Чем писали в начале 20 века в россии

15.04.202214.04.2022 admin 0 Comments

Часть I. Тетради и канцелярская розница до революции: история, фотографии, образцы, термины, характеристики и версии.

Обновлено 24.11.19

Массовое распространение в школах Российской Империи тетрадь получила в середине, а возможно, даже ближе к 70-м годам XIX века, благодаря сочетанию трёх тесно связанных между собой факторов: 1) промышленная революция в производстве бумаги – бумажные фабрики в середине XIX века стали использовать паровой двигатель при производстве бумаги, что привело к значительному удешевлению её себестоимости; 2) переход от ремесленного способа печати и переплёта к промышленному, в том числе, вследствие оснащения типографий электрическим оборудованием; 3) реформы в образовании во второй половине XIX века и стремительный рост его доступности во всех слоях русского общества, не в последнюю очередь с помощью организованных губернскими земствами с 70-х годов многочисленных «книжных складов».

На обложках некоторых тетрадей, видимо, произведённых в самом начале периода технического перевооружения, даже специально указывали, что они произведены именно в «электрической типографии»:По мнению авторов такого объявления, это должно было придавать предприятию значимости, а значит, и статусности изделиям, им произведённым.

Как выглядели тетради до революции? Оказывается, внешний вид тетради напрямую зависил не только от уровня развития печатного и писчебумажного оборудования или от направлений, популярных в промышленном дизайне в тот или иной временной период, но и от системы торговли канцелярскими товарами, существовавшей в нашей стране в разные периоды её истории. Поэтому, прежде всего, нужно понять, а как вообще осуществлялась торговля канцелярскими товарами в рассматриваемое нами время.

О дореволюционной канцелярский рознице.

Розничные точки, торгующие канцелярскими товарами, например, в середине XIX века именовались лавками, а сами товары – писчебумажными. Ниже – реклама такой лавки в «Верхних торговых рядах» в Москве, находившихся на месте нынешнего ГУМа и просуществовавших до конца 1880-х годов. Эта рекламная визитка датируется 1850-ми годами.

Позднее места продаж канцелярских товаров стали называться писчебумажными магазинами. Наименование «писчебумажный» в торговле сохранялось весь дореволюционный период, в годы НЭПа и, по всей вероятности, окончательно исчезло из розницы только к середине 30-х годов ХХ в. после выхода постановления партии и правительства «О Школьных письменных принадлежностях», опубликованного в газете «Правда» 15 сентября 1935 г.

В рекламных текстах и на вывесках обычно дописывали перечень товаров, которые помимо основной продукции также присутствовали в ассортименте. Термин «канцелярские», тоже часто, но не всегда употреблялся в тексте вывесок и в рекламе, но основой таких магазинов считались всё же «писчебумажные» товары:Само слово «писчебумажный» писалось, как слитно, так и раздельно, а также через дефис. В дореволюционный период, как и сегодня, существовало терминологическое разнообразие. К канцелярским товарам (принадлежностям) могли относить и всю писчебумажную продукцию, включая тетради, не выделяя её отдельно, но могли отдельно указывать, что в продаже имеется писчая и почтовая бумага, а также тетради.

На прилавке каждого уважающего себя писчебумажного магазина обязаны были присутствовать конторские книги. Более того, некоторые, и весьма крупные, типографии или их подразделения так и именовали себя – «фабрика конторских книг», хотя производили широкий ассортимент продукции из бумаги, например, фабрика Отто Кирхнера в Санкт-Петербурге, ставшая после национализации в 1918 г. «фабрикой Светоч». Конторские книги являлись основой ассортимента магазинов, обслуживавших «конторы» (офисы в современном понимании этого термина) и зачастую выносились в центр рекламного пространства на фасадах магазинов.Кроме того, до революции, как и сегодня, «конторские» товары соседствовали со школьными и художественными в одном магазине, что хорошо видно на примере магазина Ивана Васильевича Жукова на Никольской улице в Москве (верхнее левое фото). На его вывеске присутствуют конторские книги, рисовальная бумага и ватман. Кстати, если судить по месторасположению, то это был чуть ли не главный канцелярский магазин империи. Присмотритесь внимательно к фотографии – перед магазином брусчатка Красной площади. Если представить, что мы стоим на месте съёмки в наше время, то сзади нас кремлёвская стена, слева исторический музей, а справа Покровский Собор. Никольская улица идёт прямо от нас, а на месте этого магазина теперь ГУМ.

