говоря о «дочери и внуках», он имел в виду Наталью и ее детей.
Когда режиссера госпитализировали, Наталья прилетела в Москву, собираясь ухаживать за дядей после выписки, но, увы, пришлось прощаться навсегда. На все вопросы о наследстве Наталья отвечала: никакого дележа не ждите, скандалов по разделу имущества дяди точно не будет.
Да и самого наследства в общем-то не оказалось. Когда стали разбирать документы, выяснилось, что 50-миллионная квартира не принадлежала Виктюку. Ее режиссеру еще в 90-х пожаловал Лужков, да только пожаловал в пользование, а не в собственность. Роман Григорьевич мог бы оформить документы, чтобы стать владельцем своего жилья, но он был беспечен. Кто является владельцем жилья, неизвестно. Возможно, она находится на балансе мэрии.
– Это очень распространенная ситуация, когда по распоряжению мэра город выделяет какой-то объект недвижимости в чье-то пользование, – объяснил нам ситуацию адвокат Сергей Жорин. – Для того чтобы квартира была в собственности, нужен был еще ряд юридических процедур, а в случае Романа Григорьевича этих процедур не было. Это похоже на историю с домом Александра Пороховщикова. Он пользовался особняком на Старом Арбате, это известный особняк, который построил еще дед Пороховщикова. А когда Пороховщиков умер, наследники пытались вступить в наследство в отношении этого особняка, но не тут-то было, потому что выяснилось, что этот особняк находился не в собственности Пороховщикова, а был передан ему в хозяйственное ведение и оформлен был на некоммерческую организацию, им основанную.
Коллекция от-кутюр
Похоже, что внушительную часть своего годового дохода Виктюк тратил на дизайнерские пиджаки, роскошные пальто, невероятные рубашки и сумасшедшие шарфы. У него была – и теперь осталась его львовским наследникам – огромная коллекция одежды от-кутюр.
И стоит она, вероятно, больших денег. При этом едва ли кто-то из обычных людей смог бы носить что-то из этой коллекции. Талантом быть органичным в этих вещах обладал только Виктюк.
Судьба этой коллекции неизвестна. Возможно, наследники отдадут эти вещи в Театр Виктюка, чтобы там организовать музей мэтра, наподобие музея Людмилы Гурченко, где выставлены ее неповторимые наряды.
– Мы сейчас придумываем спектакль о Романе Григорьевиче, – говорит Азаров, – и есть у нас идея большой выставки о нем. Это будут не фотографии под стеклышками, а какая-то современная музейная история со своей драматургией. Про пиджаки мы тоже думали. Один пиджак Виктюка, кстати, прямо сейчас висит на его стуле в театре – как будто бы Роман Григорьевич нас всех встречает.
Но, как говорит адвокат, если унаследованные вещи представляют собой финансовую ценность, то наследники их, как правило, продают. Вполне возможно, что Виктюк успел свои пиджаки и шарфы как следует поносить, и коллекция имеет ценность больше как память о нем, чем как объект продажи. Но это будут решать родственники режиссера.
Материал вышел в издании «Собеседник» №02-2021 под заголовком «Наследство Романа Виктюка».
Эдуард Бояков: Театр Виктюка ждет сложная судьба после смерти его основателя
Театр Романа Виктюка ждет сложная судьба после смерти его основателя, это однозначно будет совсем другой театр, заявил в беседе с ФАН худрук МХАТ имени М. Горького Эдуард Бояков.
Народный артист России Роман Виктюк ушел из жизни на 85-м году жизни 17 ноября. В конце октября его госпитализировали с коронавирусом, который дал осложнения.
Бояков отметил, что вопрос функционирования Театра Виктюка после смерти мастера «очень больной, сложный и тяжелый».
«Проблем очень много. Не только с Виктюком, а в каждом театре, из которого уходит лидер, чью фамилию носит театр или с кем этот театр ассоциируется. Когорта этих лидеров создала такой тип театра, который не рождает школы. Это уже совершенно точно. Учеников у Виктюка больших, состоятельных нет, поэтому какая судьба? Сложная судьба. Надеюсь, у государства хватит ума, и такта, и эстетического чутья правильно произвести назначение. Но это уже совершенно точно будет другой театр», — заявил не без сожаления режиссер.
Бояков вспоминает, что совместных проектов с Виктюком у них не было, однако коллеги часто встречались: в разных компаниях, на репетициях, на обсуждениях спектаклей, в компании друзей. Оценивая профессиональные качества Виктюка, худрук МХАТ имени М. Горького подчеркнул, что ощущения от его спектаклей всегда были очень сильные.
«Он действительно сыграл важную роль в русском театре. Задолго до появления термина «гламур», задолго до появления сегодняшней часто чрезмерной манерности, формальности, он эти идеи реализовывал. И как всякий первопроходец он, безусловно, является исторической фигурой», — подчеркнул Бояков.
Спектакли Виктюка трогали невероятной манерностью его актеров и неизменным эротичным гомосексуальным флером. Эта чрезмерная эстетика казалась зрителям «чем-то театральным, настоящим, актуальным».
«Конечно в конце 1980-х — начале 90-х годов и особенно в начале Перестройки Виктюк оказался супермодным, потому что эта свобода нравов, если так можно сказать, касалась и свободы театральной формы. Потом время прошло. И стали другие смыслы актуальными, но Виктюк продолжал гнуть свою линию. И как художник, который что-то открыл, он всегда имеет право оставаться последовательным, не думая о том, насколько он современный. Большая судьба, большое театральное имя», — добавил Бояков.
По предварительным данным, Виктюка похоронят в семейном склепе во Львове. У режиссера остались внучатые племянник и племянница, а также их мать.
Денис Азаров: «Нет ничего хуже, чем разваленные спектакли мастеров»
Новый художественный руководитель Театра Романа Виктюка – о первых итогах своего назначения
Денис Азаров заразился страстью к режиссуре, когда был переводчиком в театре «Новая Опера». Фото РИА Новости
Девять месяцев как ушел из жизни Роман Григорьевич Виктюк. Режиссер оставил свой театр с не только состоявшейся труппой, но и историческим местом – реконструкция «Дома света» Константина Мельникова на Стромынке, который город передал театру, была делом последних лет его жизни. Теперь, войдя в бывший «Клуб Союза коммунальников», можно увидеть один из его знаменитых расписных пиджаков, накинутый на спинку стула. Но рядом и нечто новое – стены фойе органично превратились в интерактивную выставку к премьере сезона. О прошлом и будущем еще недавно сугубо авторского театра корреспонденту «НГ» Елизавете АВДОШИНОЙ рассказал его новый лидер Денис АЗАРОВ.
– Вы закрыли ваш первый сезон в Театре Романа Виктюка в качестве художественного руководителя. Какие впечатления? Какое настроение труппы?
– Впечатления самые хорошие. Мне кажется, что за полгода, которые мы провели вместе, мы прежде всего познакомились и договорились о едином творческом взгляде на будущее театра. У нас прошла первая большая премьера по обэриутам – «Пир», готовимся к новым проектам, такая активная жизнь, что конец сезона совсем не чувствуется. Как будто только самое начало!
– Какая сейчас труппа театра? Ведь в Театре Романа Виктюка есть и артисты, по 20 лет работавшие с режиссером, которых Роман Григорьевич приглашал из Украины, а есть и недавние выпускники его последнего курса. На премьере я лично по-новому увидела таких замечательных актеров-корифеев театра, как Олег Исаев (в роли конферансье) и Владимир Белостоцкий (в роли Якова Друскина)…
– Да, Олег Николаевич Исаев много играл у Романа Григорьевича. Есть спектакли, и вовсе поставленные на него. Он как раз тот человек, которого Роман Виктюк пригласил из Киева. Тут можно даже пошутить, что Олег Николаевич начал работать с Виктюком еще до того, как я родился.
Моя цель – занять работой всю труппу, чтобы у артистов была примерно одинаковая загруженность. На данный момент мы уже практически реализовали эту идею. В труппе чуть больше 40 человек вместе с приглашенными артистами.
– Вам, можно сказать, повезло: в Москве еще недавно невозможно было стать худруком государственного театра в 35 лет.
– Помимо работы в театре я еще преподаю в ГИТИСе на режиссерском курсе у своего мастера Иосифа Леонидовича Райхельгауза, где я чувствую себя уже старшим поколением. Сейчас все намного быстрее, и это нормально. Я надеюсь, тенденция сохранится – и театры будут давать молодым. Если раньше профессия режиссера была доступна для людей после 40 лет, то сейчас ребята и в 25 лет могут показать такие работы, что я порой «снимаю шляпу». Изменился способ коммуникации мира, опыт теперь можно получить, не выходя из дома, по интернету. Мир становится активнее. Моя дочь сейчас сидит в ТikTok, а я даже не понимаю, что это такое, – застрял в Facebook!
– Как так сложилась ваша карьера, что начинали вы в музыкальном театре, но ушли в драматический?
– На самом деле это все цепочка случайностей. В московском театре «Новая Опера» я был переводчиком великого немецкого режиссера Ахима Фрайера. И понял, что хочу заниматься режиссурой. Поэтому театр, в котором я получил первый режиссерский опыт, был оперным. Потом я сознательно поступил на режиссерский факультет ГИТИСа на драматическое отделение. Драматический театр – это все-таки основа основ, а дальше уже можешь заниматься оперой, кино, мюзиклом…
– Судя по вашему репертуарному списку, личный режиссерский интерес составляет новая драматургия XXI века и авангардисты начала XX…
– Бытует мнение, что сегодня мы, как читатели, должны отказаться от «разрешенных» хрестоматийных авторов ХХ века, например, в чтении стихов детям Агнии Барто, сосредоточиться только на поэтах-авангардистах и обэриутах, загубленных и непрочитанных, таким образом, как бы восстанавливая историческую память.
– Любое искусственное «задвижение» кого-либо, даже если речь идет о восстановлении исторической справедливости, неуместно, особенно если дело касается детей. У меня две дочери, и у нас на книжных полках рядом классические сказки, стихи Даниила Хармса и Агнии Барто. Я не вижу здесь логических нестыковок и против любых ограничений, даже если эти ограничения во благо. И у Барто – мы все на них росли – прекрасные стихи, и у Хармса прекрасные – на них сейчас растут мои дети.
– В одном интервью вы сказали: «Спектакль должен создаваться в атмосфере любви».
– Когда я так говорю, подразумеваю, что по своей природе я против любых подавлений. Так меня воспитали. Я в этом смысле свободный человек. От театра надо получать удовольствие, иначе это бессмысленно для тех, кто его создает. А как получать удовольствие в атмосфере недоверия, злобы, принуждения? Так что для меня это означает «сговор» с артистами, когда мы понимаем, что занимаемся одним делом и хотим им заниматься, никого не заставляем. Мы можем на короткое время быть неправыми, обижаться, даже раздражаться, но есть некая общая цель, к которой мы идем. И если мы все заодно, тогда мы друг другу доверяем, поддерживаем и прощаем. В моем случае мистики нет – это скорее глубоко демократичный взгляд на мир.
– При назначении вы назвали главной задачей сохранение авторского театра. Как при этой музеефикации – в хорошем смысле слова – дать театру развитие, созвучие времени?
– Развитие, созвучное времени, – это новые спектакли, фестивали, лаборатории, которые бы строились на школе, заложенной внутри Театра Романа Виктюка – театра острой и яркой формы. Это сейчас редкость. Театр Романа Виктюка в этом плане уникален. Насчет спектаклей Романа Григорьевича: пока спектакль живой и находится на достойном уровне в плане качества, он должен идти. Если постановка разрушится, тогда, конечно, мы будем с ней расставаться. Потому что нет ничего хуже, чем разваленные спектакли мастеров. Тогда это превращается в музей в плохом смысле слова.
– Премьера будущего сезона – гоголевские «Мертвые души» в вашей постановке. В качестве пролога к репетициям вы отвезли актеров в экспедицию в Нижегородскую область.
– Экспедиция случилась для того, что увидеть некий смысловой объем. Актеры будут понимать, про что играть помимо самого гоголевского сюжета. Когда я перечитал «Мертвые души», понял, что в этом произведении заключается удивительный парадокс. С одной стороны, Гоголь описывает весьма нелицеприятных людей, доводя образы до максимально отталкивающих. С другой стороны, он размышляет, почему его тянет на эту дорогу, в Русь. Ничего хорошего нет, а все равно тянет!
Я решил поехать и посмотреть парадоксы современной жизни, ничуть не изменившиеся с XIX века. Мы собрали огромное количество материалов, которые, возможно, будем использовать в качестве вербатимов. Мы знакомились и общались с людьми из маленьких районных центров и деревень, а сам маршрут поездки задумывали таким образом, чтобы он был связан с верованиями. Тут и православные святыни, и марийские рощи, и полуязыческие культы. Люди живут в XXI веке, но в их сознании нормально уживается православная икона и поверье о том, что в баню после 12 ночи ходить нельзя – «банщик» порвет на части. Верят в языческие приметы и тут же смотрят чемпионат Европы по футболу. Такие вот истории взаимоисключающие!
– Еще один глобальный проект следующего сезона – совместные зум-читки актеров Театра Романа Виктюка и теперь уже зарубежных театров, где он когда-то входил в профессию.
– Нам карантин подарил новый формат, который имеет право на существование. Его интересно развивать и пробовать, в некотором роде – это эксперимент. К тому же мир постоянно меняется, мы не знаем, может быть, завтра нас снова закроют, и навсегда?
– То есть нельзя терять новых навыков?
– Конечно. Я лично не большой фанат цифрового театра, но нельзя его отрицать, даже если самому не близко. Читки будут проходить в онлайн-режиме, уже состоялась первая с Русским драматическим театром Вильнюса. Идея в том, что половина актеров была из московского театра, а половина – из литовского. В следующем сезоне предстоит читка со львовским театром, в котором дебютировал когда-то Роман Виктюк, есть договоренность с Русским театром в Таллине. Может получиться любопытная международная история.
– Как вы считаете, за эти месяцы уже произошло обновление публики? Новые зрители приходят наравне с устоявшимся «фан-клубом» театра?
– Да, обновление происходит, и это видно. Но что для нас более ценно – старая публика в большей своей части тоже приняла первую премьеру. И это не может не радовать.
Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.