Чем пахнут феромоны у мужчин

Чем пахнут мужские феромоны?

Какую роль играют феромоны в отношениях между противоположными полами? Ученые пока не пришли к однозначному мнению. Некоторые эксперты считают, что специфичные вещества, выделяемые человеческим организмом, зачастую вызывают у противоположного пола куда более сильную сексуальную реакцию, нежели привлекательная внешность. Другие считают, что роль, приписываемая феромонам, сильно преувеличена. Тем временем американский нейробиолог Лесли Воссхолл обнаружила, что амбре феромонов каждый воспринимает по-разному.

Лесли Воссхолл, молекулярный нейробиолог из Университета Рокфеллера в Нью-Йорке, изучила воздействие мужского феромона андростенона на женщин. Оказалось, что на амбре данного феромона каждая из нас реагирует по-разному. Одним дамам андростенон напоминает по запаху. мочу, другим — ваниль, а для третьих вообще ничем не пахнет.

Правда, женщин из первой категории на свете не так уж и много — всего 5 %, но Воссхолл, по ее собственному признанию, относится именно к ним. «В моем носу андростенон вызывает те же ощущения, что и подмышки молодого человека, который бежал в течение ста дней и ни разу за это время не помылся», — заявила исследовательница в интервью LiveScience.

По словам Воссхолл, все дело в так называемом гене запаха OR7D4: именно от его модификации и зависит восприятие андростенона. «Люди, которые являются носителями различных вариаций этого гена-рецептора, воспринимают запах феромона по-разному», — утверждает автор исследования.

По ее словам, это удалось выяснить в результате сравнительно небольшого эксперимента: почти 400 женщинам ученые дали понюхать и оценить по запаху 66 различных химических соединений, среди которых был и андростенон, после чего у добровольцев взяли анализы крови. Выяснилось, что дамы с наиболее простой формой OR7D4 описали этот феромон как «тошнотворный», у других же модификация гена оказалась немного усложненной.

Исследовательница не исключает, что есть и другие вариации гена запаха, благодаря которым возможно куда более разнообразное восприятие андростенона, пишет издание «Свободная пресса». Как бы то ни было, а это вещество, по словам ученых, является одним из самых сильных феромонов, воздействуя на подсознание и инстинкты женщины, заложенные в ее организм самой природой.

Источник

СЛАДКАЯ ВЛАСТЬ ФЕРОМОНОВ

Кандидат биологических наук А. МАРГОЛИНА

Все началось с мотыльков

В XIX веке французский натуралист Жан-Анри Фабр обнаружил, что самка мотылька Saturnia pavonia может привлечь десятки самцов мотыльков в комнату, где она находится. Фабр предположил, что самка посылает самцам какие-то химические сигналы, которые человек не может уловить, однако проверить его предположение в те времена никто так и не смог. Лишь в конце 50-х годов XX века группе немецких ученых под руководством Адольфа Бутенандта удалось экстрагировать секрет желез самок бабочек шелкопряда ( Bombyx mori), разобрать его на составные компоненты методом хроматографии и показать, что лишь на одно из полученных веществ самец реагирует так же, как на присутствие самки (трепетанием крыльев). Чтобы получить 6 граммов этого вещества, потребовалось 500 тысяч бабочек.

Далеко ли мы ушли от животных?

У животных власть феромонов очень сильна, так как в их ведении находятся реакции, обеспечивающие выживание вида: воспроизведение, забота о потомстве, единство и взаимодействие группы. В частности, самцам и самкам всех животных, размножающихся половым путем, именно феромоны позволяют находить друг друга и вступать в сексуальный контакт. Насколько хорошо действует химическая сигнализация, управляющая брачным поведением животных, можно убедиться, понаблюдав за поведением кобеля, который готов мчаться по «горячему следу любви», невзирая на все попытки хозяина удержать его. Однако получить такую же очевидную реакцию человека на какой-либо запах не удалось ни одному экспериментатору. Почему?

