Чем опасны мигранты для россии
Какие угрозы несет России неконтролируемая миграция
Юрий Николаевич, давайте начнем, как говорят, с начала. Сколько, по вашим данным, находится сейчас в России иностранцев?
Откуда эти гости?
Они уже получили работу?
По данным МВД России, на миграционный учет было поставлено 265 056 иностранцев, прибывших к нам на учебу. И это не считая 800 тысяч детей мигрантов, которые учатся в школах.
Юрий Жданов: В том-то и вопрос, что точно об этом никто не знает.
А ведь есть еще и нелегальные мигранты. Сколько таких?
Вместе с тем, по оценкам экспертов, минимальное количество нелегальных мигрантов в России сегодня колеблется в пределах 2,5 миллиона человек. А по данным председателя Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрия Крупнова, количество нелегальных и полулегальных мигрантов в России на январь прошлого года достигало 10-12 миллионов. Есть основания считать, что многие из них не смогли или не захотели покинуть Россию в период пандемии.
Но ведь нелегалов выявляют и высылают?
Юрий Жданов: Если вас это утешит, то, по данным МВД России, по итогам семи месяцев направлено 113 833 представлений о неразрешении иностранным гражданам и лицам без гражданства въезда в Россию. Сравните с 10 миллионами возможных нелегалов.
Насколько серьезно наличие такого их количества?
Для сравнения: 2 миллиона незаконных мигрантов в 2021 году для 332-миллионного населения США, и 1,8-3,9 миллиона незаконных мигрантов для 447-миллионного населения Евросоюза, вызывают серьезную озабоченность их правительств. Там призывают не переходить «красную черту», угрожающую национальной безопасности государств, заморозить практику открытых границ, проекты миграционной лояльности и ужесточить миграционное законодательство.
На самом ли деле существует угроза? Или все сильно преувеличено?
Кстати, сколько преступлений совершают мигранты?
Юрий Жданов: По итогам 2020 года количество преступлений и административных правонарушений, связанных с миграцией и мигрантами, составляет более 100 тысяч в год. И это в условиях значительных ограничений, обусловленных развитием пандемии COVID-19.
Звучит слишком обтекаемо. Что они натворили, кроме незаконного пребывания у нас?
Сколько уголовных преступлений на счету таких «гостей»?
А как насчет экстремистских преступлений?
Кто и с кем дерется?
Драки были спонтанными?
Почему это происходит именно сейчас, а не зимой или весной?
Юрий Жданов: Вот это и настораживает.
Вы хотите сказать, что сейчас кому-то очень выгодно организовать в России регулярные массовые драки мигрантов?
Что, на ваш взгляд, надо делать?
Юрий Жданов: Считаю, надо успеть отреагировать на возможные осложнения ситуации после 30 сентября, когда закончится «миграционный мораторий».
Что это за ужесточающие законопроекты?
Но это, по сути, либерализация легализации мигрантов.
Как это должно работать?
Юрий Жданов: Предполагается, что высылку будет назначать суд как вид административного наказания. Но иностранца могут выслать и уполномоченные федеральные органы исполнительной власти во внесудебном порядке в иных, установленных проектом федерального закона, случаях.
Своевременный законопроект. Так в чем проблема?
Юрий Жданов: Проблема в сроках. Такой закон нужен уже сегодня. Считаю, что с учетом ситуации вводить его надо с 1 января следующего года.
Мигранты в России – это «бомба, которая рванёт»: Эксперты назвали риски
Между тем резонансных событий, фигурантами которых оказываются мигранты, меньше не становится. Буквально на днях «гости» из Средней Азии умудрились срезать и продать кабель правительственной связи. Да и новости о массовых драках и разборках с участием мигрантов появляются с пугающей регулярностью.
В студии «Первого русского» ведущая Елена Афонина обсудила проблемы, связанные с потоком мигрантов, с Натальей Власовой, экспертом по миграции, генерал-майором полиции Владимиром Михалевичем и Игорем Шишкиным, экспертом Института стран СНГ.
Мы говорили о том, как трудно русским получить гражданство России. Но почему-то «гостям» из бывших советских республик с этим справиться легче. Да и в целом у этих людей совершенно другой подход к нашей стране, но каким-то магическим образом они всё равно получают гражданство.