«Конторские товары» иногда именовались «кабинетными вещами». Этот термин можно увидеть в Прейскуранте всё того же Простакова. В современной терминологии всё это – офисные товары. В этом смысле к «конторским товарам» относилась также писчая и почтовая бумага, хотя в рекламе её часто выносили отдельно, ввиду её особого значения для бесперебойной работы контор (по аналогии с современной форматной бумагой), в том числе, и в рекламе писчебумажных магазинов на тетрадях. Но одновременно бумага являлась и писчебумажной продукцией.

Исходя из того, что наши предки и предшественники путались в терминологии не меньше, чем наши современники, то и мы в рамках этого материала можем позволить себе вольное употребление слов «канцелярский» и «писчебумажный» по отношению к дореволюционной рознице, в зависимости от контекста.

Писчебумажные и канцелярские товары продавались также в различных «торговых домах», то есть в магазинах, торгующих смешанным ассортиментом. Существовали «отделения канцелярских принадлежностей» во вновь открываемых «универсальных магазинах», например, в «Мюр и Мерилиз», в том самом магазине на Петровке, который в 20-е годы был переименован в «Мосторг», а затем в «ЦУМ». В том, про который бабушки даже в 40-х и 50-х говорили: «пойдём к Мюру». Упомянув «Мюр и Мерилиз», не могу тут не разместить страницу из их прейс-куранта.

Примечательно, что выжигательные аппараты и в то время продавались в канцелярских отделах:.

Все опубликованные мной выше фотографии, взяты с «открытых писем» (открыток), которые также были частью ассортимента писчебумажных магазинов, владельцы которых зачастую являлись одновременно и издателями, а в качестве городских видовых изображений нередко использовали фото собственных магазинов, особенно, если те располагались на центральных улицах.

Основной объём тетрадей выпускался писчебумажными (канцелярскими) магазинами, книжными магазинами с большой долей продаж писчебумажной продукции, «складами бумаги» (это предположительно были розничные или полурозничные точки по продаже писчебумажной продукции), а также канцелярскими отделениями (отделами) универсальных магазинов и различными «Торговыми Домами», в которых существовали писчебумажные (канцелярские) отделы. Всех их объединяет принадлежность к канцелярской рознице. Внешне такие тетради, как правило (хотя, были и исключения), представляли собой пустую «болванку» из плотной (от 80-120 гр/кв.м.) крашенной в массе бумаги, с наклеенной на переднюю обложку бумажной рамкой для подписи. Кроме рамки ни спереди, ни сзади, ни изнутри на них ничего не наклеивали и не печатали. На рамках, размеры которых колебались от 9х5 см. до 14х8,5 см. при размерах самой тетради от 170 до 178 мм. по короткой стороне и от 217 до 225 мм. по длинной, обязательно присутствовал рисунок разной художественной ценности (либо просто орнамент), название магазина (часто с рекламными надписями), а также «№» и линовка для подписи. Кстати, что именно нумеровалось, точно неизвестно. Например, что может означать рукописная цифра 361 после «№», как в одной из тетрадей ниже? Номер гимназии? Но в другой тетради №26 (26 – отпечатано типографским способом) – это совершенно точно номер дизайна, так как на №18 этого же производителя, действительно, другой дизайн. Словом, это одна из загадок таких тетрадей. Рамки для удешевления печатались, как правило, в одну или две краски литографским способом, иногда на них мелким шрифтом печатали название типографии (литографии):

Предполагаю, что сами пустые «болванки» (то есть тетради без наклеенных на них рамок) печатали где-то централизованно, затем их закупали местные типографии, под заказ печатавшие рамки для различных магазинов, а потом приклеивавшие рамки к «болванкам». Альтернативная версия – «болванки» закупали розничные магазины, размещавшие заказ на рамки в местной типографии и приклеивавшие одну к другой уже у себя. Тем более, что часть магазинов владела собственными, насколько я понимаю, небольшими типо-литографиями. Но были и тетради с безымянными рамками (без упоминания какого-либо магазина), что говорит в пользу первой версии.