Скорее всего, трудности в исследовании феромонов человека вызваны тем, что на всем протяжении развития человеческих сообществ делалось все возможное, чтобы подавить инстинктивные реакции людей на запахи. Согласитесь, что от любви и так много неприятностей, когда она возникает не там, где ей положено, связывая людей, которые не должны были быть вместе. Так что позволять запахам включать необоримые страсти нельзя ни в коем случае, хотя очевидно, что время от времени это все-таки происходит. Кроме того, реакция человека на запах зависит от того, какие воспоминания этот запах вызывает и насколько силен контроль сознания над инстинктивными реакциями, что окончательно запутывает исследователей, пытающихся анализировать результаты экспериментов. Поэтому не стоит удивляться, что науке пока больше известно о феромонах насекомых, рептилий и млекопитающих, нежели о феромонах человека. И все же, комбинируя знания, полученные в ходе исследования поведения животных, с уже известными фактами о влиянии запахов на человека, можно придти к интересным заключениям.

Немного о природе мужчин

И между тем случайность ли, что потовые (точнее, особая разновидность потовых желез, апокриновые железы) и сальные железы кожи человека обильно выделяют различные метаболиты тестостерона, родственные андростенону? И случайность ли, что наиболее активно сальные и апокриновые железы начинают работать в пору полового созревания, когда человеку по сценарию, составленному природой, надо начинать подыскивать себе партнера, а также во время сексуального возбуждения и эмоционального подъема? И как объяснить, что в поте мужчин андростенола (вещества, похожего на андростенон) содержится в 50 раз больше, чем в поте женщин?

Сейчас ученые «подозревают» в причастности к феромонам ряд веществ, получающихся при бактериальном разложении тестостерона и других половых гормонов. Однако никто пока не знает, какое вещество является «самым главным» феромоном любви и реагирует ли человек на отдельные вещества или на совокупность определенных веществ. Тем не менее андростенон, андростенол и родственные им вещества уже входят в состав коммерческих препаратов на основе «химически чистых феромонов человека».

Чем привлекательна женская грудь?

Исследователи, решившие разобраться в поведении крольчат, проявили немалую изобретательность, планируя эксперимент. Во-первых, они проанализировали молоко крольчихи с помощью газовой хроматографии. Далее цельное молоко и его ингредиенты были предложены новорожденным крольчатам для обнюхивания. Учуяв запах молока, крольчата поворачивали головы и делали попытки схватить образец ртом. И точно такую же реакцию вызывал один из низкомолекулярных компонентов молока, вещество 2-метилбут-2-еналь (2МВ2). Это вещество и стало кандидатом на роль искомого феромона.

Чтобы доказать, что 2МВ2 пробуждает инстинктивные реакции (поиск соска и сосание), крольчат отняли у матери сразу после рождения, до того как она успела облизать их и предложить им молоко. Таким образом, исследователи исключили возможность запоминания новорожденными запаха сосков. И даже в этом случае крольчата автоматически поворачивали головы и хватали стеклянную палочку, смазанную либо молоком, либо 2МВ2.

Копулины сводят с ума обезьян, но не человека

Открытие копулинов, феромонов вагинального секрета самок, стало сенсацией. Во-первых, обнаружены они не у мотыльков или кроликов, а у макак-резусов, отдаленных родственников человека. Во-вторых, ученым удалось выделить копулины в чистом виде (ими оказались некоторые короткоцепочечные органические кислоты) и выяснить, что похожие вещества содержатся и в вагинальном секрете женщин. Было также показано, что один лишь запах копулинов приводит самца макаки в неописуемое возбуждение. Весьма скоро появились первые духи, содержащие копулины, которым, разумеется, была приписана волшебная сила. Увы, надежды на копулины, как и на другие человеческие феромоны, не оправдались. Все реакции, полученные в экспериментах на людях, были далеки от взрыва страсти, наблюдаемого у макак, и их можно было объяснить эффектом плацебо. А двойное слепое исследование (то, в котором ни экспериментатор, ни испытуемые не знали, используют ли они плацебо или копулины) показало, что копулины никак не влияют на людей.

Сочетание визуальных и обонятельных сигналов широко используется в животном мире. Например, игуаны Dipsosaurus dorsalis обитают в жарких пустынях, где использование пахучих меток встречает большие сложности: летучие вещества, оставленные на горячем песке, слишком быстро испаряются, а более тяжелые субстанции трудно учуять издалека. Выходом из положения стали метки, сделанные тяжелыми молекулами, поглощающими свет в ультрафиолетовой области. Ориентируясь на ультрафиолетовые сигналы, игуаны находят метки и слизывают их.

Феромоны и сексуальный отбор

Чем пахнут феромоны?

Обычно говорят, что феромоны не имеют запаха (именно поэтому в их существование так трудно поверить). Чтобы развеять этот миф, нужно сказать пару слов о том, как работает обонятельная система.