Они приезжают к нам в Россию, чтобы получить от неё всё. Поэтому эти «гости» вгрызаются в нашу страну зубами. Цепляются за неё когтями. Выгнать сложно даже тех, кто совершает преступления. Они всё равно, даже нелегально, получают у нас работу и начинают чувствовать себя здесь хозяевами.
Зачем нам вообще нужны мигранты?
А тут наши чиновники заявляют, что у нас в стране невозможно реализовать грандиозные проекты без 3 миллионов мигрантов. Эта проблема действительно существует? Или это некий миф о том, что, кроме мигрантов, никто больше не сможет выполнять грязную, тяжёлую и неприятную работу?
Наталья Власова: – Тут я бы назвала несколько причин. Первая из них – непростая демографическая ситуация, которая сложилась в нашей стране. У нас не просто происходит сокращение численности населения, а по большей части сокращение отмечается среди граждан трудоспособного возраста. Понятно, что у нас не хватает рабочих рук, и эта проблема год от года только усугубляется.
Вторая причина – в том, что наши граждане отвыкли выполнять непрестижную работу, из выпускников строительных колледжей на стройку идёт работать меньше половины. Да и вообще ценность рабочего труда у нас очень понижена.
– Но здесь есть одно маленькое но. Как-то очень быстро те мигранты, которых к нам привозят работать в строительстве, начинают трудиться в совершенно иных сферах: они устраиваются на работу курьерами в доставку или ещё куда-нибудь. А на стройке, получается, освобождаются места, и вот уже надо завозить новых мигрантов.
Кроме того, у мигрантов заметно сменились приоритеты. Если раньше они приезжали к нам, чтобы хоть как-то прокормить свои семьи, оставшиеся дома, то теперь их уже другое интересует: они покупают здесь не только машины, но и недорогие квартиры и прописку…
Но более серьёзной для нас проблемой становится преступность среди мигрантов, о чём нам постоянно сообщает криминальная хроника. Хотя как-то странно относится к ним наша правоохранительная система.
«Закон един для всех, но мы заняли страусиную позицию»
К беседе в студии по скайпу подключился член президиума общероссийской организации «Офицеры России» генерал-майор полиции Владимир Михалевич.
– У меня создалось ощущение, что к русским, которые совершают в отношении мигрантов некие действия, правосудие жёстче, чем к тем, кто приехал в нашу страну и совершает преступления.
Буквально на днях Зюзинский районный суд Москвы вынес приговор по делу о жестоком убийстве Сергея Чуева выходцами из Таджикистана в июне 2019 года. Мигрантов осудили на 4 года лишения свободы. И только один получил 7,5 года лишения свободы в колонии общего режима.
Владимир Михалевич: – На мой взгляд, это единичные случаи, тем не менее они действительно вопиющие. Я не могу представить, чем руководствовался судья, принимая такое решение в первом случае: настоящие убийцы, которые забили до смерти человека, сделавшего им замечание, осуждены всего на 4 года. А на 7 лет в колонию общего режима отправился тот, на кого, видимо, остальные свалили основную вину.
Такое впечатление, что судья живёт в другом мире, будто не понимает, что он, или его дети, или другие родственники могут попасть в такую же ситуацию? И что теперь, никуда не вмешиваться, бояться и прятаться? Этак мы завтра и на улицу будем бояться выйти.
– Но почему нас просят не говорить вслух о том, из каких стран приехали мигранты, совершившие преступления? Мол, давайте не разжигать межнациональную рознь, давайте говорить об этом тихо. К чему такая позиция может привести?
В.М.: – Это страусиная позиция, и ни к чему хорошему она привести не может. Люди, которые так говорят, не понимают, что мигранты такую «корректность» воспринимают как нашу слабость, что мы можем испугаться, можем вообще уйти.
Я действительно не понимаю, почему, если преступник из Таджикистана или Узбекистана, я не могу об этом сказать вслух? Что в этом такого? Это они должны думать о том, почему в этих странах воспитали таких людей. Хотя некоторых из них и людьми назвать сложно, раз они могут так жестоко убивать. И это не разжигание ненависти с нашей стороны по национальному признаку. Это с их стороны поведение такое, которое не вписывается ни в какие рамки.
И хорошо, что теперь у нас все мигранты будут дактилоскопированы. Это должно сыграть хорошую роль. А то ведь нередко бывает так: мигрант совершит у нас здесь преступление, отсидев срок, уезжает к себе домой. По закону он больше не имеет права приезжать к нам в Россию. Но они просто меняют букву в паспорте – и всё, границу пересекает уже другой человек. И такие случаи бывали. А теперь это станет невозможным.
Но при этом я, говоря о том, что мигрантов надо наказывать по закону, не призываю к нашим правонарушителям относиться мягко. Закон есть закон, и он един для всех. Вы очень правильно отметили, что они не хотят работать на стройках, что у них изменились приоритеты. Теперь они у нас квартиры покупают, перевозят свои семьи.
Не мигрантам указывать нам, как жить
– Владимир Владимирович, вам на это ответят: люди живут, перебиваясь с хлеба на воду, а всё заработанное складывают в копилочку. Вот и смогли себе за год-другой накопить себе на машину, а то и на дом. Это вы шикуете, в рестораны ходите, а они купят батон – и сыты на неделю.
В.М.: – У нас своя страна, свой менталитет, и не им указывать нам, как жить. А то, что у нас якобы не хватает рабочих рук, ну вы приезжайте в глубинку и посмотрите, сколько там рабочих рук. Говорят, что наши работать не хотят. Но почему надо в наше время чистить снег фанеркой на палке? Почему нельзя маленький трактор для этого купить, который будет весь этот снег убирать? Дайте нашим людям технику, они с удовольствием будут работать.
У нас прекрасная молодёжь, её просто надо направить в правильное русло, заинтересовать. Если говорить о тяжёлой работе, то как же мы раньше без мигрантов справлялись? Как сами работали на стройках? Помните, тем, кто работал в строительстве, через пять лет давали жильё?
И ещё: приезжие люди заработанные деньги в основном увозят с собой. А наши потратят заработанное на товары внутри страны, это поможет развиваться экономике. Давайте обо всём этом думать – страна у нас одна.
«Мигрантоёмкость» в 100 миллионов?
– Вот мы тут вспомнили о дактилоскопировании мигрантов. Но у нас же, только по данным МВД, в стране более 700 тысяч нелегалов, какая уж тут дактилоскопия? Как у них отпечатки брать?
Н.В.: – Все эти проблемы происходят из-за того, что у нас нет системы управления трудовой миграцией. У нас трудовая миграция существует более 30 лет, а до сих пор никакого механизма не выработано. Все хлопали, когда подписали соглашение по оргнабору с Узбекистаном, согласно которому на месте отбирают необходимую рабочую силу, привозят сюда к работодателю, который создаёт определённые условия, платит определённую зарплату – и всё хорошо. А что получилось?
В 2019 году, когда начало работать это соглашение, в Россию въехало с целью работы свыше 2 млн трудовых мигрантов из Узбекистана. По оргнабору – только 2 тысячи человек. Из этих 2 тысяч человек через 2-3 месяца остались работать у работодателя только единицы. Потому что система буксует, надо подбирать именно те кадры, которые нужны работодателю.
То есть работодатель должен вложиться в это. Он должен обучить инструкторов, допустим, в Узбекистане или в Таджикистане, которые бы могли обучать работников по востребованной профессии и специальности. Затем нужно предоставить оборудование туда, на котором будут работать. Я не говорю только о стройках, у нас же и предприятия новые.
Дальше работодатель должен создать условия – в договоре прописано, что у работника должно быть место для жилья, трёхразовое питание, работодатель должен оплатить часть патента, часть стоимости проезда в Россию и так далее. Но ничего из этого не выполняется.
И представьте: приезжает мигрант в Россию, месяц болтается, ожидая, когда ему оформят патент. А за это время он встречает соотечественников, которые говорят: да брось ты эту стройку, иди к нам, мы много денег зарабатываем. И он переходит в другое место.
Если мы хотим, чтобы у нас была продуманная политика, то к нам должны приезжать те, кто действительно нужен на рынке труда, кого нам не хватает. Значит, мы должны и финансово вложиться, и отработать всю эту систему.
И ещё удивляют цифры, сколько же нам в столице необходимо рабочей силы. Недавно прозвучала цифра 3 миллиона, а 9 месяцев назад говорили о потребности в 300-600 тысяч мигрантов. То есть у нас нет даже нормальной статистики по этому вопросу – ни по мигрантам, ни по рынку труда. И мы привлекаем всех подряд.
И.Ш.: – Некоторые договаривались до того, что мигрантоёмкость России – вы вдумайтесь в сам термин! – не ниже 100 миллионов человек. Хорошая цифра?
– А чем такая мигрантоёмкость может обернуться для нашей страны? Давайте перспективу буквально на несколько лет вперёд посмотрим.
И.Ш.: – Сначала давай определимся, а зачем они нам вообще нужны, эти мигранты. У нас сейчас трудоспособного населения примерно столько же, столько было в 70-е годы, и больше, чем было в те годы, когда мы поднимали страну из разрухи Великой Отечественной войны.
Так что это всё сказки про белого бычка. Мигрантов завозят не из-за того, что не хватает рабочей силы, а для чего-то другого, ставятся какие-то определённые цели. И то, что мы сейчас видим на Западе, хотят устроить и у нас.
Русских услышали: Угрозу миграции больше не смогут замалчивать
Тема негативных последствий для России существующей миграционной политики больше не является табуированной. Ситуация обязывает: события в Афганистане предвещают скорое появление в сопредельных странах, а затем – и у нас множества «беженцев» в дополнение к уже имеющимся миллионам мигрантов. Горячую тему обсудили в Общественной палате России на круглом столе «Миграционные процессы в контексте обеспечения общественной безопасности на современном этапе: риски, угрозы и актуальные решения по их минимизации».
О том, что проблема мигрантов стоит более чем остро, заявил, открывая дискуссию, один из модераторов круглого стола, председатель совета директоров группы компаний «Царьград», учредитель Первого русского телеканала Константин Малофеев:
Некоторые ведомства, государственные и частные компании позволяют себе высказывания на тему того, что экономически невозможно существовать без этой самой нелегальной миграции. Нам представляется, что постановка вопроса сама по себе является вредной. Мы никоим образом не можем ставить экономику во главу угла там, где речь идёт о безопасности наших граждан и о социальных гарантиях. По базовым прогнозам ООН, к 2050 году нас должно остаться 120 миллионов вместо сегодняшних 147. Для того, чтобы повысить рождаемость, мало только мер поддержки непосредственно матерей и многодетных семей, нужно ещё обеспечить отцов работой. Невозможно иметь многодетную семью с работающей матерью. А отец должен зарабатывать достаточно на эту многодетную семью. Как он будет это делать, если на его работе работает мигрант?
Помимо демпинга на рынке труда, дополнительной нагрузки на социальную сферу, изменения этнокультурного баланса, агрессивного захвата диаспорами наиболее перспективных направлений бизнеса и безобразных массовых драк в ходе «раздела территории» наших городов мигрантами, ситуация с мигрантами несёт непосредственные угрозы национальной безопасности страны. Особенно явно это стало в связи с развитием ситуации в Афганистане, чреватой появлением на территории Таджикистана, Узбекистана, а в итоге и России огромного количества «беженцев» с более чем сомнительной репутацией.
В Афганистане сейчас хорошо знакомая по нашей истории ситуация гражданской войны, которая вот-вот может привести к колоссальным потокам беженцев (таких же вояк-исламистов, как талибы, но другой национальности) в Таджикистан, которые вместе с оппозицией сметут относительно лояльный России режим Эмомали Рахмона, всеми силами пытающийся удержать таджиков от вторжения в Афганистан на помощь «своим».
Прошлая гражданская война обошлась 9-миллионному Таджикистану по разным данным от 150 до 500 тысяч жертв. Соответственно, миллионы беженцев уже оттуда побегут в Россию к ранее обосновавшимся там таджикским дворникам и строителям. А это гарантированная дестабилизация уже нашей страны – по социальному, национальному и религиозному принципу. Тут-то и сыграют свою роль среднеазиатские мигранты, коих в стране несколько миллионов.
Мигранты и криминал
Докладчик отмечал, что необходимы срочные меры по декриминализации мигрантской среды и взятии её под полный контроль (дактилоскопия, биометрия) уже на этапе пересечения границы, а не как сейчас – в течение 30 дней, за которые мигрант успеет десять раз «потеряться». Любопытно, что МВД пакет необходимых мер предложило, но рассмотрение их отнесено. на 2024 год.