Возможно обе версии являются верными, а, значит, оба способа производства существовали параллельно.До начала ХХ в., вероятнее всего, выпуск тетрадей для учёбы (ученических и общих) либо никак не регламентировался на государственном уровне, либо критерии были необязательными, размытыми и немногочисленными. Во всяком случае, пока не удалось найти какие-либо указания на них. Но в начале ХХ в., например, в журнале Писчебумажное дело велись дискуссии на данную тему, публиковался циркуляр австрийского министра народного просвещения по нормативам производства тетрадей в Австро-Венгрии. Возможно, были и другие публикации, посвящённые нормативам в отечественном производстве, но нам пока они не известны.

Любопытно, что типографии, «персонализировавшие» тетради писчебумажным магазинам, и сами охотно торговали тетрадями с рамками для подписи, напечатанными на собственном производстве. Примерно так сейчас происходит с датированной продукцией (в частности, с ежедневниками). В этом отношении в современной бумажно-беловой отрасли мало что поменялось, разве что рамки на пустые болванки уже никто не наклеивает.

Углы у тетрадей не были скруглены, а вот рамки иногда скругляли и почему-то только петербуржские магазины. Впрочем, Питер всегда отличался более изысканными изделиями и дизайнами. Обратите внимание – на правой тетради знак «Поставщик двора его императорского величества».
Подавляющее большинство магазинов называлось по фамилии владельца, что обязательно отражалось в рамке для подписи на тетрадях, хотя были исключения – например, магазин «Труд» в Царицыне» или «Экономия» в г. Карачев Орловской губернии (его фото с открытого письма см. выше) или вот такой магазин «Просвещение» в Харькове:

Возможно, таких было много, но судя по всему, «именных», всё-таки, подавляющее большинство. Имя и его история ценились чрезвычайно высоко. Приглядитесь, хотя бы к фотографии уже не раз упомянутого нами магазина Жукова на углу Никольской и Красной площади (фото см. выше) – там под вывеской «Ивана Васильевича Жукова» написано: «Бывший Глазунова». Мы не знаем, родственники ли они, но всё это несомненно указывает на преемственность истории магазина и имени. Более того, эту историю отображали и на тетрадях. В тетради наследницы того же Жукова – Евгении Ивановны Гиппиус так и написано: «Н-ца И.В. Жукова», а в тетради наследницы некоего купца Васильева написано: «Писчебумажный склад В-вы И.И. Васильева». Интересно, что не указано имя вдовы.

Не удержался, чтобы не дать (два изображения выше) крупным планом элемент дизайна и торговый знак тетради этой самой вдовы И.И. Васильева. Чисто московская купеческая фантазия.

Ну и раз уж зашла речь о необычных дизайнах, то в связи с этой темой также не могу не привести в качестве примера ещё одну московскую тетрадь – «Торговый Дом Ростовцев и К»:Сложно понять причины, по которым тут изображены верблюды, а у вдовы Васильева – корабли, видимо, это было делом купеческого вкуса. По поводу геральдики московских торговых знаков версий также может быть достаточно.

Теперь об исключениях. Первое и не до конца понятное – зачем крупнейший книгоиздатель Российской Империи Иван Дмитриевич Сытин производил фактически безымянные тетради (и с наклеенной на «болванку» рамкой, и полностью запечатывая обложку), указывая в лишь мелким шрифтом снизу свои выходные данные (в обоих вариантах)? Почему он, имея широкую и разветвлённую сеть книжных магазинов, не давал их рекламу крупным шрифтом в центре или вверху рамки, как все остальные, но не столь успешные предприниматели? У меня объяснение одно – таким образом, он не отсекал оптовых покупателей. Но возможно, найдётся и другое объяснение данному факту.

Вариантов, объясняющих этот случай, всего три:

3) Автор дизайна, то есть, сам художник продал права на свой дизайн обоим.

А, может, тогда, как и сегодня, существовал некий банк изображений?

Ещё об одном, но скорее даже правиле, а не исключении. До революции практивовались два способа изготовления тетрадей. Часть магазинов выпускала «персонализированные» тетради не с наклеенной на «болванку» рамкой для подписи, а с печатью по обложке (спереди и сзади), а некоторые и по форзацу. Вероятно у этих магазинов был большой оборот, а возможно, они представляли собой розничную сеть, так как такой способ производства предполагает большие тиражи. В дореволюционных тетрадях ни тираж, ни цена, к сожалению, не указывались. Кстати, почему тот же Сытин наряду с полноценной запечатанной обложкой производил тетради и с рамкой, приклеенной к пустой «болванке», также непонятно. Ведь к 1917 году Иван Дмитриевич имел четыре магазина в Москве, два — в Петрограде, а также магазины в Киеве, Одессе, Харькове, Екатеринбурге, Воронеже, Ростове на Дону, Иркутске, Саратове, Самаре, Нижнем Новгороде, в Варшаве и Софии (совместно с Сувориным). К тому же, торговал ещё и оптом. А значит, тиражи должны были быть не маленькие, да и производственные мощности его «книжной империи» позволяли.

Ниже – фото других подобных тетрадей с печатью по обложке, но уже с информационной, если так можно выразиться, нагрузкой, выпущенных уже канцелярскими магазинами. У одной запечатаны первая и задняя обложка, а также форзацы. На форзацах присутствует справочная информация, кроме того, тетрадь «датированная» (в современной терминологии), то есть, с календарём. У другой запечатана только обложка.

В последнюю группу по нашей классификации издателей тетрадей входили «Губернские Земства» или «книжные склады Губернских Земств» и городские общины.

В дореволюционной России, задолго до советской программы ликвидации безграмотности, Губернское Земство активно поддерживало развитие «народного образования». В частности, земства субсидировали часть расходов на обучение детей. Для этой цели создавались «книжные склады» при земствах, основной задачей которых было снабжение учебных заведений и вообще населения необходимой учебной литературой и книгами для чтения. Но эти же «книжные склады» распространяли и школьно-письменные принадлежности. В отраслевом музее выложено несколько тетрадей, изданных различными земствами, но выпускались, например, и земские карандаши. с обязательным упоминанием земства на одной из граней карандаша, как на карандаше по ссылке или на лицевой стороне тетрадей:

Так как «книжный склад Курского Губернского Земства» функционировал с 1874 по 1880 г.г., то можно предположить, что данная тетрадь самая ранняя из известных нам. Подробнее об этом по ссылке. Кстати, цвет её обложки – зелёный, как и у подавляющего большинства современных тетрадей в бумажной обложке.

Ориентация дореволюционных тетрадей в подавляющем большинстве была «книжной».

О бумаге.

Бумага вырабатывалась множеством отечественных бумажных или писчебумажных фабрик. Почему-то, если в тетради для внутреннего блока использовалась бумага Рижских бумажных фабрик, то об этом принято было писать в рекламе и на обложке.

Если использовалась финская бумага, да ещё и с водяными знаками (а было и такое), то об этом на обложке не сообщали, во всяком случае, в этой московской тетради.

Плотность бумаги колебалась от 60-ти до 90 гр./кв. м. Например, у Сытина – не более 60-65 грамм. В большинстве случаев она составляла приблизительно 70 грамм. Но это всё по ощущениям, без взвешивания. Гладкость высокая, я бы даже сказал, очень высокая, практически у всех, имеющихся в моём распоряжении образцов. Рукописный текст, написанный перьевой ручкой на просвет не просвечивал, по всей вероятности, из-за высокой степени проклейки и гладкости.

Терминология и линовки.

Общие тетради производили только в твёрдом переплёте. В нашем музее выложена, например, 92-листная тетрадь Неманской фабрики (г. Гродно) 1900 г. в книжном тканевом переплёте с надписью «Общая» на обложке. Плотность бумаги измеряли в русских фунтах на стопу. Применительно к изделиям из бумаги не оперировали современным понятием «плотность». Говоря о плотности бумаги, её называли 12-ти фунтовой, 14-ти фунтовой и т.д. Подробнее об этом во второй части. Поля были и в цвет линовки и красные, у части тетрадей они присутствовали, у части – нет.

Линовка мне встречалась по большей части синего цвета (возможно, голубая или фиолетовая – из-за выцветшей от времени краски понять сложно), но попадалась и серого. С видами линовок ненамного понятнее. Вместо слова линовка, писали «линевка». А тетрадь, как и некоторые виды писчей бумаги, была не линованая, а «линеваная». Сами «линевки» по названию делились на следующие:К 1914-му году типов «линевок» было не менее 25:Подробнее об этом во второй части.

Попробуем разобраться с «линевками».

Если внизу слева №6 (две линейки с косыми), то тогда какая внизу справа? И наоборот. Насколько я понимаю, это приблизительный аналог нашей частой косой (в две линии с частыми наклонными).

Здесь снизу справа совершенно точно №7 (три линейки с косыми). Аналог современной частой косой с дополнительной горизонтальной (в две линии с дополнительной горизонтальной с частыми наклонными). Тогда снизу слева №14 (одна линейка с косыми)? Или нет?Ниже слева вполне возможно №4 (две линейки узкие) и справа №5 (две линейки обыкновенные)?Ниже ещё две «линевки». Слева – единственный вид «линевки», с идентификацией которого не возникло абсолютно никаких проблем. Это №1 (белая). В ней, видимо, писали через трафарет. А вот справа, либо не указанный в нашем перечне вид линовки, либо одна из загадочных «немецких» (№12 или №13). Единственное, что можно утверждать совершенно точно, что в российской дореволюционной школе существовало прямое и наклонное письмо. А эта «линевка» как раз для прямого письма.

Да и на некоторых школьных дневниках писали Тетрадь для записывания уроков и сведения об успехах и поведении

Все описания и выводы, представленные в статье, сделаны на основе многолетнего изучения предметов из собственной коллекции и экспонатов Отраслевого канцелярского музея. Текст постоянно дополняется и обновляется, так как приобретаются новые образцы и появляются новые материалы.

Все выложенные здесь и многие другие тетради, Вы можете детально рассмотреть в каталоге музея в товарной группе тетради, также Вы можете прочесть исторические справки по некоторым производителям в разделе «Статьи» или История фабрик

Источник

ИСТОРИЯ ИНСТРУМЕНТОВ ДЛЯ ПИСЬМА

Несколько тысяч лет тому назад человек начал писать деревянными, костяными или бронзовыми трехгранными заостренными палочками на сырых глиняных дощечках..

После этого глиняную плитку обжигали для прочности. Эти глиняные таблички с клинописью дошли даже до нашего времени.

Древние египтяне использовали для письма на папирусе тонкие кисти из тростника
или тростниковые ручки. У каждого египетского писца всегда были при себе пенал и чашка для воды. Такой пенал можно и сейчас увидеть в Петербурге в знаменитом музее Эрмитаже. Это дощечка с длинным желобком для тростниковых палочек и двумя углублениями для красок.

Тростниковое перо было заострено и расщеплено на конце. По этому расщеплению чернила стекали тонкой струйкой на лист папируса.

Острым концом писали, а сделанную запись можно было стирать с помощью плоского обратного конца стилуса. Восковые книжечки-таблички просуществовали до начала 19 века. До наших дней сохранилось очень мало римских табличек. С появлением пергамента, изобретенного англосаксами, и используемого для изготовления рукописных книг, люди продолжали употреблять восковые дощечки для каждодневных записей.

Гусиные перья просуществовали до конца 18 века.

Карандаш появился в конце XVIII века. Чешский изобретатель Гартмут первым смешал графит с глиной.

Независимо от него француз Ж. Конте в 1790 году сделал карандаш в виде тонкой палочки из смеси графитового порошка и глины, уложенной между двумя дощечками.

После этого они вытеснили гусиные перья, просуществовавшие около тысячи лет. К концу 19-го века стальное перо полностью вытеснило требующие частой замены гусиные перья. Интересно, что еще в 1930-1950-е годы 20 века в школах писали стальным пером, позволявшим писать красивым почерком «с нажимом».

В 1884 году появилась первая автоматическая перьевая ручка, заправляемая чернилами. Внутри ручки находился баллончик с чернилами.

Сначала заправка ручки осуществлялась сбоку с помощью специальной пипетки, затем пипетка вошла в состав ручки.

В 1888 году в США впервые была предложена идея шариковой ручки.

В 1940-х годах изобрели шариковую авторучку в том виде, каком мы знаем ее сейчас. Шариковые ручки стали использовать штурманы в авиации и офицеры в походных условиях.

В 1960-е годы в Японии были изобретены наконечники в виде фетра. Ручки с фетровыми наконечниками получили название «фломастер».

Они имели пористый пишущий стержень, пропитанный красящей жидкостью на спиртовой или нитрооснове.

В конце 20 века появились роллеры.

Это была более «тонкая» и продвинутая технология шариковых ручек (тонкий шарик и менее вязкие чернила).

В 1997 году была разработана первая ручка, которую нет необходимости сжимать при письме.

Возможно, за ней будущее?

ЛЕГКО ЛИ БЫЛО ПИСАТЬ ГУСИНЫМ ПЕРОМ?

О том, как правильно изготовить перо для письма, поведал во французской книге 1763 года издания знаток каллиграфии М. Паллафон. По его сломам, перо следует брать из крыла гуся, причем обязательно из левого! При зачинке его нужно соблюдать определенную последовательность операций.

Самое трудное — это правильно сделать щель для вытекания черниля. Ее прорезают в самом начале и всю дальнейшую работу ведут так, чтобы она оставалась точно посередине.
Автор подчеркивал, что характер зачинки пера вносит в письмо некое своеобразие,
поэтому лучше это делать самому. Для зачинки и расщепления пера требовались специальные ножички.

Помарки в тексте удаляли скребком.

Долгое время людей, способных красиво писать, было немного. Это в значительной мере объяснялось технической сложностью процесса. Но тот, кому удавалось освоить это дело, мог затем жить безбедно.

За небольшую плату он мог прочитать или написать письмо, составить деловую бумагу.

Создатель почерковедения в России Е.Ф.Буринский, сказал когда-то, что всякий «человек пишет так, как ему от рождения писать предназначено», и что школа может придать почерку твердость, красоту, но не в силах бороться с построением его. В общем, почерк, как походка, у каждого свой. Хотя и ходить и писать всех учат одинаково.
От чего же тогда зависит почерк? Быть может, почерк передается по наследству?

Ученый-специалист найдет хозяина почерка даже в анонимном письме. Могут быть изменены наклон, размеры букв, их связность и разгон. Но чаще всего это оказывается бесполезным, даже если человек что-либо напишет левой рукой. Подобные попытки подделать почерк легко разоблачают опытные почерковеды. Они хорошо умеют отличить подлинного левшу от неудачливого жулика.

Еще Гете, собравший и изучивший обширную коллекцию автографов, полагал, что характер человека отражается в его письме. И почерковед всегда сможет по почерку рассказать немало о характере автора изучаемого письма.

Источник: История инструментов для письма. Авт. Е. Кох и журнал ЮТ.

Другие страницы по теме «Физика в доме»: