Что сейчас происходит в сахарово
«До последнего клиента». Что происходит у спецприемника в Сахарово
К 11 утра у двери, за которой принимают передачки для арестованных, собралось около 100 человек. Очередь, записанная на листе формата А4, двигается медленно: за час вещи и продукты смогли передать всего двое. Эти счастливчики говорят, что внутри работают всего два-три сотрудника.
Фото: Владимир Яроцкий
Очередью у спецприемника руководят два координатора-волонтера. Девушку зовут Полина. Ее задержали вместе с молодым человеком на акции 31 января. Его арестовали, а ей еще только предстоит сходить в суд. Она думает, что получит штраф.
Фото: Владимир Яроцкий
В среду спецприемник принимал передачки до 11 вечера, хотя должен был закрыться уже к шести. В результате, посылку своим родственникам и друзьям смогли отправить около 110 человек. В очереди шутят, что сотрудникам центра в Сахарово приходится трудиться «до последнего клиента».
Фото: Владимир Яроцкий
Стоять в очереди несколько часов выдерживают не все — некоторые греются и отдыхают в припаркованных рядом автомобилях. Координатор Полина говорит, что двум парням пришлось ночевать рядом со спецприемником в машине, так как вчера они не успели сделать передачку даже до 11-ти часов вечера.
Фото: Владимир Яроцкий
В спецприемник можно передать: хлеб, колбасу и сыр (но в вакуумной и прозрачной упаковке), конфеты, печенье, сигареты и спички (их нужно доставать из пачек и перекладывать в полиэтиленовые пакеты). «Два дня подряд “Дошираки” и всякую другую лапшу быстрого приготовления принимали, а сейчас заставили вынимать специи. Куча людей теперь стоит под снегопадом и распаковывает упаковки ножничками», — говорит Полина.
Фото: Владимир Яроцкий
Из фруктов арестованным можно передать только яблоки.
Фото: Владимир Яроцкий
Жена открывает пакетики с чаем, чтобы передать их мужу. Супругов задержали около СИЗО «Матросская тишина» 31 января. Женщину суд оштрафовал, а мужчину арестовал и отправил в Сахарово: «Я ему поесть передам и радио, которое заряжается от пауэрбанка. Но так как его, скорее всего, не пропустят, я купила другое — на батарейках».
Фото: Владимир Яроцкий
Юлия стоит в очереди, чтобы передать еду своему мужу: «Мужа задержали 31 января в шесть часов вечера рядом с Ярославским вокзалом. Он с работы ехал, у него билет был на руках, но его все равно забрали в автозак. В понедельник Басманный суд назначил [наказание] и его сюда определили [в спецприемник]. Последние события — полный беспредел. Мы стоим, общаемся со всеми — понятно, что митингующих [арестованных на протестных акциях] тут — процентов десять, а остальных просто с улицы хватали: кто от репетитора с музыкальными инструментами шел, кто за сигаретами в трениках вышел».
Фото: Владимир Яроцкий
Никита (в центре) приехал передать продукты людям, с которыми сидел в одном автозаке несколько дней назад: «Меня задержали 31 числа рядом с проспектом Сахарова — поморозили у стены минут сорок и только потом загнали в автозак. Нас там было человек 19, некоторые даже за решетку не влезли. В ОВД все было корректно, тактично и спокойно. Мы поспали на шконках и с утра поехали в суд. Многие получили сроки от 7 до 12 суток. Мне попался очень адекватный судья — дал штраф 10000 рублей, за что ему огромное спасибо. Видно, что он понимает, что происходит [в стране]. Сейчас здесь [в спецприемнике] сидят люди, которые со мной вместе попали в полицейский отдел. Я приехал их кормить, до ночи тут стоять буду, сейчас — 95-й в очереди».
Фото: Владимир Яроцкий
В спецприемнике в Сахарово сейчас находится и главный редактор «Медазоны» Сергей Смирнов, которого 3 февраля суд арестовал за ретвит шутки о самом себе. Изначально журналиста поместили в камеру, где было 28 человек, но позже перевели в четырехместную.
Подготовили Владимир Яроцкий, Никита Павлюк-Павлюченко
Больше текстов о политике и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь
«Мигранты не боятся полиции»: как жители Новой Москвы обратились к президенту за защитой от гастарбайтеров
На прошлой неделе в СМИ разлетелась новость о том, что жители Сосенского поселения Новой Москвы создают отряды самообороны, чтобы защищать женщин от мигрантов из Средней Азии. «Самооборонщики» встречают припозднившихся дам у метро и сопровождают их до подъездов, поскольку в сентябре в этом округе была изнасилована студентка и зафиксировано ещё две попытки изнасилования мигрантами, сообщали журналисты.
Кроме того, жители поселения направили российскому лидеру Владимиру Путину письмо, которое подписали 8,5 тыс. человек.
«Ответа от президента мы пока не получили, но реакция последовала, — рассказывает RT глава поселения Сосенское Кирилл Бармашев. — С утра 26 октября в районах поселения неожиданно начался рейд полиции. Посты выставлены прямо во дворах — проверяют документы. Причём это не местная полиция, а из главного управления по Москве. Районный отдел даже не предупредили, чтобы не было утечки информации».
27 октября на станции метро «Прокшино» было заметно, что полицейский рейд против нелегальных мигрантов в самом разгаре. У турникетов стоял кордон из дюжины полицейских.
Они проверяли документы у всех гастарбайтеров, прибывавших сюда на маршрутках из Сахарова, где располагается миграционный центр.
Туда едут оформлять документы иностранцы со всей Москвы, поэтому расписание транспорта и все указатели на станции «Прокшино» продублированы на таджикском и узбекском.
По мнению местных активистов, это недопустимо.
«Почти все мигранты едут в Сахарово оформлять патент на работу, а то и ВНЖ, гражданство. Даже получение патента подразумевает подтверждение владения русским языком. Зачем же дублировать на таджикском и узбекском, если считается, что они русский знают?» — поясняют активисты.
По их словам, поскольку «Прокшино» стало главным пересадочным пунктом для тех, кто едет в миграционный центр, они опасаются пользоваться Сокольнической линией метро «из-за скопления иностранных граждан, преимущественно молодых мужчин».
Но самой горячей точкой, говорят активисты, стал жилой комплекс «Испанские кварталы».
Элитное гетто
От метро до жилого комплекса «Испанские кварталы» можно дойти пешком. Именно в нём, по словам местных, живёт больше всего мигрантов.
Направляясь в этот ЖК, я ожидал увидеть характерное бетонное гетто: стоящие окна в окна 25-этажные башни, заставленные машинами пятачки-дворы и алкомаркеты в качестве культурной альтернативы.
На деле «Испанские кварталы» оказались если не элитным, то уж точно не дешёвым комплексом. Стильные девятиэтажные дома, между которыми есть просторные пешеходные зоны для променадов. Детские площадки во дворах и на бульваре. Чистые скамейки, качели. На первых этажах светятся вывесками аккуратные магазины, рестораны. По улицам гуляют женщины с колясками, семьи с детьми постарше. Спешат с работы хорошо одетые люди.
Было ощущение, что попал в европейскую столицу в канун Рождества, по крайней мере, как это показывают в кино. Толп мигрантов не было, разве что пара-тройка человек прошли мимо. Несколько человек я потом найду в восточных кафе, но всё равно явно меньше, чем в иных московских районах.
«Уникальная для нас картина. Второй день здесь так, как должно было быть всегда», — с горькой улыбкой говорит жительница квартала и муниципальный депутат Елена Белозерова, одна из тех, кто готовил письмо Путину.
Впрочем, я и сам догадался, что мигранты попрятались — рейд. В начале бульвара стоял здоровый автобус-автозак с надписью «1СПП ГУ МВД России по г. Москве», возле которого было несколько полицейских.
«Уберечь от вандализма»
Купившие в своё время сравнительно дорогие квартиры в «Испанских кварталах» оказались заложниками, как они пишут, «миграционной нагрузки».
К жилому комплексу примыкает территория гигантского продовольственного центра «Фуд Сити». Рядом — крупнейший в СНГ строительный рынок «Славянский мир» и прославившееся в 2016 году после массового побоища гастарбайтеров Николо-Хованское кладбище.
Как отмечается в письме Путину, на территории поселения Сосенское по состоянию на февраль 2021 года было официально зарегистрировано (временно и постоянно) 147 тыс. жителей, из них около 66 тыс. — иностранцы и лица без гражданства. То есть мигранты составляли почти 45% населения.
Заметная часть из них, по словам активистов, живёт как раз в «Испанских кварталах», хотя, казалось бы, аренда здесь явно не по карману простому гастарбайтеру.
«Они снимают не квартиры, а бетонные стяжки», — пояснила Елена Белозерова.
Речь идёт о так называемых инвестиционных квартирах, которые покупают для перепродажи после подорожания по мере развития района. Пока бетонная коробка растёт в цене, инвестор сдаёт её гастарбайтерам.
По словам Кирилла Бармашева, аренда койко-места в такой квартире стоит порядка 5 тыс. рублей в месяц. Вот и получается, что на лестничных площадках тех самых стильных «испанских» домов рядом с обычными квартирами находятся ночлежки с многоярусными нарами.
«Вы не видели, что творится в наших подъездах», — жалуется женщина, выгуливающая добродушного кане-корсо.
И дворы, и подъезды отпираются магнитными ключами. «Арендодатель, конечно, такой ключ даёт. Но один. А в квартире могут жить 20 мигрантов, — комментирует Белозерова. — Заказать дубликаты по 200—500 рублей для них немыслимо, поэтому они просто ломают магнитные замки».
По словам местных, обычно вечерами все скамейки и даже качели заняты мигрантами, которые громко болтают по телефону, распивают пиво и устраивают драки.
Это подтверждают и патрулирующие территорию сотрудники ЧОПа, которых за свои деньги нанял застройщик, чтобы уберечь от вандализма инфраструктуру — те же скамейки, качели, беседки, а также спасти от краж и перепродажи под озеленение коттеджей декоративные деревья и кусты, сохранить так называемые малые архитектурные формы.
На всё это в течение нескольких лет положена гарантия: охранять дешевле, чем чинить.
«После начала рейда попрятались даже местные дворники, — замечает Белозерова. — Среди них тоже куча нелегалов: оформлен один, а реально работают ещё несколько. Тут же не «Жилищник», а управляющая компания от того же застройщика».
На центральных улицах Москвы ценных архитектурных форм и памятников явно больше, однако чоповцы рядом не стоят — за порядком следит полиция.
«Мигранты знают, что никто не приедет»
В письме Путину жители отмечают, что в среднем по России на 100 тыс. жителей приходится 543 полицейских (по данным 2018 года). В Сосенском этот показатель с учётом реального количества проживающих в девять раз меньше — 60,4 сотрудника МВД на 100 тыс. человек.
«Я живу здесь с 2018-го. За последние три месяца две массовые драки — одна прямо под моими окнами. Снимал лично, там человек 15 участвовали. Домогательства по отношению к девушкам были дважды, но они отказались общаться с прессой, которая хотела приехать и снять репортаж. Изнасилование было у метро «Коммунарка», это можете погуглить. Сегодня в другом подъезде моего дома на вопрос соседа людям, которые «отдыхали» на первом этаже: «Из какой вы квартиры?» — был ответ: «Иди сюда!» — и всё в этом духе. Вызывал ЧОП общаться с ними. Летом с камер нашего подъезда сняли передачу закладок мигрантами, полиция ничего не сделала. Пришлось распечатать и вывесить фото, чтобы прекратили это делать у нас в подъезде», — рассказывает один из местных активистов, который просит не называть его имени (записи инцидентов есть в распоряжении RT).
По словам Белозеровой, когда началась упомянутая активистом драка, полицию вызывали, но она не приехала.
«Вообще на бытовуху не приезжают. Открыто говорят, что нет людей, чтобы посылать по всяким мелочам. Мол, если бы убийство, а так разберётесь сами, — рассказывают активисты. — Вот поэтому мигранты и наглеют. И не боятся угроз вызова полиции — знают, что никто не приедет».
Показывая мне район, Елена Белозерова подводит к новенькому офису на главной улице кварталов. На нём несколько больших табличек: «Общественный пункт охраны порядка №34 поселения Сосенское ТиНАО», «Штаб народной дружины», «Участковый пункт полиции». Металлические двери заперты.
«Мы из бюджета поселения выделили деньги и обустроили для полиции опорный пункт участкового, но, как видите, работать в нём некому», — разводит руками Белозерова.
На дверях приклеен лист с именами участковых уполномоченных с указанием закреплённой территории — видно, что за одним человеком закреплены населённые пункты, разбросанные на огромной территории. Под одной из фамилий крупно написано: «Вакансия». Видимо, уже уволился.
«Пожалуйста, напишите, что у нас тут даже участкового нет», — просит один из активистов.
Елена Белозерова показывает документ — «Комплексный анализ оперативной обстановки на территории обслуживания МО МВД России «Коммунарский» г. Москвы» за 12 месяцев 2020 года. В конце — вывод: «Результат деятельности отдела оценивается отрицательно».
В группе в соцсети «ВКонтакте» жители собирают информацию о квартирах-ночлежках — муниципальные депутаты потом передают эти списки в ОМВД.
А вот никаких групп самообороны, о которых писали СМИ, на самом деле в Коммунарке нет. Это миф.
«Был создан Telegram-канал «Вежливые люди». Мужчины, которые и так каждый день встречают своих жён на той же остановке у метро, предложили писать другим женщинам: договариваться, чтобы вместе возвращаться домой. В принципе, это просто чат соседей, поддерживающих дружеские отношения, вместе прогуливающихся по вечерам, — объясняет Белозерова. — Этот канал и сейчас существует. Когда в СМИ ошибочно заговорили об отрядах самообороны, его закрыли от посторонних».
«На одно СНТ — 200 нелегалов»
Мигранты живут не только в самих кварталах. Рядом, на территории «Фуд Сити», — две высотки общежитий, где живут 4 тыс. человек.
«Продовольственный комплекс работает круглосуточно. Там заняты 20 тыс. человек. И часть ночуют даже не в общагах, а прямо там же,— говорит Белозерова. — Многие живут в соседних СНТ, где оборудованы специальные хостелы. Кстати, как мне рассказали, во время нынешнего рейда из соседнего СНТ за два дня вывезли около 200 нелегалов».
Вместе с тем ожидается, что в ближайшее время «миграционная нагрузка» на Сосенское ещё возрастёт.
В сентябре СМИ сообщили о скором закрытии миграционного центра в деревне Путилково. Решение было принято после протестов жителей Красногорского района: они жаловались на угоны автомобилей, нелегальную торговлю, домогательства по отношению к несовершеннолетним. Письмо в Совет по правам человека при президенте РФ тогда подписали более 4 тыс. человек.
В итоге центр в деревне Сахарово останется единственным, а остановка у станции метро «Прокшино» станет центром притяжения мигрантов теперь уже со всей многомиллионной Москвы.
Что сейчас происходит в сахарово
Спецприемник в деревне Сахарово. Фото: Игорь Иванко / Коммерсант
Эталон
В течение нескольких дней на территории учреждения находился ОМОН. Глава управления ФМС по Москве Ольга Кириллова связывала бунт иностранцев с имеющимися у них судимостями. «Ведут себя, как в тюрьме, не хотят выполнять элементарных требований», — объясняла она.
Тем не менее, руководство и сотрудники центра были уволены, всего как минимум 15 человек. Позже СПЧ пришел к выводу, что условия пребывания в Сахарово были невыносимыми. Их подробно описал в своем отчете Андрей Бабушкин:
«Иностранные граждане размещены в запираемых камерах. Двери камер соответствуют стандартам, установленным для камер СИЗО и помещений камерного типа исправительных колоний. Пол в камерах бетонный, покрыт холодным пластиком. Приватность отхожих мест не обеспечена. Вода из-под крана для питья не пригодна. Бочки для питьевой воды отсутствуют. Телевизоры и радиоточки в камерах отсутствуют».
