Чем по мнению лютера спасается человек
Как страх ада привел к Реформации
17 июля 1505 года монастырь ордена Августинианцев в немецком городе Эрфурте пополнился новым иноком. Им стал 22-летний сын рудокопа и дипломированный «магистр свободных искусств» Мартин Лютер. Пожалуй, ни один католический монах не достиг такой известности, как он. Правда, с поправкой — слава эта, с точки зрения Рима, была исключительно геростратовой.
А началось все с сильной июльской грозы, настигшей молодого выпускника факультета свободных искусств Эрфуртского университета. Молнии блистали, непрестанно гремел гром — и исполненный смертельным страхом Лютер в отчаянии прошептал: «Помоги, Святая Анна, и я стану монахом!». Поскольку герой нашего рассказа был человеком слова — вырвавшуюся фразу он воспринял как обет и тут же приступил к его выполнению, смешав планы родителей, мечтавших о том, чтобы их сын стал преуспевающим юристом — к чему были все необходимые предпосылки.
Потом в жизни новоиспеченного «августинианца» было многое. Преподавание богословия в разных учебных заведениях — и обретение степени доктора теологии. Поездка в Рим, с его, мягко говоря, вольными нравами, царящими и в среде церковной элиты. Но главным было, без иронии, «монашеское делание» — с целью достичь спасения души и блаженной Вечности. А вот это-то как раз у Лютера не очень-то получалось. Нет, монахом он был образцовым — ходил на все церковные службы, умерщвлял плоть постом и поклонами, прилежно выполнял все приказы монастырского начальства в строгом послушании.
Однако мира в душе все равно не было. Зато было другое — постоянный, гнетущий, высасывающий всю радость жизни страх ада. Благо, средневековое католическое мировоззрение живописало сие малоприятное место очень уж реалистичными красками. Людей, не слишком поглощенных вопросами веры, это не сильно задевало. Подумаешь! Главное — от церкви не оторваться, а грех — ну так можно и индульгенцию купить. Или напрямую дать соответствующее пожертвование «профессионалам» — священникам и монахам, чтобы они «отмолили» тяжесть с души, принеся Богу «удовлетворение» из «копилки добрых дел» Церкви, в которую складываются соответствующие заслуги Бога и Его Святых.
Однако на свою беду (и беду всей Католической церкви) Лютер был искренне верующим человеком. А еще — доктором богословия, досконально изучившим Священное Писание. Оставалась самая малость — найти там места, которые могли бы утешить страждущую из-за потери веры в спасение душу. Места нашлись — как же без них? Правда, были и другие, противоположные — гармонично сложенные в единое целое многовековым опытом лучших умов христианской церкви, закаленных борьбой с еретиками. Ну так и что с того? Можно ведь объявить высшим авторитетом исключительно Священное Писание, а истиной в последней инстанции — мнение любого человека, его читающего. А Предание воспринимать в качестве верного толкования лишь тогда, когда оно тебе нравится.
Так, в конечном счете, и сделал Мартин Лютер. Разуверившись в том, что дела добродетели могут помочь спасению, он объявил, что последнее достигается одной верой и благодатью Божьей. Причем по строгому выбору самого Творца. В смысле, кого он избрал, те и поверить в Христа смогли, ну а Благодать совершила все остальное. Позже многие протестантские богословы пытались смягчить эту мысль о «двойном предопределении», оставив лишь тезис о выборе ко спасению. Но если одни избраны, а другие — нет, что остается последним, кроме того самого ада, избежать которого так стремился реформатор католицизма? Причем они оказываются неспособными к вере (и к вечному блаженству), опять же, не по своей воле — а по Божьему предопределению.
Ну, а раз все верующие и так спасены — то зачем им еще какие-то дополнительные средства — таинства, которыми подается спасительная благодать, молитвы за умерших, другие важнейшие элементы деятельности традиционных Церквей? Впрочем, основатель лютеранства оставил многие элементы конфессии, из которой вышел. Так, в лютеранстве есть монастыри (хотя Лютер мало того, что сам нарушил монашеские обеты — так еще и женился на расстриженной монахине), храмы, где служится Литургия, принимаются исповеди, верующие причащаются и даже присутствуют некоторые иконы. Просто вероучительное содержание всего этого абсолютно отлично и от Католицизма, и от Православия. Таинства — это фактически символические действия, не несущие спасительной нагрузки, священнослужители — не люди, принявшие особый благодатный дар к своему служению, но простые верующие, занимающиеся этой деятельностью «по должности», иконы — просто религиозная живопись, и так далее.