В то, что у человека есть инстинкты, подсознание и вообще та часть мозга, над которой мы не имеем власти, верят все. Осталось поверить в то, что летучие молекулы, оседающие в наших носах, способны произвести в мозге заметные потрясения.

Один и тот же запах может вызывать различные реакции в зависимости от физиологического состояния человека и его воспоминаний о событиях, связанных с этим запахом. Например, запах котлет воспринимается по-разному на голодный желудок и после сытного обеда, а также в зависимости от того, является ли человек мясоедом или убежденным вегетарианцем.

Феромоны как эмоциональная необходимость и социальное зло

Несомненно, человеческие чувства сложнее, чем взаимоотношения животных. Однако иногда эту разницу не так просто увидеть. Для кобеля, подчиняющегося сладкой власти феромонов, не существует размышлений, «удобное ли сейчас время для погони за предметом страсти», его желание определяется словами «здесь и сейчас». Однако не вспомнят ли читатели случай, когда танец или поцелуй запускал цепную реакцию, исходом которой было безрассудное удовлетворение внезапно вспыхнувшего желания? Не казалось ли вам в эти моменты, что кто-то словно отнимал вашу волю и заставлял выполнять всю эту последовательность действий со стискиванием друг друга в объятиях, с ненасытными поцелуями, и неизбежным взаимопроникновением тел? Не было ли это все тем же феноменом «здесь и сейчас», который мы наблюдаем у животных? Но не испытывали ли вы именно в эти моменты самое неистовое наслаждение, гораздо более сильное, чем в «рассудочные» моменты близости? И хотя это всего лишь гипотеза, но именно обонятельная система, тесно связанная с подкорковыми областями, может быть воротами, открывающими мир чувственного наслаждения.

Есть также мнение, что обонятельные сигналы играют важную роль в формировании связей между родителями и детьми, а также между членами семьи, живущими вместе. Эксперименты показывают, что не только новорожденные способны распознавать запах матери, но и мать может узнать своего ребенка по запаху (женщины находили по запаху своего грудного малыша среди похожих на него младенцев и выбирали из вороха одинаковых маек ту, что была надета на их ребенка). Многие женщины находят запах мужчины приятным, если они испытывают к нему влечение, и невыносимым, если мужчина им не нравится.

От теории к практике

Несмотря на заверения производителей парфюмерии, что их продукт содержит самый сильный, самый эффективный и самый научно проверенный феромон, охота за человеческими феромонами только началась. И пока, несмотря на существование множества весьма вероятных кандидатов, получить ясную и воспроизводимую поведенческую реакцию на какое-либо из этих веществ еще никому не удалось. Объяснений этому может быть несколько. Прежде всего, сексуальными феромонами человека могут оказаться не отдельные вещества, а коктейли веществ в определенном соотношении. Далее, нужно учитывать, что все воспитание человека направлено на активное подавление инстинктивных реакций, в том числе и тех, что вызваны феромонами. Можно сказать, что кора мозга, сидящая на подкорковых структурах, «глушит» феромонные сигналы, не позволяя инстинктам особенно сильно разгуливаться. Возможно, этим объясняется то, что алкогольное опьянение, временно выключающее контроль коры, весьма способствует сексуальному сближению.

Помимо феромонового коктейля запах тела несет и много другой информации, которая также усиливает или ослабляет реакцию на феромоны. Известно, например, что мыши, которым предоставляли широкий выбор партнеров для спаривания, предпочитали тех, чей генотип сильнее всего отличался от их собственного генотипа. Не исключено, что подобная же неосознанная селективность существует и у людей: лимбическая система обрабатывает информацию, которую несет запах, и принимает решение, открывать ли путь страстям. Кроме того, многие болезни придают выделениям характерный запах, и этот запах тоже посылает в подсознание окружающих людей соответствующие сигналы.

Одним из наиболее часто дискутируемых вопросов в этом плане является персональная гигиена. Сторонники «природных запахов» часто вспоминают письмо Наполеона Жозефине, написанное им за две недели до его прибытия, в котором он просит свою возлюбленную не мыться до его приезда. Сторонники чистого тела в ответ на призывы отказаться от мытья замечают, что отсутствие запахов тела является нормой в современном обществе и человек, решивший отныне пренебрегать мытьем, вряд ли сможет рассчитывать на благожелательный прием.

Безусловно, слишком усердная борьба с кожными выделениями и бактериями, живущими на коже, ослабляет феромонный сигнал. Однако, учитывая то, что, во-первых, запах немытого тела действительно является неприятным для большинства культурных людей, а во-вторых, что запах несет правдивую информацию о состоянии нашего тела (а у многих ли оно идеально?), пренебрегать гигиеной все-таки не стоит. И все же при романтических отношениях нужно помнить о необходимости подавать химические сигналы: перед встречей с любимым лучше отложить в сторону антибактериальные средства и вымыть тело теплой водой с мягким мылом. Надо помнить и о том, что лаки и прочие пленкообразующие средства, которые женщины наносят на волосы, ослабляют феромонный сигнал, идущий от волос. Так как при активном принюхивании обонятельные рецепторы активизируются, привлечь внимание к своим феромонам можно с помощью приятной парфюмерии. Надо заметить, что многие натуральные эфирные масла имеют давнюю славу афродизиаков (стимуляторов сексуального влечения) и, вполне возможно, действительно способны как-то воздействовать на лимбическую систему.

«Наука и жизнь» о феромонах:

Подписи к иллюстрациям

Источник

Запахи правят людьми

Как феромоны управляют нами

Розовым на рисунке показана обонятельная луковица (вверху носоглотки) и области, которые обрабатывают запахи. Однако для феромонов есть специальный вомероназальный орган (ВНО). На рисунке он обозначен черным. В каждой ноздре имеется маленькая ямка, диаметром всего около 1 мм. От нее начинается проход длиной около сантиметра, и ведет он в камеру ВНО конической формы. Стенки прохода и камеры покрыты огромным числом рецепторов, нервные окончания от этих рецепторов идут напрямую к гипоталамусу.

Гипоталамус отвечает за выживание. Он регулирует все биохимические процессы, заставляет нас искать еду, нападать или убегать, размножаться и многое другое. Наши большие умные полушария тут ничего не решают.

Прямая связь ВНО с гипоталамусом означает, что кора головного мозга не анализирует запах феромонов, эти вещества без всяких прилюдий запускают химические реакции в нашем организме. Мы не знаем, что учуяли, но уже готовы действовать.

Откуда феромоны берутся

На коже находятся железы, подразделяющиеся на потовые и сальные. Существуют 2 вида потовых желез: эккринные и апокринные. Эккринные железы распределяются по всей поверхности тела и вырабатывают пот. Апокринные железы вырабатывают феромоны. Апокринные железы локализуются в паху, подмышечных впадинах, вокруг сосков, наружного слухового прохода, век. Протоки апокринных желез впадают в волосяной фолликул (а вы думали, у нас волосы для красоты?). Феромоны так же есть в слюне, моче, выделениях половых органов.

По результатам исследований андростенон воспринимается обонятельным рецептором OR7D4. Этот рецептор программируется генетически. Люди с разными генами по-разному воспринимают запах андростенона. Для одних он тошнотворен, похож на запах пота, мочи, сгнившего дерева. Для других- слаб и приятен, напоминает цветы и ваниль. Третьи его не чуют.

Обладет мускусным запахом (острый, сладковатый, «животный»), увеличивает кровяное давление, скорость сердцебиения, дыхания и повышает уровень стероидного гормона кортизола.

Вызывает реакцию в гипоталамусе как женщин (при малой концентрации вещества), так и мужчин (при большой концентрации).

Андростадиенон улучшает настроение у женщин.

Малоизученое вещество, имеет мускусный запах. Вырабатывается и у мужчин и у женщин, считается «дружественным» феромоном. Он располагает к общению, делает своего «хозяина» хорошим и привлекательным в глазах других.

Женский вариант андростадиенона, улучшает настроение мужчин.

Феромон в основном содержится во влагалищных выделениях. У мужчин под действием копулинов происходит выброс тестостерона. Наибольшее количество этого феромона выделяется во время овуляции.

Женские феромоны имеют запах моря.

Запах феромоны приобретают в результате жизнедеятельности бактерий, живущих на коже. Соответственно, излишек бактерий, кожного сала, пота и грязи способны испортить запах феромонов. Мужской мускусный запах превращается в запах мочи, а свежий женский в запах тухлятины. Может это и привлекательно для свиней, но для людей почему-то нет. Для человека наиболее привлекателен запах чистого здорового тела.

Феромоны имеют важное практическое значение. Реакция на них запрограммирована гинетически, нам нравится запах человека, чьи гены максимально отличаются от наших. Это значит, что чуя «непонятно что», мы способны выбрать партнёра с идеальным набором генов для рождения здорового потомства.

Феромоны в парфюмерии

1) Феромоны индивидуальны для каждого животного.

2) В парфюм добавляют феромоны зверей, не человека. Возможно добавление синтетических аналогов.

Решайте сами, поможет ли «аромат» кабанчика соблазнить вооон ту девушку, а «аромат» макаки заарканить вооон того парня))

Я насколько помню, феромоны разных людей будут иметь разную привлекательность для конкретного человека, как бы по ним половой подбор происходит.

Есть знакомая мадама. Как ни встретимся, улавливаю запах странный. Елда начинает дымить

Способы познания

Информация в природе: от первичного бульона до Попки-дурака

Информация – фундамент природы. Выдающийся советский математик Алексей Ляпунов определял жизнь как состояние вещества, использующее информацию для поддержания себя в неизменной форме. Само отличие живого от неживого состоит в способности манипулировать информацией.

О происхождении жизни на Земле известно мало. И все же, хотя бы гипотетически можно представить себе, как в «первичном бульоне» остывающей планеты возникали органические молекулы, как они взаимодействовали между собой, химически меняя друг друга. Если допустить, что такая модель происхождения живых организмов верна, то где провести границу между неживой и живой материями? На каком этапе хаос химических реакций перешел в биологическую эволюцию первых организмов?

Наиболее очевидный критерий, который можно использовать для проведения этой границы – способность к самовоспроизведению. Обрывки РНК и белков могли воздействовать друг на друга тысячелетиями, но их отношения не вышли бы за рамки органической химии, если бы в какой-то момент цепочка их взаимодействий не замкнулась бы в цикл. Именно в этот момент, видимо, и возникла жизнь.

Можно заключить, что в основе жизни лежит способность группы молекул взаимодействовать между собой таким образом, что в результате эта группа молекул образуется заново. Информация, заложенная в их структуре, оказывается сохраненной и воспроизведенной. Круг замыкается. В этот же момент возникает понятие гена – единицы наследственности – и начинается процесс биологической эволюции. В океане случайных химических реакций появляется островок порядка. Его мы и называем жизнью.

Передача генов из поколения в поколение, таким образом, является самым древним способом информационного взаимодействия в живой природе. Без него само понятие жизни не имеет смысла. Однако со временем, когда жизнь уверенно закрепилась в числе форм существования материи на Земле, появилась необходимость и в других способах обмена информацией.

Человека создал язык?

Промотав естественную историю на несколько миллиардов лет вперед, мы увидим планету, покоренную человеком. Она освещена электричеством, засеяна геометрически правильными рядами растений, невиданных в дикой природе. Она охвачена сетями сотовой связи, моментально соединяющими людей за тысячи километров друг от друга.

Чем же обязан человек такому триумфу? Ответ, казалось бы, очевиден: достижения цивилизации стали возможны благодаря беспрецедентному развитию нашей нервной системы. Но человек, который родился и вырос в изоляции от общества, при всем интеллектуальном потенциале своей нервной системы, едва ли способен на открытия в ядерной физике или инновации в сельском хозяйстве.

Нет, достижения человека – результат возникновения нового, ускоренного метода передачи информации: языка. Только при помощи языка мы можем сохранять и передавать накопленные знания в отрыве от передачи генов из поколения в поколение. Только языком обеспечивается прогресс: наука, культура, общественно-политическая организация.

Мы создали новый, негенетический метод обмена данными. Фактически, с появлением языка появилось новое информационное пространство, «культурные единицы» которого развиваются, распространяются и эволюционируют по своим собственным законам. Если задача любой генетической системы – поддержание самой себя в как можно более неизменном виде (слишком резкие изменения чреваты потерей способностей к выживанию и размножению), то культурная система куда более подвижна.

Поэтому для возникновения новой информации в «традиционной» генетической форме требуются миллионы лет осторожной, постепенной эволюции. В системе культуры и языка те же изменения могут происходить за годы, месяцы и даже минуты. «Языковая революция» дала человеку возможность приспосабливаться к любой среде с невиданной скоростью. Быстрее даже бактерий.

Человеческий язык не имеет аналогов в природе и по универсальности: он применим практически к любому аспекту жизнедеятельности. Но если «нетрадиционная» передача информации приносит столь богатые плоды, неужели человек – первый, кто об этом задумался? На самом деле, это далеко не так. Человек достиг совершенства в навыке передачи информации, но формально аналоги всех «уникальных» свойств нашего языка существуют и в дикой природе.

В чем основной недостаток исходного, древнего метода передачи информации с помощью генов? Он слишком плохо подходит для адаптации к быстро меняющимся условиям среды. В генах, передаваемых «вертикально», из поколения в поколение, заложена важнейшая информация об организме – постоянно менять ее слишком опасно.

Поэтому самой очевидной модификацией «генетического языка» является его дополнение горизонтальным переносом информации – то есть не из поколения в поколение, а между взрослыми особями. Этот способ «общения» активно используют бактерии. Все они обладают основным геномом, который, как и в других организмах, строго охраняется от изменений и повреждений. Но помимо этого, бактерии имеют дополнительные «подвижные островки» ДНК, плазмиды. Ими они могут обмениваться с другими бактериями.

Таким механизмом обеспечивается, например, распространение устойчивости к антибиотикам – если одной бактерии случайно удалось найти способ нейтрализовать действие смертельного для нее вещества, она может «рассказать» об этом способе своим сородичам.

Примерно по этой же логике работает генетическая модификация бактерий: в наиболее распространенной форме она осуществляется введением в клетку плазмид. Фактически, генетическая модификация – искусственная форма горизонтального переноса генов. Можно сказать, что, создавая трансгенную бактерию, мы просто объясняем ей, что от нее хотим, на «бактериальном языке».

«Социальный» арсенал бактерий не ограничивается генетическими ухищрениями. Бактерии, как и люди, изобрели дополнительный путь передачи информации – химический. Выделяя в среду определенные вещества, бактерии могут обмениваться «знаниями» о том, что происходит вокруг них, и даже согласовывать совместные реакции.

Например, таким способом они могут координировать формирование биопленок – тесных сообществ микроорганизмов, живущих на поверхностях жидкостей или твердых тел. Биопленки обладают собственной пространственной организацией и микросредой. Это аналоги городов в бактериальном мире.

«Химический язык» помогает бактериям защищаться от тяжелых условий – например, от тех же антибиотиков (по понятным причинам этот аспект общения бактерий волнует нас больше других). Кишечная палочка, улавливая попадание антибиотиков в среду, выделяет сигнальные вещества, оповещающие сородичей о начале атаки. В результате часть бактерий переходит в «спящую» форму, чтобы иметь возможность восстановиться, даже если большая часть популяции погибнет.

Слева: в среде без антибиотика бактерии постоянно синтезируют индол. В середине: под действием вызванного антибиотиком стресса бактерии перестают вырабатывать индол и умирают. Справа: устойчивые к антибиотикам мутантные клетки быстро избавляются от антибиотика и продолжает синтез индола.

Существуют даже данные о том, что эти химические «переговоры» могут «прослушиваться» представителями других видов. Например, в примере с антибиотиками болезнетворная сальмонелла может реагировать на сигналы кишечной палочки, хотя сама этих сигналов не производит. Под влиянием «слухов» об антибиотиках сальмонелла тоже начинает образовывать устойчивые клетки, что чревато крайне неприятными для человека последствиями.

Химические сигналы далеко не уникальны для мира микроорганизмов: они широко используются живыми существами любой сложности. Например, удивительно развит этот «язык» у высших растений.

Одна из особенностей растений заключается в том, что, в отличие от животных, которые больше полагаются на электрические взаимодействия – передачу нервных импульсов – они оперируют почти исключительно химическими сигналами. Отчасти это определяет их малоподвижность – диффузия химических веществ протекает гораздо медленнее, чем распространение электрического тока по нервным волокнам.

Неудивительно, что растения в процессе эволюции развили невообразимый для животных «химический арсенал». Задумайтесь о миллионах алкалоидов и их причудливых цветах, запахах, вкусах и действии на мозг и организм животного. Пока животные развивали зоркое зрение и острые зубы, растения оттачивали мастерство химика-синтетика, позволяющее им отпугивать вредителей, привлекать опылителей – и общаться между собой.

Например, ростки тополя и клена при повреждении листьев вырабатывают летучие вещества, отпугивающие насекомых. Неповрежденные растения, стоящие неподалеку, получают химический сигнал от поврежденных, и в течение считанных часов начинают вырабатывать те же вещества.

Некоторые виды фасоли идут дальше. Они не только отпугивают травоядных клещей – своих главных вредителей – но и привлекают другие, хищные виды клещей, охотящиеся на травоядных. Одновременно с этим, конечно, оповещаются об опасности и соседи. Более того, фасоль отличает вред, наносимый клещами, от простого механического повреждения. Если растение пострадает от ветра или руки мальчишки, никакого сигнала «паники» оно не произведет.

Воздушная среда – не единственный «канал связи» для растений. Томаты, например, могут использовать микоризу – нити симбиотических грибов, опутывающие корни сразу многих растений – в качестве «телефонных линий» для передачи информации. Перерезание этих «проводов» приведет к нарушению контактов между растениями: они больше не синхронизируют свою защиту от вредителей. Кроме того, ученым с помощью генной инженерии удалось вывести «глухие» и «немые» растения, иллюстрируя сходство «химического» общения с привычным нам звуковым или зрительным.

Я милого узнаю по феромону

Несмотря на общее предпочтение животными физических взаимодействий, химические сигналы широко распространены и среди них. Наиболее известным примером являются феромоны – вещества, выделяемые животными во внешнюю среду и вызывающие определенную реакцию у других особей своего вида. Чаще всего она бывает связана с половым размножением: феромоны самца мыши вызывают агрессию у других самцов, возбуждение у самок и ускорение полового созревания у самок-подростков.

Феромоны – это фиксированные информационные сообщения, присущие обычно всем представителям определенного вида и вызывающие автоматическую реакцию. Сторонник антропоцентризма обратит на это внимание и скажет: в этом и заключается уникальность человеческого общения. Любые другие способы взаимодействий вызывают врожденную реакцию, напрямую воздействуя на организм. В случае же человека, язык не заложен в нас генетически, а формируется в процессе обучения.

На самом деле, примеров, при которых информационное взаимодействие требует обучения, множество. В случае с химическими сигналами можно вспомнить смеси-идентификаторы, отделяемые некоторыми учеными от феромонов. Они представляют собой не одно конкретное соединение, а довольно сложную комбинацию различных веществ в определенных пропорциях. В отличие от феромонов в классическом понимании, смеси-идентификаторы индивидуальны для каждой особи или, в некоторых случаях – для популяции (например, колонии пчел).

Человеческий мозг тоже реагирует на феромоны. Желтым цветом показаны участки мозга, активирующиеся под действием запахов половых гормонов (AND – андростерон, EST – эстроген) или просто человеческого тела (OO, Оrdinary Оdors). Вверху обозначены активные участки, общие у гомосексуальных мужчин (HoM) и гетеросексуальных женщин (HeW). Внизу – общие у мужчин традиционной сексуальной ориентации (HeM – гетеросексуальные мужчины)

С помощью смесей-идентификаторов животные могут отличать одних особей от других. Распознавание этих смесей – гораздо более сложный процесс, чем механический ответ на феромоны, и в большинстве случаев требует обучения. Например, омар не вступит в схватку с противником, которому проиграл на прошлой неделе, определив его по индивидуальному запаху.

Информационная роль песни и пляски

С приближением к человеку по степени эволюционного родства методы передачи информации между живыми существами начинают все больше походить на привычные нам. После выхода животных на сушу получает распространение новый способ общения – звуковой. «Разговаривать вслух», несмотря на свою репутацию молчунов, умеют и рыбы – например, рыбы-жабы только и делают, что рычат или гудят, в зависимости от агрессивного или романтического настроения. Но по-настоящему голосовое общение получает развитие лишь на суше. Оно широко распространено не только среди позвоночных, но и, например, у насекомых.

При довольно простой организации нервной системы, многие насекомые имеют слух, которому позавидовал бы хороший звукорежиссер. Кузнечики, например, имеют способность к «коктейль-эффекту» – из какофонии леса или поля они умеют выделять тончайшие детали стрекота сородичей. О чем разговаривают кузнечики? В целом, о том же, о чем и большинство других животных – как бы поскорее с кем-нибудь спариться.

Впрочем, среди более продвинутых в интеллектуальном плане социальных насекомых – муравьев, пчел, термитов – распространены и более высокие темы. Например, муравьи координируют социальные роли, в том числе, при помощи звуковых сигналов (хотя главную роль здесь, все-таки, играют феромоны). Существуют даже муравьи-социальные паразиты, которые подражают таким ролевым сигналам: «заговаривая зубы» рабочим муравьям, они устраиваются в чужой колонии и живут там припеваючи, беззаботными иждивенцами.

Но наиболее известным «языком» насекомых являются танцы пчел. Двигаясь по определенной схеме, пчелы передают сородичам информацию о направлении и расстоянии до источника провианта или воды – например, до цветочной поляны – и потенциальном богатстве найденного ресурса. Пчелиный танец, на самом деле, еще сложнее, чем кажется: как показывают недавние исследования, информация, заложенная в танце, сообщается другим пчелам не зрительным путем, а при помощи определенных электрических полей, производимых двигающейся пчелой.

Разумеется, чем более развиты у животного мозг и нервная система, тем более совершенны его возможности для взаимодействия с другими особями. Человеку зачастую сложно оценить, насколько сложен может быть «язык» другого вида – мы невольно строим свои суждения о «разговорчивости» животных на их способности усваивать понятные нам идеи и слова. Но на каком основании мы используем себя, как меру для всей остальной природы?

Например, человеку часто кажется, что он понимает эмоции своей собаки – в той или иной ситуации мы сознательно или подсознательно «переводим» собачий язык на человеческий. Однако простыми экспериментами можно показать: зачастую мы принимаем желаемое за действительное. Например, то, что нам кажется виноватым видом собаки, на самом деле является выражением подчинения. Собаки могут скулить и выглядеть понуро, даже если они не делали ничего плохого – значение имеет обычно только интонация хозяина.

Тем не менее, даже с поправкой на неизбежное очеловечивание взаимодействий между животными, способности многих высших позвоночных к общению впечатляют. Дельфины и другие китообразные, например, пользуются в своем языке свистков и щелчков абстрактными категориями – например, такими, как «много» или «мало». Они имеют подобие синтаксиса: порядок «слов в предложении» влияет на его смысл.

Многие авторы даже говорят о самой настоящей культуре китообразных, ведь некоторые особенности их вокального репертуара меняются со временем – так же, как меняются и человеческие языки. Известен, например, случай, когда группа горбатых китов с одного берега Австралии мигрировала к другому берегу. В течение трех лет местные киты переняли манеру «речи» мигрантов. Похожее наблюдается и с другими аспектами культуры – например, с традициями коллективного поиска пищи.

Если мышление и социальные взаимодействия умных млекопитающих – дельфинов, собак, свиней и особенно обезьян – мы можем хотя бы попытаться понять, то ситуация с птицами сложнее для человеческого восприятия. Птичий мозг резко отличается от мозга млекопитающего. Тем не менее, об интеллекте, например, ворон хорошо известно – они пользуются инструментами, умеют решать абстрактные задачи и выручать друг друга в трудной ситуации.

Можно сказать, что птицы думают совершенно другими частями мозга. Их интеллект и способности к осмысленным взаимодействиям развивались независимо от наших и параллельно им. Тем удивительнее языковые возможности, например, попугаев.

Эти птицы не только подражают человеческой речи, как принято считать. Они способны формулировать осмысленные ответы на вопросы, используя человеческие слова. Они могут усваивать семантические элементы языка: например, слово «хочу», которым попугаи способны разграничивать называние и запрос. Они способны генерализировать предметы и понимать, что те относятся одновременно к двум разным категориям: например, мячик одновременно «синий» и «круглый».

В какой степени попугаи используют свои интеллектуальные способности собственно для обмена информацией в природе, известно плохо – «разговоры» животных между собой на воле изучать гораздо сложнее, чем общение попугая, сидящего в клетке, с человеком. Однако допустить, что способность к восприятию символов и абстрактных понятий в языке развилась у птиц «просто так», довольно абсурдно.

Обмен информацией в природе так же важен, как и обмен генами. Но и сами гены важны не из-за их химического состава или пространственной структуры – они тоже являются информационными единицами, кодом, с помощью которого описывается жизнь. Можно сказать, что живая природа – это и есть обмен информацией.

В этой статье мы сознательно избегали обсуждения приматов, самой продвинутой в интеллектуальном плане группы млекопитающих, к которым относимся и мы. Человекообразные обезьяны, действительно, обладают самыми совершенными из известных нам инструментами социальных взаимодействий. Но наше представление о «разумности» обезьян во многом строится на том, что в силу нашего родства мы говорим с ними почти на одном языке.

Человек, бесспорно, умнее любых других животных на Земле. Но нельзя забывать о том, что само понятие ума придумано человеком. Для профилактики мании величия полезно иногда оглянуться по сторонам.

Источник