Кроме того, он упомянул два прогулочных дворика «размером 21 на 21 метр», стены и потолок которых сделаны из решеток. «Признаков использования прогулочного дворика в день посещения не имеется», — констатировал член СПЧ.
В итоге Бабушкин рекомендовал не использовать это здание для содержания арестантов — по его мнению, оно не соответствовало «правовому статусу» выдворяемых. Через полгода к такому же выводу пришли правозащитники из Кыргызстана.
Через пять лет глава Федерации мигрантов России Вадим Коженов назовет Сахарово «эталонным» центром для выдворяемых. В июне 2020 года он показал, как выглядит учреждение изнутри — но только новый, отремонтированный корпус. «Скоро у всех будут новые условия хорошие. В каждой камере будет душевая», — рассказывал он. На видео Коженов проходит по стерильно чистым камерам, кабинетам и складам — все они выглядят так, словно там еще никто не жил.
Фотографии с арестованными участниками протестов в Москве, опубликованные в начале февраля, больше напоминают то, о чем в 2015-м писал правозащитник Бабушкин — тот же бетонный пол и туалеты без перегородок. На одном из таких снимков на шкафчике можно заметить надпись «Fergana Кыргызстан Бишкек».
Спецприемник в Сахарово. Фото: «Протестный МГУ»
Хуже, чем в СИЗО
Правозащитница Валентина Чупик добавляет, что центр в Сахарово и подобные ему не подходят для длительного пребывания — в камерах нет розеток, телефон выдают раз в четыре-пять дней, раз в неделю приезжает фельдшер и лечит всех парацетамолом.
«К тому же, там очень скучно. В спецприемниках нет выхода ни к СМИ, ни к связи. Практически везде есть библиотеки, но, во-первых, они только на русском языке, запрещена литература на других языках, там нет Корана. Есть только школьная программа на русском языке. Мы в Сахарово привезли 30 декабря [2020 года] первые двадцать радиоприемничков — они принимают десяток российских станций, поэтому людям в уши льется пропаганда вперемешку с музычкой», — говорит Чупик.
«Эта проблема обусловлена тем, что, согласно закону о госзакупках, они проводят тендеры. И по этим тендерам побеждает тот, кто предложит меньшую цену. Людей кормят на 115 рублей в сутки. Проблема нехватки гигиенических средств часто стоит, снова из-за снабжения по тендерам. В месяц на человека привозят 40 грамм мыла», — объясняет Чупик.
Всего, по ее словам, на содержание одного иностранца в спецприемнике Россия тратит 58 тысяч рублей в месяц. «Это не его питание, не его обеспечение. Это охрана. Ну, и разворовывание под видом ремонта», — отмечает правозащитница. При этом, добавляет она, историй, когда иностранцы задерживаются в спецприемниках надолго, очень много.
По словам правозащитницы, дипломаты редко помогают попавшим в ЦВСИГ согражданам. В основном, оформляют необходимые документы и занимаются отправкой на родину сотрудники миграционных служб. Например, периодически Сахарово посещают сотрудники Агентства по внешней трудовой миграции Узбекистана.
При этом российских граждан, арестованных после демонстраций, разместили в женском корпусе центра, говорит юристка «Мемориала» Магомедова. Оставшихся мигрантов перевели в мужской корпус. По информации правозащитников, сейчас в центре находятся 70-80 иностранцев. «В Сахарове всего 1 018 мест. Когда мы приехали туда 30 декабря, мы обнаружили, что там всего 69 человек. Их постепенно вывезли. Начали активно вывозить в июне-июле», — вспоминает Чупик.
Правозащитник и юрист Батыржон Шерматов отмечает, что удивился, увидев фотографии арестованных россиян в Сахарово, спящих по очереди из-за недостатка кроватей. «Я думал, что там должно быть достаточно мест, раз [иностранцев почти нет]», — удивляется он.
3 февраля Тверской районный суд Москвы арестовал на 25 суток главреда «Медиазоны» Сергея Смирнова за ретвит шутки о нем самом. В прикрепленной к твиту картинке было указано время проведения акции в поддержку российского политика Алексея Навального, что суд расценил как повторное нарушение правил проведения митинга (часть 8 статьи 20.2 КоАП). В апелляции срок сократили до 15 суток.
Смирнов, как и многие арестованные протестующие, попал в Центр содержания иностранных граждан в Сахарово, где поначалу его разместили вместе с 26 другими людьми в восьмиместной камере. Позже их расселили. Вечером 10 февраля Смирнов вышел на связь и сообщил, что его перевели в двухместную камеру с «кошмарными условиями».
«Режим в Сахарово стал более жестким и где-то беспредельным, говорит он (Смирнов — МЗ). Вчера и особенно сегодня всех обыскивают, его после сегодняшнего свидания досконально обшмонали, поставив лицом в стену. Телефон не выдавали два дня и сегодня, говорит, выдали почти по случайности, хотя не собирались. Будут ли давать его на законные звонки дальше — неясно. С прогулки сегодня всех выгнали, когда кто-то начал скандировать лозунги. Что будет с прогулками дальше — тоже неясно», — сказано в телеграм-канале журналиста.
Задержанные на акциях в Москве в спецприемнике в Сахарово. Фото: «Протестный МГУ»
Лучше, чем в регионах
Еще в 2017 году о жестокости сотрудников ЦВСИГ в Сахарово рассказывали кыргызстанские мигранты. «Во время избиения они выключают камеры видеонаблюдения или заводят в баню, где их нет. Сначала связывают руки за спиной, а потом избивают. У них есть изолятор, после избиения тебя оставляют там в холоде. Тебя бьют по спине, как лошадь секут», — вспоминал один из них.
Через год, в 2018-м, правозащитник Бахром Хамроев сообщил об избиении двух узбекистанцев — одного из них, по его утверждению, избили с применением электошокера в день прибытия в центр. При этом Хамроев назвал Сахарово «пыточным лагерем» для иностранцев.
О том, что сотрудники бьют электрошокерами поступающих в ЦВСИГ, говорил и журналист Али Феруз: «Я был сзади закован наручниками. Меня посадили в машину, и мы выехали со двора. Проехали метров пятьсот, и неожиданно один из судебных приставов по руке ударил меня электрошокером. Потом шокером ударил по животу и по правой ноге».
Впрочем, в 2021-м правозащитница Чупик отмечает, что «ничего особенно плохого про работников самого ЦСВИГ» сказать не может. «Там, конечно, бывают крайне равнодушные к судьбам вверенных им людей инспекторы, которые специально не заходят к ним месяцами», — рассказывает она.
«Был человек из Таджикистана, который год просидел в СИЗО, а потом ему заменили экстрадицию на выдворение. В Сахарове на него давили-давили-давили. По его словам, условия в Сахарове для иностранных граждан гораздо хуже условий в СИЗО», — добавляет юристка Магомедова из «Мемориала».
При этом все опрошенные правозащитники подчеркивают — условия в Сахарово лучше, чем в региональных депортационных центрах. Всего в России насчитывается 78 таких учреждений. В ЦВСИГ во Владимире по углам находили плесень, говорят они, в тульском — отваливалась штукатурка.
«Я очень рада, что туда отвезли российских протестующих. Прям очень рада. Хоть кто-то заинтересуется теперь проблемами этих людей, которые вообще ничего не совершали такого, чтобы можно их было там закрыть», — заключает Чупик.
В телеграм-чате волонтеров, помогающих отправленным в Сахарово арестованным, сообщали о двух случаях применения насилия.
Раз в неделю наши авторы делятся своими впечатлениями от главных событий и текстов
«Закон не работает ни в суде, ни здесь»: что происходит с задержанными и их близкими в Сахарове
У центра временного содержания для мигрантов в Сахарове под Троицком все заставлено машинами. Парковка занята полностью, автомобили припаркованы в том числе на подъездной дорожке, где стоять не положено. Туда второй день подряд приезжает эвакуатор, пытаясь навести порядок, 3 и 4 февраля там эвакуировали несколько автомобилей.
«Надо молиться за находящихся в темницах»
На рыхлый снег поставили пакеты студенты «Вышки»: они не поддерживают несогласованный протест, но выехали из Москвы в шесть утра, чтобы передать вещи для товарищей.
Пенсионерка в старомодной розовой шапке принесла передачу для вовсе незнакомых людей: ее попросили помочь, а живет она неподалеку. Желание помочь она объясняет по-христиански: «Надо молиться и за находящихся в темницах. К сожалению, не всегда праведный суд у нас».
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Без очереди здесь никто пролезть не пытается, скандалов не слышно, выкрикивают только: «Из сто двенадцатой есть кто?» Если человек ближе по очереди несет передачу в ту же камеру, есть шанс отдать ему пакеты и для другого заключенного.
Вчера Никита приехал в 14:30 и чуть-чуть не успел по очереди: когда в восемь вечера комната передач закрылась, перед ним оставалось буквально пять человек. Сегодня он решил приехать пораньше, к половине одиннадцатого, но народу оказалось намного больше, чем накануне, и Никита понимает, что до него очередь точно не дойдет. Он собирается на ночь остаться в гостинице неподалеку, чтобы утром рано-рано приехать сюда.
«Тут хотя бы кормят»
Само здание миграционной тюрьмы, ставшей спецприемником для «политических», родственникам почти не видно: только зеленый забор с колючей проволокой и иногда открывающимися воротами.
Именно здесь регулярно выстраивается очередь из автозаков: 2 февраля арестованных не могли разместить в спецприемнике всю ночь, им пришлось спать в автозаке, где на всех не хватало сидячих мест. Люди записали видеообращение, рассказав, что им не дают ни еды, ни воды и не выпускают даже в туалет.
После пяти вечера, когда начинает смеркаться, запертая дверь КПП наконец открывается. На крыльце то и дело появляются освобожденные.
Некоторых вообще не предупредили, что, сдавая свой мобильный, они должны оставить сим-карты при себе.
Кажется, Игнату повезло, что он уже вышел на свободу: людей в Сахарове становится больше, и тех, кого привозят 4 февраля, размещают в гораздо более тяжелых условиях. Главреда «Медиазоны» Сергея Смирнова, которому 3 февраля присудили 25 суток ареста якобы за призывы на акцию, привезли ночью и разместили в камере с 27 другими людьми. Рассчитана камера на восемь человек. Автор телеграм-канала «Протестный МГУ» Дмитрий Иванов, находящийся в этой же камере, смог сфотографировать, как люди спят на голых металлических нарах без матрасов по два человека на кровати. Те, кому мест не хватило, пытаются спать сидя, положив голову на стол. Новоприбывших разместили там временно, только до утра, чтобы они не ждали в автозаке, когда их оформят. Утром всех распределили по камерам, а после приезда ОНК даже выдали тапочки и шампунь.
Похожая ситуация сложилась в камерах предварительного заключения для женщин. Задержанная Мария Силантьева выложила в свой «Инстаграм» видео из камеры: никаких матрасов на кроватях, задержанные спят прямо на металлической решетке. Ее сокамерницы рассказали, что так ждут распределения по камерам уже в течение полутора суток. Особенно Марию впечатлил туалет: дырка в полу ничем не огорожена, ходить в нее приходится на глазах у сокамерниц.
«ОВД-Инфо» сообщает, что осужденных на несколько суток активистов больше 12 часов держат в автозаке. После суда оказалось, что везти их некуда, даже в Сахарове закончились места, сказал арестованный Владимир Коновалов.
Игнат, недавно освободившийся из Сахарова, 23 января ходил совсем не на митинг, а с друзьями на каток. Компания пришла в Сокольники, где они обнаружили вместо катка коронавирусный госпиталь. Расстроившись, Игнат пошел встретиться с другом, чей дом находится в паре кварталов от «Матросской тишины»: туда как раз в это время и шли протестующие.
Так они с другом оказались в зоне активных действий, и их задержали: полиция, заметил Игнат, забирала тех, кто медленнее всех убегал.