Семена этого вероучения пали на благодатную почву. Реформатора поддержали не только прижимистые немецкие купцы и прочие буржуа, давно мечтающие о «дешевой церкви», которой не надо жертвовать на службы и поминание усопших, но и многие князья, сытые по горло претензиями Рима на светскую власть помимо духовной. А заодно мечтавшие прибрать к рукам немалые богатства католических монастырей и епархий. Вылилось все это в широкое движение Реформации — которое, впрочем, двигали не только соратники Лютера.
А еще церковный раскол вылился в кровопролитнейшую Тридцатилетнюю войну в первой половине XVII века между католиками и протестантами, закончившуюся истреблением от военных действий, голода, смертоносных эпидемий 80 процентов населения когда-то цветущей Германии. Ее печальный рекорд был побит, пожалуй, лишь во времена Руины — когда за те же 30 лет непрерывных гражданских войн многочисленные наследники Богдана Хмельницкого сократили население Правобережной Украины в десять раз.
В тоже время, нельзя представлять лютеран в частности и протестантов вообще некими «николаитами», еретиками апостольских времен, считавшими, что раз они христиане — значит, им все позволено, Бог ведь все равно их уже спас. По большому счету, ведение верующим христианской жизни, если он уже не боится адских мук и не ожидает в награду рая (поскольку и так чувствует свою причастность к Богу) — это образ жизни «сынов» (в противопоставление «рабам» и «наемникам») по вполне святоотеческой терминологии.
И лютеране, несмотря на формальное отрицание необходимости добрых дел для спасения, тем не менее, их с успехом творят. Ухаживают за больными, бездомными, занимаются прочей благотворительностью. По их мнению, пусть эти дела сами по себе и не обеспечивают сотрудничества с Богом в достижении блаженной вечности — они являются подтверждением для самого верующего, что он все еще верующий. Ведь веру можно и потерять — а вместе с ней и надежду на вечную жизнь с Богом. Такая вот интересная диалектика.
Правда, не стоит забывать и о том, что те же святые отцы особенно усиленно предупреждали об опасности «впадения в прелесть», духовный обман, когда желаемое выдается за действительное. И осознанно отказываться от всего того, что Господь предназначил в виде подспорья для получения спасительной благодати, право, может быть очень опасно. Так что завидовать уверенности протестантов в собственном спасении, наверное, не стоит — лучше вместо этого, по слову апостола Павла, «со страхом и трепетом совершать свое спасение» (Флп. 2:12). При этом не забывая и о том, к чему может привести неумеренный страх из-за сомнений в благости Божьей — на примере Мартина Лютера.
Читайте самое интересное в рубрике «Религия»
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Опасное заблуждение Лютера
Опасное заблуждение Лютера.
Доктор богословия Мартин Лютер вошёл в историю человечества как величайший борец с несправедливостью Папской диктатуры и как реформатор религиозных догм и концепций.
Этот человек стал идейным вдохновителем и основоположником классического протестантизма и множества его деноминаций.
Соответственно религиозные концепции этого человека имели и имеют колоссальное влияние на сознание тех миллионов верующих, которые, по тем или иным причинам, посчитали идеи Мартина Лютера правильными.
Но не ошиблись ли те, кто поверил в истинность концепций созданных доктором Лютером?
Возможно миллионы людей стали жертвами религиозных заблуждений, так называемого, «великого» реформатора?
Попытаемся внести ясность в данный вопрос.
Многие считают, что главное достижение Мартина Лютера в том, что он сделал величайшее, по мнению его учеников, открытие в области христианской религии. Действительно это открытие имело огромное влияние на формирование духовной культуры верующих.
Что же это за открытие?
Впервые в истории богословия Мартин Лютер отделил, «отрезал» веру от дел.
