Чем отцы и дети интересен современному читателю
TESTSOCH.RU
Напишем за тебя уникальное сочинение в течение 5 часов (платно):
Сочинение на тему: Чем интересен роман «Отцы и дети» и его герой современному читателю?
Роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» является «вечным» произведением, потому что раскрывает непростые отношения между поколением «отцов» и поколением «детей», обращает внимание на их противоречивые мнения в вопросах развития общества, науки, искусства, на расхождения во взглядах на жизнь.
Эту книгу можно рекомендовать для прочтения родителям, чтобы им было легче найти взаимопонимание со своими детьми и ответы на многие вопросы, касающиеся их воспитания.
Произведение не простое для понимания, но оно интересно и актуально современным читателям разных возрастов еще и потому, что такие люди, как Евгений Базаров, с их вольными взглядами и рассуждениями, отличающимися от других, своим мировоззрением и оценкой жизненных ценностей, существуют в каждом поколении.
Мне, к примеру, этот роман интересен темой любви, которая изменила жизнь главного героя в лучшую сторону, сделав его более внимательным и чутким. Базаров не верит в существование любви, значит, он еще не испытал этого чувства, то есть от недостатка жизненного опыта. Ведь мы полагаемся в большей степени на него и на своем опыте учимся быстрее.
Также я считаю, что молодому поколению этот роман интересен сильной личностью Базарова, который живет по своим правилам и законам. В произведении показан образ молодого бунтаря, попирающего существующие устои. Но и сам Базаров не во всем прав, потому что нельзя отрицать все достижения искусства, некоторых наук подчистую.
Но все-таки самая интересная тема в романе – это взаимоотношения родителей и детей, и эта тема, будет актуальной во все времена. Для многих роман Тургенева «Отцы и дети» является одной из настольных книг по воспитанию.
Современен ли роман “Отцы и дети”
Современен ли роман “Отцы и дети”
Каждое поколение считает себя
более умным, чем предыдущее, и
более мудрым, чем последующее. Д. Оруэлл
II Поколения “отцов” и “детей”.
1. Сравнение поколений.
2. Ошибочные взгляды Базарова.
3. Образ нового поколения.
III Актуальность романа в наши дни.
Такие люди, как Базаров, непреклонны, верны своим идеалам, уверены в себе, энергичны и деятельны, честны и искренне преданы своему делу, незаменимы в любом обществе. Ни Онегины Пушкина, ни Печорины Лермонтова, стремящиеся к самоутверждению, реализации своих возможностей, но не видящие им достойного применения, а именно Базаровы, знающие, что в данный момент нужно изменить в обществе, способствуют общественному развитию, движению жизни вперед. Сам Базаров говорит, что России нужны сапожник, портной, мясник, то есть люди, занимающиеся конкретными, нужными делами, а не “сидящие сложа руки и уважающие себя за это”, как Павел Петрович. Но разве Базаров, видящий, что “болтать о язвах общества не стоит труда”, не стремится принести своей деятельностью пользу обществу, разве этот герой “занимается вздором”, подобно большинству “передовых людей и обличителей”? Несомненно, Базаров, обладатель столь редких и ценных качеств, нужен России.
В историях героев постоянно намечаются противопоставления поколений. Так, Базаров говорит о своих родителях: “Я думаю: хорошо моим родителям жить на свете! Отец в шестьдесят лет хлопочет; и матери моей хорошо: день ее до того напичкан всякими занятиями, ахами и охами, что ей и опомниться некогда, а я. ” Особенно значительны размышления Николая Петровича, когда он ясно осознал свое разъединение с сыном. “Брат говорит, что мы правы, — думал он, — и мне самому кажется, что они дальше от истины, нежели мы, а в то же время я чувствую, что за ними есть что-то, чего мы не имеем, какое-то преимущество над нами. Молодость? Нет, не одна только молодость”.
Что касается проблем, возникших в романе, то можно сказать, что в обществе всегда будут происходить разногласия между поколениями. Будь-то вопросы, связанные с природой, культурой, или любовью. Но, по моему мнению, в романе рассматриваются проблемы не как отношений между поколениями, а в целом проблемы общества. Ведь, человек, думающий по-новому, увлекающийся наукой, не смог найти свое предназначение в обществе. Этот человек – Евгений Базаров. Да, он ошибался, отрицая всё: любовь, искусство, чувства. Я думаю, с его стороны, это был еще юношеский максимализм, за который он поплатился в жизни.
Современен ли роман? Несомненно, потому что всегда будут появляться люди, подобные Базарову, старающиеся как-то изменить мир, но общество не будет принимать таких людей, не похожих на остальных. Проблема отцов и детей существовала и, скорее всего, будет существовать во все времена. Очевидно, именно поэтому роман “Отцы и дети” до сих пор остается актуальным. Два поколения, изображенные писателем, различаются не столько возрастом, сколько противоположными взглядами, мировоззрениями: старого дворянства, аристократии и молодой революционно-демократической интеллигенции.
Современник Тургенева, критик Писарев увидел в романе “выведенные явления жизни” как очень близкие для себя, такие близкие, “что все наше молодое поколение со своими стремлениями и идеями может узнать себя в действующих лицах этого романа”. Из-за чего произведение “Отцы и дети” остается актуальным и в наши дни.
Чем интересен роман «Отцы и дети» сегодняшнему читателю? (Тургенев И. С.)
«Отцы и дети» — роман, абсолютно новый для 60-х годов XIX века, раскрывающий «новые конфликты». Проблематики, затронутые писатели, имеют не только общественно-политический, но и семейно-бытовой характер. Данный роман является величайшим и значимым произведением в истории художественной литературы о взаимоотношениях двух поколений. В основе сюжета романа лежит социальный конфликт нового и старого поколений, разночинцев и аристократов.
На протяжении всего романа автор знакомит читателя с двумя ключевыми героями своего произведения — Евгением Базаровым и Павлом Петровичем Кирсановым.
Раскрытие проблематики «отцов и детей» строится на противоречиях, конфликтах, именно этих двух противоборствующих персонажей.
Давайте познакомится с каждым из них поподробнее.
Евгений Базаров — образ нового человека, молодой человек, представитель разночинцев. Он нигилист, отрицает старинные традиции, выступает против искусства («искусство наживать деньги»), против литературы (Пушкина советует заменить материалистом Бюхпером, а стихи поэта называет ерундой, «Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта»), против природы («природа не храм, а настоящая мастерская, в которой человек — работник»), о величайшем живописце Рафаэле Базаров говорит, что он «гроша медного не стоит», а музыку вовсе считает несерьезным занятием). Однако отрицание всего не является положительной чертой героя, тем более, мы можем сделать вывод, что Базаров «хорош только на словах», он ничего не делает для того, чтобы изменить общество, а потом и вовсе «теория» героя рассеивается. Базаров презирает себя за то, что его убеждения, которым он так преданно следовал, потерпели поражение, ведь, он влюбляется сильно и страстно в Одинцову. Герой влюбляется, несмотря на то, что он отрицает все чувства, их проявления и признает только увлечения и занятие науками (например, химией и физикой).
Другой герой, представитель «отцов», Павел Кирсанов, аристократ дворянского происхождения, антагонист Базарова. Относится к Евгению несерьёзно, неуважительно, однако вступает с ним в конфликт, споры и яро отстаивает свое мнение и видение мира. Павел Петрович отставной офицер, холостяк, «сохранил все привычки светского человека», «с детства отличался замечательной красотой, читает иностранные газеты, разбирается в музыке, искусстве, природу считает источником вдохновения». На самом же деле, за этим ухоженным, изысканно одетым мужчиной скрывается абсолютный «бездельник», который «сидит, сложа руки» и «на данный момент ничем не занимается».
Таким образом, можно сделать вывод, что проблема «отцов и детей», затронутая в данном произведении, была актуальна и в XIX веке, актуальна и сейчас, будет актуальная всегда в обществе, поскольку в каждом обществе найдется хотя бы один представитель «детей», который будет отрицать устои и традиции прошлого поколения, «отцов». Однако не стоит забывать, что полное отрицание норм старшего поколения не приведёт ни к чему хорошему, так как «дети» не должны перечеркивать свою историю полностью — это неестественно.
Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» в зеркале современности
• Ментальные разрывы между поколениями
В истории человечества разрыв между поколения¬ми — не новость. Известны древние египетские мануск¬рипты и письма современников французской революции, где с одинаковой экспрессией и почти дословно воспро¬изводятся жалобы отцов на отбившихся от рук детей, переставших почитать традиции предков и тем самым приближающих светопреставление. «Наша земля приходит в упадок; взяточничество и коррупция
процветают; дети перестают слушаться родителей; каждый хочет
написать книгу, и конец света уже близок».
Написано, как будто сегодня. Между тем – это Папирус Присса (первая половина третьего тысячелетия до н.э.) Замечательно, что даже в ходе тектонических сдвигов и провалов, связан¬ных с нашествиями варваров, революциями и модерни¬зациями, еще никому не удавалось разрушить культуру до основания. Она не устранима и, вопреки недомыслию, фанатизму и злой воле, прорастает сквозь любые идеоло¬гические и железобетонные покрытия, что удивительно точно явлено в новом анимационном шедевре Г. Бардина «Слушая Бетховена», посмотреть который я настоятель¬но рекомендую всем удрученным переживаемым момен¬том интеллигентам.
Так стоит ли сокрушаться по поводу сегодняшнего межпоколенческого разрыва? Предаваться грусти — занятие не¬продуктивное, но разобраться в том, из каких кирпичиков складывается стена непонимания между веком нынешним и веком минувшим, имеет смысл не только педагогам, но и всем, как говорили встарь, людям доброй воли.
Мой добрый знакомый, филолог, профессор, доктор наук, попал в стандартную ситуацию. Банк, в котором он хранил свои сбережения, подвергся санации. Соответст¬венно, возникла задача: получить страховую компенса¬цию вклада. Простояв более часа в одно окно (как позже выяснилось, не в то), он столкнулся лицом к лицу с моло¬дой операционисткой. Далее между ними произошел зна¬менательный диалог:
— Вы физик?
— Скорее, лирик.
— Вы издеваетесь?
— В каком смысле?
— Я вас русским языком спрашиваю: вы физическое или юридическое лицо?
Вот уж воистину, «лицом к лицу лица не увидать», поскольку разговаривали они на разных языках. У про¬фессора в ответ на поставленный вопрос из кладовой па¬мяти мгновенно актуализировался старинный спор 60-х годов прошлого века и стихи: «Что-то физики в почете, что-то лирики в загоне». Естественно, что молодая особа не обладала столь обширной и, откровенно говоря, избы¬точной по нынешним временам эрудицией. А профессор с юности не обзавелся юридическим лицом.
Физическое у него, конечно, было. По нему в моло¬дости он достаточно часто получал, поскольку били тогда не по паспорту, а сами догадываетесь по чему. Освежить эти ощущения юности он имел возможность, встав в оче¬редь в нужное окно, теперь уже для физических лиц.
Впереди профессора оказалась бьющаяся в истерике старушка, которой почудилось, что вместе с падением банка обрушилась вся ее жизнь. Прийти на помощь уни¬женным и оскорбленным — святая обязанность интел¬лигентного гуманитария. А посему профессор поинте¬ресовался, в какой валюте бабушка хранила свой вклад. Новый диалог строился в духе песни Высоцкого: «Какая валюта у вас — говорят? Не бойсь, говорю, не доллары!» На следующий вопрос о размерах вклада бабушка отре¬агировала с опорой на свой культурный багаж: «А тебе зачем, лицу не титульной национальности?» Разумеется, фраза была облечена в народную по духу форму.
Но закаленный в молодости профессор в данной ситу¬ации не растерялся. Понимая состояние пожилого чело¬века, боящегося потерять последние сбережения, он вы¬нудил старушку раскрыть тайну вклада и убедил в том, что свои 560 тысяч она получит гарантированно. А по¬тому ей не стоит пробиваться с боем к заветному окну. В благостном настроении бабушка испарилась из очере¬ди, разумеется, не извинившись за хамство и не побла¬годарив своего самозваного банковского психотерапевта.
Забавно, что во втором случае профессор не почувст¬вовал себя уязвленным. Демократическая за¬калка и неизбывная народническая интеллигентская за-кваска надежно защитила его от психологической травмы. Посрамленным он ощутил себя лишь после первого диалога. Отчего так? Ведь на банковском пятачке столкнулись три культур¬ных кода, за каждым из которых тянулся свой шлейф ценностей и предпочтений. Коль скоро проблема не нова, то, быть может, стоит обратиться за консультацией к столпам нетленной классики, в частности к И. С. Тургеневу?
• Роман Тургенева живет и побеждает
Откуда я про это знаю? За неделю до начала нового учебного года попросил в школьной библиотеке роман И. С. Тургенева «Отцы и дети». Причем не новенькую книжку, а зачитанный многими поколениями школьников экземпляр, хранящийся в школьной библиотеке, страшно сказать, с прошлого века. И не был разочарован. Испещренный пометками старшеклассников роман заиграл неожиданными красками. Судите сами. На титульном листе — два эпиграфа, явно не принадлежащие перу великого писателя. «Посвящается всем поколениям школы №109» и » Читатель книги, на протяжении текста ты будешь находить фамилии моих одноклассников и меня в частности…» последняя запись относительно свежая — 2014г. Так-то вот, а еще говорят, что современные подростки напрочь отвергают классические тексты, считая их архаичными, устаревшими, не имеющими ни малейшего отношения к современной жизни. Эти и другие рукописные пометки школьников на полях романа определили тему этих заметок и избранный ракурс обзора — учительский.
Оставим литературоведам квалифицированные суждения об эстетических достоинствах произведения и огромном влиянии И. С. Тургенева на развитие самого жанра романа в Европе. Меня же больше интересует чем этот роман берет за живое современных старшеклассников и основательно подзабывших классический текст взрослых. Для чего придется воспользоваться рискованным методом исторических аллюзий.
• Кто он — современный Базаров?
Для ответа на этот вопрос обратимся к классическому тексту. Давая характеристику Базарову, П.П. Кирсанов неудачно шутит: «В принципы не верит, а в лягушек верит». Ба, да это же Александр Глебович Невзоров собственной персоной, который сам себя позиционирует в качестве естествоиспытателя, разоблачающего все, с его точки зрения, хлипкие этические и религиозные построения. (Замечу в скобках: взяв пример с И. С. Тургенева, я сознательно ухожу от авторских оценок героя и его позиции.) Александр Глебович в своих «Невзоровских средах» на «Эхе» последовательно эпатирует слушателей, анатомируя любые предрассудки и мифы, включая христианский. Его понимание альтернативы развития России обнажено до предела: принять вместе с цивилизованными странами участие в работе большого андронного коллайдера или молиться мощам св. Николая. Третьего не дано.
Напомню, Аркадий Кирсанов, пока еще верный адепт Базарова, поясняет дяде: » Нигилист — это человек, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип». Дядя же — аристократ до кончика усов: «одетый в темный английский сьют, (костюм английского покроя) модный низенький галстук и лаковые полусапожки…» И это в деревенском захолустье!
Забавно, что современный ниспровергатель основ подобно Павлу Петровичу одет по последней моде и с таким безупречным вкусом, который не посмел бы подвергнуть критике ни один из стилистов «Модного приговора». Да, любезный читатель, (невольно сбиваюсь в стилистику Тургенева) — Александр Глебович — аристократ, своим обликом подтверждающий сентенцию другого классика: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Портрет героя дополняет элегантная трубка.
Здесь самое время вновь обратиться к роману. Это сегодня курение признано вредной привычкой, а в пореформенный период оно ассоциировалось с воздухом свободы. Курит Базаров и подражающий ему Аркадий, беспрестанно дымит папироской Кукшина. Николай Петрович, встречающий сына с товарищем, морщится от запаха табака, но, боясь показаться несовременным, скрывает свою реакцию от сына. Отчего так? Откроем замечательную книгу В. В. Лапина «Петербург. Запахи и звуки». Из нее узнаем, что «оттепель» (впервые это слово прозвучало именно тогда!) проявлялась не только в готовящихся реформах, но и в их предчувствии. Провозвестником преобразований стала отмена запрета курения на улицах и в общественных местах. Возможно, мы увлеклись излишними подробностями? Но как знать, быть может, именно эти детали, передающие дух и атмосферу эпохи (в прямом и переносном смысле), оживляют в воображении школьников дела давно минувших дней? Вернемся в день сегодняшний.
• A. Г. Невзоров — герой нашего времени
Читатель требует доказательства этого тезиса? Извольте — его способы ведения полемики укладываются в модный ныне термин: троллинг. Глумлению, оскорблению, издевательству подлежит буквально все: политика, религия, история, традиции, патриотизм и т.д. Регулярным ковровым бомбардировкам подвергаются в равной степени как идеологические бастионы клерикальных мракобесов («поповедение»), так и либеральные замки на песке. Разумеется, он не упускает возможностей по поводу и без повода поиздеваться над властью. Любимое занятие — вытирать ноги о святыни, нимало не заботясь о чувствах верующих и любых других в конец запутавшихся представителей нашего взбаламученного социума.
Похоже в нем одном интенсивно работает целая фабрика троллей. Цель этих неослабевающих провокаций наш герой формулирует в своей книге со знаковым названием «Искусство оскорблять». Это формирование абсолютного свободомыслия. На противоположном полюсе истовые фанатичные борцы с «чужемыслием», абсолютно уверенные в непогрешимости своих догматов. Напрочь не способные к критическому осмыслению реальности, они не только не расположены к диалогу, но мгновенно видят ад в любом человеке, посмевшем высказать иную точку зрения.
Сдается мне, что демонстративный цинизм ниспровергателя любых авторитетов А.Г. — лишь маска, сознательно взятая на себя роль, за которой таится слабая надежда на метод создания у мыслящего индивида когнитивного диссонанса, с помощью которого при прочих благоприятных условиях человечеству удастся избежать катастрофы. «Природа не храм, а мастерская», — помнится утверждал Базаров. В том же духе формулирует свою позицию наш герой: ««Фундаментальные качества человека формировались в ту эпоху, когда понятие «спасти свою шкуру» употреблялось в прямом, а не переносном смысле. Так называемый «доисторический» период был самым продолжительным и важным для нашего вида. Тогда и решалось, каким быть человеку. Весь механизм нашей нервной деятельности — плод именно того периода, когда homo был стайным животным, промышлявшим поиском падали и каннибализмом. За несколько миллионов лет заложились и закрепились все видовые повадки, особенности поведения и биологические привычки. Абсолютно все качества человека из той эпохи. В том числе и то свойство, что побуждает целовать доски с картинками или отрезать головы гяурам».
Но коль скоро это так, то какой смысл метать бисер пред столь убогим существом, мозг которого в лучше случае пригоден для изобретения трусов и нагана? Зачем, занимая круговую оборону, вызывать на себя огонь из всех стволов? Примечательно, что в подобной позиции оказался и И.С. Тургенев, которого прогрессисты и традиционалисты равно бранили за желание уязвить молодежь карикатурой и за тенденциозную направленность против дворянства как несостоятельного класса.
И вновь вернемся к нашему герою. Добровольно взятую на себя роль он играет мастерски. Мало того, в силу темперамента, врожденного психологического склада и полученного воспитания он исполняет ее аристократично. Базаров позапрошлого века предпочитает отмалчиваться. Составив для себя ясную картину мира, он не испытывает желания ее пропагандировать, слабо веря в результативность проповедей и зависимость человека от изменчивых обстоятельств. «Всякий человек сам себя воспитать должен». На память немедленно приходит:»Не стоит прогибаться под изменчивый мир. Уж лучше он прогнется под нас». (А. Макаревич) Базарова чаще втягивают в споры против его воли. Не то — А. Г. Он атакует первым с темпераментом Павла Петровича Кирсанова, не уступая и даже порой превосходя его в аристократизме. Не правда ли — забавное поведение для человека, убежденного в том, что «реальной науке в вопросе об эволюции человека пока делать нечего». Но в том-то и дело, что аристократизм не химера, а точно такое же непреложное условие избегания грозящей человечеству катастрофы, как способность к критическому мышлению. Не больше, но и не меньше. Поэтому попытаемся без предубеждения вникнуть в аргументы П.П. Кирсанова в защиту аристократизма.
«. вспомните, милостивый государь, (при этих словах Базаров поднял глаза на Павла Петровича), вспомните, милостивый государь, — проговорил он с ожесточением, — английских аристократов Они не уступают йоты от прав своих, и потому они уважают права других; они требуют исполнения обязанностей в отношении к ним, и потому они сами исполняют свои обязанности. Аристократия дала свободу Англии и поддерживает ее».
Передо мной фотография. Светлое одухотворенное лицо, мягкая улыбка, внимательный взгляд сквозь круглые линзы очков. Типичный интеллигент: немецкий философ и теолог Дитрих фон Бонхёффер. Ему всего тридцать четыре года, но жизнь подходит к концу. Участник заговора против Гитлера — в 1944 году в нацисткой тюрьме он ожидает смертной казни, при этом не перестает заниматься странной для его положения философской рефлексией. Неисповедимыми путями «Письма к другу» попадают на волю. В них он ставил знак равенства между чувством дистанции и качеством личности человека. Привожу одно из его последних писем из тюрьмы:
«Ни отцы, ни дети», сказала мне одна остроумная дама по прочтению моей книги, — вот настоящее название вашей повести — и Вы сами нигилист», — писал в статье «по поводу «отцов и детей» И. С. Тургенев, — Не берусь возражать; быть может, эта дама и правду сказала».
Арбитром в этом состязании предлагаю назначить А. И. Герцена, ибо его феноменальная проницательность и взвешенность оценок не вызывают сомнений. Тем более, что он сам добровольно взял на себя эту роль, высказав в разгар развернувшийся вокруг романа дискуссии свои суждения.
» Я признаюсь откровенно: мне лично это метание камней в своих предшественников противно. Повторяю сказанное («Былое и думы» IV том): «Хотелось бы спасти молодое поколение от исторической неблагодарности и даже от исторической ошибки. Пора отцам-Сатурнам не закусывать своими детьми, но пора и детям не брать примера с тех камчадалов, которые убивают своих стариков».
«Что Тургенев вывел Базарова не для того, чтоб погладить его по головке, — это ясно. Но в соприкосновении с такими жалкими и ничтожными отцами, как Кирсановы, крутой Базаров увлек Тургенева, и, вместо того чтоб посечь сына, он выпорол отцов.
Оттого-то и вышло, что часть молодого поколения узнала себя в Базарове. Но мы вовсе не узнаем себя в Кирсановых, так, как не узнавали себя в Маниловых, ни в Собакевичах, несмотря на то, Маниловы и Собакевичи существовали сплошь да рядом во времена нашей молодости и теперь существуют.
Мало ли какие стада нравственных недоносков живут в одно и то же время в разных слоях общества, в разных направлениях его; без сомнения, они представляют больше или меньше общие типы, но не представляют самой резкой и характеристической стороны своего поколения, наиболее выражающей его интенсивность».
В ком же А. И. Герцен видит главных выразителей своего поколения, противостоящих стадам нравственных недоносков? В то время, когда условный Базаров упрекает его ровесников в отсутствии воли и неспособности к реальным действиям, он сетует на то, что Тургенев не сподобился прислать Базарова в Лондон. «Мы, может быть» доказали бы ему на берегах Темзы, что можно и не дослуживаясь до начальника отделения, приносить не меньше пользы, чем любой начальник департамента; что общество не всегда глухо и неумолимо, когда протест падает в тон; что дело иногда удается; что у Рудиных и Бельтовых иной раз бывает и воля и настойчивость и что, видя невозможность деятельности, к которой они стремятся по внутреннему влечению, они бросали многое, уезжали на чужбину и заводили, » не метавшись и не суетясь», русскую книгопечатню и русскую пропаганду.
Влияние лондонского станка от 1856 до конца 1863 года не только практический факт, но факт исторический. Стереть его нельзя, с ним надобно примириться.
Базаров в Лондоне увидел бы, что это только издали казалось, что мы размахиваем руками, а что на самом деле мы ими работали. Может, он сменил бы гнев на милость и перестал бы относиться к нам «с укором и насмешкой». Такова филиппика Герцена в защиту отцов, немедленно вызывающая грустные исторические параллели.
Кроме того, Александр Иванович демонстрирует поразительную прозорливость, основанную, как сказали бы сегодня, на понимании матрицы отечественной истории.
«Базаровы пройдут… и даже очень скоро. Это — слишком натянутый школьный взвинченный тип, чтобы ему долго удержаться.
На его смену напрашивается уже тип, к весне дней своих сгнивший, тип православного студента и казеннокоштного патриота, в котором отрыгнулось все гнусное императорской Руси и который сам сконфузился после серенады Иверской и молебна Каткову.
Все возникающие типы пройдут, и все, с той неутрачиваемостью однажды возбужденных сил, которые мы научились узнавать в физическом мире, останутся и взойдут, видоизменяясь в будущее движение России и в будущее устройство ее».
Что мы и наблюдаем сегодня. Попробуйте после сказанного отрицать тот очевидный факт, что роман «Отцы и дети» продолжает жить и побеждать.