Впрочем, сходные с нашими проблемы имеются и у других стран. Например, американист, профессор НИУ ВШЭ Александр Домрин привёл интересные факты: оказывается, в американском Лос-Анджелесе 90 % ордеров на арест за убийства выдаются на незаконных мигрантов, 75 % особо опасных преступлений тоже совершают они. 39 % школьников Калифорнии – это дети мигрантов. А вот то, что «на трудной работе только мигранты и работают – миф: из американских нелегалов в сельском хозяйстве трудится всего 2 %!
Вечный русский вопрос: «Что делать?»
То, что в России делается явно недостаточно для предотвращения надвигающихся угроз, отметил в своём выступлении заместитель председателя Государственной думы России Пётр Толстой:
Политика – это не слова и заявления, это действия. И время разработок концепций, обсуждений, многовековых стенаний о том, что у нас нет денег, нет возможностей, как же мы можем кого-то обидеть, мы же добрые, хорошие, всех примем, обогреем – уже позади. Ссылки же на Европу, её экономический опыт, а также на то, что нам не обойтись без мигрантов, абсолютно несостоятельны. Нам нужно перейти от слов к делу, нужно принимать жёсткие меры. И для этого. нужно выстроить цепочку по задержанию за нарушение закона гражданина другого государства: немедленная дактилоскопия, определение личности и в 24 часа высылка из страны. Если этого не обеспечить – все остальные меры будут неэффективны.
Заметим, что «токсичные» мигранты создают массу проблем не только русским, но и своим единоверцам в России. Так муфтий ЦРО Духовного управления мусульман города Москвы и Центрального региона Альбир Крганов с горечью констатировал, что безответственное, а зачастую просто преступное поведение приезжих из Средней Азии создаёт в глазах народа России негативный образ мусульманина как такового. И это при том, что мусульмане с православными и представителями других традиционных религий веками живут вместе, уважая друг друга.
Заседание круглого стола «Миграционные процессы в контексте обеспечения общественной безопасности на современном этапе: риски, угрозы и актуальные решения по их минимизации». Фото: Телеканал Царьград
Таким образом, важным моментом является разделение мигрантов на «желательных» и заведомо «токсичных». К примеру, около 1 млн украинцев переехало в Европу, от чего там, в отличие от понаехавших арабов и негров, никаких проблем не возникло по причине совместимости культур. Так почему бы и России не строить свою миграционную политику на привлечении из соседних стран именно русских (если не по крови, то по культуре) людей? Ведь таковых только в странах СНГ до 14 миллионов осталось, а по всему миру – так и все 40 миллионов. Можно ещё лет 20 о недостатке трудовых ресурсов не задумываться.
Но завозить почему-то предпочитают инокультурных среднеазиатов, многие из которых и русского языка-то толком не знают. Кстати, прозвучало весьма дельное предложение: чем принимать от не говорящих по-русски людей липовые справки о сдаче экзамена по языку, пропускать их через ту же сдачу ЕГЭ, через которую проходят и наши школьники. Тогда со всеми всё станет ясно.
Внёс свою лепту в обсуждение и автор этих строк, заявивший, что в пересмотре нуждается сам подход к миграционной политике, смысл которой должен быть не в максимальном завозе и адаптации инокультурных мигрантов, а напротив – в максимальном снижении их числа и влияния, в создании всех возможных условий для того, чтобы работали и кормили свои семьи наши граждане.
Губернаторы должны отчитываться президенту не в том, сколько мигрантов они завезли и где используют, а в том, какие меры предприняты для минимизации их завоза и недопущения подминания диаспорами целых сфер деятельности, что сейчас повсеместно происходит. Своё слово должна сказать и ФАС – ибо монополизация какой-либо сферы деятельности одной из диаспор ничем не отличается от такой же монополизации её коммерческой кампанией, а значит, и меры должны быть соответствующими.
Что с того?
Миграционная политика государства не может и не должна иметь целью максимальные прибыли лоббистов миграции из строительных и ЖКХ-компаний. Прежде всего, в основе её должны лежать интересы и безопасность собственных граждан, а всё, что им не соответствует, решительно отметаться, какие бы международные «нормы» и конвенции при этом ни нарушались.
С подобными оценками согласен экс-глава самопровозглашённой ДНР, председатель «Союза добровольцев Донбасса» Александр Бородай, указавший на то, что в лице приезжающих мигрантов мы имеем уже не «бывших советских», более или менее близких к нам по мировосприятию, а их детей и внуков, выросших в совершенно другой реальности, воспитанных на других учебниках и впитавших совершенно другие взгляды. Зачастую мы имеем дело с ментальностью, характерной скорее для раннефеодального, а то и родоплеменного строя. И сложно сказать, как поведут себя все эти люди, случись в чужой им стране какая-нибудь дестабилизация. Или просто если их станет в процентном отношении достаточно много.
Как справедливо заметил, подводя итоги обсуждению, Константин Малофеев:
С этим трудно не согласиться. В том, что «страусиная» политика в отношении мигрантов сегодня становится серьёзной потенциальной угрозой, согласились в той или иной мере практически все участники круглого стола. Это значит, что вопрос не просто назрел, а давно перезрел, и решать его надо немедля. Пока не поздно.
Атака мигрантами. Каким станет лицо России через сто лет
Пандемия отступает, снимаются многие ограничения, и вот уже представители российского бизнеса, потирая руки, собираются ввезти в страну ещё пару миллионов мигрантов, мол, работать у нас некому. На самом же деле они просто не хотят платить русским людям достойную зарплату. Чиновники уже готовы выдавать разрешения. А задумываются ли они о том, что краткосрочная экономическая выгода может обернуться серьёзным ударом по безопасности людей и даже по национальной безопасности? В ситуации разбираются Анна Шафран и Сергей Карнаухов.
Проблема мигрантов в нашей стране – явление отнюдь не новое. Сложно сейчас точно сказать, когда оно вдруг появилось, но точно после развала Советского Союза. Однако вопросом этим вплотную и очень серьёзно не слишком занимались, а ситуация постепенно только накалялась, напомнила Анна Шафран.
В 1990-е годы в Россию ехали преимущественно из республик Закавказья, которые внезапно превратились из богатых в нищие. Рынки, такси, кафе и рестораны – всё это принадлежало представителям южных республик, которые не нашли себя в очень независимых, но совершенно не представляющих, как зарабатывать без помощи из Москвы, новых государствах.
В «нулевые» годы на первые места вышла трудовая миграция из бывших советских среднеазиатских республик, чьё население после распада СССР, несмотря на экономические неурядицы, росло стремительно и неудержимо.
Им не хватает работы в своих странах, и они едут к нам
Взять, к примеру Узбекистан. 1991 год, распад СССР – 20 миллионов человек. Через 10 лет, в 2001-м, – 25 миллионов. Ещё через 10 лет, в 2011-м, – 28 миллионов. И в прошлом году – около 35 миллионов. Киргизия – население увеличилось на треть. Таджикистан – более чем в полтора раза.
Всем этим людям надо было где-то работать и чем-то кормить своих детей. При этом в России, если кто-то вдруг позабыл, после прихода Владимира Путина экономика стремительно росла. Основного закона капиталистической экономики никто не отменял: за надлежащий процент прибыли капитал готов на любое преступление.
Разумеется, между вариантами – искать рабочих по всей стране, платить им достойные зарплаты, а также налоги и отчисления в бюджеты или взять нужное число бесправных мигрантов за чёрный нал – выбор был крайне простым. «Нулевые», разумеется, не были такими лихими, как 1990-е, но мигранты в те годы существовали абсолютно вне правового поля.
Впрочем, аналогичная ситуация была и сохраняется в большинстве стран, чья экономика развивается за счёт массового труда мигрантов – это и монархии Персидского залива, и США. Разве что в Европе мигрантам живётся чуть получше, но и тут надо отличать благостную картинку, которую создают европейские СМИ, от реальности.
Точное число мигрантов в России неизвестно, но понятно, что счёт идёт на миллионы. До ковида было больше, после ковида стало меньше, но нет ни малейших сомнений, что по мере снятия ограничений их число опять начнёт стремительно расти.
Когда я готовилась к передаче, сделала запрос в Яндекс со словами «мигрант» и «преступность». Так вот, на одну новость «В Петербурге осудили напавших на мигранта скинхедов» приходятся десятки новостей о том, как мигрант ограбил банк, мигрант заживо сжёг жену в торговом павильоне, мигрант ударил дворника ножом в грудь и так далее и тому подобное.
Не стоит считать именно мигрантов из Средней Азии какими-то особо общественно опасными, отметила Анна Шафран. Просто приходится констатировать тот факт, что молодые люди без твёрдых жизненных ориентиров, попав в чуждую им культуру, неизбежно маргинализируются. Для кого-то испытание оказывается слишком непростым, и они бросаются во все тяжкие.
Обрисовывая ситуацию, ведущая не просто так сделала акцент на обычном криминале, хотя и помимо этого есть ещё один огромный пласт проблем, связанных с террористической активностью мигрантов и проникновением в Россию людей, ранее воевавших на стороне террористов в Сирии и Афганистане.
Тот, кто так или иначе размышлял на эту тему, скажет, что есть такое внутреннее ощущение: миграционная проблема влияет на криминал. Обыватели уверены в том, что мигрантами совершается очень много преступлений. Всё дело в том, что нам действительно слишком часто приходится сталкиваться с дикими преступлениями с их стороны. И все такие случаи вызывают негативные эмоции. Но реально картина преступлений, которые совершают мигранты, не выглядит угрожающе.
И их наши силовики выковыривают десятками из разных ячеек, где они готовят теракты. А по характеристике террористических атак, которые они планировали совершить, есть и чудовищные, когда объектами выбирались школы или детские сады, добавил Карнаухов.
Если резюмировать, то проблема есть, но она не настолько большая, чтобы мы не смогли с ней справиться. Мигрантов в целом удалось подсчитать. А сделала это ФМС – довольно специфическая служба внутри МВД России. Как оказалось, единовременно у нас в стране находится около 12 миллионов граждан других государств и лиц без гражданства, то есть 8% от всего населения России. По числу мигрантов мы делим с Германией третье место в мире.
Понятно, что бизнесу выгодны мигранты, продолжила беседу Анна Шафран. Но выгодны ли они нашей стране, задала ведущая вопрос Сергею Карнаухову. И тут речь идёт не столько о преступности, но и о налогах, которые не были выплачены в бюджет. Но даже если они и были выплачены, стоит упомянуть огромную массу денег, вывезенных из России. В лучшем случае на них потом застраиваются города и сёла Средней Азии, а в худшем – средства, заработанные мигрантами на нашей территории, могут использоваться напрямую против нас, для финансирования все той же террористической активности.
С точки зрения государства здесь вопрос совсем не простой. Беседуя с теми же сотрудниками ФМС, к примеру, я пытался понять, как мыслят чиновники, как они видят миграцию, что это для них. Это незаконные мигранты, которых надо ставить под контроль, это какие-то потоки, которые необходимо систематизировать? И я заметил, что у нас есть очень большая проблема в понимании незаконной и законной миграции.
А взгляд на эту проблему не должен быть атомизирован, нельзя видеть либо аспект, связанный с незаконной миграцией, либо отдельно аспект трудовой миграции. Нет! Это большая комплексная проблема, в том числе и в части восполнения убыли населения.
Карнаухов: «Мигрантов в целом удалось подсчитать. А сделала это ФМС – довольно специфическая служба внутри МВД России. Как оказалось, единовременно у нас в стране находится около 12 миллионов граждан других государств и лиц без гражданства». Скриншот: Царьград
Концепция, которая недавно была принята, должна была бы восполнить этот пробел в понимании сложнейшей задачи государства по компенсации естественных потерь населения. Мы пока ничего не можем сделать с убылью населения, такова ситуация в стране. Мы до сих пор не оправились от шока 1990-х годов, нужно ещё время. И понятно, что у чиновников возникает единственная мысль, как можно просто исправить ситуацию – привезти сюда мигрантов.
Берите пример с Израиля
Но это если решать сиюминутные задачи, чтобы закрыть эти вопросы, которые сегодня так остро встали, возразила ведущая. Но мы же понимаем, что в долгосрочной перспективе такой метод решения вопроса ни к чему хорошему не приведёт, а просто немного отодвинет эти проблемы.
Да, мы вымираем, с этим никто не спорит. Но суть-то в чём? Даже начиная с вопросов о мигрантах. Целеполагание на государственном уровне – для чего мы принимаем вопросы миграции? Для того чтобы компенсировать недостаток рабочей силы или для того чтобы решить и демографическую проблему в частности? Как это декларируется, задала вопрос Анна Шафран.
Это вопрос о том, какое лицо будет у нашей страны. Но есть очень серьёзные проблемы. Мигрант – это ведь не только представители народов Средней Азии, скажем. Ведь есть программа «Соотечественники», по которой в Россию могут вернуться русские мигранты. Мало того что русский человек, который хочет перебраться в Россию, мало что может понять, зайдя на сайт этой программы, а так быть не должно. Переезд даже одного человека становится личной проблемой губернатора: где ему взять квартиру, когда у него нерасселённый фонд ветхого жилья, когда у него огромная очередь льготников?
То есть у нас полный рассинхрон, уточнила Анна Шафран: с одной стороны, есть программа «Соотечественники», с другой – если человек переезжает, то он сталкивается с огромным количеством почти нерешаемых проблем. Да, это огромная проблема, подтвердил Карнаухов. И это ещё и финансовые проблемы. И всё это в целом не решает существующие проблемы.
Если мы действительно озабочены вопросами нашей страны, как русской цивилизации, как цивилизации православной, здесь вот такая работа со слюнями и соплями не годится. Нужно наступление на этом фронте, такое же, как мы видим, скажем, у Израиля. Вот берём израильскую модель и начинаем работать, как работает Израиль уже в течение десятилетий. Они моделируют свой этнос, лицо своей страны не на пять-семь лет. У них горизонт планирования на столетия. Вот так надо подходить к этому вопросу и в России. Мы тоже должны подумать о том, как будет выглядеть образ гражданина нашей страны через 100 лет.
Соединённые Штаты Америки – это, по сути, страна, созданная гастарбайтерами для гастарбайтеров, сказала Анна Шафран, завершая программу. Сперва на американский континент приехали английские пуритане, потом к ним присоединились жители разных стран Европы. Где было трудно и голодно, там люди бросали всё и уплывали через океан. Значительную часть населения потеряли Ирландия, Швеция, Италия, и в результате в США появились общины, потомки жителей которых сейчас уже не помнят свой родной язык и мало чем отличаются от изначально англоязычных американцев.
Сложности ассимиляции – они везде
При этом миллионы испаноязычных мигрантов последних десятилетий, приехавших из Мексики и Южной Америки, вовсе не собираются забывать язык предков. В результате многие американские города вынуждены нанимать специалистов со знанием испанского.
Плюс в США стремительно растёт число мусульман – как среди мигрантов, так и среди ранее исповедовавших христианство или бывших атеистами негров. Если оставить за скобками расовую атаку со стороны движения БЛМ, гендерную атаку, то единство и цельность американской нации размываются.
Извращения у нас, к большому счастью, ограничены законодательно, но ситуация с ассимиляцией мигрантов в чём-то схожа. Вот яркий пример: в социальных сетях я регулярно вижу сожаления москвичей, которые вспоминают дворников своей юности – обычных русских мужчин и женщин, которые могли и за детьми присмотреть, и какое-то поручение выполнить. А с нынешними дворниками уже договориться сложно по причине отсутствия общего языка для общения.
Но ведь период существования русских дворников был по историческим меркам довольно недолгим. С начала ХХ века и до его середины большинство московских дворников были татарами, которые тоже довольно плохо говорили по-русски – почитайте воспоминания людей тех лет. Но все татарские дворники ассимилировались, и их дети уже дворниками работать не стали.
То же самое касается, к слову, миллионов русских армян, русских грузин, русских азербайджанцев: все, кто приезжал из своих республик в прошлом веке, преимущественно ассимилировались. Мигранты последних лет – нет. И ассимилируются ли их дети? Есть сомнения.
Учёные много спорят, чем это вызвано, мне наиболее близка версия о том, что раньше любой уезжавший уезжал, по сути, навсегда и отрывался от корней. А теперь интернет и сравнительно дешёвые авиаперелеты, по сути, делают любого мигранта лишь командировочным, который ежедневно общается с родственниками и в любой момент может вернуться обратно. То же самое, к слову, касается и русских эмигрантов, многие из которых живут в других странах лишь телесно, а благодаря интернету работают в России и пребывают в русском информационном поле.
То, что по планете распространяется русский мир, пусть даже многие наши эмигранты придерживаются либеральной идеологии – это можно только приветствовать. К слову, в 2018 году на выборах президента подавляющее большинство голосовавших за рубежом проголосовали за Путина.
А вот что нам в России делать с миллионами мигрантов, которые придерживаются чуждых нам ценностей, а некоторые к тому же весьма восприимчивы к террористической пропаганде? Сложный вопрос. Давайте подумаем об этом вместе.