Все мы знаем, что критерием истинной веры есть преображение характера человека, а значит и его мыслей, желаний, слов и поступков. Благодаря делам мы можем определить истинность нашей веры.
Ведь сам Христос учит:
«Не может доброе дерево приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые. Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Итак, по плодам их узнаете их».
Но Мартин Лютер, неизвестно почему и зачем, создаёт прежде невиданное учение о спасении без дел. По мнению доктора богословия спасение достигается исключительно самой верой.
«Прежде всего, помните, что было сказано, а именно, что одна лишь вера, без дел, оправдывает, освобождает и спасает».
«Никакое доброе дело не связано со словом Божьим и не живет в душе, ибо в душе правят только вера и Слово Божье»
«Христианин имеет все, что ему нужно в вере, и не нуждается ни в каких делах для оправдания себя; и если ему не нужны дела, то он не нуждается и в законе; а если он не нуждается в законе, то, конечно же, он свободен от закона».
О повиновении Богу:
«Это повиновение, однако, не достигается делами, но лишь только верой».
Согласно Лютеру получается, что можно считать себя верующим и в то же время грешить!?
Мартин Лютер писал:
«Я понял, что Божью праведность мы получаем через веру в Бога и благодаря ей, тем самым милостивый Господь оправдывает нас последствием самой веры».
Свою концепцию спасения только верой Лютер разъясняет в одном из писем, которое, по мнению исследователей, было адресовано проповеднику Филиппу Меланхтону.
Отрывок из этого письма:
Вот такую схему оправдания грехам выдумал и много лет распостранял Мартин Лютер, согласно убеждениям которого все верующие люди независимо от дел, якобы уже прощены и оправданы от всех своих грехов крестной кровью Иисуса Христа.
Данная концепция абсолютно противоречит Евангелию.
Вот, что говорит апостол Иоанн, в своём первом послании, о том, кого именно очищает Кровь Христа:
«Если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха».
Кровь Христа очищает от грехов тех, кто «подобно как Он во свете», то есть тех, кто стремится жить в согласии с заповедями Бога.
Ещё несколько выдержек из послания Иоанна о важности соблюдения заповедей:
«А что мы познали Его, узнаём из того, что соблюдаем Его заповеди».
«Кто говорит: «я познал Его», но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нем истины».
«Кто говорит, что пребывает в Нем, тот должен поступать так, как Он поступал».
«Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие».
«Дети! да не обольщает вас никто. Кто делает правду, тот праведен, подобно как Он праведен».
«Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил».
«Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога».
«Дети Божии и дети диавола узнаю;тся так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога».
Апостол Иаков также утверждает о важности дел:
«Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе.
Но скажет кто-нибудь: «ты имеешь веру, а я имею дела»: покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих.
Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут.
Но хочешь ли знать, неосновательный человек, что вера без дел мертва?».
Иаков утверждает, что вера без дел это бесовская вера.
Теперь становится ясно, какую именно веру насаждал доктор богословия Мартин Лютер.
Сам Христос учит нас:
«Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного».
«Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам.
. Иисус сказал ему в ответ: кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим.
Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих».
Совершенно ясно, что истинно любит Христа только тот, кто соблюдает заповеди Божьи, а кто не соблюдает, тот не любит Христа!
Также Христос утверждает, что Царство Небесное силою берётся, что только прилагающие усилие восхищают Его Царство.
Значит необходимо прилагать усилие в борьбе с грехами, а не оправдывать собственную лень тем, что, как учит Мартин Лютер, все наши грехи уже искуплены страданиями Христа.
«Дети мои, я пишу вам это, чтобы вы не согрешали. Но если кто из вас и согрешит, то у нас есть Праведник Иисус Христос, Который свидетельствует перед Отцом в нашу защиту». (1Ин 2:1)
Если мы прилагаем усилие в обретении праведности, но иногда падаем, то в этом случае, согласно апостолу, Христос защищает нас. Но если мы воспользуемся концепцией Лютера, о том что «никакой грех не отделит нас от Агнца, даже если мы совершаем блуд и убийство тысячу раз в день», то разве Христос защитит нас?
Лютер был доктором богословия, следовательно он прекрасно знал, что его теория противоречит Учению Христа, но, по какой-то таинственной причине, продолжал распространение своих антихристианских идей. Вместо того, чтобы изменить и согласовать свои взгляды с Писанием, Лютер начал подвергать сомнению богодухновенность самого Писания.
Поскольку в своём послании апостол Иаков утверждает, что «вера без дел мертва» и «что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет?», тем самым опровергая ложную концепцию Лютера о спасении только верой, то отец Реформации поставил под сомнение подлинность всего послания апостола Иакова.
Мартин Лютер, о послании апостола Иакова, пишет:
«Послание св. Иакова, в сравнении с этими прочими, — это послание из соломы, ибо в нем нет ничего от природы Евангелия»,
«Я не признаю это послание
произведением кого-либо
из Апостолов …Я не помещаю
его в моей Библии».
О самом апостоле Иакове Мартин Лютер говорил:
«Иаков хочет предостеречь
тех, которые полагаются
на веру и не переходят
к действиям и свершениям, но у него нет надлежащих
для такой задачи ни
вдохновения, ни мыслей, ни
красноречия…».
По мнению Лютера, автор послания был не Иаков, а:
«некий добропорядочный
и благочестивый человек,
взявший несколько
высказываний апостольских
учеников и вываливший их
все на бумагу».
В данном случае Мартин
Лютер грубо ошибался, поскольку Иаков это не брат Иоанна Богослова, убитый царем Иродом, а брат Господа Христа и первый епископ
Иерусалимской Церкви.
Мартин Лютер не только подверг сомнению Евангельскую истину о важности праведности в жизни христианина, но и годами распостранял своё заблуждение по всей стране.
Что касается веры, то необходимо сказать следующее: мы оправданы Христом благодатью через веру, но не через мертвую веру, а через живую. Да, мы не можем жить абсолютно праведной жизнью, а значит мы не можем достичь спасения самостоятельно без Христа, поэтому мы конечно же должны полагаться не на собственные поступки а на Христа, но это совершенно не значит, что мы имеем право оставаться в греховном болоте и в трясине нашей лени.
Наши поступки не являются причиной спасения, а свидетельством спасения. Вера во Христа направляет нас к добрым делам, поэтому тот, кто называет себя христианином, но творит зло, на ментальном и физическом уровне, имеет мертвую веру, поскольку эта вера не преображает человека.
Возможно, что именно заблуждение о спасении исключительно только верой без дел и стало причиной возникновения в душе Лютера агрессии, нетерпимости и ненависти к инакомыслящим.
Пребывая в плену собственной ложной концепции, Лютер
убедил себя, что независимо от поступков и дел, Христос Своей Кровью уже искупил его от всех грехов, а значит можно грешить!
Прекратив борьбу со своими грехами Лютер стал их жертвой, что сам и подтверждает:
«Нет у меня лучших помощников, чем гнев и злость. Они освежают мои молитвы, пробуждают мной разум, гонят прочь из мыслей сомнения и уныние».
«Меня бесит, что я так и не научился с помощью Иисуса Христа изгонять из души дурные мысли и одолевающие меня соблазны. Выходит, что я сам не владею тем искусством, которое столько изучал, о котором столько написал и которому учу других».
Стоит отметить, что, распостраняя свои опасные заблуждения, Лютер искренне считал свои идеи и концепции божественными, что подверждается его словами:
«Даже если Киприан, Амвросий и Августин, даже если Петр, Павел и Иоанн, даже если сам ангел небесный стал бы учить меня иному, я остался бы при своем твердом убеждении, что в моем учении нет ничего от человеков. Оно целиком божественно, и я готов повторять, что создал его не человек, но сам Бог!».
Таким образом ясно, кем возомнил себя Лютер.
В заключении следует напомнить, что единственно истинное христианское учение это Учение Христа.
Сравнение православного учения о спасении с протестантским
священник Николай Ким
Вопрос о спасении уже по самой формулировке очевидно является главным вопросом жизни человека. Поэтому расхождения в отношении к своему спасению являются не чем-то второстепенным, а главным пунктом, по которому не может быть неясностей.
И именно по этому поводу и более всего расходятся православное и протестантское вероучение. Не по вопросам обрядов, отношения к иконам, крещению младенцев – это уже следствия главного – разной позиции в области сотериологии.
Протестантские церкви, несмотря на свою пестроту и разнообразие, в большинстве своём едины в некоторых главных пунктах впервые провозглашенных Лютером. “Учение Лютера содержит три основные части:
Все теологические суждения Лютера производные от этих принципов.”/1, с.294/.
Впервые таким, или почти таким образом сформулировал доктрину спасения Мартин Лютер в начале 16-го века. Это своего рода символ веры протестантизма, на котором строятся все дальнейшие протестантские нововведения: “Так в протестантизме снимается догматическое различие между священником и мирянином, упраздняется церковная иерархия. Священник лишен права исповедовать и отпускать грехи. Упразднены многие таинства, отвергнуто учение о благодати. Была отвергнута молитва за умерших, поклонение святым, почитание мощей и икон, отказались от монашества. Богослужение предельно упрощено и сведено к проповеди и пению псалмов.”/2, с.375/.
Главной причиной Реформации во внешнем плане было давно копившееся недовольство порядками в католической церкви. Исторически появлению идей, выражающих это недовольство способствовало господствующее умонастроение эпохи. В те годы наблюдался пик Возрождения в Италии, чинквиченто, время торжества гуманистических идеалов и, одновременно, по непреложным законам духовной жизни – крайнее оскудение истинно христианских идеалов в католической церкви. Очарованность человеком, в чем пафос гуманизма, вылилась в распущенность и погоню за земными благами среди служителей церкви. Очевидное предательство идеалов Евангелия Римом было нетерпимо для всех христиан, и Лютер стал гениальным выразителем этого недовольства. Наиболее вопиющим для простого честного христианина было распространение практики продажи индульгенций, и именно против этого Лютер и обрушил всю мощь своего критического слова.
Но для критики индульгенций Лютеру, как все-таки добросовестному мыслителю, надо было сокрушить богословские тезисы католицизма, на которых основывалась сама идея индульгенций. И, в первую очередь, это мнение западной церкви о возможности чисто юридического списания преступлений человека против Бога (грехов) за его добрые дела. Такой формальный подход к делу спасения души человека, в своём развитии в схоластическом направлении, привел к мысли, что если своих добрых дел не хватает, то их можно выкупить из огромного количества добрых дел, которые совершены святыми. Из их т.н. “сверхдолжных заслуг”. Правом на эти заслуги обладает церковь, и у церкви же их можно и выкупить. Чисто схоластическая схема. Где вроде все правильно и логично, но вывод – удивляющий своим абсурдом.
Лютер, выступая выразителем общественной критики подобной ситуации, чтобы подорвать доктринальную основу для индульгенций, решил пересмотреть само учение о значении добрых дел в нашем спасении. В том смысле, что нам вообще не надо никаких своих дел. Они, дела, вследствие полной греховности человеческого естества нас не могут спасти, спасает нас жертва Сына Божьего, и спасает всех, кто верует в него. Т.о. для нас достаточно только веры во Христа и веры в то, что мы уже Им спасены. У А. Кураева по этому поводу есть хорошая формулировка: “Против покупки спасения обрядовым благочестием протестовал Лютер. Но в конце концов протестантизм лишь назначил еще более низкую цену в этой торговле – “просто вера”./9,с.109/.
Доказательство своего основного положения о спасении только верой Лютер строил исходя из библейской истории творения и грехопадения людей. Во-первых, люди сотворены из ничего и, поэтому в глазах Бога мы – ничто. Во-вторых, после грехопадения Адама человек обеднел настолько, что он уже не только ничто, но и не может ничего. Следовательно, спасение человека целиком зависит не от него самого, а от Бога. Нам остается только верить в то, что мы спасены.
Лютер, отвергая учение о индульгенциях, свою теорию построил на противопоставлении католичеству на его же поле – юридическом взгляде на грех и спасение. Тем самым отношения человека к Богу остаются теми же что и в критикуемом им католичестве – отношениями амнистированного преступника к судье, а не отношения блудного сына к любящему отцу. Т.е. мы не выходим за рамки формальных отношений с Богом.
Православный же взгляд совершенно иной. “Православная Церковь учит: спасение совершается Богом, но не без человека, от которого требуется правая вера и добродетельная жизнь по воле Божией, которая и есть спасение. Спасение состоит в том, что человек через личную веру получает доступ к спасительной благодати, подаваемой в таинствах, с помощью которой, при постоянном понуждении себя, становится возможным творение истинно добрых дел.”/7,с.79/.
Иначе говоря, православная догматика не признает подобного западного формализма в отношении Бога и человека, т.е. чисто юридический взгляд на наше спасение. “Западное христианство склонно описывать драму грехопадения и искупления в терминах юридических, восточное христианство – в терминах органических. Для православия грех не столько вина, сколько болезнь. ”Грех делает нас более несчастными, чем виновными”, – говорит преподобный Иоанн Кассиан. В юридической теории Бог, приемля жертву Христа, за нее прощает людей. Но православной мистике мало прощения. Жестко сказав протестантским богословам, что вместо Бога они ищут безнаказанности, патриарх Сергий обращал внимание на то, что амнистия провозглашает праведным, но не делает праведным. Человек уведомляется о своём спасении, но не участвует в нем. Заслуга Христа – событие постороннее, с моим внутренним бытием у протестантов связи не имеющее. Поэтому и следствием этого акта может быть только перемена отношений между Богом и человеком, сам же человек не меняется. Западные богословы ищут обязать Бога даровать мне живот вечный. Но душа человеческая хочет не только числиться в Царстве Божием, но и действительно жить в нем.”/9,с.100/.
Таким образом для православия характерен не юридический, а органический взгляд на отношения человека с Богом. И конфликт католической и протестантской точек зрения остается в юридической плоскости, над которой поднимается истинное боговедение. Спасение как возвращение богоподобия, как освобождение от власти греха, смерти. “Иисус Христос искупил грехи всего мира, освободил человека от закона греха и смерти ( Рим. 8:12 ), но значит ли это, что искупительная жертва Христа раз и навсегда оправдала человека? Нет, вера в Христа является лишь необходимым условием для спасения, ибо дает доступ благодати Божией к человеческой душе, под ее действием может и должно совершиться обновление, духовное возрождение человека.”/4,с.50/.
Упрощенный взгляд на отношения человека с Богом заведомо ложен, нельзя прямо переносить правила отношений между людьми, отношений происходящих сугубо в этом мире, на отношения с трасцендентным миру Богом. Это качественно иной уровень и зачастую на этом уровне все совершенно иначе. Земные законы дольнего мира не применимы к духовной жизни мира горнего. “Лютер правильно подметил непоследовательность римо-католического учения о оправдании: если Крови Христовой достаточно для удовлетворения за грехи всего мира, нелогично требовать от людей какого-то дополнительного удовлетворения. Но Лютер не заметил главного недостатка этого учения, который состоит в слишком свободном оперировании в сотериологии аналогиями с такими человеческими понятиями как гнев оскорбленного, необходимость удовлетворения и т.п. Справедливость Божия – это вовсе не то, что наша человеческая справедливость, обеспечивающая человеческие интересы. Она исходит из иных критериев – нравственных. Не отец удаляется от сына – это сын уходит на страну далече. Не Бог враждует с грешником – это грешник враждует с Богом. “Вот стою у дверей и стучу…” Человек сам должен открыть дверь. Перемена должна произойти в человеке, а не в абстрактной сфере юридических взаимоотношений. Христос пришел к нам, чтобы соединиться с нами. Мы не в стороне от Креста Его, мы не пассивные наблюдатели своего спасения. Крест Христов входит в жизнь христианина и вместе с ним закваска иной жизни.”/11,с.140/.
Т.о. вера – залог спасения, необходимое условие. Но у человека остается выбор. Бог бережет нашу свободу, которая и есть образ Божий в нас. И эту свободу мы должны обратить к Богу, а не наоборот, как сделал наш прародитель. Поэтому для спасения требуется личный подвиг. Благодать дается нам даром, а подвиг воли мы совершаем сами. Без этого подвига наша вера безжизненна, не преображает внутреннего человека.
Поэтому с учением о спасении напрямую связан вопрос – сохранил ли человек после грехопадения свою свободную волю, т.е. образ Божий? Нет – отвечает Лютер, он потерял его с грехопадением. “Падение, учит лютеранство, привело к глубочайшему извращению всей природы человека, к полному уничтожению всех сил души: ум человека стал слепым в познании Бога и им сотворенного мира, сердце стало злым и развращенным, ненавидящим добро и избегающим Бога, утеряла свободу и воля, впавшая в рабство греху. Иначе говоря, падение прародителей привело не только к потере подобия (как учит римо-католическая церковь), но и к потере образа Божия.”/5,с.62/.
Православная церковь же учит, что человек сохранил свою свободу, т.е. образ Божий, и цель жизни человека – вернуть утраченное богоподобие. Т.о. взгляд протестантизма на человека пессимистический. Человек пассивно принимает спасение свое Богом. И получается логическая неразрывная связь учения о спасении только верой с детерминизмом Лютера. Отсутствие свободы человека – одно из главных условий спасения только верой, иначе бы, если считать, что свобода у нас все же остается, то сразу приходится признать, что и все наши дела, вся жизнь имеют важнейшее значение, ибо все это есть реализация нашей свободы. При этом становится понятным, почему Лютер с такой горячностью протестовал против своего бывшего друга Эразма Роттердамского, именно по поводу свободы воли, т.к. признание за человеком этой свободы сводит на нет все его построения, и учение Лютера теряет всю свою логическую стройность, становясь не учением, а просто набором нравоучительных фраз. В открытом письме Эразму по поводу его работы “о свободе воли” Лютер пишет: “Стоит неодолимо мой Павел – истребитель свободной воли и разбивает одним словом оба войска. Потому что если мы оправдываемся без дел, то все дела прокляты – малые или великие, ведь он ничто не исключает, но равно испепеляет и то и другое. И посмотри, как все наши зевают! Что тут измениться, если кто-то будет опираться на древних отцов, утверждения которых одобрялись веками? Ведь все они были одинаково слепы и пренебрегли яснейшими и понятнейшими словами Павла! Заклинаю тебя, можно ли сказать в защиту благодати и против свободной воли яснее и понятнее, если слова Павла неясны и непонятны?”/3,с.363/. Лютер категорично и весьма дерзко отвергает тысячелетнюю мудрость Церкви, учение святых отцов. Но если бы он был лучше знаком с православной патристикой, вряд ли бы осмелился на такие опрометчивые заявления.
Посмотрим, что говорит о спасение православная догматика. Возьмем такой важный в догматическом отношении документ, как окружное послание восточных патриархов 1723 года. “Верующий спасается верою и делами своими, и вместе с тем представляет Бога единственным виновником нашего спасения, поелику, то есть, Он предварительно подает просвещающую благодать, которая доставляет человеку познание Божественныя истины и учит его сообразоваться с нею, (если он ей не противится) и делать добро, угодное Богу, дабы получить спасение, не уничтожая свободной воли человека, но предоставляя ей повиноваться или не повиноваться ея действию.”/10,с.150/.
Итак, одно отступление – утверждение о спасении только верой, с необходимостью требует подтверждения детерминизмом, а принятие детерминизма настолько далеко от учения Церкви, что само уже требует отбросить все святоотеческое наследие. Т.о. протестантизм оказывается повязан собственными заблуждениями, которые подтверждают друг друга, но вместе взятые только отдаляют вероучение от традиционного.
Рассмотрим теперь библейские основания, на которых Лютер строил свое учение и созвучен ли его взгляд на Библию с подлинным духом благовестия Христова. Сам Лютер пишет: ”Истинная вера во Христа – это несравненное богатство, которое приносит с собой полное спасение и избавляет человека от всяческого зла, как говорит Христос в Последней главе Евангелия от Марка “Кто веровать и креститься будет, тот спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет” ( Мк. 16:16 ). Исаия предвкушает это сокровище и пророчествует о нем в 10‑й главе: ”Господь пошлет маленькое и всепоглощающее слово на землю и земля будет изобиловать праведностью”. Он как бы говорит: ”Вера, которая является легким и совершенным исполнением закона, наполнит сердца верующих столь великой праведностью, что они не будут более нуждаться ни в чем для того, чтобы стать праведными”. Так Павел говорит в Послании к Римлянам: “Потому что сердцем веруют к праведности” ( Рим. 10:10 ). Если вы хотите спросить, – как это может быть, что лишь вера оправдывает и предлагает нам такое множество великих благ, без дел, и при этом столь многие дела, церемонии и правила предписаны нам в Библии, я отвечаю: прежде всего, помните, что было сказано, а именно, что одна лишь вера, без дел, оправдывает, освобождает и спасает.”/3,с.28/.
Здесь, как и в большинстве ересей главная причина в непонимании сложности и многозначности Писания. Поиск простых объяснений, зачастую идущих вразрез с общим смыслом того или иного послания. Тот самый случай, когда простота хуже воровства. “Лютер принял отдельные слова апостола Павла буквально, вне связи с текстом и общей мыслью апостола: ”Человек оправдывается верой независимо от дел закона”, ”человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа”(Послание к Галатам). Апостол Павел этими словами выступал не против добрых дел, а против ложной самонадеянности иудейских учителей, полагавших, что спасение заслуживается внешними делами закона Моисеева: обрезанием, соблюдением субботы, омовением рук и пр. Тот же апостол Павел в послании к Римлянам пишет, что Господь в день праведного суда Своего воздаст каждому по делам его.”/6,с.31/.
Приведем еще ряд мест из Священного Писания, которые предельно ясно говорят о ценности нашей жизни и дел пред Богом. “Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе” ( Иак. 2:17 ). “Видите ли, что человек оправдывается делами, а не верою только?” ( Иак. 2:24 ). “Так да светит свет ваш перед людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославили Отца вашего Небесного.” ( Мф. 5:16 ). “Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять” ( Еф. 2:10 ). Можно ли сказать яснее? И подобные примеры рассыпаны по всей Библии.
Надо упомянуть и причинах, способствовавших успеху протестантизма. Здесь очевидны исторические и психологические причины. В историческом плане появление Лютера на политической сцене того времени было на руку очень многим влиятельным силам. В первую очередь германским курфюрстам, давно тяготившимся властью Рима над значительной частью их владений. И, разумеется, возможность поделить церковные земли в свою пользу они не могли упустить. Отсюда мощная поддержка Лютера самыми сильными немецкими аристократами, без которой он разделил бы судьбу многих еретиков, бывших до него. Так, общеизвестно, что в самый критический момент своей жизни, когда император Карл V объявил Лютера вне закона, его спас курфюрст саксонский Фридрих, предоставивший Лютеру убежище в своём замке.
В психологическом плане самым лучшим объяснением успеха нового учения является история самого Лютера. Известно его личное отчаяние в спасении и облегчение, пришедшее с решением, что он спасен уже одной своей верой. “Укажем на сложные сплетения психологического и экзистенциального планов, интересующие нас постольку, поскольку здесь превалируют доктринальные мотивы. Сам Лютер долго испытывал безрезультатность и невозможность заслужить спасение посредством собственных деяний, которые ему всегда казались неадекватными, и проблема вечного спасения непрерывно причиняла ему беспокойство и мучения. И решение, утверждающее, что для спасения достаточно только веры, принесло ему радикальное избавление от тревог”/1,с.295/.
Для души любого человека вполне подходит такое решение, оно дает ему полный психологический комфорт в любой момент жизни. “Протестантизм пришелся по сердцу человеческому себялюбию и своеволию всех родов. Себялюбие и своеволие получили в протестантизме как бы некоторое благословение и освящение, что сказалось и ныне обнаруживается в бесконечном делении и дроблении прежде всего самого протестантизма. Именно протестантизм открыто провозгласил эту величайшую ложь: можно быть христианином, не признавая никакой Церкви. Связывая же, однако, своих членов некоторыми обязательными авторитетами и церковными правилами, протестантизм тем самым запутывается в безвыходном противоречии: сам же освободил личность от Церкви и сам же ставит некоторые границы этой свободе.”/8,с.5/.
Список использованной литературы: